Погадай-ка мне, подружка
Свой очередной отпуск Жанна решила провести в деревне. На сей раз ее пригласила в гости Вероника, с которой они учились в училище культуры. Стройная, высокого роста девушка с точеной шеей и добрым взглядом зеленоватых глаз была на удивление хороша. Вероника заканчивала учебу на хореографическом отделении и уже работала в сельском клубе. Ей надо было готовиться к дипломной работе и создать ансамбль песни и пляски. Жанна заканчивала хоровое отделение и обеим это общение было на руку.
На попутке они добрались до перекрестка, а там пешочком вдоль журчащей речки до ее родной деревни. Она словно выползала с горушки к трассе, за что и получила такое название Выползово. Девчата, весело переговариваясь, постучались в дом, что стоял в самом центре деревни, но никто не открыл им дверь. Ключ лежал в укромном месте, и это означало, что мать на работе.
— Шестьдесят лет маме, а она все работает, – тихо сказала Вероника, открывая старинную скрипящую дверь, ведущую в небольшую прихожую.
Запах хлеба пощекотал ноздри, а прикрытая блюдечком крынка молока напомнили о том, что пора подкрепиться. Остаток дня они провели в чулане на большом матрасе из душистого сена. Им было о чем поговорить, вспомнить. Вероника под большим секретом рассказала о том, что за ней ухаживает один солдат из ракетного училища.
– Не знаю, как и поступить, Жанна, – еле слышно прошептала она, боясь, что какой-нибудь прохожий услышит ее тайну. – Он такой простой, добрый, но нерешительный. Ходит за мной, как тень. Я вижу, что небезразлична ему, но почему он молчит? В субботу придет. Ты на него посмотри, да и скажешь как он тебе.
– А кто он по национальности?
– Я не спрашивала. Мы и знакомы-то с месяц, не больше.
– Ладно, разгляжу я его со всех сторон! – засмеялась подруга. – Вижу, что запала ты на него. А если предложит замуж, пойдешь?
– Не знаю, – помолчав, ответила Вероника. – Маму жалко одну оставлять в деревне. Да и не влюбилась я пока… Не могу забыть своего Виктора…
Жанна знала ее грустную историю. Первый парень на деревне, любивший ее до беспамятства, утонул, переплывая Волгу, прошлым летом. С друзьями они поехали на танцы, отвязав чужую лодку без весел. Гребли руками. Лодка оказалась дырявой и на середине реки стала наполняться водой. Парни нырнули и поплыли к берегу, а Виктор был немного навеселе и не сразу понял, куда плыть. До берега он не доплыл всего метров десять. Всей деревней провожали в последний путь красавца-здоровяка. Вероника словно ничего не видела вокруг. Она шла за гробом в черной кружевной шали, держа в руке красные георгины, которые так любил ее друг, а потом ровно месяц она приезжала на его могилу. Ей тогда показалось, что жизнь окончилась.
Жанна постаралась отвлечь ее от мрачных мыслей.
– Вероничка, не грусти, его не вернешь, надо жить дальше. Давай подумаем, как вечер с молодежью провести. Я вот ноты с собой взяла, а у вас баян есть в клубе?
– И аккордеон, у нас раньше целая группа гармонистов была. Подберем что-нибудь.
– А молодежи у вас в деревне сколько?
– Много. У нас даже свой танцевальный коллектив есть. Я им всем сказала, что в субботу будет репетиция. Обещали прийти. Вот и увидишь всех.
Действительно, к назначенному часу в зале клуба собралось больше двадцати человек. Они сразу обратили внимание на новенькую, которая со знанием дела готовилась к ответственному моменту – прослушиванию голосов. Надо было выбрать для вокальной группы самых голосистых.
– Девчата, давайте сядем в круг, — сказала Вероника, подвигая стул для подруги.– Вот Жанна мне решила помочь подготовиться к дипломному концерту. Мы с ней вместе учимся и живем в одной комнате.
– Значит, своя в доску! – прогудел бас с галерки.
Жанна улыбнулась, встретив смелый взгляд говорившего. Он уселся напротив и всеми силами старался завладеть вниманием дирижера, то и дело вставлял свои реплики, делая замечания друзьям, расшумевшимся не на шутку. Петь парни не собирались, а вот побезобразить были не прочь.
– Ну что же, начнем? – сказала Жанна, включив запись знакомой песни «Подмосковные вечера». – Все эту песню знаете? Подпевайте, а я вас послушаю…
Пели девчата на удивление хорошо. Их сильные голоса слились в единый ансамбль, и Жанна от души похвалила их.
