Пробуждение

ОМ!
Да будет написано верно
или не написано вовсе!


Алёшкха Прахлада

ПРОБУЖДЕНИЕ
(Дзен старушки)

Запорожье 2009


Жил в нашей округе один – толи отшельник – толи монах, по имени Кйцу. Он считал себя просветленным и достигшим высокой реализации… А впрочем, так оно наверно и было на самом деле… Только один раз в год он покидал свою избушку в самой гуще леса, и выходил к людям поучить их уму-разуму. Зачем? Простолюдины думали, что он скучал по общению. Люди поумнее говорили, что он так проявляет сострадание к нам. А что он сам думал по этому поводу, я не знаю. Все его уважали и почитали за честь иметь его своим гостем.
Вот однажды поздно вечером, Кйцу пришел в деревню и постучал в первый попавшийся дом. В доме том жила старая Мааа:
– Кто стучится в столь позний час?
– Это я, Кйцу. Вы не разрешите мне погостить у вас некоторое время?
– Конечно, это такая честь для меня. – Обрадывалась Мааа. Она отворила дверь и пустила монаха. Он вошел и покрутил головой, оглядывая внутренность дома. – Однако я уже стара, – с грустью сказала старушка, – и не смогу служить вам достойно, к тому же в моем доме сыро и не уютно. Право, мне так не ловко принимать такого гостя без предоставления удобств. Может, вы остановитесь у кого-нибудь другого?
– Я не нуждаюсь в служении и удобствах. – Ответил Кйцу. – Мне нужно лишь место, где бы я мог принимать людей, которые завтра прийдут послушать меня. В этом месте я должен провести ночь, чтобы подготовить его надлежащим образом.
– Чтож, если вам подходит мой дом – прошу. Меня зовут Мааа.
– Благодарю вас. – Ответил монах. – Уже поздно. Ложитесь спать. А я сяду здесь. – Он указал на центр комнаты.
Рано утром, Мааа встала с постели, и аккуратно, чтоб не потревожить монаха проскользнула во двор и принялась хлопотать по хозяйству. Хоть хозяйство было не большое, но ей было тяжело: руки и ноги уже плохо слушались ее.
Закончив управляться, она поставила на столе для монаха кувшин с молоком, и пошла к соседям. Мааа рассказала, что Кйцу вышел из леса, и остановился у нее в доме. Он собирается учить.
Эта весть быстро обежала всю деревню, и, к обеду, возле дома Мааа собралось много народу, чтоб послушать монаха. Правда, никто не понимал, зачем он сюда пришел, и каков прок в его речах. Но раз все пошли – почему бы и нет? Народу в этот раз было так много, что только половина поместилась в доме. Остальные стояли снаружи, обступив дом вокруг, и вглядываясь в открытые двери и окна.
Кйцу долго говорил о каких-то непонятных вещах. Затем о понятных: то пугал адом, то восторжено рассказывал о чудесах, на которые мы все, якобы способны. И все время между рассказами кричал: «Пробудитесь же!». Однако, наступили сумерки, и никто, похоже, не собирался пробуждаться, – а совсем наоборот. Народ стал, позевывая, рассходится, и к первой звезде не осталось уже никого.
На следующий день ситуация повторилась, с той лишь разницей, что снаружи дома уже никто не стоял. Поправде говоря, даже внутри никто не стоял: всем, кто пришел в этот раз, хватило скамьи и пары стульев, чтоб усесться.
…На пятый день пришло только трое.
На шестой день пришли те трое, и еще один, по имени Уаак. Этот Уаак явно был возбужден. Пока говорил монах – он места себе не находил. А как только Кйцу кончил, Уаак принялся забрасывать его вопросами:
– Я вчера думал над вашими речами… Что же получается? Ничего нет? Какже так? Ведь вот он я – а вот вы? Ответьте.
Но Кйцу молчал.
