- Не хочу. Не люблю я её! Кислая она и цвет коричневый, странный какой-то. - Внучка отставила в сторону чашку с ряженкой, которую я ей в очередной раз предложила.
- Ну и зря. И цвет у неё прекрасный – розоватый, и вкус замечательный, а уж о полезности и говорить нечего! Я вот её очень люблю! Это напиток моего детства.
- Как это?
- А вот так…
Воспоминания моментально унесли меня в прошлое, туда, где уютно и тепло, где милый сердцу дом и любимая бабушка. Туда, где по утрам дед провожал на пастбище нашу корову Зорьку, а вечером она угощала нас душистым молоком.
Утро. Просыпаюсь от приятного запаха томлёного в печи молока. Запах приятно щекочет ноздри, заполняя ароматом всё вокруг. Я соскальзываю с кровати и бегу в большую комнату, где у пышущей жаром русской печи, занимающей добрую половину пространства, хлопочет бабушка Тоня.
- Бабуля, ты квашенку делаешь?
- Да, сладкая моя, - откликается бабушка, улыбаясь мягко и приветливо. – Вчерашняя уже готова. Будешь?
Меня не надо спрашивать, потому что бабушкину квашенку я просто обожаю!
Бабушка делала просто чудесное квашеное молоко! Она заквашивала его в маленьких стеклянных баночках двумя ложками закваски и щепотью сахара. Сверху в каждую баночку клался кусочек красивой румяной пенки, получившейся при томлении в печке большого чугунка с молоком.
Так хотелось съесть эту румяную, ароматную пенку всю целиком, со всего чугуна, но баба Тоня строго–настрого запрещала это делать. Пенки должно было хватить на все банки.
На ночь банки ставились в тёплую печь, и к утру получалась вкуснейшая квашенка!
Ах, как я её любила! С куском душистого горячего каравая, вынутого из печи, это было самым чудесным лакомством!
Тогда очень многие готовили квашеное молоко, но у бабы Тони оно получалось особенно вкусным! Наверное, оно делалось с особой любовью и добротой.
Сейчас я тоже с удовольствием пью ряженку, но вкус той, домашней из моего детства, с ароматной корочкой, не сравнится ни с чем.