Комната с дощатым полом и дощатыми стенами. Старый умывальник, комод, стол, буфет.
Адам высокий брюнет в брючном костюме
Ева небольшая, пухленькая, рыжеволосая. В домашнем фартуке.
Адам: Ева, что у нас сегодня таки на ужин?
Ева: уковый фуп ф клёками.
Адам: логично. Ничего другого я от него давно не ожидаю. С тех пор, как мы перестали размножаться, он стал очень суров с нами. Его можно понять. Знаешь, Сара, давай-ка мы с тобой его порадуем и произведём ещё одного пупсика.
Ева: оооой, фкоко мофна...
Адам: я задавался этим вопросом, но не нашёл ответа.
Ева разливает суп по тарелкам. Молча едят. В тишине звякают ложки. Рабочие сцены тем временем выносят на середину комнаты кровать с высокой спинкой.
Адам: пора.
Ева: фтов пфистувим.
Занавес целомудренно закрывается. Звучит что-то из Вагнера. Занавес открывается. На тумбах три бюста: Ницше, Брежнев, Пий 5.
Адам: о, на этот раз ты превзошла себя!
Ева: фама не офидафа.
Потолок разверзается, из люка на пол сыплются фрукты и живые курицы. Лёгкий весёлый переполох. Праздник.
Адам открывает окно. За окном - белый-белый свет. Доносятся какие-то непонятные звуки. В комнату влетает оторванная нога и пустая железная каска.
С выражением мучительной брезгливости на лице, обернув руку тряпкой, Адам выбрасывает ногу обратно. Примеряет каску.
Адам: ну, как, мне идёт?
Ева: выгавиш вувакофм.
Адам: да, никогда не любил этот стиль.
Ева: вак фы фуваеш, фафта у фас оффуфк?
Адам: полагаю, лет через сто он даст нам пару деньков. Возможно, мы снова сходим в макдональдс, может, даже в кино. Конечно, это нехорошо. Но после того случая...
Адам задумчиво смотрит на запястья. Ева что-то кудахчет и потирает шею. Садятся на стулья лицом в лицо. Ева разглядывает лицо Адама. Адам разглядывает лицо Евы. Снаружи доносится детский плач. Плач становится всё громче. Ева закрывает уши Адаму. Адам закрывает уши Еве.
В комнату входит ребёнок с чёрным маркером. Рисует Еве усы фюрера, а Адаму на лбу - жирную свастику. При этом Адам и Ева сидят вытянувшись, не смея пошевелиться. Потом оборачиваются к зрителю. Ребёнок тоже обращает внимание на зрителя, подходит к краю сцены и, вытянув руку с маркером, начинает пересчитывать содержимое зрительного зала. Пересчитав, ребёнок подходит к Адаму с Евой, берёт их за руки и выводит к краю сцены. Сам стоит посередине. Адам и Ева смотрят в зал.
Ребёнок: Это Адам. Это Ева. Ева, докажь, что это Адам.
Ева: Это Адам.
Ребёнок: Адам, докажь, что это Ева.
Адам: Это Ева.
Ребёнок: что и требовалось доказать. Кстати говоря, Адам и Ева, вы не видели моего гадёныша?
Адам: нет
Ева: нет
Ребёнок: где бы он мог быть?
В третьем ряду встаёт лысый человек в очках.
Лысый человек в очках: тут...
Ребёнок: иди к нам.
Змей выходит на сцену.
Ребёнок: отлично. Покажи, как ты умеешь ползать.
Змей ложится на живот и ловко по пластунски ползает по комнате.
Ребёнок: что же вы? похлопайте ему.
Зал хлопает.
Ребёнок (Адаму и Еве): вы тоже.
Адам и Ева хлопают в ладоши.
Ребёнок: даже я похлопаю. Хлопает в ладоши.
Открывается окно, в окно влетает кусок трупа и открытый дипломат с пачками денег. Всё это живописно падает на пол.
Занавес закрывается.