(Хроника механических, физических и химических процессов произошедших за одну минуту)
... Пустой зарядный ящик отлетел в сторону... Сизо-желтоватая пелена дыма колыхнулась в сторону. Из-за кустарника, за которым была непростреливаемая ложбинка, выполз танк. На мгновение показал нам свой крутой бок и решительно развернулся в нашу сторону. Расстояние метров триста. Громко фыркнул двигатель и танк, наматывая на траки пласты грунта, с торопливой жадностью обжоры принялся поглощать отрезок прямой между нами. Скорость около двадцати километров в час (на такой ухабистой местности не больше). Через минуту тридцать тонн разъяренного металла навалятся на нашу позицию, круша и подавляя все своим грохотом, присутствием и непосредственным механическим контактом. Наша клепанная-переклепанная старушка ЗИС-3, семидесяти-шести миллиметровка образца сорок третьего года такого обращения не выдержит. Ну, а нам людишкам и подавно сладко не придется. По спине привычным холодком пробежал мандраж.
Но пока между нами зазор пространства, наши шансы приблизительно равны. Одна короткая минута мгновенного времени - это кладезь последовательностей быстротечных процессов, физико-химических превращений.
Григорич, скорчившись, прилип к панораме. Только руки сильно и аккуратно выводят верньеры, выбирают люфты противохода ствола. Где-то там в перекрестиях пляшут в едином движении скула лобовой брони и дифференцированная отливка башни танка.
Злобно, взахлеб, бесприцельно рявкает, надрывается курсовой пулемет. Его цель запугать нас, психически подавить, выиграть, как в блице, несколько десятков секунд, чтобы успеть поглотить расстояние, навалиться.
- СНАРЯД!- это ко мне. Зарядный ящик. Шесть метров в сторону, чтобы при попадании не повредить орудие. Три снаряда в ряд. Левую руку под головку снаряда, правую за дно гильзы. Шесть килограммов двести грамм - не ахти какая тяжесть. Рывок на себя. Бережно, как младенца, на полусогнутых, чтобы по возможности больше быть за защитным листом. Ведь где-то пули уже рассекают воздух по наши души и заряжающий в танке тоже досылает снаряд в зарядную камеру. Шесть шагов. Здесь, как в цирке - эквилибрист на канате, главное донести, не споткнуться.
- СТУДЕНТ,..- и длинное, витиеватое, взахлеб словоизвержениями, эмоционально-калоритное выражение мировосприятия столь уместное на поле брани. Это опять ко мне.
Затворное гнездо казенника разинуто черным бездонным отверстием. Главное аккуратно вести головку снаряда в камеру, не ткнуть в излишней суетливости взрывателем в казенник. (Тогда и ждать пришествия местного апокалипсиса не придется - все само собой осядет черной пылью). Указательный палец левой руки касается гладкой поверхности обреза зарядной камеры. Привычно палец ложится на обрез у края затворного гнезда. На мгновение острый конус снаряда косо (и безопасно) висит над черным кружком и правая рука уверенно направляет его внутрь, досылает до половины. Теперь кулаком в капсюль и до упора вперед. Металлически щелкают запоры. Моя роль в этом акте сыграна как по нотам. Я отскакиваю в сторону. Серый берется за рукоятку рамы, единым сильным движением руки тянет ее на себя, с металлическим лязгом стопорит ее в пазах. Поршень входит в затворное гнездо казенника, досылает снаряд в камору, проворачивается и фиксируется в резьбовых накрутках. В недрах поршня взводится спусковой механизм. Серый отступает на шаг и влево, чтобы не попасть под откат лафета. В руке шнур захлестнутый на спусковой рычаг. Сосредоточенно замирает, как спринтер на старте ожидающий стартового выстрела, чтобы в одно мгновение из состояния неподвижности резко произвести одно единственное строго координированное движение правой рукой.
Теперь Григорич в ответе за все. Расстояние уже метров сто. И кажется, что рев нарастает и заглушает все остальное. Другого шанса у нас не будет... Я - просто пораженный зритель, захваченный врасплох разворотом событий.
И где-то в стороне и сзади вдруг вздыбивается земля, бьет по ушам грохот децибеллов под сотню, жарко овевает и с упругой настойчивостью толкает в спину взрывная волна. Под ногами гулко вздрагивает земля. И сверху летят ошметки, комья. В бесконтрольное, неудержимое мгновение у правой ноги в землю глубоко врезается что-то металлическое... В уши ввинчивается привычный монотонный звон переходящий в пульсацию где-то под черепной коробкой. Мы все здесь контуженные в разной степени. Одни больше, другие меньше. Мы сами представляем для себя зону повышенно опасности. Именно из-за нас в нас сюда и летят снаряды, именно из-за нас здесь на опушке регулярно гремят взрывы, накаляя в прямом смысле атмосферу вокруг нас. Пора сматываться на запасные позиции. Если бы не этот танк...