– Какие вы молодцы, сразу видно, что есть у вас в клубе организатор. Выступали раньше?
– Мы еще в школе пели, нам Федор Федорович Орлов играл, и с концертами выступали на празднике урожая.
– Вот и хорошо. Давайте завтра встретимся, я с вами новые песни разучу. Я всего на неделю приехала, так что времени в обрез! Обещайте не опаздывать.
Девчата уже начали расходиться по домам, но в этот момент в клубе появилась группа солдат.
– Вероничка, твой пришел, — шепнула вбежавшая в зал Нина Бузинова. – Может, танцы начнем?
– Я не против, – ответила девушка, вспомнив обещание показать Жанне нового ухажера..
– Ура! Танцы! – закричала молодежь, обрадованная неожиданному решению заведующей клубом. – До двенадцати!?
– До одиннадцати! – сказала, как отрезала, Вероника и, подмигнув Жанне, направилась к выходу, успев заглянуть на себя в зеркало и поправить прическу.
Они вышли на маленькое крылечко, где стоял в ожидании встречи высокий солдат в пилотке. Начищенные до блеска сапоги, тщательно отглаженная форма с подшитым воротничком бросились в глаза сразу, а потом Жанна разглядела добродушное лицо и букет ромашек с васильками, который Михаил сразу же вручил своей любимой. Вероника прильнула к его плечу, что-то шепнула на ухо, потом представила подругу:
– Это моя подруга Жанна, знакомьтесь.
– Михаил. А вы та самая подружка, с которой моя Верочка жила в общежитии? Наслышан, наслышан. Она мне много о вас рассказывала.
– И о чем же, если не секрет? – поинтересовалась Жанна, и приготовилась слушать, усевшись на перила.
– Ну, о том, что вы стихи умеете сочинять и песни, а еще, что питались вы вместе и экономили деньги, чтобы пойти в театр.
– Так знай, Михаил, у тебя очень совестливая и порядочная девушка. Никого в обиду не даст, а как готовит, пальчики оближешь!
Вероника, слушая их разговор, не перебивала подругу, понимая, что Жанна это делает специально. И, Михаил, сам того не осознавая, выложил ей все, что их интересовало. И то, что намерен жениться после демобилизации, и что хотел бы остаться на ярославщине, что на родине в украинском селе нет работы.
– А как насчет выпивки?
– Почему бы в праздник не позволить чуть-чуть? – вопросом на вопрос ответил Михаил, и привлек к себе Веронику.– Вот она будет моим ангелом-хранителем, как скажет, так и буду делать.
– Неужели подкаблучник мне достался? – спросила его Вероника, крепко сжав пальцы Жанны. – Я бы хотела рядом мужское плечо чувствовать, чтобы муж меня по жизни повел, а я уж за ним, как ниточка за иголочкой!
Так они болтали примерно с час, пока первые парни и девчата не стали расходиться по домам. Закрыв клуб на замок, Вероника с Михаилом решили прогуляться вдоль деревни, а Жанна в окружении девчат заспешила к дому, где ее ждала мать Вероники — тетя Шура. Она уже поставила на стол пироги, маринованные грибочки с картошкой, разлила по стаканам ароматный, заваренный на листьях малины и смородины чай.
– А Вероника где? – спросила она, увидев в дверях одну гостью.
– Она с Михаилом прогуляться пошла. У них серьезный разговор, тетя Шура, – ответила Жанна. – По-моему, будет свадьба! Тамадой приглашайте, такую свадьбу организую, закачаешься!
– Да я и сама догадываюсь. Михаил – парень хороший, добрый. Вот где жить-то? В деревне, чай, не останутся.
– Не горюйте, тетя Шура. Они молодые, сами разберутся. Вон родственники у вас в Рыбинске есть, авось помогут.
За разговором они не заметили Веронику, которая, прислонившись к косяку двери, внимательно слушала их, не веря, что мать не сопротивляется, соглашается с доводами подруги.
– А кто это нам кости перемывает? – сказала она, обнаруживая свое присутствие.
– Вероничка, я так за тебя рада! У тебя настоящий кавалер!– защебетала Жанна, бросаясь к ней с распростертыми объятиями.
– А ловко ты его разговорила! Я бы не посмела, – обнимая подругу, говорила Вероника. – Ты – молодец!
– Старалась помочь. Долг платежом красен! – ответила Жанна. – Не забудь на свадьбу пригласить!
Всю неделю каждый вечер они репетировали в клубе песни, украшали сцену листьями и ветками деревьев. Вероника решила сделать праздник русской березки, и для этого девчатам пришлось немало потрудиться. Она придумала новый танец и сшила для танцоров на своей ручной машинке простенькие платьица, отделав кружевом. Получилось просто замечательно.
