Всем хорош наш край для туристов. Всё в нём есть. И богатая самобытная история, и красивая природа, архитектурные памятники и незаурядные люди. Но для того, чтобы туристы ехали сюда ещё активнее, нужна какая-то «абсолютная приманка», что-то совсем из ряда вон выходящее. Посмотрите. Если бы не было Несси, кто бы ездил на озеро Лох-Несс в Шотландии. Ну и что ж с того, что там величественная водная гладь, красивые окрестности и развалины старинных замков по берегам. Таких озёр в Шотландии много. А едут именно на Лох-Несс, надеясь увидеть в его волнах «нечто зубастое».
Вот бы и у нас было нечто подобное. Тогда люди ехали бы к нам, чтобы повнимательнее всмотреться в волны, а заодно смотрели бы наши достопримечательности, музеи, картинные галереи и памятники. Все были бы довольны. И они, туристы и мы, принимающая сторона. И деньги от туризма широкой рекой потекли бы в наш с вами бюджет. Для размещения чего-то зубастого есть у нас прекрасное озеро Таватуй. Достаточно большой, чистый и глубокий водоём. Он расположен недалеко от Екатеринбурга, недалеко от дорог. Он подойдёт идеально. Всё хорошо, вот только чудовища нет. Но придумать чудовище, а вернее, легенду о нём, не так и трудно. Вот послушайте, какая легенда получилась у меня.
Давно это было. Не было ещё тогда русских на берегах Таватуя. Жило по берегу племя озёрных манси. Ловили они сетями рыбу в озере, охотились на зверя. Жил среди этих людей шаман Потепка. Посредничал он меж духами и людьми и никогда в накладе не оставался. Воля небес почему-то была всегда в его пользу. Ну что ж, на то он и шаман. А в одной семье, жившей неподалеку, была дочь, красавица Итья. Не было красивее девушки во всём племени. Когда она выходила на берег озера, казалось, даже ветер стихал, завороженный кротким взглядом её прекрасных раскосых глаз. И жених у неё был – самый смелый и удачливый охотник во всём племени. Хотели осенью сыграть веселую свадьбу. Дело было за малым. Нужно было спросить позволения у духов. Естественно, всё через того же шамана Потепку.
А у хитрого шамана был в этом деле свой интерес. Жена его незадолго перед тем умерла, и он решил жениться вторично. Красавица Итья приглянулась сему идолослужителю . И вот когда родственники её пришли к шаману испрашивать позволения на свадьбу, выяснилось, что боги категорически против. Воля богов была священна и нерушима. И была она такова, чтоб отдать красавицу замуж за шамана. А прежнему жениху решительно отказать. Заплакала тогда Итья, загрустили её родители, задумались родственники. Конечно, большая честь для любой девушки стать женой шамана. В большом почёте и достатке стала бы она жить. Но как переступить через любовь свою. Как разорвать невидимую связь между сердцем и сердцем. Но воля богов могуча. Она гораздо сильнее жалких человеческих привязанностей. Скрепя сердце, Итья согласилась выйти замуж за шамана. А её родители даже тайком и порадовались. Как же, теперь у них в родне будет сам шаман. Человек особенный. Тот, чьи уши слышат неслышимое – скрип крыльев летящих духов и даже топот восьмикрылого коня самого Мирсуснэхума.
А юноше-охотнику волю богов объявили перед самым уходом на охоту. Молча выслушал он страшную весть. Ни один мускул не дрогнул на лице его. Сжав древко копья, решительно шагнул он под сень зеленого леса. Он ушел на охоту, как много раз уходил до этого. Он ведь был смел и удачлив, этот охотник. Но рука даже самого мужественного может дрогнуть, если на душе у него неспокойно. Самый зоркий глаз может ошибиться, если в уголке его появится непрошенная слеза. Так и случилось с нашим молодым охотником. Медведь – самый могучий зверь наших лесов встретился ему на пути. И дрогнула рука охотника. Не смог он пронзить медвежье сердце наконечником своего копья. Принесли юношу домой всего израненного, истекающего кровью. Вскоре он умер. Вместо веселого медвежьего праздника горе пришло в стойбище озерных манси. Вместо веселых песен и озорных шуток над шкурой убитого медведя, горький плач раздался над берегом и лесом. Когда шаман Потепка узнал о смерти юноши, он даже усмехнулся довольно. Надо же, и опять боги благоволят к нему. Так вот во время и кстати убрали неприятного соперника. Но так он думал втайне, про себя. Напоказ же скорбел вместе с племенем.
