В середине июня дождь приносит свежесть и чистоту.
Дни начала лета - самое лучшее время года.
В такое утро после июньского дождя выхожу я на автобусную остановку, спешу укоротить время моего опоздания на работу. Опаздываю на двадцать минут, а с учетом скорости автобуса, мое опоздание сократится минут на десять, если, конечно, автобус не задержится.
Я пристально смотрю за таинственный поворот, где появляются похожие на автобус светлые машины, но и разочарование не медлит. Дождь омыл серый асфальт, сгреб с него мусор и унес в образованные им же потоки. Те пенились, кружились вместе с мусором и уплывали куда - то вниз по обочинам дороги. Вода всегда течет по своим законам. Уж вверх она точно не потечет.
На остановке безлюдно. Автобус ходит здесь не часто, проще пешком. Небольшой городок расселился между двух рек, расстояние между которыми можно измерить неспешным шагом часа за два. Я оказалась в нем случайно, думала ненадолго, не старалась обзавестись хозяйством, но и уехать из города никак не получалось. Жила просто, будто понимала, что привязывать себя добровольно не стоит. Когда еще молод, богат и счастлив тем, что имеешь - легкостью и свободой. Воздух проходит сквозь тело, наполняя клетки свежим дыханием. Это и есть счастье. Сейчас я это знаю, но задумываюсь о другом, более насущном. Хочется комфорта, удобства, уюта, тепла. Кстати, самое хорошее слово в этом ряду - тепло. Но оно не окутает тебя просто так, к нему полагается и уют, и комфорт, и удобная обувь. Все
проще с годами, все материальнее наши потребности. Как сказал один великий: все гениальное просто. Вот и я говорю: все материальное просто. И все движется от сложного к простому, от юности к старости, от счастья к покою.
Но покой мне пока даже и не снится. Это потому, что нет свободы от забот, от семьи, от детей. Проблемы обступают со всех сторон как дикие звери. Нет силы не только справиться с ними, но и не обращать на них внимания. Если ты не можешь ничего сделать, то ничего и не делай. Представь, что нет проблем. Знакомая песня? Наверное, с точки зрения какого-нибудь заядлого психолога или философа это и верно, но на практике такая позиция ничего не решает. Бездействие смерти подобно. Одну проблему не заметил, не решил вовремя и все... Поехала она снежным комом с горы, наращивая массу, которая сомнет и не выпрямиться тебе потом вовеки. Вот вам живописная картина свободы от жизни, которая ставит нам барьеры за барьерами, только успевай перепрыгивай, как лошадь на спортивных состязаниях. И все на таких скачках зависит от скорости галопа. Можно, конечно, и все барьеры преодолеть, и обогнать подобных тебе лошадей, а потом сдохнуть от изнеможения на краю этого спортивного поля и никто зтеш- не заметит. Это и будет покой, но уже в другом его качестве, нематериальном...
Боже мой, как прекрасен этот мир!
Мир в начале лета, в начале своего цветения. Подрагивают блестящие листочки, уклоняясь от тополиного пуха, порхают белые бабочки, уверенно летящие по своим делам, прогуливаются бабушки с внуками, мамы с деточками, все отмерено временем, но сейчас кажется вечным. Никто не скачет галопом, нет кроссов на пересеченной местности. Покой и тепло вокруг. Кажется, вечным будет этот проспект, обрамленный неоновыми фонарями, ярко-зелеными островами зелени, водоемчиками, размышляющими на красных лавочках тетеньками и дяденьками о том,красиво это или не очень и для чего понадобилось тратить их деньги на реконструкцию, раньше было намного удобнее в тени старых кленов.
Вечность в бесконечных изменениях, в движении от цветения к увяданию, от яркого к тусклому, от рождения к разрушению.
Летят пушинки, летят, летят.... Сначала - белые пушинки, а за ними бабочки, тоже белые. Потом и бабочки и пушинки соединяются в одну пушистую массу и летят вместе. Пушинки останавливаются вокруг луж, образуя белые окружности, и бабочки рассаживаются около воды, образуя трепещущие островки. Кто из них живое существо — непонятно. А живое все вокруг - и бабочки, и тополиный пух, и воздух вокруг, и мысли человеческие, и камешки на берегу реки, и сама бегущая по земному шару, подчиняясь его законам, вода.