Статья написана совместно с Еленой Николаевной Егоровой.
Свято-Никольский Угрешский ставропигиальный мужской монастырь, основанный в 1380 году, расположился приблизительно в 15 километрах к юго-востоку от Московского Кремля. “Одними природными красами могла бы нас привлечь к себе эта обитель, - читаем мы в книге “Житие и чудеса святителя Николая Чудотворца, архиепископа Мирликийского, и слава его в России”, изданной в Санкт-Петербурге в 1899 году, - На берегу Москвы-реки, на небольшой полянке, среди зеленеющих лугов между скатами холмов чудно рисуется она пред взорами богомольцев своими роскошными храмами и зданиями... Вокруг нее прекрасная каменная ограда, внутри нее до последнего времени было 11 церквей, а в недавнем 1894 году освящен новый прекрасный двенадцатый храм - великолепный собор имени Спаса Преображения, заложенный в 1880 г. в память 500-летия обители. Достопамятен должен быть этот храм для русского гражданина, так как вместе с событием основания обители он напоминает нам и об одновременных великих событиях: славной Куликовской битве великого князя Дмитрия Ивановича Донского и чудной помощи ему Святителя”.
В далеком 1380 г. на Угрешской земле остановилось на ночлег войско под предводительством великого князя Московского Дмитрия Ивановича. В тревоге о предстоящей битве с Мамаем провел он ночь, а на рассвете в звездном сиянии над сосной явился ему образ святителя Николая. “Сие вся угреша сердце мое!”, - вскричал Дмитрий Иванович, когда икона чудесно сошла с дерева ему в руки, согрев сердце и придав уверенности в победе. С тех пор, по преданию, стали называть местность Угрешей. В том же году Дмитрий Донской повелел основать здесь монастырь во имя святителя Николая Чудотворца.
Являясь важным форпостом на опасных юго-восточных рубежах Москвы, Угрешская обитель много раз страдала от нападений татар, подвергавших ее пожарам и разрушениям, но всякий раз восстанавливалась и расцветала вновь. Знала она периоды запустения и славы, была “царским богомольем” и заштатным третьеклассным монастырем. Замечательный архитектурный ансамбль обители складывался на протяжении нескольких столетий.
Во второй половине XIX века в основном благодаря деятельности настоятеля - архимандрита Пимена - монастырь был значительно расширен и кардинально перестроен в русско-византийском стиле. Преобразования, совершенные в 1853-1880 гг., когда настоятельствовал отец Пимен, были поистине грандиозны. В 1834 г. 24-летний послушник Петр Мясников, получивший при постриге в 1838 г. имя Пимен, вместе с вновь назначенным игуменом Иларием прибыл на Угрешу, где было только два храма: Никольский и Успенский. В 1880 г. в монастыре действовало уже 10 храмов (11 престолов).
Архимандрит Пимен был не только инициатором всего нового строительства, но и автором архитектурных идей большинства сооружений. Выходец из вологодской купеческой среды, он получил очень скромное образование: его два года учила местная портниха. Но отец Пимен обладал такими природными талантами, творческим и духовным потенциалом, что сумел не только возродить совсем запустевшую к 1834 г. обитель, но и сделать ее процветающей “второй лаврой”, как во времена царствований Михаила Федоровича и Алексея Михайловича Романовых, совершавших “Угрешские походы” на богомолье.
К 1879 г. Николо-Угрешский монастырь обрел такую популярность, что его небольшие храмы уже не вмещали всех верующих, стремящихся сюда на поклонение главной святыне - чудотворной иконе святителя Николая, относящейся к концу XIV века, может быть, той самой, что явилась благоверному князю Дмитрию Донскому. Икона эта хранилась в древнем Никольском храме, который стал тесен для богомольцев. На это сразу обратил внимание Московский митрополит Макарий (Булгаков), впервые посетивший обитель 28 июля/9 августа 1879 г. (здесь и далее первая дата - по старому стилю, вторая дата - по новому стилю) накануне Петрова дня.
Духовный писатель Дмитрий Дмитриевич Благово в книге “Архимандрит Пимен. Биографический очерк.”, вышедшей в 1883 г., так описывает это событие:
“За поздней литургией в соборе было весьма много богомольцев, и так как в алтаре окна были закрыты во избежание сквозного ветра, то было довольно душно. После литургии владыка-митрополит направился к келиям настоятеля и здесь на пути долго был задерживаем желавшими принять от него благословение. Это большое стечение народа вызвало замечание митрополита, которое глубоко запало в душу отца Пимена и осталось не без последствий:
- В таком монастыре, как ваш, - заметил владыка, - и при таком стечении народа самый большой ваш храм и мал, и тесен... Такому ли бы храму следовало бы здесь быть.
