В санаторий маленького приморского городка Ася приехала в разгар сезона дождей. Помимо неё в холле толпилось ещё несколько облапошенных туристов, ухвативших «горящие» путёвки и не потрудившихся при этом навести справки о метеоусловиях.
«Вот гад! - думала Ася о начальнике, стоя в очереди на регистрацию. – Сам ведь не раз сюда ездил, должен был знать, что сейчас не курортный сезон. А я-то, дура, обрадовалась!»
Тем не менее, хоть какая-то смена обстановки радовала Асю. К тому же, эти места славились чудодейственными грязями… Вдруг в соседнем номере поселится олигарх, приехавший подлечить почки? Впрочем, зачем он ей нужен, с больными-то почками? У этих богачей и со здоровыми прескверный характер, не то что уж...
Ася лукавила. На самом деле она не была знакома ни с одним олигархом, поэтому не могла даже предположить, какой у них характер. А больные почки… Да у неё самой, может, цистит и паранойя! Плюс ко всему, Асе было уже хорошо за тридцать и особой красотой она не отличалась. Короче, Бог с вами – подавайте своего олигарха из соседнего номера!
- Девушка! – прежде чем сказать это слово, регистраторша (так себе – обычная провинциальная фифочка, разве что помоложе Аси лет на пять. Или семь) помедлила и, кажется, ухмыльнулась. – Ваши ФИО, пожалуйста.
- Чего? – не сразу поняла Ася. – Ах, фамилию, имя и отчество… Так и надо говорить.
Фифочка обиделась:
- Вы меня поучите. Везде так пишут.
- Так это аббревиатура! А вслух надо произносить полностью.
Фифочка оказалась умнее, чем можно было подумать вначале:
- ВУЗ – тоже аббревиатура, и никто не говорит вслух «высшее учебное заведение»!
Ася сдалась:
- Хорошо, успокойтесь, пожалуйста. Я просто вымокла до нитки и устала. Дайте мне ключи от моего номера, и мы расстанемся как старые добрые друзья.
- Дам, если вы будете в списке! А узнать это я могу только уточнив ваши… ваши данные.
- Редникова Ася Сергеевна, - сказала Ася и поморщилась по привычке: она всегда морщилась, когда приходилось произносить своё имя. Его Ася ненавидела с детства. Пик ненависти пришёлся на подростковый возраст, когда хотелось казаться старше и умнее: имя «Ася», не имеющее более полной формы, навеки припечатывало своих владельцев чем-то неуловимо инфантильным. Вкупе с отчеством (любым) оно звучало ещё чудовищнее. «Ну почему Аню и Алю можно назвать Анной и Аллой, а меня Ассой – нельзя?.. Хотя «Асса» тоже не годится: это скорее похоже на кавказский танцевальный клич…» Только раз в жизни Ася испытала гордость за своё имя. Это длилось божественных полтора часа: ровно столько преподаватель литературы, фанат Тургенева, читал свою лекцию о повести «Ася». На краснеющую, но довольную девушку то и дело оглядывались сокурсники, словно только теперь узнали, что она тёзка детища классика (даром что главную героиню на самом деле звали Анной).
«Сейчас будет смеяться», - подумала Ася про фифочку и даже как-то внутренне сжалась. Но регистраторша с непроницаемым видом завела очередную карточку курортника и протянула её Асе. «№283» - прочитала та.
В комнате под номером 283 было сыро и совершенно неуютно. Для полного счастья не хватало только клопов и дырявых матрасов. «Неплохо бы познакомиться с соседями, - подумала Ася, распаковывая чемоданы. – Не дай Бог рядом поселяться те двое из холла, с ребёнком: весёленькие ночки обеспечены». У самой Аси детей не было. Главным образом из-за этого они с мужем и развелись лет пять назад. «Ты какая-то дефектная! Даже родить не можешь по-человечески!» - кричал супруг во время ссор. Это была её ахиллесова пята (то есть, пята, конечно, была Асина, а не ахиллесова, но легче от этого не становилось). Помимо неумения «родить по-человечески», Ася также отличалась набором всевозможных комплексов, от уверенности в лёгком косоглазии до стыда за свой мужицкий храп. Документальных подтверждений последнему не было (как и первому, впрочем), просто один Асин любовник, с которым она жила до замужества; при расставании выпалил ей на прощанье: «А ты зато храпишь!» Это заявление бросило зловещую тень на всю последующую Асину личную жизнь. Она никогда больше не ночевала у мужчин: как только чувствовала, что её начинает клонить в сон, тут же вызывала такси и ускользала из квартиры изумлённого казановы, как Золушка. Если же мужчина оставался на ночь у неё, она стелила себе в другой комнате, ссылаясь на то, что терпеть не может кого-то спящего рядом.
