1
- Пять миллионов долларов – раз! – чеканным голосом объявлял ведущий аукциона, медленно опуская молоточек.
Зал замер в ожидании.
- Пять миллионов долларов – два! – продолжил ведущий.
Тишина стояла такая, что было слышно биение взволнованных сердец. Такого накала страстей всемирно известный аукционный дом не знал за всю историю своего существования.
- Пять миллионов долларов… - ведущий не успел договорить, как господин из пятого ряда поднял свою табличку и в мертвой тишине выстрелом прозвучали его слова:
- Шесть миллионов!
Это была гигантская сумма за малоизвестное произведение раннего Пикассо, найденное на чердаке дома, предназначенного под снос, но, тем не менее, Людвиг ван Мерден, миллиардер и страстный любитель искусства, не колеблясь, выложил ее, и стал обладателем уже ставшим поистине драгоценным экспонатом для своей уникальной коллекции.
- Поздравляю вас, господин Мерден! – с улыбкой проговорил ведущий аукциона, пожимая руку покупателя. – Весьма удачное и ценное приобретение!
- Не сомневаюсь, - кивнул ван Мерден, бережно принимая стеклянную коробку, в которой был закреплен кусок бумаги с рисунком знаменитого художника.
- Господин Мерден, вы опять огорчили нас, - с печальной улыбкой произнес эксперт Лувра Жорж Тонби. – мы искали эту работу Пикассо много лет, чтобы дополнить коллекцию музея, но вы нас опередили.
- Как всегда, – весело подтвердил Мерден, однако в глазах его блестели холодным огнем.
- Может, вы передумаете? – с надеждой спросил Тонби.
- Ни за какие деньги я не расстанусь с этим рисунком! – непреклонно заявил ван Мерден.
- Я вас прекрасно понимаю, деньги для вас не имеют значения, - с горячностью заговорил Тонби, - искусство опошляется, когда его начинают оценивать в разменной монете, оно превращается в предмет торга, а оно ведь - символ красоты человеческого гения! Деньгами вас не прельстишь, господин Мерден, но есть же у вас хоть капля совести, сочувствия, вы лишаете людей права изучать и любоваться многими произведениями искусства! Вы запрещаете проводить экскурсии по вашей редкой коллекции…
- Зачем мне это? Вы же не проводите экскурсии по вашей квартире для всех желающих, - пожал плечами миллиардер, с издевкой смотря на поникшего, но вздорного Тонби.
- Вы смеете сравнивать мое скромное жилище с музеем в вашем особняке?! – возмутился Тонби, не оценив иронии в словах Мердена.
- Какая разница, я купил это для себя, для своего пользования и не хочу, чтобы на МОИ вещи, купленные на МОИ деньги, глазели всякие зеваки. Право частной собственности еще никто не отменял. Простите мне пора, - ван Мерден смерил обескураженного профессора презрительным взглядом и направился к выходу, не обращая внимания ни на кого.
- Собака на сене, - прошептал Тонби, сердито глядя ему вслед.
- Опять кошелек Мердена обставил копилку Лувра? – раздался веселый голос за спиной Тонби.
- О, Гарри, приветствую! – улыбнулся Тонби, оборачиваясь. Там стоял Гарри Крамб, его однокашник по Сорбонне. – Какими судьбами?
- Не поверишь, я расследую дело некоего ван Мердена, - прошептал Гарри.
- Я знал, что он нечист! – покачал головой Тонби.
- Есть подозрение, что он отмывает деньги мафии, скупая и перепродавая в частные руки произведения искусств, - сказал Гарри.
- Перепродавая? – удивился Тонби. – но он же сам страстный коллекционер!
- Это он так говорит. В его особняке, где он якобы хранит свою коллекцию, нет не одного экспоната!
- Как ты это узнал?
- Есть способы, - отмахнулся Гарри.
- Может, он хранит их в ином месте, ведь у Вердена несколько домов в разных частях света? – предположил Тонби.
- Нам удалось проверить все его дома, – вздохнул Гарри. – В них ничего нет, ни одного рисунка, ни одной картины, ни одной статуи…
- Кстати, «вам» это кому? На кого ты работаешь? – с подозрением спросил Тонби.
