Из цикла «Свояк никакухи (Адепт нейтралитета)»
1.
…Филимон равнодушно смял автобусный билет, сунул его в рот, обволок слюной, пожевал и проглотил. Вышедший следом господин неодобрительно дернул головой. Тогда Филимон полез в карман, нашарил конфету, зажевал ее и пульнул оберточный катыш в природное удостоверение личности критика. Зевака жалко скривился и ушел. Конфета Филимону показалась горклой. Сморщившись, поискал урну и, не найдя, изверг липлю на асфальт.
…Попасть на бега можно было не иначе, как миновав толчею птичьего рынка. У клетки, полной попугаев, Филимон показал язык. На него немедленно гавкнул огромный сенбернар. Филимон с присядками и прогибами начал осматривать исполина. Воодушевленный продавец пустился в расхвал, проматывая остросюжетные клубки песьей родословной. Животное вельможных кровей тупо скалилось и пускало слюни. Лишь скорбные глаза копушливо и безуспешно гонялись за то здесь то там выныривающей физиономией детины.
- И сколько стоит сия ода вегетарианству? – хмыкнул Филимон, притомясь гнуть спину.
- В столь достойные руки я отдам и за триста. - С готовностью прохихикал хозяин.
- Оставьте эти щупальца. - Филимон с гадкою гримасой дернул "достойными" кистями. - И сколько ж травки потребляет наш хвостатый гномик?
- Не понял. Какой травки? – продавец пса вжал голову питомца в бедро, но продолжал угодливо хихикать.
- Ну, овощей там, фруктов.
- Хм, простите, о каких фруктах вы говорите?
- Хм… О салате, петрушке, репке. А, простите, Оно, быть может, не любит салат?
- Это же собака, месье.
- Да?! А я подумал, это гвинейский тритон. А это, оказывается, собака, и она не кушает растительные продукты…
- Но позвольте...
- Эге, так Оно, чего доброго, еще и мяску просит?
- Это же собака...
- Ну, знаете, сударь… Я не собираюсь заниматься выведением собак-каннибалов. - Филимон смерил хозяина пса бесчувственно циничным взглядом. - Либо вы хотите, чтобы я стал собакоедом? Признайтесь, вы этого хотите?
- Да что вы ко мне пристали? - воинственно буркнул собаковод. Выкормыш перестал вдруг лить слюни и внимательно воззрился на болтуна в желтой кепке с лиловым помпончиком.
- Простите. Но я ведь должен знать, какое меню жалует мой пес. Лично я так кушаю мясо лишь в дни взятия Бастилии и независимости Туниса. Но мы отвлеклись, лучше распилите мне, пожалуйста, его генетическое древо. Еще раз. По колечкам.
…Продавец уныло завел по новой...
- Пардон. Так вы утверждаете, что его прабабка Брунгильда взяла золотую медаль в Каннах? - перебил вдруг Филимон крайне возбужденно.
- В Канне, месье. – Осторожно поправил торговец.
- Ах, в Канне. Это крайне важная деталь. А кто, интересно, взял вторую медаль? Случаем не Ганнибал? – глаза Филимона шипели как две синих сковордки.
- Н-нет… - собачник вконец растерялся. – Ко… Кобель господина из Бельгии. Его звали Ко… Коньяк.
- Ко… Кого? Господина из Бельгии?
- Нет. Животное.
- А... Понятно. Господин Ганнибал, очевидно, входил в состав жюри.
- Наверное… Так вот… А его дедушка по линии Мажино...
- Это я помню. Он был выдающимся мастером навозного орнамента. Вы лучше вот что скажите: каковы размеры вашего... мм… подопечного?
- Ах, Бернарда? Ровно девяносто семь кило вес. А длина...
- Да, мистер Шоу вряд ли бы гармонично смотрелся в дуэте с мистером Бернардом... Кстати, как его фамилия?
- Чего? Фамилия? Не знаю... - растерялся продавец.
- У псовых разве не бывает фамилий? Ай-ай-ай. Жаль, - искренне вздохнул Филимон. – Однако много ль кушает Бернард Имярек мясца?
- Ну, кило в день...
- Кило? Всего-то?
- Да, он весьма умерен в еде.
- А в отправлениях?
- Где? - не понял продавец.
- Неважно. А какое мясцо мы уважаем? Сырое или бланшированное? Либо, может, бечуанлендское под соусом?
- Лучше вареное, значит, говядинку, или колбаску, значит, кровяную...
- Прелестно! - Филимон согнул колени и вытер платком умильную морду пса. — Тю-тю-тю, слюняшка. А не желаешь ли ты, братец, мясца?