Будущего Асиного мужа такая загадочность новой пассии буквально свела с ума. Приняв очередную попытку Аси сбежать, не оставшись на ночь, за странное, но всё же целомудрие, он рухнул перед ней на колени с предложением руки и сердца. Остолбеневшая женщина дала своё согласие. До свадьбы они так и не переночевали вместе, зато после Асе пришлось напрячь всю женскую фантазию и изобретательность, дабы сохранить семейные узы. Она выдумывала какую-то постельную клаустрофобию, а то и просто лежала не смыкая глаз до тех пор, пока не раздавался мужнин (ну, ему-то простительно!) храп, и только тогда тихонько перебиралась в другую комнату. Впоследствии супруг смирился с таким бзиком жены, а спустя ещё несколько лет – незадолго до развода – обозначил этот пункт как одно из составляющих эпитета «дефектная».
Ася едва успела переодеться во всё сухое, как в номер постучали. «Вы хочите олигархов? Их есть у нас!» - усмехнулась она про себя и крикнула: «Войдите!». Дверь распахнулась, и на пороге застыл мужчина лет пятидесяти, отнюдь не олигархической наружности.
- Пётр Иванович Мялкин, - отчеканил он и, как показалось Асе, даже прищёлкнул каблуками.
- Ася, - чуть не прыснула от смеха хозяйка номера, видя такую чопорность.
- Разрешите войти? – поинтересовался Пётр Иванович, и тут же стал для Аси хуже не просто татарина, а вообще всех полчищ Чингисхана (учитывая, что она не успела ни принять ванну, ни элементарно разложить вещи, а мимолётный приступ весёлости уже прошёл).
- Ну, рискните, - бросила Ася и двинулась в глубь комнаты.
- Я, если позволите, уже третью неделю здесь отдыхаю, - начал гость, деликатно расположившись на краешке дивана.
- Мне-то что позволять? Пусть вам путёвка позволяет. На сколько она у вас, кстати, рассчитана? – грубовато перебила Ася.
Гость поморщился и выдал практически цитату из «Юности честного зерцала»:
- Барышень не украшает дерзость.
Ася вскипела, но старалась говорить спокойно:
- Послушайте, вы врываетесь… ладно, входите ко мне без приглашения, когда я только-только переступила порог этого дурацкого санатория и ещё не отдохнула с дороги, начинаете читать нотации, не поинтересовавшись, а, чёрт возьми, нужно ли мне это, изображаете из себя статского советника на приёме, а я, если хотите знать, с самого утра ничего не ела и…
- В таком случае я позже зайду, милая барышня! У меня путёвка ещё на неделю! – поспешил откланяться бедный Пётр Иванович и уже даже вскочил с дивана, но Ася неожиданно для себя рявкнула:
- Сядьте!
И уже тише добавила:
- Вас никто не отпускал.
Мужчина повиновался.
Ася достала сигареты и, не предложив гостю, закурила:
- Вы, часом, не слепы, милостивый государь?.. Ну-ну, не кипятитесь. Второй раз называете меня барышней, а я, скорее, дама бальзаковского возраста. Да помолчите вы! Уймитесь, в самом-то деле. Я уже и замужем побывала, а вы…
- А я вот свою жену убил, - печально сказал Пётр Иванович.
- Да ну? – усмехнулась Ася.
- Ага, - кивнул гость. – Срок оттрубил, теперь вот здоровье поправляю. Каждый год сюда езжу. Именно в сезон дождей.
- А что так – в сезон дождей? Начальник, небось, такой же жмот, как у меня? – полюбопытствовала Ася.
- Да нет, начальник хороший. Друг мой, Федя. Кто, кроме него, взял бы меня на работу с таким прошлым? Просто нравится мне здесь в это время года: тихо, народу мало, солнце не светит… Я ведь её того… в солнечный день укокошил… Летом…
- А за что? – спросила Ася с каким-то тупым равнодушием.
- Тварью была, - просто ответил Пётр Иванович и умолк.
- Я, может, тоже тварь, - пожала плечами Ася. – Но муж меня убивать не стал. Сказал только, что дефектная…
- Вы не тварь, вы несчастная женщина, - уверенно возразил гость.
- А ещё я храплю, как грузчик, - вставила Ася.
- Это что-то с дыханием. Вы нос не ломали?
- Нет, вроде…
- Провериться надо. У лора.
- Поздно проверяться-то! – засмеялась Ася. – Мужа уже не вернёшь!
- Вы его сильно любили?
Ася расхохоталась ещё пуще:
- Господи, да кто ж мужей-то любит! – и осеклась, увидев недобрый огонёк в глазах собеседника. Огонёк ошалело попрыгал из одного глаза в другой и потух.
- Мне пора, - Пётр Иванович поднялся с дивана. – Не смею, так сказать, более задерживать.
Ася тоже встала и протянула ему руку:
- До встречи. Я здесь на две недели, так что забегайте.
Мужчина сердечно пожал Асину ладонь и поклонился:
- Я ведь того… был признан в состоянии аффекта… Я уже совсем… совсем здоров, вы не бойтесь! – зачастил он.
- Да не боюсь я ничего. Тараканов, разве… - улыбнулась Ася.
- Тараканов тут нет, не извольте беспокоиться, - заверил Пётр Иванович. – Ну, всех благ!
