Бывает же...

Светлана Кордюк
Все мечты разбиты, планы нещадно разрушены! Я рву билет на море и плачу. Мне только что подарили попугая. 
Началась вся эта история два года назад. Мне было 20 лет, я училась в Принципиальном Институте Плодотворного Энергонакопления Цивилизации  Народной Академии Хозяйства. (Только не составляйте аббревиатуру названия!). Училась я очень плохо, не понимая, кем я буду после окончания учебы и куда пойду работать. Из-за этого возникали проблемы. Я меняла работу каждые полгода, а иногда и чаще. Меня не устраивала ни одна должность, ни одно направление работы. Тем летом, два года назад, с трудом закрыв сессию, я пришла в летний лагерь воспитателем. А почему б и нет? Работа не пыльная и веселая. Я должна была поднимать детей, вести на завтрак, потом репетировать какие-нибудь сценки на вечерний концерт, отвести на обед, уложить спать, а потом у них  свобода до самого концерта. И у меня, соответственно, тоже. И это время я не теряла зря. Я ходила в зоокружок, и учила разговаривать попугая. Тупой попугай был на редкость. Все, на что он был способен, так это только смотреть на меня, наклонив голову на бок. Я перерыла кучу литературы, пытаясь узнать, бывают ли немые попугаи. Бывают, но в основном мертвые, или больные. Так что три месяца отдыха я потратила на обучение глупого существа. Стала нервной и раздражительной. А иногда, беря пример с Кеши, зависала, наклонив голову на бок, за что и получила от детей прозвище Кешиха. Не обидно, но неприятно. В общем, я выпросила у ветеринара отдать попугая мне. И привезла его домой. Парень мой был не в восторге от такого приобретения. По простой причине. Кеша, оказывается, мог разговаривать! Но он разговаривал только тогда, когда мы с парнем, как бы это сказать, обнимались, вот. Нет, попугай не ругался матом, и не комментировал происходящее. Он читал стихи. Очень романтичные, Асадова, Есенина. Задушевно так читал, до слез пробивало. Согласитесь, настроение уже не то. Не помогало полотенце, наброшенное на клетку, Кеша, похоже, не боялся темноты. Дальше начались какие то чудеса. Кеша чувствовал и предвидел неприятные ситуации.  Он предупреждал меня об опасности, о текущем кране в ванной, о соседях, ворующих мой коврик. Предупреждал теми же стихами. Выходило вот как – если  попугай декламирует стихи, я бегаю по квартире в поисках беды. Пока найду причину, она уже случилась. Коврик сперли, картошка сгорела, пол залило. В общем, бесполезная способность оказалась, и достала меня сильно. За полтора года, пока он жил у меня, я выучила практически всю русскую поэзию. Не потому что он ее постоянно цитировал, а потому что садился мне на голову и клевал, пока я за ним не повторю. Педагог хренов. И, между прочим, все выходные и каникулы я сидела дома, потому что Кешу надо кормить, с ним надо разговаривать, да к тому же, он меня не выпускал из квартиры, кидаясь под обувь. Я продала Кешу.  Да, я плакала. Я привязалась к нему, но мне так хотелось в отпуск. Это должен был быть мой первый отпуск. Я устроилась на работу и даже продержалась там семь месяцев. Да и с любимым хочется провести время беззаботно.. И вот утром пришла  ко мне  подруга и принесла попугая. Подарила. В честь того, что я наконец нашла работу, и что так страдала и скучала за Кешей. Ей можно простить тот факт, что она принесла его перед отъездом. Не знала. Но вот простить ей…
Едва закрыв дверь за подругой, я услышала за спиной:
«Не жалею, не зову, не плачу,
Все пройдет, как с белых яблонь дым…»
С возвращением, Кеша.

09.09.2008