…Сенбернар чавкнул и плотоядно облизнулся.
- А может, лучше: дерьмеца? Ха-ха!!! - Филимон выпрямился, орошая носовой платок влагой из всех лицевых отверстий. - Благодарю за байки, месье Дюма, - и покрыл платочком нос собаки…
2.
…Филимон, как штык, прорезал рынок и уже собирался вынырнуть из пучины любителей мяса, салатов, собак и попугаев. Однако тут левый его глаз нечаянно споткнулся об уродливого кролика с обвисшим, надорванным ухом. Кролик сосредоточенно хрумкал морковь. Филимон не был бы Филимоном, - упустить такой момент для созерцанья. Он и остановится как вкопанный. Заворожённо понаблюдав за кроликом, верзила с лиловым помпоном отстранился и удивленно свистнул. «Хромое» ухо тихо сводило с ума.
…Ушастый, прервав погрызку, покосился на Филимона и изрек:
- Ну, и дурак...
…Филимон посвеклел и вписался в угол. Причем, левым углом лба.
…За что? - подумалось с обидой. Надо же, экая мерзость. Некий обтерханный заяц меня назвал дураком. И главное, за что? Ладно б еще, сунул ему хрен в шоколадной обертке. А то - ни за шиш...
…На душе стало гадостно и мрачно.
…На ипподроме с досады он поставил на самую истощенную клячу. И взял фантастический... куш.
- Так, - хмуро пробурчал победитель и, переломив тугую пачку, тиснул ее в карман жилета. - Треба это отметить.
…Не успел Филимон прикрыть кабацкую дверь, как в глаза ослепляюще пыхнуло голубым. Застрекотали фотоаппараты. Ничего не понимающего - хвать под ручки - усадили за столик, изысканно сервированный яствами и напитками, которые увидишь разве лишь в кино. Солидный господин в тройке стального отлива подошел, почтительно поклонился, ласково пожал руку и торжественно возгласил:
- Я рад приветствовать полумиллионного посетителя моего заведения. Месье, вы позволите преподнести вам презент от этого скромного ресторана? – и, не затрудняясь ожиданьем, протянул развесившему уши клиенту серебряный хронометр.
- Я тоже очень рад... по-своему. - Сипло прощелкал Филимон, пихая сюрприз в жилетку.
- Итак, чего бы пожелали, дорогой мой? - церемонный господин ясельно улыбнулся.
- А это… Пожалуй, анчоусов, омаров, жаркое и побольше шерри, шерри... - быстро осваивался Филимон.
- Все это уже перед вами. А не хотите ли отведать наше фирменное блюдо - устричный рулет?
- Пожалуй. И шерри, как можно больше шерри. И если дозволительно, кроху, - он показал кончик пальца, - вот столечко русской водки.
- Хоть сто тысяч раз по столечку. А чем вы станете запивать?
- Шампанским. - Мигом сметнул Филимон.
- Как, и всё?
- Ну, не помехой бы абсенту и пивка.
- Все это уже перед вами.
- Тогда довольно. Мне по во и этого хва, - он указал свое «во» в районе кадыка. - Прочее все одно уже не смогу как следует распробовать, то есть оценить.
- Желаю с приятностью откушать.
- И я тоже этого желаю. – Согласился счастливчик и тут же почувствовал шевеление автобусного билета в конвульсивно содрогнувшемся желудке. То был первый нехороший позыв.
…Очень скоро иссохший желудок начало галактически распирать. Тело сыто набрякло истомой, мозги прудила благодать…
…А на миниатюрной сценке скакала красивенькая длинноногая брюнетка. Она зажигательно стреляла чешуйками серебристого купальника и лазурными молниями из-под ресниц. Филимон невольно замигал.
- Я куплю ей пеньюар из золотого руна. - Промямлил фартовый парень и, сполоснув десны шампанским, начал упоительно лыбиться.
Красотка кабаре строила глазки, как в немом и ч/б синема.
Ощутив тяжесть Атланта, Филимон сбегал в туалет. Вернувшись, он облегченно рыгнул, сел, небрежно согнул руки в локтях и фасонисто пощелкал пальцами.
…Вновь зарябили фотовспышки.
- Чего изволите? - поинтересовался услужливый кельнер.
- Изволю желать и повелеваю налить ликер золотого фужёра и передать его на подносе вон той примадонне, - чинно распорядился Филимон и победительно мигнул танцовщице. - Постой-постой, малец. Не забудь прихватить на закуску лангустку.
