Несколько эпизодов из жизни Евы
Чем глубже скорбь пронзает вашу душу,
тем больше радости в нее вместиться может
(«Пророк» Жалиль Жибран)
1
На небе был большой праздник. Ангелы пели оттого, что Бог являя творчество и искусность мастера, сотворил еще одну девочку. Это было совершенно потрясающее создание. Один из Ангелов был удостоен чести сопровождать ее в большое жизненное путешествие. Он должен был находиться всегда рядом, не допуская врагу прикасаться к ней без ведома Создателя.
- Что ждет ее? – спросил Ангел.
- Я открою перед ней разные двери, у нее будет все, чтобы порадовать мир и принести туда капельку света и тепла. Я научу ее сострадать, принимать и дарить любовь. Хотя ей придется пройти не легкую дорогу, поэтому твоя задача – помочь и поддержать ее. Будет не одна жестокая битва с врагом душ человеческих на ее жизненном пути, и возможно тебе будет казаться, что Мой план поменялся. Но, ты всегда помни, что Я сказал тебе сейчас, - проговорил Господь.
В этот момент все небо замерло, потому что наступило время рождения. Появление младенца на свет для Ангелов всегда было чудом, поэтому все умолкали и стояли в благоговении от происходящего. Они не могли вникнуть в тайну рождения и бытия человека, такого хрупкого и беспомощного, но в тоже время такого сильного и одаренного. Потому что Ангелы видят не так как люди. Они видят красоту Творца и вдохновение Художника в каждом рождающимся.
И в этой девочке, которой предстояло родиться на свет, они созерцали чудную гармонию красок и россыпь талантов.
Родители дали ей имя первой женщины - Ева.
2
- Мама, а облака живые? Вон то, оно похоже на лошадку, а то на котика! Мам, а почему они так быстро скачут, куда они спешат? Мам, а почему мы не можем вот так как облачка летать? – спрашивала маленькая Ева у мамы, не давая ей заниматься делами.
Было сто вопросов «почему» и двести вопросов «как», и они казались для мамы очень простыми и банальными, но для Евы это были вопросы первостепенной важности.
Целый мир предстояло познать Еве, и все в нем виделось таким интересным и захватывающим. Поэтому, она никак не могла уяснить, почему эти взрослые ничему не удивляются, и постоянно заняты своими скучными делами. Почему им некогда просто посмотреть на небо или взять краски и нарисовать что-нибудь, например домик или принцессу, которая очень и очень красивая.
Ева всегда хотела нарисовать принцессу, которая будет похожа на маму. Но, каждый раз выходило что-то не так. Она решила, что когда будет взрослой, то обязательно станет художницей и тогда у нее получиться.
Стать художницей – это желание из области фантастики для промышленного города с большим заводом. Ни одной девочке не пришло бы в голову мечтать о такой профессии, все мечтали о чем-то стабильном, успешном или же престижном. А Еве решила, что именно профессия свободного художника подойдет ей больше всего. Она даже точно не знала, откуда такая идея пришла ей в голову, но она ей очень понравилась.
Однажды, под большим секретом она рассказала об этом своему брату. Тот внимательно ее выслушал, а потом сказал честно, что ей будет трудно чего-то достичь, потому что все известные художники были мужчинами, а она сейчас маленькая хрупкая девочка, а когда вырастит, то ей нужно выходить замуж и заниматься семьей. Ева огорчилась не на брата, которого обожала, а на то, что у нее такая странная мечта, которая почти не выполнима.
Детство убежало вместе с этой необычной мечтой.
3
А юность, словно апрель ворвалась в ее жизнь.
Когда солнце нежно прикасалось к волосам Евы они переливаясь, отражали теплый блеск южного солнца. Это было ее богатство – роскошные, кудрявые волосы.
Природа вот-вот пробудится, чувства вот- вот проклюнутся, потоки вод вот–вот стремительно потекут, словно горная река. Юность – пора романтики и надежд, пора любви и смелых идей. Ее сердце было готово к счастью, оно ждало прекрасного, благородного принца и верило в любовь до самой смерти.
- Посмотри, это же радуга! Она такая огромная и настолько реальная, что кажется, что ее можно потрогать. Ты видишь? – воскликнула Ева.
- Радуга, да я вижу. Хотя ничего особенного, она такая, как и всегда. Это же просто радуга после дождя. Что ты там увидела необычного, не понимаю? – ответил он.
«Так не может быть, чтобы он не видел, что река живая и солнце по утрам улыбается. Это, наверное, у него просто сегодня плохое настроение», - решила Ева.
«Да и потом, у него много всего хорошего. Ну, вот, например ….», - и как не странно ничего не могла вспомнить.
Ева не хотела верить в то, что это просто радуга после дождя и солнце, которое просто светит, и мужчина, которого ей просто надо любить. И она никак не могла понять, почему
именно ей достался такой человек, который ее совершенно не понимает. И самое отвратительное в том, что он просто не мог этого сделать. Ева заплакала.
