Сделав несколько жадных глотков из полупустой банки, Мышонок недовольно скривил толстые губы. Пиво в банке мало того, что за несколько часов стало тёплым, так ещё и порядком выдохлось. Это не доставило ему никакого удовольствия!
Он раздражённо смял и отшвырнул ненужную ему банку в угол, нимало не беспокоясь о чистоте или порядке. Такие вещи и раньше волновали его мало, а теперь, в сложившейся ситуации, так и подавно!
Потом, немного повздыхав и посопев про себя оттого, что вскоре надо вставать, он потянулся к столу и пощёлкал каналами радиоприёмника магнитолы. Радио по-прежнему молчало.
Вот этого Мышонок определённо не понимал, ну не укладывались подобные вещи в его сознании, как это вдруг радио может не работать! Но и размышлять об этом долго он не собирался, не хватало ещё нажить головную боль!
Щёлкнув кнопкой, Чернокожий включил музыку с компакт-диска, каморку заполнили ритмичные звуки этнического «Рэпа».
Сделав пару шагов к холодильнику, он распахнул дверцу и не глядя нашарил ещё одну, новую банку с пивом.
Его собственные запасы уже закончились бы, но накануне удачный поход к джипу с битком набитым баром немного их пополнил. Правда, вскоре нужно будет идти, поискать ещё чего-нибудь.
– Да… и ведь ещё нужно сходить к завалу! - Вспомнилось ему в этой связи. А ведь он почти забыл об этом! Может там уже проход без него разбирать начали, а может и сверху, из города, какие спасательные работы ведутся?!
Правда, никуда идти ему определённо не хотелось, как, впрочем, и всегда. Всегда так было, он и на работу ходил с огромной неохотой, а здесь нужно идти куда-то добровольно!
– Напиться, что ли, снова, и никуда не таскаться?! - Пришла ему в голову вполне прогнозируемая мысль. – Да и пожрать нужно! - Он вдруг почувствовал, как у него засосало под ложечкой. Благодаря всеми этим странным и страшным событиям и, определённо, новым для него переживаниям, он толком и не ел со вчерашнего. – Вот это было дело!
Мышонок опять встал и ещё раз полез в холодильник. Достал оттуда дорогой коньяк, свою вчерашнюю добычу, и налил половину пластикового стакана. У него вся посуда была пластиковая, одноразовая.
Не мыть же её, в самом деле! Он и не мыл, но и выбрасывал нечасто, а пользовался по нескольку раз. Теперь вот для коньяка пригодилась! А чего, в самый раз!
Он насыпал себе чипсов. Хлеба не было, а креветки варить ему не хотелось. Покрутив в руке пакет с ними, он забросил его обратно в морозилку.
Потом распечатал упаковку с сосисками и, выпив залпом коньяк, стал набивать своё брюхо.
Вновь развалясь на топчане, он прихлёбывал дешёвое, но холодное пиво, дёргая ногой и головой в такт звучавшему из динамиков ритму.
Есть же и думать одновременно он никогда был не в состоянии, потому в голове его в тот момент было почти пусто, даже эротические образы вытеснил процесс пережёвывания и заглатывания продуктов!
Но вот «немного» подкрепившись, когда коньяк, пиво, сосиски и музыка оказали на него своё благотворное и приятное воздействие, мысли, наконец, начали медленно ворочаться у него в голове, неохотно возвращаясь туда из небытия.
Мышонок сдобрил их ещё одной дозой элитного пойла, и их течение приобрело теперь несколько иное направление.
– Всё-таки нужно сходить посмотреть, что там делается! Чтоб, значит, самому увидеть, как развиваются события.
Не то, чтобы он решил это, но, по крайней мере, об этом задумался.
– Девочка-то хороша и никто ему её просто так не отдаст. Ему вспомнилось волевое, жёсткое лицо Теда, похожего на героя вестерна (видал он пару раз по TV), а вовсе не на всех этих жирных американских туристов, круглый год заполонявших улицы и бульвары Парижа.
Подумав о Сабрине, мышонок опять почувствовал некое шевеление и томление в штанах, пониже пояса.
– А может опять сходить к Кадиллаку, сначала там поглядеть, что делается, а уж тогда и действовать, судя по обстановке?! - Он глупо заулыбался, решив про себя, что вот какой он умный!
Действительно, к завалу он никогда не опоздает, чего он там не видал!
Работать он особо не желал, предпочитая, что б за него кто-то другой корячился.
