Египет, Шарм-Эль-Шейх, октябрь 2008года. Шарм - беззаботно, Эль - мягко, Шейх - нежно, будто карамелька во рту перекатывается. Дома осень, затяжные холодные дожди льют, не переставая, с начала сентября. А здесь безоблачное небо, бескрайний морской простор и жара. Ничто и никто не мешает отдыхать от городского шума, переполненных улиц и автомобильных пробок, от примитивных реклам, ужасного юмора и разного рода ЧП родного телевидения. Не надо ходить за продуктами, не надо готовить, в общем, ничего не надо делать в обязательном порядке. Отдыхать, не думать, не напрягаться…
Бархатный сезон – и море достаточно теплое, и жара уже терпима, но все равно после полудня даже в тени некомфортно, хочется в прохладу. Из-за жары никаких экскурсий не планируем, в это время года на Египетские просторы нам, северным людям, лучше не высовываться.
Территорию отеля покидаем только после ужина, выбирая для вечерних прогулок разноцветный приморский бульвар Наома Бей с обязательным заходом в знакомую лавку для покупки воды. Вокруг стремительно строятся новые отели и современные магазинчики. Наряду с множеством частных бутиков, где не купишь, пока не поторгуешься, а торговаться здесь принято в обязательном порядке, в Шарме имеются магазины с фиксированными ценами. В них цивилизованно проходишь с товаром через кассу и всегда получаешь чек и верную сдачу. Более того, цены здесь обычно намного ниже, чем в частных лавках.
Узнаем, что недалеко от нашего отеля появился такой магазин под названием «247», где цифры означали, что он работал 24 часа в сутки 7 дней в неделю, в общем, круглосуточно и без выходных. Магазинчик оказался очень кстати. Теперь можно было успеть до ужина отовариться питьевой водой и не заказывать простую воду в ресторане пяти-звездного отеля по цене экзотического напитка, а после ужина спокойно гулять по ночному городу.
В один из таких теплых по южному расцвеченных вечеров и произошла эта встреча. Муж уже оплатил покупки и терпеливо ждал меня на улице, пока я перебирала египетские безделушки. Ничего, не собираясь покупать, я просто рассматривала новый товар, в очередной раз поражаясь ширпотребному качеству местных сувениров китайского производства.
Когда я вышла из магазина, то увидела занятную картину. Супруг мой вел оживленную беседу с двумя дамами весьма преклонного возраста. Женщины говорили по-английски, муж, очевидно, ничего не понимал, и я поспешила на помощь.
Милые дамы странно замерли при моем обращении к мужу. Естественно, что я спросила у него по-русски, что случилось. После чего старушки быстро обменялись между собой несколькими фразами на литовском языке и тут же перешли на русский.
Оказалось, что две подруги - пенсионерки прилетели из Вильнюса несколько часов назад. Они только что заселились в соседний отель и решили до ужина найти магазинчик, где можно было подешевле купить питьевую водичку, без которой, как известно, в Египте отдыхать невозможно. Из-под крана здесь не напьешься. Тем более что их отель располагался на второй от морского берега линии, а значит звездами «не блистал» и вряд ли обладал подобающим сервисом.
Игнорируя приставучих местных торгашей, дамы обратились за помощью к европейцу. Мы вместе посмеялись над языковой неразберихой. Коренные литовки оказались преподавательницами русского языка. Они до такой степени обрадовались встрече с нами, что я не сразу поняла, чем был вызван их восторг. А когда я обратилась к ним со словами «лабас вакарас», что означало на их языке «добрый вечер», дамы расчувствовались до слез.
Они трогательно трясли подкрашенными седыми кудряшками, и все лепетали и лепетали. О том, что так рады поговорить с людьми из России, потому что после выхода на пенсию им совсем негде стало упражняться в русском языке. А язык такой красивый, они так любили свою профессию, которая теперь оказалась совершенно невостребованной. О том, как мало они знают о сегодняшней России, потому как не очень доверяют тому, что рассказывают их телевидение и газеты.
Любознательные бабушки все задавали и задавали вопросы. Мы отвечали – рассказывали о себе, о местных нравах, делились своими знаниями и впечатлениями отдыха за рубежом.
В свою очередь их очень заинтересовало мое знание литовского языка. Да, было у меня приключение в юности длиною в полгода, когда, проживая в Каунасе, мне пришлось немного освоить местную речь. Иначе невозможно было избежать мелких неприятностей – вроде таких, например, когда тебя демонстративно отказывались понимать в магазине, а уж тем более на местном рынке. Но это уже другая история. И здесь речь не об этом.
Далеко не каждая российская пенсионерка может позволить себе поездку в дальние страны. Вот стояли рядом со мной две милых ухоженных старушенции, скорее всего благополучных, в достатке и здравии, коренные представительницы своей нации. Любезно побеседовав с приятными дамами, мы стали откланиваться. Одна, прощаясь со слезами на глазах, трогательно трясла руку мужа, а другая обнимала меня и благодарила за то, что мы так тепло с ними побеседовали, так обстоятельно все рассказали, поделились своими впечатлениями об отдыхе в Шарме.
Но, боже ж ты мой! Что же мне думать по поводу этих неожиданных слез, отнюдь не радостных, а скорее слез сожаления об утраченном, о потерянном, что неудержимо катились по увядшим женским лицам, когда мы расставались? Конечно, они ни за какие коврижки не хотели бы повернуть время вспять. Как впрочем, и я сама. Но, боже ж ты мой! Что же мне все-таки думать по поводу их горьких слез?