Девственница и Чудовищное Чудовище

Avvin Skorceni
Она была такой непредсказуемой, такой неординарной и очень воспитанной девушкой. Всегда говорила "не знаю", и слушалась свое сердце...

А он был Чудовищным Чудовищем, которого свет еще не видал и не любил когда говорили "не знаю", особенно молодые девушки. Его боялись, а он хотел простой любви...

Она сама пришла на место жертвоприношения и ничуть не боялась того, что должно было случиться. Мир вокруг был полон спокойствия и понимания.

Алтарь, - огромная ручной кладки плита возвышалась над травой на метр или более. Алтарь прикрывали сверху деревья и солнце за день не распекало его поверхность. Девушка взобралась на алтарь и достала из своей дорожной сумки книгу, которую не успела прочитать раньше и теперь она хотела наверстать упущенное дело, тем более что вскоре должно было явиться Чудовищное Чудовище и съесть её. Так говорили её о щи юрода и книга хроник. Не то чтобы она боялась или как-то еще, просто не могла еще осознать до конца, что её может ждать. За всю свою восемнадцатилетнюю жизнь девушка не видела Чудовищ и даже не могла себе; представить, что это такое. Но она чувствовала, что Чудовище еще и Чудовищное самое - хуже, что могло бы произойти в жизни любого человека.
Девственница начала читать книгу и вскоре забыла на некоторые минуты, зачем она здесь вообще. Потом в прохладной тени ей захотелось поспать, пение птиц и размеренный скрип деревьев усыплял...

Когда девушка открыла глаза, то увидела напротив алтаря стоящего высокого, широкоплечего мужчину приятной внешности в доспехах рыцаря белого цвета. Рыцарь отвесил поклон.

-    Я Вадим, - рыцарь улыбнулся, завораживая своим взглядом и учтивостью.

-    А я Амальтея, - сказала девушка и приподнялась с плиты алтаря.

-    Извольте, я помогу, - сказал рыцарь и, подхватив девушку, помог ей опустится на траву.

Девушка поспешила отшатнуться, ведь раньше еще никогда мужчины не брали ее на руки, не говоря уже о том, чтобы просто взять за запястье. Ведь она была воспитана.

-    Я не сделаю вам ничего плохого, - сказал рыцарь, хотя должен был, не скрою. - Рыцарь улыбнулся еще раз, и девственница почувствовала, как проскочила искра между ее глазами и глазами рыцаря, и он почувствовал это тоже.

-    Я не знаю Вадим, - девушка посмотрела на рыцаря пристально и тяжело. - Кто вы и что вам нужно, но дело в том, что я жертва Чудовищному Чудовищу и вам вообще лучше уходить отсюда, а то жертвы может быть две.

Рыцарь устало взъерошил свои волосы и глубоко вдохнул воздух.

-    Дело в том, что я, - рыцарь выдержал паузу, - я и есть Чудовищное Чудовище и мне приносятся жертвы, и я давно так живу, - его голос повысился и напугал девушку, которая на миг оцепенела.

-    Прости, - рыцарь склонился на колено и поцеловал ее руку.

-    Я должен сделать то, что я должен сделать, но я не могу.

-    Но вы, ты не Чудовищное Чудовище, - с надеждой сказала девушка, на шаг, отступая к алтарю.

-    Я могу на время менять свою форму, на самом деле я безобразнее того, что только можно было бы себе представить и это так.

-    Но я не боюсь вас, не ощущаю страха, - сказала девушка

-    Тебе так кажется, ты очень красивая Амальтея и я не могу совершить то, что должен, - рыцарь поднялся с колен.

-    Может, будет проще, если ты будешь убегать от меня, и я тебя настигну, так будет проще. Да, а еще я сейчас приму свой обычный вид и может ты, потеряешь сознание, и я сделаю то, что должен делать здесь каждые 10 лет.

-    Но я не ощущаю страха, будь таким, каким ты есть сейчас всегда, - девушка подошла вплотную к "рыцарю" и положила на его латы свои руки.

-    Я прошу тебя, - прошептала она, смотря в его глаза, и между ними опять проскочила искра. Рыцарь на миг потерял равновесие и теперь уже он сделал шаг назад. В его голове все начало смешиваться, то, что он должен сделать то, что он делал и то, что он теперь не может сделать. В самом глухом месте подсознания стучала мысль - "Ты Чудовище, сделай то, что ты должен сделать, ты Чудовище". Рыцарь тряхнул головой.

-    Не могу, взвыл он, не могу... - Рыцарь отстранился. Он ощущал её чистоту и видел её красоту. Еще мгновение и он начнет терять форму. Но её глаза, зеленого цвета и губы, такие, которых он еще не видел никогда раньше. Он ощущал её тепло и биение сердца.

-    Возвращайся в город. Ты свободна Амальтея, - не веря самому себе, сказал рыцарь-Чудовище.

Он долго смотрел ей вслед, пока она не скрылась за поворотом. Потом он сел на алтарь и тяжело вздохнул, его колотило. Взгляд упал на книгу забытую девушкой, он поднял её и посмотрел на обложку. «Рыцарь и Анна», - гласило название. Чудовище усмехнулось. Перед глазами всплыло её лицо. Он еще раз тяжело вздохнул и, не теряя формы рыцаря, побрел назад к морю, туда, откуда пришел. Мысли захлестывали его голову, так тяжело ему еще никогда не было. И тут вдруг на берегу, он увидел её - девственницу-жертву. Она сидела на песке и ждала его. От неожиданности он потерял свою форму, быстро и громко. И полон срама попытался убежать назад к алтарю, но ноги не послушались его и он упал. Девушка не сказала ни слова, потом она поднялась и подошла к нему, огромному, безобразному и ультраядовитому. Он почувствовал свои слезы жалости и стыда, которые зародились внутри его настоящей формы.

-    Уходи прочь, я Чудовище, - заскулил бывший рыцарь, - Уходи, - захрипел он. -    Я не боюсь тебя, - сказала девственница, не боюсь.

-     Скажи еще, что влюбилась в меня, и я потеряю дар речи, - Чудовище попыталось опять набрать форму рыцаря.

-    Да, это так, - ответила девушка.

Резким рывком чудовище преодолело расстояние к морю и бросилось в воду.
Оно  проплыло,  без  остановки   18  миль,  не  оборачиваясь.  Двое  суток  ему  не  было
спокойствия и оно не могло понять, как такое случилось и произошло.
На третий день он пришел к алтарю в форме рыцаря, и она была там, ожидая его. Она
закрыла книгу «Рыцарь и Анна» и улыбнулись.

-    Прости, - сказал он и, подступив ближе сделал то, что должен был сделать...
Он взял книгу и съел её на глазах девушки. Она вновь улыбнулась и поцеловала его. Чудовище потеряло сознание...

Когда оно вернулось в норму, то форма рыцаря так и оставалась не изменившись. Он еще раз посмотрел в её глаза. Разве теперь могло что-либо быть по-другому?