- ФБР, - коротко ответил Гарри.
- Все так серьезно... Неужели он все перепродает? Он ведь скупил огромное количество, на второй Лувр хватит. Не мог же он продать это незаметно, все равно это где-нибудь всплыло бы.
- В том то и дело, мой друг, что это нигде не всплывало. По крайней мере, мы проследили за всеми подпольными аукционами. Все с виду чисто, не подкопаешься. Было несколько случаев. Похищались известные картины, их перепродавали на черном рынке, и, в конце-концов, их приобретал ван Мерден. Кое-что удалось доказать, мы даже получили ордер на обыск, но ничего не нашли.
- Мистика какая-то, - всплеснул руками Тонби.
- Я долго собирал информацию о нем. Ван Мерден сколотил состояние на нефти и на алмазных приисках в ЮАР, часть ему досталась в наследство. Что интересно, непонятно, что его так влечет к высокому искусству. В молодости он совсем не отличался тягой к прекрасному, ограничен и довольно туп в этом плане.
- Многие богатые коллекционеры не отличаются этим, покупая картины только из-за престижа и для статуса, - заметил Тонби.
- Мерден особый случай. Он даже пытался поступить в художественную школу, но его не взяли за отсутствие вкуса и таланта. Зато теперь он словно пытается возместить эту неудачу, скупая раритеты и шедевры искусства, доказывая всем и самому себе, что у него есть вкус и склонность к высокому. – проговорил Гарри Крамб.
- Странно все это, - задумчиво произнес Тонби.
- Сегодня я хочу предпринять ответственное дело – проследить за ван Мерденом, проникнуть в его дом и разузнать дальнейшую судьбу рисунка Пикассо, - сказал Гарри.
- Ты с ума сошел, как ты это собираешься сделать? – покачал головой Тонби.
- Положись на меня, - подмигнул Гарри. – Кстати, мне понадобиться твоя помощь, дружище.
2
Этот день Тонби было суждено запомнить на всю жизнь. Ему, кабинетному ученому, проведшему в стенах Лувра больше времени, чем у себя дома, привыкшему общаться больше с картинами и статуями, чем с людьми, выпало поучаствовать в настоящем полицейском расследовании! Нет нужды описывать все шпионские страсти, в которые попали наши герои, чтобы проникнуть в дом эксцентричного миллиардера, это тема для отдельного рассказы, самое главное произошло после и об этом можно рассказать поподробнее…
… В огромном доме Вердена не было постоянной прислуги. Многочисленные комнаты были покрыты толстым слоем пыли. Обстановка особняка ничуть не напоминала жилище настоящего любителя искусства, а скорее, наоборот, отталкивала своей несуразностью и безвкусием. Да, бесспорно, везде были очень дорогие ковры, старинная мебель, антикварные портьеры, но они соседствовали с уродливыми дизайнерскими решениями в каком-то квазифутуристичном стиле. На стенах повсюду были развешаны холсты неизвестных художников с непонятной мазней, заставляющих усомниться в их разуме. Но зато почти все эти «произведения» были облачены в настоящие дорогие деревянные рамы, словно авторы старались хотя бы этим компенсировать убогость своих творений.
- Ничего не понимаю, где же картины настоящих художников? – недоуменно вопрошал Тонби, разглядывая полотна на стенах.
- Посмотри подписи к картинкам, - проговорил Гарри, присматриваясь. На всех картинах в углу стояла подпись в виде инициалов «ЛМ».
- Людвиг Мерден? – проговорил Тонби. – неужели это его собственные картины?
- Похоже на то, - покачал головой Гарри.
Они стояли в одном и самых больших залов дома Вердена. Сам хозяин ужинал внизу в гостиной. Еду он заказывал в ресторане. Получаса друзьям хватило, чтобы незамеченными осмотреть почти все комнаты. Ничего существенного они не сумели найти, и уже было собирались так же незаметно ретироваться, как вдруг ван Мерден, засобирался в подвал, прихватив стеклянную коробку со свежеприобретенным рисунком Пикассо.
