Днём я пошёл на почту, а на обратном пути встретил соседку, пожилую тугоухую женщину, которая рассказала мне о том, что нынешним утром у подъезда нашего дома нашли мёртвого человека – бомжа.
У меня сжалось сердце.
- Молодой бомж? – спросил я.
- Какой молодой? – громче, чем нужно, задала встречный вопрос соседка.
- Молодой. Наверное, тридцати ему ещё не было.
- А, молодой, да! В светлых штанах ходил.
Это он. Это тот бомж, которого я несколько раз видел спящим на ступеньках между третьим и четвёртым этажами. От него едко пахло мочой, и его облезлая одежда была в пятнах грязи. Однажды, когда я в очередной раз проходил мимо него – я привык не пользоваться лифтом, а ходить по ступенькам – он посмотрел на меня. Его лицо было заплывшим и покрыто загноившимися царапинами, но взгляд – ясным и свежим. Оказалось, что бомж молод, может быть, не старше меня. Он сказал: «Здравствуйте». Я поднялся до своей квартиры, но, передумав её отпирать, спустился вниз и завёл с бомжом разговор на какую-то дурацкую тему; потом дал ему немного денег и с испортившимся настроением дошёл-таки до квартиры.
После я думал о нём; гадал, как молодой парень мог оказаться на улице. Это пошло звучит, но я думал о том, как ему помочь.
И пока я думал и гадал, он умер.
Соседка сказала, что ночью, когда бомж как обычно заночевал у нас в подъезде, кто-то выгнал его на улицу, и тогда он улёгся спать на скамейку.
А утром 28 февраля с этой скамейки его отвезли в морг.
28.02.2009