Обожающе кивнув, крутобедрая "гейша" адресовала щедрецу ядерный аэро-поцелуй. Ответно чмокнув рюмку с водкой и зажмурясь, он медленно вцедил «привет от Менделеева».
- Стоящая микстурка, - задумчиво вывел Филимон, насаживая на вилку кусочек фирмеиного рулета, - а вот эта дребедень отдает утопленными тушканчиками, - и заглушил устричный привкус фужером шерри…
…Прихвостень фортуны благодушествовал, смеялся и, строя эротические планы, улетал в нирвану.
…Именно в этот момент кущи заслонил некрасивый кролик. Брызгая морковной стружкой, он оскорбительно хрюкнул: "Ну и дурак."
…Настроение остопоганилось. Кисло переминая губами, Филимон кликнул официанта.
- Чего изволите?
- Плю-ва-тель-ни-цу.
Ресторанный халдей смутился, но приказ дорогого гостя уважил.
- Отвернись, - рыгнул Филимон и резко склонился над зеркальным прибором. - Бяа... Накорми-кось этим повара, ответственного за срулет из тарантулов.
…На этот раз фотокамеры смолчали.
3.
…Малость полегчало. После бутылки пива стало еще лучше. Кокетливо менжуясь, красотка ожидала и ожигала. Жестами и взглядами… Ощутив прилив вдохновения, Филимон решился ответить на зов.
…Но тут в окоём втесался такой образ богини, о каком он не мечтал с давних пор недолгой своей "юношественности".
- Можно мне тут с вами? - В звенящие уши сочился завораживающий лепет. Богиня была небесно хороша и, при этом, вполне плотская, досягаемая и даже надушенная.
- Разум-и-имеется, - икнул счастливчик.
- Благодарю. Вы очень оригинальный человек.
- Кстати, я догадывался об этом.
- А я вас ждала. - Вздох "богини" обладал астральной протяженностью.
- А я нет... То есть теперь буду ждать.
- Но мы ведь уже встретились.
- Это вы меня встретили. А я вас не встречал, потому что не знаю: кто вы? - пояснил он.
- Мои био-данные вас удовлетворят, уверяю.
- Я решительно надеюсь. Вот, правда, мои...
- Ваш костюм говорит, что в вас говорит джентльмен, - резюмировала она.
- А мой язык этого не говорит. Но теперь он это скажет, то есть подтвердит.
- Вы, правда, именно такой, какого я ждала.
- А как вы меня ждали? - полюбознайничал он.
- Утомительно долго. Годы. Встречу с вами запрограммировал мой гороскоп. Я ждала, ждала… И вот сегодня, наконец, сошлось все вплоть до деталей. И все-таки я все равно сомневалась. И только лишь, как только вы потребовали плевательницу, я поняла: ошибки быть не может. ОН!
- Вы думаете, он… то есть я… я так любит плевать? Вы напрасно так думаете. Я не плевун. Так что вы рискуете разочароваться.
- А я тоже не плевунья. - заверила она.
- Вы дама света?
- Вы догадливы.
- Ну, я вас, значит, тоже давно искал. Целых десять лет. С того момента, как впервые посетил борде... бррр… Простите, я не светский человек. Но я обеспеченный и широкий человек, я миллионер. Бонза из Вестфалии. – Он вальяжно ополз в кресле.
- Жаль, что не из Вест-Индии. А может, как раз наоборот...
- А разве они не в одном месте? Вестфалия и Beст-Индия? Конечно же, нет… Я забылся… чуток. Как же, их разделяют Патагония и Лабрадор. Это всё от пива. Я его редко пью. Привык к коньяку. Реально…
- Мы будем идеальной парой. - Она томно закатила очи. – Реально.
- Люблю деловых женщин. А вы любите пиво?
- Н-не против иногда. – Она выглядела слегка растерянной.
- А регби?
- То же. Но не так что б уж... - В ее тоне почти не осталось энтузиазма.
- Ну, тогда мы перейдем на пиво. От коньяков у меня изжога и отрыжка. У вас есть авто?
- Само собой.
- А замок?
- Еще пока нет…
- Ну... я готов пока разделить ваше счастье и сделать вторую его половинку своей. - Грудным голосом промычал он.
- Я очень рассчитывала на вашу благосклонность, дорогой.
…НУ И ДУРАК!!!
…Перед глазами Филимона косоухо маячила жульническая морда грубого кролика.
"Подонок!" - разъярился счастливчик и ни с того ни с сего заявил:
- После бритья ног другой лосьон нужно. Помягше.
- Что? - она задохнулась, но не дымом сигареты. - Это шутка?
- В стиле вестфальских пивоваров, а может, и баварских.