– Что же вы молчите? – неунимался Уаак. – Сегодня утром я чувствовал нечто необъяснимое, как-будто весь мир перевернулся с ног на голову. Столько мелочей, которые я раньше не замечал. Почему это со мной происходит? Я пробудился?
Но Кйцу молчал.
Уаак продолжал задавать вопросы, он соскочил со скамьи и принялся размахивать руками, показывая богов и чудесные храмы, в которых он побывал этой ночью.
Но Кйцу молчал.
Когда все разошлись, Мааа спросила:
– О, великий мудрец, ответьте мне, глупой и старой женщине, почему вы не отвечали на вопросы этого юноши?
– Он еще не готов слышать ответы. – Сказал монах.
– Но мне показалось, что он обиделся и больше не прийдет сюда. – Прохрипела старушка.
– Если он не прийдет, значит он действительно не готов, и, следовательно, я был вправе не отвечать. Если же он придет, значит, я смогу ответить на его вопросы.
Старушка подумала и сказала:
– Спасибо за разъяснение, мудрец Кйцу. Можно вас попросить об одолжении?
– Проси. – Ответил монах.
– Что-то последнее время мне не здоровится. Вы не поможите мне завтра с утра управиться с моим хозяйством?
– Конечно, я помогу тебе! Что же ты молчала, раз неважно себя чувствуешь? Разбуди меня, как встанешь сама.
– Благодарю вас. – Сказала старушка и улеглась спать.
Наступило утро. Вернее утро еще не собиралось наступать. Но в деревне так принято: считать утром ночь между тремя и четырьмя часами. А то утро, которое утро – оно уже не утро, а просто начало дня.
Мааа проснулась и принялась будить монаха:
– Пробудитесь же! Ну пробудитесь!
Однако Кйцу так устал за эту неделю, что, едва открыв глаза, тут же засыпал.
Старушка не унималась:
– Что же вы спите, Кйцу? Пробудитесь же!
Наконец ей удалось его разбудить. Когда он пришел в себя, то извинился, что не мог так долго проснуться.
– Ну что ж, пойдем, поработаем, покормим твою скотину. – Проговорил он ласково.
Они вышли во двор. Но старушка, вместо того, чтобы рассказать монаху, что нужно делать, села под козу и принялась ее доить.
– Давайте же, я вам помогу. – Сказал Кйцу.
– Что вы, что вы. – Запричитала старушка. – Вы, наверное, не умеете доить коз. Она у меня одна. Если вы ей сделаете больно – она обидится и больше не даст мне молока.
– С чего вы взяли, что я не умею доить коз?.. Ну, раз она у вас такая привередливая, тогда дайте мне другое задание.
– Сейчас, сейчас, еще не много осталось, я заканчиваю. – Сказала старушка и принялась хвалить монаха. – Я вам так благодарна, что вы согласились мне помочь по хозяйству, мне уже так тяжело, и руки совсем меня не слушаются.
– Что же вы меня благодарите, когда я еще не сделал ничего? – Какбы недоуменно спросил монах. – Скажите, наконец, чем я могу помочь?
– Что вы, что вы, я очень вам благодарна.
Мааа ввстала из-за козы с миской молока и направилась в дом. Кйцу пошел за ней. Она поставила миску на стол и опять пошла во двор. Монах за ней.
– Скажите вы, наконец, какое дело вы поручите мне для помощи или нет? А то я хожу за вами как собачонка. – Сердился Кйцу.
– Что вы, что вы, я очень вам благодарна, за то, что вы согласились мне помочь и встали так рано. – Отвечала старушка. Она ходила так по двору и занималась хозяйством, а монах только смотрел на это. И когда он пытался взять ее дело – она не позволяла, причитая:
– Что вы, что вы, я очень вам благодарна.
Наконец, Кйцу не выдержал и крикнул:
– Старуха, зачем же ты меня разбудила, раз не говоришь мне, что делать дальше?
Мааа развернулась, и, улыбаясь, посмотрела на монаха:
– Вы еще не готовы помогать мне. Вот если вы и завтра проснетесь так же рано…
Кйцу просветлел.




Да будет прочитано верно!
ОМ ШАНТИ