Допив пиво, встал и сыто рыгнул, испытывая сладкую истому от предвкушения того, что может быть скоро увидит так приглянувшуюся ему крошку.
Выключив музыку и почёсывая грязной пятернёй голую грудь, направился к выходу, ощутив, что на территории стоянки стало заметно прохладней.
– Вот только нужно будет сходить найти, да прихватить с собой биту. - Решил он, как ему показалось, весьма мудро. Та, надо полагать, так и лежала там, где он её припрятал в прошлый раз - куда ей деться!
Тед и Сабрина в полном молчании возвращались от места трагедии, разыгравшейся неподалёку от выхода, ведущего из подземелья.
Говорить им совершенно не хотелось, они подавленно молчали, чувствуя себя не в своей тарелке и, видимо, даже немного виноватыми. Жульен ведь с девочкой остались сейчас там, и, возможно, им грозила страшная, невидимая опасность!
– Встретятся ли они ещё с ними?! Будут ли те ещё живы через пару часов?! Этого ни американец, ни девушка не знали.
Они же вот так запросто взяли и сбежали, именно сбежали! Так они сейчас думали, и от того чувствовали себя не очень комфортно!
Но и вернуться туда было также выше их сил! Кто же захочет добровольно подписать себе приговор!
Но вот Кадиллак показался впереди. При уходе оттуда, Тед приглушил в салоне свет, но не выключил его совсем, чтобы можно было легче ориентироваться и не бродить зря посреди тёмных рядов автомобилей, путаясь в чёрных колоннах, подпиравших бетонный свод.
При виде своего авто они оба почувствовали даже некоторое облегчение и радость, как при возвращении домой!
Надо же, за такое короткое время Кадиллак стал для них почти домом в этом мрачном замкнутом пространстве подземелья. В нём, благодаря некоторому комфорту, они могли не чувствовать себя погребёнными заживо!
Американец открыл боковую дверь, галантно пропуская даму вперёд; даже в этом он отличался от своих мало воспитанных, но чванливых соотечественников.
Сабрина легко скользнула внутрь, на мягкий кожаный диван, и откинулась на уютную спинку. Тед последовал за ней, он сел напротив, устраиваясь у бара. Достал бутылку с виски и налил себе и девушке понемногу в пузатые бокалы.
Они выпили, стараясь не глядеть, друг на друга, и пытаясь умолчать о том, что и так было для обоих очевидно.
Жуль стоял, задумавшись, освещённый неярким светом аварийных ламп. Он не стал смотреть на то, как уходили девушка и ковбой, покидая здесь, в одиночестве, его и Мари. Вместо этого он смотрел вверх, на гору строительного мусора, проход в котором ему предстояло сейчас разбирать, теперь уже одному.
Он на самом деле очень хорошо понимал этих двоих, они как умели, боролись за свои жизни.
Не то что бы он сам ожидал, чего-то замечательного от выхода за пределы подземелья, ставшего для них пятерых то ли ловушкой, то ли временным убежищем – нет! Просто нужно же было что-то и делать! И не только для того, что б убраться, наконец, отсюда! - Ведь не сидеть же сиднем в своём автомобиле, дожидаясь печального финала, как брошенная в бочку крыса! - Так он думал.
Можно было, конечно, решить, что вот он такой герой, или, скорее идиот!
А ведь это было не так. Конечно, он так же боялся радиации, но он понимал, что рано или поздно, та добьёт и отыщет их везде, даже в самом дальнем уголке стоянки.
К тому же, они все побывали здесь, у выхода, уже по несколько раз, а в общей сложности, никак не меньше получаса каждый, а скорее и больше! Значит, они давно должны были что-то почувствовать, несколько часов назад, по крайней мере. Но ни у одного из них не было никаких признаков лучевой болезни!
– Ладно, пусть! - Он не жалел, что Тед и Сабрина свалили. – Если с ним и девочкой всё будет хорошо, тогда эти люди вернутся и станут боле охотно доверять ему – Жульену.
Группа людей в таких условиях, как здесь должна быть спаяна доверием! Заставить, конечно, тоже можно, но тогда гляди, да гляди, чуть ослабишь хватку – все разбегутся.
И это в лучшем случае! Он знал это не понаслышке.
Вдруг Жульен вздрогнул, он почувствовал, как что-то холодное дотронулось до его руки.
Усилием воли он заставил себя не оборачиваться резко, как требовал от него инстинкт бойца.