– Жанна, пойдем на танцы в лагерь! Там курсанты приехали на стрельбища. Сегодня там и кино будет, все наши девчонки собираются.
Вероника очень хотела развлечь подругу. Она знала, что на этот момент сердце ее не занято, хотя о ее любовных приключениях была наслышана.
– Знаешь, подружка, вот где мне эти военные..,– ответила Жанна, проведя рукой поперек шеи, словно отрезая прошлое.
– А ведь раньше ты от них была без ума, не правда ли?
– Было дело, но тогда я многого не знала об их жизни работе. С детства полюбила военную форму и даже сказала себе, что муж у меня будет с погонами. Хочешь верь, хочешь не верь, но с граж–данскими парнями я даже не гуляла. Папа у меня был военным. Представляешь, он водил меня в первый класс, а я вместе с ним отдавала честь проходящим офицерам. Знаешь, Вер, он у меня такой красивый и стройный был! Бабы по нему сохли. Я сама видела, как на кухне соседка тайком целовала его в ушко, а он стеснялся. Ну, а потом всякие сплетни, разговоры пошли. Мама с папой расстались, у него другая семья. Не верю я им больше этим военным, понимаешь?
Жанна предалась воспоминаниям, пока Вероника подшивала подол нового платья солнце-клеш, в котором собралась пойти на свидание.
– Расскажи, с чего это ты вдруг изменила свое мнение.
– Ты же знаешь, что я в сельском клубе работала. Мы шефствовали над воинской частью, что в двенадцати километрах стояла. Познакомилась я там с одним лейтенантом. Он после института на один год в армию попал. Ну, вообщем, была у нас с ним любовь…И вот однажды мы с концертом приехали в часть. Остались на танцы, а в этот момент – тревога. Все машины с солдатами уехали куда-то, а нас дежурный расквартировал в офицерском общежитии. Сказал, что офицеры до утра не явятся, а нас везти обратно не на чем. Мой знакомый дежурил в эту ночь на проходной.
– И что, он к тебе клеиться начал?– Вероника отложила шитье, и во все глаза уставилась на подругу.– Давай, рассказывай.
– Наших артистов они распределили по комнатам общежития. А меня в свою комнату привел, дал чистое белье и сказал, что до утра его не будет. Ну, я успокоилась и сразу уснула. Часа в три утра вдруг открывается дверь, и вваливаются три офицера с дев–ками. И начался настоящий кошмар. Все по парам улеглись на кровати и... сама понимаешь. Было так противно, я поняла, что это у них происходит со всеми. Я притворилась, что сплю. Хотелось уйти из этого кошмара, но куда?
– А что было потом? Ну, не тяни, рассказывай, интересно же, — торопила Жанну подруга, боясь пропустить хоть маленькую подробность, не подозревая о том, какая боль пронзила сердце подруги.
– Часов в пять, когда все уснули, я покинула комнату и пошла в другой конец общежития, где спали наши девчонки. Решила никому не рассказывать об этом… а вот и проговорилась.
– Я – могила! – перекрестилась Вероника. Ты знаешь, что я болтать не люблю. Но я бы такого ухаря больше к себе не подпустила. А ты своему-то сказала об этом?
– Он как раз сдавал дежурство, когда мы всей толпой прошли к машине. Я его таким взглядом уничтожающим смерила, что он не решился подойти, только рукой помахал.
– Правильно сделала. Значит, и он такой же, как они.
Вероника, наконец, подшила подол платья. Накинув на себя обновку, встала перед зеркалом, поглядывая на свое отражение. Ну, как?
– Красавица! Но я бы к этому наряду добавила бусы или подвеску.
– Надо посмотреть, – сказала Жанна, и, отыскав шкатулку, стала перебирать дамские штучки.
– Жанна, помнишь вот эту брошку? – спросила Вероника.
– Еще бы! Мы с тобой ее весь вечер ее из бус и бисера делали!
– А вот эти цепи с висюльками?
– Да это ж я тебе подарила на день рождения! Ты в них на свидание к курсанту Ваське бегала.
– Ой, Жанка, расскажу я тебе, как чуть не потеряла твой подарок. Ты помнишь, как вы с Колькой и Васькой ко мне в пионерский лагерь приехали?
– Ага.