- Неужто там? – загорелся Тонби.
Друзья-сыщики со всей возможной осторожностью последовали за Мерденом.
Подвал оказался едва ли не больше самого дома. Мерден прошел в одну из самых вместительных комнат. Там царил полумрак. Гарри и Тонби притаились в тени
Людвиг ван Мерден, самодовольно улыбаясь, стоял посреди зала. Полумрак закрывал почти все помещение. Ван Мерден внимательно рассматривал стеклянную коробку в которой был бережно уложен рисунок Пикассо стоимостью в шесть миллионов долларов.
- И это они называют искусством? – с досадой произнес он, в сердцах взмахнув рукой. – Мазня безумца! У этого Пикассо явно были не все дома, да и видел он хреново… Но его мазня стоит миллионы, а над моими работами смеялись все, кроме матери, они называли мои картины безвкусной мазней и не брали даже на школьную выстваку, в то время как настоящую мазню именитых художников продавали за миллионы и показывали в лучших музеях мира! - злобно и с обидой шептал Мерден разглядывая рисунок Пикассо при свете тусклой лампы. – знатоки искусства! Да что они понимают в настоящем искусстве! – Мерден в ярости хлопнул коробку об гранитные плиты пола, но стекло было крепким и коробка, подпрыгнув, осталась цела.
Мерден с ненавистью принялся пинать ее, отбросил к стене, а затем с силой швырнул об пол. Тут стекло уже не выдержало и разлетелось на мелкие осколки. На полу в куче стекла лежал рисунок Пикассо. Мерден поднял его, брезгливо держа за краешек. Посмотрел, сплюнул, потом достал из кармана зажигалку и поджег бесценный клочок бумаги.
- Что он делает! – воскликнул Тонби, бледнея и едва не бросаясь спасать рисунок.
- Тихо! – Гарри с трудом удержал друга.
- Гори оно все синим пламенем, ихнее искусство, - бормотал Мерден, наблюдая, как догорает в его руке бумага, превращаясь в черную сажу. Потом бросил пепел под ноги и растоптал.
- Разожжем-ка камин! – со злорадным задором произнес Мерден, подходя к скрытому во мраке камину. Рядом с очагом лежала куча дров и ветошь.
Вскоре запылал огонь. Языки пламени осветили комнату и большую куча разного хлама. Сваленного в темном углу.
Ван Мерден подбрасывал в огонь дрова и хлам, посмеиваясь и что-то бормоча про себя. Пламя разгоралось все ярче все отчетливее проступала куча барахла…
- О боже мой!... – беззвучно простонал Тонби, в оцепенении смотря на это.
В куче подвального хлама и мусора в беспорядке были свалены картины, иконы, рукописи, холсты, статуэтки и прочие бесценные произведения искусства, скупленные Мерденом за долгое время.
Знаменитый коллекционер топил камин обломками рам и холстами с работами Пикассо, Рембрандта , да Винчи… В огонь летели рукописные книги, первые печатные издания египетские папирусы и многие другие произведения созданные человеческим гением за века.
Мерден уничтожал все то, что покупал за огромные деньги. Он ненавидел искусство и не понимал его, считая, что только его творения могут называться шедеврами. Но его детское увлечение рисованием так и осталось детским увлечением. Дверь в настоящее искусство для него была навсегда закрыта. Он понимал это, и в отместку уничтожал произведения, до вершины которых ему никогда не подняться…
3
… Гарри и Тонби покинули дом Мердена. Тонби был так потрясен увиденным, что получил сильно нервное расстройство и попал в больницу. ФБР временно закрыло дело Мердена.
…Тонби лежал в кровати с потерянным видом и неотрывно смотрел в потолок. Мало что могло его вывести из ступора. В палате стоял телевизор. В программе новостей рассказывали о культурной жизни. Ведущая объявила о предстоящем аукционе, на котором будут выставлены неизвестные ранее рукописи Микеланджело.
- Одним из претендентов на уникальные рукописи является известный коллекционер Людвиг ван Мерден, - говорила ведущая. – по словам миллиардера он не пожалеет денег, чтобы окружить себя подлинными шедеврами мирового искусства….