Григоричу надо бить под башню. В тонкую линию (с такого расстояния это даже и не линия, а сплошная фикция) между корпусом и башней. Все остальное при таком раскладе бесполезняк. От лобового шита и от башни снаряд срикошетит. Танк пляшет в прицеле: то вверх, то вниз, то доворот вправо, то разворот влево и до жути увеличивается (в глазах страха) в своих размерах. Надо поймать его на противодвижении. Это на уровне интуиции, на уровне шестого чувства. Точка цели должна совместиться со снарядом не тогда, когда снаряд еще в стволе, а когда он будет в полете в нескольких сантиметрах от нее.
Вот танк чуть приподнялся на каком-то бугорке (его тоже можно понять - все бугорки не объедешь), как бы завис на мгновение, загребая гусеницами воздух, чтобы обрушиться в следующий буерак...
- ВЫСТРЕЛ...- это Сереге. Теперь он должен во всем этом грохоте и гомоне среагировать на эту команду, отмеренную во времени талантом Григорича. И Серега дернул за шнур, шнур вытянулся в струнку, потянул скобу спускового механизма. Щелкнула задвижка. Боек сорвался с места, со скоростью 100 м/сек шлепнул своим острием по латуни капсюля. Кинетическая энергия его поступательного движения увеличенная минимум площади его острия произвела давление (300) кгс/см2 на гремучей ртути. От удара локальная температура подскочила до 200 градусов. Один грамм гремучей ртути рванул на участке в десять в минус третьей сантиметра, температура подскочила до 1000 градусов...
Начались экзотермические реакции окисления кислородом составляющих нитросоединений ароматического ряда (тротила - C7H5O6N3) азота и водорода при связующем азоте. Со скоростью 5000 м/сек детонация прошла по длине всего заряда, мгновенно образовав из двух с половиной килограммов взрывчатого вещества тысяча пятьсот литров газов: паров воды, двуокиси и окиси углерода и азота. Поскольку газовые составляющие не имели возможности расширяться естественным образом, давление внутри гильзы подскочило до 40 т. Боковые стенки зарядной камеры и затвор, рассчитанные на это выдержали. Сжатая в объеме полторы тысячи кубических сантиметров энергия плотностью до 5 млн. кДж из физико-химической перешла в энергию движения, вытолкнула вперед снаряд,- ведущий поясок врезался с силой 300 кгс/см2 в двенадцать спиральных нарезов по длине канала ствола,- в течение трех тысячных секунды разогнала его, придав вращение, по длине ствола. Со скоростью 680 м/сек снаряд вылетел и лег на траекторию. Вслед за ним полыхнуло из ствола и из сопел дульного тормоза. Это раскаленные газы и частицы несгоревшего пороха при столкновении с воздухом атмосферы породили пламя, дым и ударную волну, которая явилась источником грохота.
С единым металлическим лязгом ствол и казенник, получив свои 20% энергии покатились назад. В унисон с ними, с той же скоростью движения поршень гидравлического тормоза отката надавил на несжимаемое веретенное масло, с большой скоростью пробрызгивая его сквозь канавки истечения в запоршневое пространство. Кинетическая энергия откатных частей перешла в тепловую энергию жидкости и в потенциальную энергию пружины накатника... 1200 кг пушки подпрыгнули сантиметров на десять, уперевшись в землю ... Лязгнул и распахнулся поршневой затвор, вылетела и полетела, дымясь, на землю стреляная гильза...
Прочертив трассером короткий пунктир до танка за пол-секунды снаряд ткнулся взрывателем мгновенного действия в броню, передал импульс в (750) кгс/см2 на детонатор, который инициировал разрывной заряд тротила. Детонационная волна со скоростью 5000 м/сек пошла в сторону кумулятивной выямки с медной облицовкой. Образовалась струя продуктов взрыва с давлением около 100 000 кгс/см2 и со скоростью порядка 10 км/сек. Мгновенно струя проплавила 50 мм брони танка, образовав отверстие диаметром в 1 см. В замкнутое пространство танка ворвалось давление превышающее атмосферное в 1000 раз. Мгновенно центральная нервная система экипажа вышла из строя вследствие обширного кровоизлияния в мозг. Прекратилось дыхание и сердцебиение танкистов.
Ударная волна и температура под тысячу градусов внутри танка обрушилась на каждый снаряд боекомплекта, на каждую гранату, на каждый патрон. Все они дружно сдетонировали, давление внутри танка подскочило до 40 тонн. И тяжеленную башню в 5 тонн сорвало с места 10-ти метровым столбом огня (плазмы) и, как пушинку, отбросило за 200 м. Танк расперло изнутри, сразу заклинив все механизмы, полыхнуло пламенем горючее из баков. Танк замер, окутываясь клубами сизо-черного дыма.
Раздался грохот. Горячо дыхнула в лицо накатом взрывная волна. Земля содрогнулась под нашими ногами. Мы устояли, устояли в этот раз.
- ОТКАТ НОРМАЛЬНЫЙ!..