– Вы тогда с Колькой нас оставили под грибком, а сами прогуляться пошли. Тихий час был. Ну, мы посидели, поболтали о том, о сем, а он целоваться полез. Ладно бы просто поцеловаться! Цепи сорвал, кинул в траву, и меня на траву повалил. Ну, я собралась с силой и вцепилась ему ногтями в спину. Он как заорет! Я вскочила я бежать! Цепи оставила в траве, только вечером нашла…
– Вот об этом я не знала. Мы когда с Колькой пришли, Васька сидел и твои царапки слюнями замазывал. Ругался, конечно, говорил, что зря день потерял. А у меня ведь тоже была похожая ситуация, не веришь? Они, наверно, договорились…
– О чем?— полюбопытствовала Вероника.
– Колька ведь давно себе цель поставил меня своей женщиной сделать. Он этого и не скрывал. Так вот, когда мы пошли прогуляться, он шел впереди и все посматривал, где трава помягче. А там, как назло, одни заросли лопуха. Потом все-таки нашли на берегу речки пятачок. И он, нахал, ни слова ни говоря, на меня набросился. «Я, говорит, все равно тебя сломаю!». Ну, я ему и дала между ног коленом. Сильно так, чтоб не повадно было. Он аж посинел весь. Повалился на бок и заорал, как резаный, от боли. Минут десять лежал. Я ушла к вам, а он пришел минут через десять. На меня не смотрит. Чего-то Ваське на ухо сказал, а тот ему. И давай хохотать! На пароходе они тихонько обсуждали наше поведение, но видно было, что остались довольны. В городе нас встретили их друзья с роты, и пригласили на пикничок. Твой Василь решил на чувствах друга поиграть. Вишню мне к губам поднесет и скажет: «Скушай ягодку, ягодка!» А Колька от ревности с ума сходит. Так молчком и расстались, не помирившись.
– Знаешь, Вероника, – продолжала Жанна. – Вот как будто специально эту ситуацию мне подстроили, чтобы я поняла, какой он на самом деле. Сначала дома, когда свататься приезжал, потом вот среди друзей. Выйди за него, так от ревности он бы меня мог жизни лишить, или привязал бы к дому… А твой ревнивый?
– Как сказать… Пока не поняла, но, по-моему, Миша мне доверяет. С ним хорошо, спокойно. - Ой, Жанка, время-то восьмой час! – спохватилась Вероника, и заторопила.– Давай ноги в руки и бежим! Девчата на повороте ждут!
Они успели-таки вовремя. Всей гурьбой с шутками и песнями они устремились на берег Волги, откуда было рукой подать до лагерей, где проходили военную подготовку курсанты радиотехнического училища. Третьекурсники приехал сюда не в первый раз. Курсанты хорошо знали этих деревенских девушек, которые каждое лето прибегали к ним провести время. Здесь показывали кинофильмы, проходили танцевальные вечера. С семи до десяти вечера на пятачке среди сосен и елок, маскирующих расположение лагеря, гулял молодой народ.
Михаил встречал любимую с букетом васильков в руках. А она в платье солнце-клеш была как зеленый колокольчик среди золотых колосьев ржи. Парочка скоро исчезла из вида, оставив Жанну на попечение девчат. Стало скучно, и Жанна присела на лавочку, где уже ожидали начала фильма жены офицеров. Их мужья резались в карты, прохаживались вдоль поляны, разговаривая о чем-то своем. Жанна ушла в себя и, уставившись в одну точку, задумалась. Прошло минуты две-три. Вдруг рядом вырос высокий симпатичный сержант с красной повязкой на рукаве.
– Пошли, – сказал он.
– Куда? – не поняла Жанна.
– Куда звала! – отрезал курсант и, взяв за руку, повел ее в тень деревьев.
– Я тебя впервые вижу! Куда ты меня ведешь?
– Ты из себя дурочку не строй. Сама напросилась, – говорил он, увлекая ее подальше от поляны. У старой березы он остановился, с силой прижал ее тело к стволу и задышал в ухо.
– Сними кофту…
Жанна, мгновенно взяв себя в руки, ответила:
– Не торопись, парень, я – заразная.
Сержант опешил. Он смотрел на нее, выпучив и без того большие черные глаза.
– Ты чего мелешь? Ты зачем сюда пришла?
– В кино. Нас Михаил, ваш солдат, пригласил, – уже миролюбиво ответила Жанна. – А вы что подумали?
– Да ты сама на меня десять минут, не мигая, глядела!
– Вообще-то меня Жанной зовут. И вовсе я не на тебя смотрела, просто задумалась. Мои друзья гулять ушли, а меня одну оставили.
– Свежо предание, но верится с трудом, – ответил он.– А зачем было врать, что заразная?