Это замечание было совершенно по мысли отца Пимена, который желал или расширить еще древний храм, однажды уже увеличенный пристройкой паперти, или, не трогая его, построить отдельно вновь значительно больший...”
Будучи очевидцем всего происходящего в Николо-Угрешском монастыре в то время, Д.Д. Благово далее пишет, что это замечание “не выходило у отца Пимена из ума, и он решил, что воспользуется первым удобным случаем испросить благословение приступить к делу и начнет понемногу к тому приготовляться, так чтобы закладку нового храма совершить в августе следующего 1880 г., в день празднования 500-летия обители...
Случай представился сам собой:
Ноября 8, в день Архистратига Михаила, митрополит служил в Страстном монастыре, где [был] храмовой праздник, и после литургии и во время обеда отцу Пимену пришлось сидеть напротив владыки через стол. Разговор был общий о храмах, о том, как в особенности просторны и хороши храмы в Ивановском монастыре и Страстном. Отец Пимен воспользовался случаем и вставил в разговор: “Везде храмы просторны и благолепны, только на Угреше нет у нас ни одного просторного храма”.
- О ваших храмах и говорить нечего, - малы, тесны, не по монастырю... Что это за храмы?..
- Благословите, владыка святый, так будем строить, - сказал отец Пимен.
- Как не благословить, Бог благословит, стройте, стройте...
За обедом решено было, что на Угреше будет строиться новый собор.”
Той же осенью, которая выдалась сухой и теплой, архимандрит Пимен решил приступить к делу, воспользовавшись благоприятной погодой. Началась расчистка площадки к юго-востоку от Никольского собора и подготовка осушительных рвов, чтобы ранней весной можно было приступить к земляным работам. Почему решили посвятить новый собор именно Преображению Господню, достоверно неизвестно. Можно предположить, что это символизировало преображение Угреши, ее превращение из полузабытого заштатного монастыря в процветающую обитель.
Поначалу отец Пимен намеревался построить храм несколько обширнее, чем Успенский собор в Московском кремле, но потом нашел это излишним. Для составления проекта нужен был искусный архитектор. Архимандрит пригласил Бориса Викторовича (Бернгарда) Фрейденберга. Несмотря на молодой возраст (тогда ему было 28 лет), этот талантливый архитектор уже прославился сооружением великолепных Петровских торговых линий в Москве. По его же проектам были построены Бахрушинская больница, англиканская церковь, знаменитые Сандуновские бани и другие здания.
Первый проект, составленный Фрейденбергом, и чертеж, выполненный архитектором Ченцовым, были отклонены. Видимо, они не удовлетворили архимандрита Пимена, который хотел построить собор в русско-византийском стиле, по образцам древних храмов XII-XIII столетий. Обращение к архитектуре прошлого имело место еще в XVII столетии, но к средине XIX века оно приобрело новое качество - стремление к почти научной точности воспроизведения древних образцов. В архитектурной практике начал активно использоваться опыт исторической науки, в частности археологии. В создании архитектурного ансамбля Николо-Угрешского монастыря участвовал известный художник-археолог Федор Григорьевич Солнцев (1801-1892). Под руководством президента Академии Художеств Алексея Николаевича Оленина Солнцев совершил многочисленные поездки по древнерусским городам, тщательно зарисовал памятники архитектуры, росписи, миниатюры. В 1849-1853 гг. он выпустил роскошное издание с цветными таблицами “Древности Российского государства”. А.Н. Оленин (1764-1843), потративший много сил на подготовку этого издания, так и не увидел его. По рисункам Солнцева были возобновлены в Кремле царские терема, храмы, дворцовые палаты, отреставрированы стенописи Киево-Печерской лавры, Софийского собора в Киеве.
Русско-византийские мотивы пришлись по сердцу россиянам. В 1841 г. в одном из пунктов строительного устава было указано, что “при составлении проектов по построению православных церквей преимущественно и по возможности должен быть сохранен вкус древнего византийского зодчества”.
Возможно из-за того, что первый проект Преображенского собора, выполненный Б.В. Фрейденбергом, отклонили, был приглашен другой известный архитектор - Александр Степанович Каминский. В 1863 г. он вместе с архимандритом Пименом занимался перестройкой Вознесенского девичьего монастыря в Московском Кремле. Работали они очень плодотворно, и проект был выполнен гораздо раньше назначенного срока. К сожалению, Вознесенский монастырь, основанный в конце XIV века женой святого благоверного князя Дмитрия Донского Евдокией, в иночестве Ефросинией, в годы советской власти годы был стерт с лица земли.
Александр Степанович Каминский (1829-1897) был замечательным архитектором. Его талант проявился уже во время обучения в Академии художеств, где с 1848 г. он был вольноприходящим учеником. В 1852 г. Александр Каминский получил серебряную медаль, а в 1854 г. за проект публичной библиотеки - золотую медаль. Его братья Иосиф и Петр тоже были архитекторами. Старший брат, Иосиф Степанович Каминский, в 1847 г. получил звание профессора архитектуры за труды по строительству храма Христа Спасителя в Москве, где он работал старшим архитектором, и Кремлевского дворца. Участвовал в строительстве храма Христа Спасителя и Александр Каминский.