Поплакали люди и утихли. Только Итья не смогла забыть своего жениха. Помутился чудный взгляд её раскосых глаз. Ходила она по деревне, и о чём бы ни спрашивали её люди – не отвечала. И однажды легла она на постель из оленьих шкур в своём чуме. Лежала и смотрела вверх, туда, где уходят в небо сизые струйки дыма от очага.
-Что у тебя болит? – спрашивали её родители.
-Не знаю. – отвечала она. И становилась всё слабее и бледнее с каждым днём.
Долго шаман Потепка изгонял из неё злых духов. Долго прыгал и извивался вокруг священного костра. Дарил ей драгоценные подарки, думая порадовать её уставшее от горя сердце. Всё было напрасно. И однажды закрылись кроткие глаза девушки, а губы прошептали что-то. Склонились над ней родственники, пытаясь услышать последнее слово. Да не разобрали, настолько тихо оно было сказано. А слово это тихое полетело далеко-далеко, перелетело стену небесного города с медными воротами. И влетело прямо в ухо верховного бога Торума, который, как известно, сидит на троне в виде нарты со спинкой из белой мамонтовой кости. Редко-редко перелетали людские молитвы через стену с медными воротами и достигали ушей верховного божества. А это тихое, почти неслышное слово долетело. И вздрогнул Торум. И подозвал к себе сына своего Мирсуснэхума, чьё имя переводится как «наблюдающий за миром». И послал его верховный бог рассудить это печальное дело. Оседлал Наблюдающий своего восьмикрылого коня и помчался мимо облаков, над горами, лесами и водами. И опустился на берег синего Таватуя. Заслышав топот коня, поспешил шаман Потепка, стал суетиться и раскладывать серебряные блюда, на которые должны были ступить конские копыта. Но не к нему полетел Мирсуснэхум.
Привязав коня к дереву, подошел он к берегу, сел на скользкий камень и опустил ладонь в воду. Горькую думу думал Наблюдающий. Вот ведь люди, думал он. Всё у них есть. Небо и солнце, земля и трава. Всё, что сумеешь взять из мира, то и твоё. А им этого мало. Им хочется взять что-то чужое, то что боги дали другим. Если человек может так бестрепетно разрушить счастье и жизнь другого человека. Если на это способен шаман, лучший из людей, то чего же ждать от остальных.
Вздохнул тяжело Мирсуснэхум. И тут вплыл в его ладонь крошечный щурёнок. Поднёс его Наблюдающий к своим губам. Посмотрел в холодные рыбьи глаза. Широко размахнувшись, отбросил щурёнка далеко от берега. Упал он в воду со всплеском. А всплеск этот был такой силы, что услышали его все люди, жившие и по эту, и по ту сторону озера. Мелькнула громадная пятнистая спина, вспорол воду широченный хвост. Так вот из крошечной рыбки и вышло чудовище озера Таватуй. Так вот и вышло, по воле самого Мирсуснэхума. И с тех пор, если ты зол и жаден, если обижаешь беззащитных, если используешь во зло людям данную тебе над людьми власть, то лучше не подходить тебе близко к озеру, не опускать руку в его синие волны. Скользит под водой длинная коричневая тень. Берегись, злой человек, зубов длинных и острых.
Так началась легенда. Всё в ней как бы правдоподобно. В мансийской мифологии есть и духи подводные и щуки рогатые. Кстати, все имена и подробности я взял из книги Ювана Шесталова. А если вспомнить пермский звериный стиль, то там есть ящер. Вспомните бронзовые бляшки с изображением зверей. Там не только лоси, медведи и птицы. Откуда взялся этот ящер? Но, надо сказать, выполнен он со всеми подробностями, доступными для примитивной металлургии далёких предков. Старый журнал «Техника молодежи» говорит нам о том, что, возможно ящер «произошел» от огромной щуки. Представьте себе старую-престарую щуку, обросшую мохом и покрытую наростами. Ну чем не ящер. А щуки, как утверждает тот же журнал, в древности достигали шести метров в длину. Так что, есть все основания для того, чтобы чудовище у нас «появилось».