Юность не была с ней ласкова, она повернулась к Еве колючей стороной и именно тогда она познакомилась с тоской и ноющей болью, которая почему-то решила найти приют в ее сердце. Но, в так же это было временем радикальных решений и самых больших побед в ее жизни. Были выиграны битвы с конформизмом и серостью, бои за право быть собой, и партизанская война со страхами и неуверенностью. Ева осталась победительницей. Иногда ей казалось, что все это не ее заслуга, а есть кто-то рядом, кто словно несет ее на крыльях в самые тяжелые моменты. И, наверное, это было так.
Художницей она все- таки стала…..
4
Вечер. Сигарета, курится за сигаретой. В голове теснятся разные мысли и идеи.
Хотя давно закончились юношеские битвы, давно были сложены мечи. И жизнь вроде бы налаживалась, и внешних причин не оставалось, что бы можно было найти оправдания той ноющей боли, которая постоянно приходила незваной гостьей и устраивалась поудобней в кресле её сердца, начиная неспешный разговор.
Иногда Еве казалось, что боль покинула навсегда её душу, потому что ничего не выдавало ее присутствия. Но, всякий раз она появлялась как хозяйка и предъявляла права, выставляла аргументы, и душила фактами, как безжалостный судья.
Она её ненавидела, но не могла сказать ей окончательное «прощай». В такие моменты Ева думала, что они будто – бы стали подругами.
Но, в то же самое время она всегда знала, что есть рядом Кто-то, Кто надежно стоит на страже, и боль останется только гостьей в её сердце. Ева думала, что они похожи с этой дамой, но на самом деле они были очень разные – как свет и тьма, как горные вершины и степь, как трусость и мужество.
Она смотрела на картину, которую подарил ей один из её друзей, и в сизом дыму сигарет она казалась еще оригинальней, чем была на самом деле. Об этой картине много говорили разного. Одним картина нравилась, на других она наводила тоску, а некоторые набожные знакомые вообще усматривали в ней что-то магическое. И такое разнообразие мнений Еву очень сильно забавляло. Вопрос был не в том, хороша ли картина или нет, главное, что никто не оставался к ней равнодушным. И эта самая картина висела на видном месте, кого - то радуя, а кого – то раздражая.
Она снова закурила. Больше всего ее занимал вопрос равнодушия. Почему ее не терзал глобально вопрос любви или успеха ей самой было не совсем ясно. Но, наступал определенный момент, и она приходила буквально в ярость и негодование, когда сталкивалась с безразличием к себе или к людям, которых она любит. Если когда-то она удивлялась этому, позже огорчалась, то сейчас она просто это ненавидела. Но, больше всего ее раздражало лицо «невозмутимого эксперта» ее молодой подруги, когда та рационально рассуждая, оправдывала то, что оправдать, по мнению Евы, было нельзя. В такие моменты она спрашивала себя, о том, что делает эта «замороженная» в ее жизни. Не раз она хотела высказать ей «все», но всякий раз что-то останавливало. Она думала, что это жалость и снисходительность, но позже поняла, что нет.
Она открыла Библию. С некоторых пор вокруг слишком много твердили «Бог, Бог, в Библии написано». Хотя Ева и знала, что там написано, но легче ей от этого не становилось. И сейчас, когда эта ноющая боль удобно сидела в кресле ее сердца она все-таки решила открыть эту книгу и что-то почитать.
«И предал я сердце мое тому, чтобы исследовать и испытывать мудростью все, что делается под небом: это тяжелое занятие дал Бог сынам человеческим, чтобы они упражнялись в нем. Видел я все дела, какие делаются под солнцем, и вот, все – суета и томление духа!», - писал Проповедник.
Она даже обрадовалась, что не только она пришла к такому мнению, но и великий царь Соломон, который был самым мудрым и богатым писал об этом еще в древности.
Суета и томление духа?
Занимательный вопрос. Почему, некоторых этот вопрос беспокоит, а других нет. Почему, одним есть дело до всех людей, а другим не интересны и близкие люди?
«Суета – это действия, которые лишены цели и смысла. Томление духа – это, наверное, эта странная ноющая боль, которая часто посещает меня?», - продолжая размышлять, Ева налила себе очередную чашечку кофе.
В двери постучали.
«Наверное, эта неугомонная соседка, которая так любит поговорить не о чем, и у которой такой визжащий голос, что через пару минут уже начинает болеть голова. Но, что делать, ведь она тоже человек, и ей нужно общение. Но, почему я? Почему ей нужно общение именно со мной? Сколько таких! И в последнее время их стало просто невыносимо много в моей жизни» - обреченно размышляя, Ева шла открывать дверь.
Как не странно, но это была не соседка. На пороге стоял человек, которого она меньше всего ожидала увидеть. Она даже не поверила своим глазам. Это был тот, кого она давно выкинула из своего сердца и пообещала себе забыть о его существовании. На близких людей не просто таят обиду или немного недолюбливают, их просто выбрасывают как ненужный хлам. Сколько людей хранятся на свалках наших душ? Скольким людям мы не дали шанса на наше внимание и дружбу, на скольких людях мы повесили ярлык с тем или иным названием?