- Вам не идет ронять свое достоинство. - Она хваталась за соломинку.
- Да что вы говорите! А я, кстати, никогда не ронял свои достоинства. Мозги приходилось ронять, со второго этажа.
- Это отразилось на вашем юморе.
- В следующий раз брейте чище ваши ноги. Гуд бай, май лав... Ишь тоже мне - цыпа.
4.
...Протиснувшись к собачнику, Филимон скверно осклабился и рявкнул в ухо: «Держи!» - после чего сунул скрутку сотенных, ухватил поводок и поволок очумевшего сенбернара.
…Крольчатнику он отвалил сотню и затолкал хитрого безобразного кролика в сетку.
…Затем купил дюжину колясок колбасы и пол/ящика кефиру.
…Сгибаясь под тяжестью покупок, Филимон ввалился в свой подъезд, хрящистым ухом вжал кнопку лифта. Но, быстро передумав, пополз вверх пешим ходом.
…К чердаку десятиэтажного дома он выбрался на полпуда легче.
…Сначала по крутой лесенке, исходя потом, выволок на крышу тяжеленного пса. Туда же препроводил кормежку. Вскрыв бутылки, выплеснул кефир на шифер, набросал сверху колбасы, перетоптал все это, помочился и полез обратно в чердачный люк.
…Покуда человек спускался по лесенке, сенбернар задумчиво пускал слюни на его распаленное темя. Рядом гнусно собачились голуби и воробьи.
- Живи здесь, король обжор и тунеядцев. Бог даст, научишься добывать пищу. А то и даст, впрямь станешь тут святым духом, – таким вот добрым словом напутствовал беспечного великана Филимон, закрывая люк.
…Тяжело дыша, он спустился на третий этаж и после долгой возни открыл дверь в свою каморку. Там, не разуваясь, вкатился в кухню и шарахнул об стол сеткой. Кролик припрыгнул и расчехлил клыки.
- Ну, кто дурак? - грозно вопросил Филимон у съежившейся жертвы. Зверек ехидно косился и молчал. – Ну, скажи, что не прав, об одном ведь и прошу…
…Некрасивый кролик напыжился, но промолчал.
…Филимон надолго оккупировал санузел.
…Оттуда вернулся с квелым капустным «лопухом», завернул в него тухлую редьку, подгнившие картофельные очистки и сунул кролику. Спесивая тварь неспешно отодвинулась и с вызовом уставилась на… дурака.
- Ну, ты ж подонок! - взбесился Филимон. – Ну, ничего-ничего, гаденыш, щас ты у меня взвоешь! Поплачешь по полной программе.
…Под это предисловие он схватил топор, примерился, рубанул, промазал. Лезвие вошло в столешницу и застряло...
…Лишь с третьей попытки удалось ему отделить голову насмешника.
…Искромсав тельце на кусочки, мститель наскоро пропарил все это в кастрюле, откинул в раковину, обдал водой из крана, собрал на разделочную дощечку и шагнул к окну.
…Внизу, среди отбросов прогуливались развязные кошки. Много кошек.
- Кыс-кыс... - нежно позвал Филимон.
…Мурки лениво и презрительно жмурились на дурака. Филимону надоело кискискать, и он смахнул с доски останки врага.
…С хищным воежом кошки кинулись к мясу, быстро растерзали, растащили, набили пузо и прижужолились на солнцегрее.
…Покуда живность воинственно уплетала обидчика, Филимон млел и урчал от блаженства.
…Но как только пушистые бродяги налопались, устлав драными спинками, брюшками и боками каленый асфальт, ему стало чудиться, что и они нагло, с усмешечками поплевывают в его окно.
- Ах, вы курвы позорные! - отчаянно заголосил Филимон и, не раздумывая, сиганул на асфальт.
…Брызнула кровь.
…Рванув из последней мочи, Филимон подобрался к жирному усатому плешивцу с грязной откормленной рожей… Гневно заглянул в разморенные зенки… Схватил за ухо и давай раскручивать кошачью башку из стороны в сторону.
…Сытый кот дико взревнул, а потом, закатывая гляделки, давай свирепо царапаться в ответку.
…Сломленный Филимон плюнул в него влажно-алым сгустком и оставил в покое.
- Ну и дурак. – скандально прошипел лысый котяра, дивясь и не прекращая шееверченья.
…Или ему это показалось?
…Филимон бессильно заплакал...
1987 год.
Иллюстрация скачана из Интернета, авторство не установлено. В случае претензии, будет удалена.
Адрес разворотоа со всеми историями абсурдного цикла про Филимона:
http://proza.ru/avtor/plotsam1963&book=14#14