Путь вне себя.
Вошедший был вне себя, он был в ярости. Никто и никогда не узнает причин его характерных перемен. Но всем знакомым определённо не нравилось, что творилось с ним.
Происходившие с ним характерные перемены, с первого взгляда, были не уловимы, но чувствовались ментально общественно-отстранённо и глубинно. Вошедший не был кому-то из них случайным знакомым, он просто был, был рядом с ними, был всегда, сколько они себя помнили. Лицо его вернулось к прежнему состоянию, но ощущение отчуждённости у присутствующих не пропало.
Он безмолвно пропал. Прошло полгода, и о нём стали забывать даже те, кто был привязан к нему ментально и не абы-как. По началу его искали. Но было решено, что пропал он на долго и совсем окончательно.
Спустя восемь лет он вернулся. Никто не узнавал его, и он не узнавал никого. Лица, тела и образы, стёртые временем, уходили туда - от куда ещё никто не вернулся.
Он помнил лишь кровь. Кровь была везде. В отражении зеркала, на руках, в глазах, кровь покрывала каждый объект, на который падал его усталый взор. Он давно перестал бояться крови. Она, стала его единственной спутницей.
Девочка 12 лет пробежала мимо. И он вспомнил.. Отчуждённо, и как будто из чужой жизни, серые и впервые не багряные образы. Он вспомнил, что у него когда-то была дочь, которая никогда не знала его. Он вспоминал моменты- отрывки того, чего не могло происходить никогда, но происходило с ним. Он вспомнил первопричину того пути, по которому шёл.
Ложь. Зло порождающее зло. Кровь, смытая кровью. Огонь, выжигающий историю.
Путь, выбравший его из всего генофонда человеческого, не имел сомнений, он паскудно ждал момента созревания его души, момента перехода, момента тёмной истины, момента взросления тьмы.
Гордыня и Честь?! Нет. Вопрос никогда не стоял так. Ему просто надоело терпеть. Ожидая очередного грома обстоятельств ниспосланного богами.
Он вспомнил свою первую цель. Близкого, дорогого человека, предавшего его и открывшего его пути. Кровь и боль, которыми смыл он позор своего рода.
Последующие изыски были, по всей видимости, врождёнными навыками, теми древними архетипами зла затаёнными в его душе.
Память переходила к багряным сценам, в которых появлялись его имитаторы, и с такой же лёгкостью исчезали. Путь не терпит самозванцев.
Он пытался вспомнить свою прежнюю жизнь, но путь не позволял ему этого. Не было даже обречённости. Он просто следовал пути, пути вне себя.