Она смотрела через запотевшее стекло автобуса, время от времени протирая его ладошкой.
«Это повезло, что ещё сидим». – Пробежала мысль в её холодных голубых глазах. – «А то стоя бы, вообще, затолкали»…
В сегодняшний четверг на автобус №88 стояло в очереди на конечной остановке очень много людей, так как для тех, кто не имел машины, это был единственный способ доехать до города. Все суетились, поглядывая на часы, толпились в очереди, кабы не пропустить свой черёд, заносили сумки. Но голубоглазая девочка уже сидела на своём месте, не обращая на это никакого внимания. Рядом с ней сидела пожилая женщина, видимо её бабушка, наоборот, часто поглядывая на окружающих и еле втискивающихся, стоящих у самых дверей мужчин. Крик, шум, суматоха… Ну, как обычно в автобусах и бывает, к тому же, ещё и жуткий холод, от которого даже у меня руки замёрзли, да и у той самой девочки, сидящей в хлипенькой, серой шубке, затасканных варежках и штанах. Но белая, как снег, вязанная шапочка, надетая на ней, видимо была её самой любимой и старалась согревать маленькую головку с белокурыми волосами.
Наконец-то водитель, выбросив в окно свою недокуренную сигарету, завёл двигатель и повернул в сторону города.
«Ну, неужели, поехали!» - Читаю по лицам сидящих и стоящих. – «Сейчас будет теплее!» но голубоглазке так не показалось. Она видимо совсем озябла, почему и решила отвлечься от окошка автобуса, за которым были видны лишь хлопья снега, медленно падающие на асфальт и превращаясь в серые лужи. Она повернулась к бабушке и прижалась к её плечу. Но та совсем не обратила на ребёнка внимания, более того, она лишь оттолкнула её локтём так, что девочка ударилась замёрзшей щекой об стекло.
«Сиди спокойно и смотри вон, в окно!» - Воскликнула она, отвернувшись от внучки. Но та не чувствовала боли, точнее наоборот чувствовала в глубине своей души, но ни одна слезинка не пролилась из её красивых глаз. Наверное, девочка думала, что если заплачет, то её слёзы превратятся в льдинки, от чего всем будет ещё холодней. И зачем всё-таки нужно было так обращаться с ребёнком?
Так мы и ехали ближайшие полчаса, я тоже проголодалась и ни на кого не обратив внимания, достала из сумки кусочек молочного шоколада, но, откусив квадратик, я даже вкус его не почувствовала, то ли оттого, что замёрзла, то ли от детских глаз, смотря горящим и живым взглядом на меня.
- «Ты любишь сладкое?» - Обратилась я к девочке, но та продолжала оставаться в тишине, боясь снова схлопотать от бабушки, теперь ещё и за разговоры с незнакомыми людьми в транспорте. Я чувствовала это, и чувствовала, что ей очень хочется сказать – да. Нет же, она закрыла глаза, опустив свои длинные ресницы, и притворившись, что не разговаривает со мной, но и я не стала, но…протянула всё-таки что-то в фольге в её ладонь. Наконец на её лице появилась улыбка, радость, и мороз вот-вот начинал отступать, но тут её снова резко толкнула бабушка, теперь уже случайно, чтобы достать из кармана пищащий телефон. Я не помню, о чём был этот разговор, и тоже смотрела в окно, а Голубоглазка ела шоколадку и шуршала фольгой.
Через несколько проехавших остановок, по пути, в автобус зашла какая-то девушка, довольно хорошо одетая – кожаные сапоги, дублёнка и тёплый берет. Но даже так она чувствовала себя не хорошо, то ли от холода?- Хотя по одежде не скажешь...А может от духов, которыми надушилась, да так сильно, что у пожилых людей в транспорте, даже разболелась голова. Но почему я сразу не заметила, что она просто находится в положении ? – Ведь это было видно, но не очень заметно в толпе. Девушка подошла ближе к нашим местам, держась за ручку сидения, но бабушка девочки-голубоглазки, видимо, тоже не ошиблась, девушка была бледна, и не улучшали цвет лица даже румяна. Она взяла девочку к себе на колени вместе с ней подвинулась к окну, уступив место пассажирке. Девушка села рядом и тяжело дышала. Даже люди вокруг говорили: «Меньше нужно духов, да ещё и такого резкого запаха на себя лить. Наверное, вылила целый флакон…» Но на меня это не действовало, так как её духи оказались одними из моих любимых.
И Голубоглазка оживилась! Видимо ей что-то напомнила эта девушка, или может…кого-то…
Она обернулась и осмотрела её невежливо, с ног до головы, только потом вспомнив, и через минутку громко воскликнув:
- Духи Диор! От Диора же, да?
Девушка сначала не расслышала, кто это сказал, но обернувшись, она увидела маленькую девочку, сидящую в серой, заношенной шубке, грея кое-как руки от холода. Она не могла поверить, как такая маленькая девочка угадала и назвала её духи? Да и по внешнему виду ребёнка не скажешь, что она где-то могла про них слышать.
- Да, они! А откуда тебе известно? – Обратилась незнакомка к девочке, которая, не смотря на реакцию бабушки, ответила:
- У моей мамы были такие же, помню их с раннего детства. Это запах моей мамы. Когда мы вместе жили в Германии, она постоянно их покупала, и этот аромат мне очень запомнился.
Девушка продолжала внимательно слушать, и случайно решила спросить с улыбкой:
- А где же сейчас твоя мама? Она по-прежнему пользуется этими духами?
- Нет. – Тихо сказала Голубоглазка, опустив голову. – Она уже давно сама превратилась в капельку духов, которую я могу почувствовать только в воздухе. Вот как сейчас. А может быть, вы и есть моя мама…