Прикосновение, которое он ощутил, могло иметь только одну природу. Жуль, медленно повернулся назад, и бросил взгляд вниз.
Снизу вверх на него вопросительно и молча взирала чёрная фигурка Мари. Её зелёные глаза светились испугом.
На момент происшествия та была одета в черную короткую плиссированную юбочку. Вдоль нижнего края юбочки, немного до него не доходя, шла тоненькая белая полоска, такая же, как и в окантовке воротника тёмного джемпера, из которого выглядывал ворот белой блузки.
– Видимо, такая у них, в дошкольном учреждении, была форма. - Решил Жульен, когда увидел её в разбитой машине, сразу после Происшествия.
Он, забывшись в своей задумчивости, совсем отвлёкся от девочки, а той, видимо, надоело играть одной. И вот теперь на него взирали её глазки, готовые наполниться слезами.
– Что случилось, малышка? - Ласково спросил он её, мягко беря её за узкие плечики и заглядывая ей в глаза.
– Они ушли, месье Жуль. - То ли вопросительно, то ли утвердительно, произнесла она еле слышно. – Они больше не придут сюда?
Он присел перед ней на корточки, так, чтоб его лицо было напротив её лица.
– Да ушли, но мы их ещё увидим. Я сейчас полезу на эту кучу, немножко поработаю. - Он указал глазами на завал. – А ты посидишь внизу, поиграешь, или посмотришь на то, что я стану делать – хорошо?
Тед, когда уходил, видимо, второпях, даже забыл забрать свою куртку, на которой сидела Машенька.
– Давай я отодвину тебя ещё немножко дальше от завала, ты не станешь бояться? - Жуль смотрел на девочку очень внимательно, но в то же время мягко.
– Месье Жуль, мне уже и сейчас страшно! - Тихонько, почти шёпотом, сказала она. – Мне кажется, что здесь кто-то есть, они смотрят на меня. - И видя, что тот её внимательно слушает, продолжила. – Они там!
Девочка бросила робкий взгляд в сторону места страшной аварии, в которой и она едва выжила совсем недавно.
У Жульена и самого иногда возникало чувство неясного беспокойства, но он не придавал ему особенного значения. В зоне прямой видимости и непосредственного контакта, никакой реальной угрозы не наблюдалось. А такое состояние неустойчивого спокойствия и страха являлось вообще характерным для людей, попавших в подобные обстоятельства!
– Ну что ты, малышка, не бойся, всё будет хорошо, я тебе обещаю! Иди сюда! - Он опустился на колени, притянул девочку к себе и прижал её к груди.
Маша доверчиво прильнула к нему, и опустила реснички, закрывая глаза, он стал для неё единственным близким человеком в этом замкнутом беспросветном пространстве.
Жуль гладил её по головке, взгляд его устремился в этот момент вдоль стены, в проход между ней и слившимися в последнем объятии мёртвыми автомобилями.
И тут он увидел!
Вообще в этом месте, где они в данный момент находились, совсем не было теней. Хоть аварийные лампы светили и не очень ярко, но со всех сторон, потому тени растворялись и истаивали в их мертвенном свете. По настоящему, тени появлялись, только на границе освещённого пространства.
Но тут Жульену показалось, что сбоку, под одним из разбитых кузовов происходит некое шевеление, а потом оттуда молниеносно метнулось сразу несколько бесформенных теней. Они на миг застыли на серой бетонной стенке. И будто бы, оттуда на Жульена и на Мари уставилось несколько глаз!
Ему стало не по себе. Холодок пробежал в груди.
– Погоди-ка, Мари. - Ему не хотелось её всерьёз напугать, потому он отстранил её очень бережно, осторожно поднимаясь, и в этот самый момент отвёл глаза.
– Вы снова уходите месье Жуль? - Голосок её дрогнул.
– Пойдём вместе, посмотрим, мне что-то показалось. - Он взял её за руку и снова глянул на стенку в проходе, но никаких теней на ней и в помине не было!
Тем не менее, он пошёл туда, ведя девочку за собой. Оставлять её одну ему не хотелось, да она бы наверно и не согласилась остаться.
Это был тот же проход, по которому они всегда попадали к завалу, но не тот, где Жульен обнаружил зажатую в тисках смерти руку той несчастной. Тот проход был более узким и сильнее завален, потому кроме него там никто и не побывал.
