Однажды папа вернулся домой с небольшим жёлтым чемоданом.
- Вот, сынок, сегодня у меня на работе выдавали путёвки в пионерский лагерь, - сказал он мне и вручил химический карандаш. - Давай, вписывай себя в историю. - пошутил он вдогонку.
Послюнявив карандаш, я, высунув язык, старательно выводил свою фамилию и инициалы на боку чемодана. А сам чувствовал неповторимый его запах... Его так сложно описать, но он хранится в моей памяти до сих пор. Вечером я приклеил внутрь чемодана фотографию Гагарина. В те годы я хотел быть первым человеком, ступившим на поверхность Марса. Или Венеры. Мне было ужасно обидно, что американцы опередили нас с луной. Но Марс будет мой, - зло думал я. Марс будет советским. Лететь на большие планеты, вроде Сатурна или Юпитера, у меня не было ни малейшего желания, из-за действующих на них огромных сил притяжения.
Я не хотел быть притянутым к этим гигантам однажды и навек.
В то лето, всё для меня было впервые: впервые вдалеке от родителей, впервые я поцеловался с девчонкой, впервые закурил, впервые ночью пил вино с ровесниками. По острому ощущению жизни каждый день из этого лета приравнивался к двум, как в лагере строго режима. Уже к середине смены я сорвал с чемодана Гагарина и приклеил, выменянную на перочинный ножик, фотографию Шона Коннери, в роли Джеймса Бонда. Одной рукой он обнимал белокурую красавицу, а в другой непринуждённо держал бокал с мартини. Это была фотография моего лета, его символ, его воплощение. Не хватало только дымящейся сигары, зажатой в уголке рта у актёра.
После того лета мой чемодан перекочевал на антресоли и я его больше никогда не доставал. Прошли годы, я о нём почти забыл. Хотя, то лето вызывало во мне самые тёплые воспоминания. Лишь по прошествии некоторого времени я окончательно осознал, что именно тогда, в пионерском лагере, кончилось моё детство и я оказался на пороге взрослой жизни. Выглядывая с этого самого порога наружу, я пытаясь угадать, что ждёт меня там, дальше.
И вот, совсем недавно, я увидел свой старый жёлтый чемодан в руках местного дурачка из соседнего дома. Оказалось, что мама, разбираясь на антресолях выкинула чемодан на помойку. А этот парнишка нашёл его и теперь постоянно с ним ходил. Не знаю, может он вообразил себя каким-нибудь большим начальником. Министром, там, или дипломатом. Такой важный вид он сразу напускал на себя, когда брал чемодан в руки. Никто не знал, что он там носит. Мне было ужасно интересно, что же у него там внутри, в моём чемодане.
Однажды этот дурачок куда-то спешил и на бегу выронил чемодан. Тот открылся и из него высыпались стеклянные кукольные глаза. Не известно, где он их доставал, но их было много, достаточно много.
Мне вдруг представились эти бездушные маленькие трупики кукол, валяющиеся на свалках, с выковырянными глазами... И сразу стало не по себе.