Ася осталась в одиночестве. Смертельно хотелось есть, но есть одной Ася не любила. Глупо, но именно по этой причине с ней рядом постоянно были ненужные и нелюбимые люди. Кто-то заводит мужчин, чтобы было с кем спать – Ася заводила их, чтобы было с кем есть… «Надо бы предложить этому Петру Ивановичу отужинать со мной», - осенило Асю. Она выскочила за порог, но коридор был пуст, как пустыня Гоби, а номера своей комнаты гость не назвал. Голод между тем приобретал устрашающие масштабы. Ася решила, что, так и быть: она в одиночестве пойдёт перекусить в буфет, а потом завалится спать и не проснётся раньше завтрашнего полудня. Кое-как приведя себя в божеский вид, она спустилась в столовую санатория, имеющую немного совковый, но, в общем, вполне приличный вид.
- Ужин через час, - предупредила услужливая работница питания.
- А до этого времени мне, что же, прикажете – ложиться и помирать? – спросила Ася.
Девушка покраснела:
- Нет, отчего же… Я могу принести вам меню и…
- Ну так несите.
Официантка кивнула и скрылась.
«Что-то я сегодня особенно груба, - подумала Ася. – Наверное, магнитные бури. Ох, и до чего же не хочется есть одной!»
- Аська! – раздалось вдруг над самым её ухом.
Ася подняла глаза и увидела какого-то потрёпанного жизнью субъекта в бордовом пиджаке и – жуткое сочетание – джинсах. Он выглядел весьма обрадованным:
- Ты поглянь! Ну до чего же я рад тебя видеть, паршивка ты эдакая! – тараторил субъект.
Ася продолжала мрачно глядеть на него и молчать.
Любитель дерзко одеваться перестал улыбаться:
- Ася, неужели не узнала?
- Я не Ася. Я Изольда, - соизволила-таки ответить Ася.
Мужчина расхохотался:
- Узнаю тебя, Аська, ты не меняешься!
- Мужчина, - раздражённо продолжала Ася, - я вам, кажется, русским языком сказала: я не…
И тут память сжалилась над Асей: бордовый пиджак неожиданно был узнан. Им оказался тот самый герой-любовник, от которого много лет назад Ася узнала, что храпит по ночам. Вот уж кого ей особенно хотелось здесь увидеть…
- Йоксиль, ну где б ещё встретились! – не унимался привет из прошлого.
- Да уж, Коля, от судьбы не уйдёшь, - процедила Ася. – Или как там полагается говорить?
– «Сколько лет, сколько зим!», «Я часто думала о тебе», «Прошлой ночью мне снилось наше первое свидание» и всё такое.
- Ты, я вижу, не особо рада нашей встрече, - Коля выглядел сконфуженным.
- Да брось ты. Садись за мой столик, поболтаем, - успокоила его Ася.
Коля просиял и не заставил себя упрашивать.
- А я думаю: кошмар! Две недели здесь торчать! Ни искупаться, ни на экскурсию съездить… Что делать? Только караоке петь вечерами, но на него всегда очередь. Я здесь третий день, вешаюсь от скуки! И народ-то всё некомпанейский какой-то! А тут – ты! Я даже глазам не поверил, но…
- Но это и правда оказалась я. Предупреждаю твои возможные вопросы: у меня всё прекрасно, чудесно и потрясающе. Я счастлива, у меня престижная работа и мирное небо над головой.
- Ты замужем? – спросил Коля, и Ася успела уловить краем глаза, как он убрал со стола правую руку с кольцом на безымянном пальце.
- Да. То есть, нет. В общем, уже нет. Я разведена.
- Гм… Не сошлись характерами?
- Ага. Он разбрасывал по квартире грязные носки, а я… я, как ты знаешь, храпела.
- Ты? Храпела? Первый раз слышу!
Ася взорвалась:
- Ну хватит! Ты ведь как никто знаешь, что это так!
Коля пожал плечами:
- Может, это у тебя возрастное? По крайней мере, когда мы жили вместе, я за тобой такого не замечал…
- Ты ведь сам мне сказал, что я храплю, как грузчик! Когда мы расставались! Неужели не помнишь?..
- Может, я пошутил тогда?.. Захотелось отомстить: это ведь ты от меня ушла…
- Пошутил?! – Ася даже руками всплеснула. – Да у меня вся жизнь наперекосяк пошла из-за этой шутки, идиот ты проклятый!
Коля застыл с глупым выражением лица. Ася вскочила с места и быстрым шагом двинулась к выходу, чуть не сбив с ног официантку, которая несла ей меню.
В номере 283 Ася не раздевшись бросилась в постель и сразу же провалилась в сон.
В полдень следующего дня её разбудил звонок от Петра Ивановича. Он спрашивал разрешения прийти, чтобы вместе выпить кофе. Ася не возражала. Пропущенный завтрак с лихвой был компенсирован принесённой Петром Ивановичем снедью. Они проболтали до обеда, а потом вместе спустились в столовую. Ася радовалась, что целую неделю ей не придётся есть одной или с Колей.
Дождь за окнами не прекращался ни на минуту.