Они вошли в щель меж стеной и горой автомобильных останков, Жульен внимательно всё осматривал, но ничего подозрительного не обнаруживалось. Тёмная жидкость под грудой высохла и не производила более того ужасающего впечатления, как в самом начале всей этой истории.
Они обошли груду со стороны, обращённой в глубь стоянки, и Жуль только заглянул в тот, другой проход, но не пошёл туда, не вести же туда Мари!
Почерневшая рука торчала на прежнем месте, и ничего иного, более примечательного или страшного, там не наблюдалось.
– Мы не пойдём туда, месье Жуль? - Спросила девочка, за его спиной.
– Нет, малышка, там трудно пройти. Ответил он ей, поворачиваясь, и они пошли назад, к завалу, тем же путём, что за минуту до этого пришли сюда.
Довольно быстро, хоть особо и не торопясь (он вообще никогда не торопился), Мышонок преодолел расстояние до места, где была припрятана бита.
Потом, отыскав её с некоторым трудом (для этого ему пришлось заглянуть с фонарём под днища несколько машин), он пошёл к Кадиллаку, где обитал американец со своей белокурой, аппетитной подружкой.
Он сжимал биту в правой руке, и она снова придавала ему уверенности, он чувствовал себя огромным (что, в сущности, являлось истиной) и сильным (это было весьма спорно), но бита воздействовала на его сознание именно так.
В другой руке у него находился фонарь, который и позволял ему перемещаться относительно свободно.
Когда Мышонок сначала искал, а затем забирал биту, он подошёл на достаточно близкое расстояние к выезду со стоянки. Даже издали он рассмотрел, что у места крушения машин никого нет, а дальше не пошёл. Он всё же решил сходить, как и задумал сначала, к месту стоянки Кадиллака, ему снова хотелось увидеть ту блондинку.
Вдруг она ещё там, со своим американским дружком?! А может, он хотел и подглядеть, как та станет кувыркаться со своим ковбоем. Он испытывал какое-то болезненное удовлетворение от такого подглядывания!
Впереди показалась туша огромного автомобиля с едва освещёнными окнами салона. Мышонок осторожно выглянул из-за колонны, судорожно сжимая рукоятку биты, и погасил фонарь. Не хватало ещё, чтобы из машины засекли его свет!
Напряжённо устремив взгляд в заднее стекло, он внимательно всматривался в глубь авто, пытаясь уловить малейшее движение внутри.
Никакого движения, между тем, не наблюдалось. И вокруг, и в автомобиле было абсолютно тихо.
– Неужели там никого нет, тогда он зря не пошёл к выезду! Ведь, если не здесь, то они могли быть только там! - Такая мысль промелькнула у него и пропала.
Он зажмурил глаза и, помотав головой, потряс рыжими дредами, потом снова открыл их. Тут он заметил, что задняя дверь немного приоткрыта.
– Пойти, что ли, посмотреть? - Таков был его первый порыв. Он даже собрался, было, сделать шаг, когда до него дошло. – Раз дверь открыта, значит, там всё же кто-то есть!
И тут из приоткрытой двери полилась тихая мелодия.
Он снова отступил в темноту, за колонну, и задумался. В его сознании боролись противоречивые чувства.
Там, в машине, только этот американец со своей девчонкой. В этом он, Мышонок, не сомневался, сомневался он в другом - он не знал, пришло ли уже время действовать, или же ещё нет!
С одной стороны, ему уже надоело ждать, он хотел эту тёлочку немедленно!
Но это как посмотреть, а ну как спасатели сверху объявятся, тогда что?! Но с другой стороны, если дела обстоят именно так как говорит тот парень – Жуль, тогда чего ждать? Нужно брать то, что само просится в руки!
С Тедом и блондинкой он разберётся сейчас, а с музыкантом и его девчонкой потом! Долго так размышлять, впрочем, ему было не под силу. В конце концов, условные рефлексы стали брать над ним верх. Они шептали ему:
– Иди, возьми её, возьми эту сучку, а её американского ублюдка убей!
Дрожь возбуждения всё сильнее колотила тело Чернокожего, а рука всё сильнее сжимала твёрдую рукоять биты.
Вон и дверь приоткрыта, это ли не знак, не подарок судьбы? Уже окончательно теряя контроль над собой, он сделал шаг из-за колонны в сторону двери Кадиллака выходя на слабо освещённое пространство. До неосторожно оставленной приоткрытой дверцы оставался только один последний рывок.