Необычайна судьба этого выдающегося мастера. Познакомившись в Риме с создателем знаменитой галереи Павлом Михайловичем Третьяковым, он вскоре стал его зятем и “домашним архитектором”. Едва успевая за ростом замечательной коллекции Павла Михайловича, А.С. Каминский четырежды перестраивал дом в Лаврушинском, все более приспосабливая его для картинной галереи. В 1870-1871 гг. он спроектировал арку Третьяковского проезда и нарядные постройки, обрамляющие этот проезд с севера. Под руководством Александра Степановича были возведены: угловой трехэтажный дом на Кузнецком мосту для братьев Третьяковых; роскошный особняк С.М. Третьякова на Гоголевском бульваре; Пантелеймоновская часовня близ Владимирских ворот Китай-города (уничтожена в 1933-34 гг.); купеческая Биржа, колокольня церкви Ильи Обыденного неподалеку от храма Христа Спасителя, а также различные особняки, доходные дома и здание, где в наши дни размещается Президиум Академии художеств России.
Каминский часто использовал в своих проектах многие приемы и фрагменты декора древних зодчих: фигурную кладку кирпича - поребрик, узорные наличники, арочные пояса, стилизованные зубцы в форме ласточкиного хвоста. Любимым детищем архитектора стал Преображенский собор Свято-Никольского Угрешского монастыря.
Этот величественный храм было решено строить не на сваях, как небольшой Никольский, а на бетонном фундаменте, который осаждается равномерно, и здание при этом не дает трещин. Эксперты, исследовавшие почву на месте закладки собора, пришли к выводу, что она достаточно осушена, чтобы возвести бетонное основание.
По свидетельству Д.Д. Благово, каменный лом для бута и камень для цоколя были пожертвованы г-ном Губониным и другими владельцами каменоломен по соседству с Угрешей. Вероятно, речь идет о Мячковских карьерах.
По смете на собор требовалось, помимо камня для основания и цоколя, более двух миллионов кирпичей. Нужны были огромные деньги - приблизительно триста тысяч рублей. Когда у архимандрита Пимена спрашивали, есть ли у него средства для такой грандиозной постройки, он отвечал: “Храм Божий сам себя строит. Начни, помолясь, и работа пойдет, задержки не будет. Буду строить из доходов: тысяч двадцать пять-тридцать могу выделать ежегодно без отягощения для монастыря. Такую махину вдруг выстроить нельзя. Исаакиевский собор сколько времени строился - капитала всего налицо не было; чего стоил он? И достроился. Храм Христа Спасителя строился более 40 лет... Ну, а на Угреше храм поменьше; при помощи Божьей можно надеяться, что лет в десять, в двенадцать придет к окончанию”.
Совсем немного ошибся старец: Преображенский собор был отстроен за 14 лет. Архимандрит Пимен основательно знал строительное дело, а доходы обители уже тогда превышали 70000 руб. в год, поэтому прогноз ему было сделать нетрудно.
К 8/20 августа 1880 г. все подготовительные работы было закончены и на церемонию закладки собора прибыли многочисленные гости: епископ Можайский Алексий и настоятели многих монастырей. Очевидец торжества Д.Д. Благово подробно описал его в своих книгах “Архимандрит Пимен. Биографический очерк” (1883 г.) и “Угреша” (1897 г.), на основе которых строится наш последующий рассказ.
К огромному сожалению, архимандрит Пимен, вложивший много сил в организацию строительства собора, хворал уже с первых месяцев 1880 г. и в день торжества был не в состоянии принять в нем участие. Первым болящего старца посетил в келье епископ Можайский Алексий, который затем отслужил вечерню в Никольском соборе и молебен святителю Николаю с акафистом в обширном шатре над сосной, стоявшей, как считалось, на месте явления великому князю Дмитрию Донскому образа Чудотворца. В память об этом на сосне была укреплена икона Святителя.
К вечеру в обитель прибыл митрополит Московский Макарий, который после торжественной встречи в Никольском соборе отправился в архиерейский дом. В семь часов вечера начался благовест к всенощному бдению. Стечение богомольцев было так велико, что служили в двух храмах: Никольском и Успенском, а владыка Макарий слушал его в домовой Крестовой церкви.