Но легенда не кончается на этом. Чудовище-то заброшено в озеро с определённой задачей. Задачу свою оно должно выполнять. Первым, что вполне естественно, должен был поплатиться коварный шаман. Однажды поехал он на озеро выбирать сеть. Глубоко погрузились в воду берестяные поплавки сети. Много рыбы в неё, наверное, попало. Радуется шаман. Вот он ухватился за верёвку. Вот он перегнулся через борт лодки, чтоб вытянуть сеть. И не видит, как раскрылся перед ним огромный рот. И уже не увидел он, как сомкнулись ужасные челюсти. Видели люди на берегу, как шаман тянул сеть. Смотрят, а лодка уже пустая. Был шаман, и нет шамана. Сели люди в лодки, кинулись спасать. Но никого не нашли. А когда привели лодку к берегу, обнаружили огромный отломленный зуб. Он глубоко вонзился в деревянный борт. Пытались его вытащить, да не смогли. Потом уже новый шаман, преемник Потепки, выпилил зуб из борта и повесил себе на шею. Так переходил этот зуб от одного шамана к другому, напоминая людям о гневе Мирсуснэхума. Многие поколения шаманов хранили у себя этот зуб, даже и после того, как манси ушли дальше в лес с берегов Таватуя.
Пришли на озеро новые люди – русские. Но и среди них продолжала жить легенда. Первыми пришли на берег старообрядцы-люди, убежавшие в леса от «власти бесовской». По их следами пришла сюда и власть. Не смогли укрыть уральские леса «людей Божьих». Стоял где-то на берегу, за болотами небольшой скит. И вот, прознав о его существовании, отправился туда поручик вместе с драгунами. Поехали они, чтобы скит разорить, вожаков арестовать и заточить в подземелье на епископском подворье в Тобольске. Погрузились они в две длинных лодки, вспенили воду вёслами. И две недели не было о них никаких вестей. Через две недели пригнал эти лодки к берегу ветер. В лодках лежало оружие, припасы, деньги даже. Но не было ни одного человека. Напоминал о людях только сапог, в спешке брошенный кем-то из солдат. Исчезновение солдат и поручика люди тоже стали связывать с таинственным чудовищем.
Шли годы, и каждое новое время добавляло новую главу в легенду. В веке девятнадцатом поехал один жадный купец со своим подручным пить водку на красивый бережок. Стемнело. Купец, уже изрядно пьяный, пошатываясь, пошел к воде.
-Не ходили бы вы – сказал ему подручный - не ровен час, чудовище…
- А плевать я хотел на эту тварь - куражился купец – я её бутылкой зашибу!
Размахивая бутылкой из-под водки, купец скрылся в темноте. Подручный, стуча зубами от страха, остался ждать развязки. Через некоторое время купец вернулся. Он был тих, спокоен и, по виду, совершенно трезв. На другой день он разделил своё имущество и капиталы между сыновьями. Часть денег оставил себе. Из этих денег он попытался возместить ущерб всем тем, кого обидел, обманул, ограбил. Просил прощения у всех обиженных. Пожертвовав остаток денег на храм, сел в поезд и уехал в Одессу. Через некоторое время на Святом Афоне появился русский отшельник – монах. Он жил в келье на отвесном утёсе, у подножия которого неумолчно плескалось море. Кто-то из паломников признал в этом монахе бывшего купца. При желании рассказы о чудовище можно довести и до наших дней.
Но одних рассказов мало. Нужны «факты». Нужны «очевидцы». Люди должны хоть немножко поверить в «чудовище». Для того, чтобы люди поверили, нужно организовать на озере какие-нибудь таинственные звуки, всплески. Для этого подойдет небольшая команда надёжных людей. Пусть они запишут на магнитофон вой или тяжелые вздохи. Синтезировали же люди рычание динозавров. Можно синтезировать и голос неведомого существа. Пусть время от времени, пугая рыбаков по ночам, раздаются над озером странные звуки. Можно проделывать дорожки в камышах, будто бы продавленные чем-то огромным и тяжелым. Когда установится лёд, можно разламывать его из-под воды, имитируя удары мощного хвоста. И, естественно, сразу же в прессе должны появиться сообщения о «странностях». Здесь же можно припомнить и все древние легенды. Конечно, кто-нибудь спросит, почему о чудовище ничего не было слышно раньше. Это можно объяснить тем, что все слухи и разговоры о нём пресекались советской властью для того, чтобы не привлекать излишнего внимания к закрытому городу Новоуральску.
Работа эта долгая, трудная. Но при наличии воли к победе можно преодолеть все. И со временем люди заинтересуются и поедут к нам на Урал. И чудовище будет работать на процветание нашего края, и способствовать развитию туризма в наших краях. Пусть даже потом приезжают и разоблачают. Пусть доказывают, что никого там нет. Сколько ни опровергай существование Несси, все равно люди будут верить в неё. То же самое, как мне кажется, случится и с «таватуйским монстром». А всевозможные расследования и разоблачения будут только привлекать к нему внимание.