– А как бы я могла тебя иначе остановить, когда ты уже…
– Ладно, извини. Тут каждую неделю искательниц приключений пруд пруди. И пока никто не отказывался. А тебе чего, не хочется?
– Знаешь, дома надоело, – соврала Жанна.
– Ты замужем? – полюбопытствовал он.
– Ну, а если и так, то что это меняет?
– Да ничего, собственно. Как знаешь.
Так, разговаривая, они вышли на поляну, где уже играл духовой оркестр. Увидев сержанта с незнакомкой, курсанты многозначительно посмотрели им вслед..
– Вот, смотрите, Василь уже успел… – услышала Жанна слова одного из курсантов.
Тот ничего не ответил и быстро покинул поляну. Жанне тоже ничего не оставалось, как уйти подальше от сверлящих мужских глаз. По тропочке она пошла к реке, и к своей радости, обнаружила влюбленную парочку. Вероника и Михаил сидели в лодке. Вероника плела венок из ромашек и колокольчиков, а он, подставив лицо волжскому ветерку, жестикулировал руками, что-то рассказывая своей подружке.
– Вот вы где, проказники! Оставили меня на съедение волкам и исчезли?!
– Жанка, присоединяйся к нам! – крикнул Михаил. – Вечер-то какой!
Он дал ей руку, и Жанна шагнула в нагретую солнцем лодку. Михаил налег на весла, и они, смеясь и брызгаясь водой, поплыли вверх по реке, поближе к танцующим.
– Я на танцы не пойду, – сказала, как отрезала, Жанна. – С меня довольно.
– Опять что-то случилось?
– Потом расскажу, – уклончиво ответила девушка, не желая больше разговаривать на эту тему. – Может, домой нас проводишь, Миша?
– Это я с большим удовольствием, а если Вероника еще мамиными грибочками угостит, так я и подольше задержаться могу. Сегодня выходной, так что я в вашем расположении.
И вскоре троица уже шагала по проселочной дороге к дому. На небе уже зажглись первые звезды, опустилась на траву роса. Где-то поблизости звенела на перекате речка, приглашая путников напиться студеной родниковой водицы.
– Как же красиво у вас в деревне, век бы отсюда не уезжала, – задумчиво проговорила Жанна. – Не люблю город, его суету, душа там мается, места себе не находит, а здесь ей петь хочется. И она запела во весь голос, так, что эхо понесло его далеко-далеко.
«А кавалеров мне вполне хватает,
Но нет любви хорошей у меня!».
Так с песнями они и дошли до дома, где их уже поджидал на печке ужин и кринка вечернего молока. Мать ушла на ночное дежурство, оставив их одних, и они были этому очень рады.
Михаил вышел покурить, и тут Вероника спросила подругу:
– Расскажи, что же с тобой в лагере случилось? А?
– Ты знаешь, Вер, я не понимаю, почему все парни непременно хотят меня использовать?
– Глазки у тебя, что салазки, – сказала Вера. – Уставишься на кого-нибудь и глядишь, не мигая. Ну что они могут подумать?
– Вот и загляделась на одного… Опять в историю попала, хорошо, что нашлась чего ответить.
– И что же?
– Сказала, что я – заразная, и что замужем. Ха-ха-ха!
– Над кем смеетесь, девоньки-красавицы? – спросил вошедший с улицы Михаил.– Уж не надо мной ли?
– Ой, нет, – замахала руками Жанна. – Ну-ка скажи, кто это у вас на третьем курсе самый женоненавистник?
– Не знаю, – задумался Михаил.
– А кто такой Василь?
– Да кто его не знает, женоненавистника. А что, он тебя обидел?
– Слава Богу, отвертелась.
– Да-а, Жанка, с тобой не соскучишься, – хохотнула Вероника. – И везет же тебе на придурков. Ну, хоть бы познакомил ты ее, Миша, с каким-нибудь путным парнем!
– Да я уж ей предлагал. Она о военных и слушать не хочет, а гражданского я где найду?
– Не надо мне никого искать, – отрезала Жанна. – Мы сами с усами, сами найдем, а пока – баиньки!
Когда далеко заполночь Вероника забралась к ней под одеяло, Жанна крепко спала. Ей снился вагон поезда, в котором они ехали с матерью куда-то. Старая цыганка, разложив карты, предложила погадать. Сказала, что у нее четверо детей, что муж изменяет и здоровье крепко пошатнулось, а еще сказала, что мешает ей жить свекровь. Мать попросила погадать дочери, но цыганка, пристально поглядев в глаза Жанне, ответила, что не станет этого делать. На вопрос почему, ответила, что у нее впереди все черно…