Это был именно такой человек. В первый момент она чуть было не захлопнула дверь перед ним, но потом с невозмутимым лицом пригласила его войти.
Он прошел. Видно было что, напряжение стесняло его движения. Повисла пауза. Ева смотрела на него и ждала объяснений. Она была хозяйкой положения, поэтому у нее было некоторое преимущество, хотя и не большое. Она сама нервничала не меньше, чем ее гость.
- Давай, я сварю кофе, ладно, - спросила Ева, что бы хоть как-то разрядить обстановку.
- Можно, - ответил он.
Ева ушла на кухню. Много разного теснилось в ее голове. Она была не готова к этой встречи, хотя несколько лет прокручивала эту ситуацию. Не один раз Ева вела внутренний диалог с этим человеком. В своем сознании она всегда четко знала, что она скажет ему при встрече. В своих мыслях она видела себя смелой, категоричной, но в то же время очень милостивой и справедливой одновременно.
Ева всегда была за справедливость, или точнее за то, как она ее себе представляла. Справедливость стояла в первой десятке ценностей ее жизни. Она готова была пожертвовать многим ради нее. Она привлекала Еву, потому что справедливость всегда ассоциировалась у нее с Богом. И вот теперь, когда ей нужно все это воплотить в жизнь - она почему-то потерялась, и все ее готовые формулы не годились для реальности. Кофе давно было готово. Так ничего, не придумав, она пошла в комнату.
Аромат горячего кофе заполнил пространство, напряжение немного спало.
- Ты всегда умела готовить кофе, - похвалил мужчина, отпив маленький глоток.
- Зачем ты пришел, и что хочешь от меня? – напрямую спросила Ева
- Ты, такая же, как прежде. Я знаю, что в твоей воле выгнать меня, но все-таки послушай. Я вообще-то проездом, поэтому, решил зайти. Общие знакомые дали твой адрес, хотя и не хотели с начала. Скажу тебе одно – я много поездил по миру, много всего повидал, и жизнь иногда не была ко мне ласкова. И я уже думал, как наверно и ты, что нас ничего не связывает – разве только родители. Так, называемый биологических фактор. Но, я ошибался. Богатство приходит и уходит, любовь терпит крушение, и власть утомляет, а остается одно – родство. Осознание того, что где-то есть человек, который родной тебе, не потому что ты достойный этого родства или правильно себя ведешь, он родной, независимо от обстоятельств и чувств. Я просто хочу, что бы ты знала, что есть где-то далеко твой брат. Пусть не совсем правильный и добрый, пусть покореженный жизнью, но он есть. Я понимаю, что у тебя масса претензий, и они справедливы и верны. Я не оправдываю себя и свои поступки, и возможно сделаю еще не мало ошибок, но человеку нужно чтобы кто-то верил в него, - закончил мысль мужчина.
Ева молчала. Она не знала, что ему сказать. Верить в лучшие качества своего брата она была не готова. Это было бы слишком большим подвигом для ее души, потому что она хорошо знала натуру и характер этого человека. А спорить она уже не могла. Повисла пауза.
- Ну, я что-то расчувствовался. Наверное, уже старею, поэтому становлюсь сентиментальным. А вообще, просто я зашел повидаться, кто знает, когда еще будет такая возможность, - закончив свою речь, он встал и направился к выходу.
Дверь за ним захлопнулась, и Ева будто бы очнулась. Она подумала, что это просто нереальность какая-то. Она знала как правильно и справедливо, но знать – это еще не жить этим.
5
Возвращение в свою мастерскую было долгим и мучительным.
У нее была другая жизнь, другая страна и новые друзья.
Ни ее мастерская, ни друзья философы и художники никак не вписывались в новую ситуацию. Это сильно угнетало Еву.
Проходило время, что-то менялось к лучшему, а что-то и нет. Но, мечта открыть двери своей мастерской все же периодически настолько сильно захватывала, что Ева готова была мчаться туда на чем угодно. Это было вдохновение, которое временами посещало ее и требовало выражения. И, оттого, что она не могла позволить себе такой роскоши, Ева заболевала. Ей казалось, что у нее что-то с сердцем, но это были ненаписанные картины и не сказанные слова пьес, а не сердечная болезнь.
И теперь, когда ее мечта сбылась, Ева боялась войти во внутрь. Она думала, что все там будет для нее чужое.
Ключ послушно повернулся в замке. Она вошла в свою мастерскую и прошла вглубь. Вот краски, а вот и ее последняя недописанная картина. Она отбросила ткань с мольберта и с любопытством взглянула на нее. Она сразу вспомнила в каком настроении была, когда делала набросок. Картина предназначалась для ее любимого. Но, начав ее, Ева вскоре покинула и его, и свою мастерскую и свою страну. И сейчас ей почему–то не хотелось дописывать эту работу. Она накрыла ее той же тканью и оставила, как есть.
Немного подумав, она вытянула чистый холст, развела краски и начала работать…
Конец