Погода стояла хорошая. В сумерках весь монастырь озарился яркими огнями. Все яснее и ярче над входными вратами колокольни светилась надпись: “Коль славен наш Господь в Сионе”, над которой сияли даты “1380-1880”. “Ночь была ясная, тихая, теплая, - пишет Д.Д. Благово, - воздухе разливалось удивительное благоухание повсюду раскинутых цветников; вся внутренность монастыря, ярко озаренная огнями, была густо усеяна народом, преимущественно толпившимся под открытыми окнами храмов, где происходило торжественное богослужение, но в которые проникнуть вследствие тесноты было невозможно. Зрелище было поразительное”.
Утром 9/21 августа 1880 г. ранняя литургия была отслужена в двух церквях: во имя Казанской иконы Богоматери и во имя Апостола Матфея, что под настоятельскими кельями. Позднюю литургию в Успенском храме служил отец Николай, Ярославский архимандрит, а в Никольском соборе - сам митрополит Московский Макарий и епископ Можайский Алексий. По окончании литургии в своем обращении к участникам торжества митрополит отметил, что несмотря на все тяжкие испытания, выпавшие на долю Угрешской обители, “она никогда не переставала существовать в течение пяти веков, между тем, как множество других наших монастырей, возникших прежде и после нее, давно прекратили свое бытие... Что же это значит? Значит, что в Угрешской обители никогда не оскудевало семя свято, ради которого Господь щадит и хранит веси и города, целые царства и народы... Божие благословение видимо пребывает над вашей обителью. Благодарите же Господа, столько благодеющего вам; благодарите особенно за то, что Он послал вам в последнее время отца-настоятеля, который столько уже лет и с такой неутомимой ревностью и любовью трудился для вверенной ему обители и привел ее в такое цветущее состояние, и который, к нашему всеобщему сожалению, по своей тяжкой болезни не мог принять участие в вашем настоящем богослужении, хотя духом, без сомнения, более других участвует в настоящем торжестве...”
Паства с благоговением слушала проповедь владыки Макария - выдающегося богослова. Окончив Киевскую духовную академию, отец Макарий до получения кафедры митрополита Московского последовательно был архиереем винницким, тамбовским, харьковским и литовским. Его перу, помимо многочисленных проповедей и речей, принадлежат фундаментальные труды: “История киевской академии”, “История русского раскола и старообрядства” (1855 г.), “Введение в православное богословие и полную систему догматического богословия” (1847-1852 гг.), “Сокращенное руководство для семинарии” (1868 г.), “История христианства в России до св. Владимира” и двенадцатитомная “История Русской церкви”.
Закладка Преображенского собора проходила очень торжественно. В церемонии приняли участие московский генерал-губернатор князь В.А. Долгоруков, князь Н.П. Мещерский, попечитель Московского учебного округа, другие приглашенные. Там, где стоял, по преданию, древнейший первоначальный каменный храм, над местом предполагаемого алтаря был раскинут белый продолговатый шатер, увенчанный главкой с крестом. Его поддерживали многочисленные колонны, увитые зеленью, между которыми были установлены перила. Три большие иконы, окаймленные венками из живых цветов: Спаса Вседержителя, Божьей Матери и Святителя Николая стояли на покрытом красным сукном возвышении, которое занимало всю восточную часть шатра. Перед иконами на резном золоченом столе стоял большой церковный узорчатый золоченый фонарь с горящей свечой. Спуск в шатер был также устлан красным сукном.
Крестный ход во главе с митрополитом Макарием и епископом Алексием направился по этому спуску к месту закладки. “Здесь, по совершении обычного водоосвящения, началась закладка храма, - пишет Д.Д. Благово, - владыке поднесены были раствор извести, лопатка, молоток и медная доска с вырезанной на ней надписью: “Во славу Святыя Единосущныя Троицы, Отца и Сына и Святого Духа, при державе благочестивейшего Государя императора АЛЕКСАНДРА НИКОЛАЕВИЧА всея России, при господине нашем митрополите Московском, Кир-МАКАРИИ, при настоятеле архимандрите ПИМЕНЕ и казначее Валентине, 1880 года августа 9 дня заложися сей храм во имя ПРЕОБРАЖЕНИЯ ГОСПОДНЯ при московском градоначальнике князе ВЛАДИМИРЕ АНДРЕЕВИЧЕ ДОЛГОРУКОВЕ, в день памяти совершавшегося пятисотлетия обители, основанной в 1380 году повелением благоверного великого князя Димитрия Ивановича Донского”.
Окропив святой водой, владыка вложил эту доску в углубление, высеченное для оной в большом квадратном белом камне, и, когда она была полита растворенной известью, сверху наложена была для прикрытия каменная плита. С прочих трех сторон основания храма крестообразное положение кирпичей совершено преосвященным Алексием с архимандритами”.
В этот же день в монастыре была открыта богадельня - приют для неизлечимых старцев из монашествующих, и учреждено 15 стипендий для учащихся народного училища при монастыре.
Архимандрит Пимен был уже не в силах покинуть свое ложе. “Грустно было видеть, как покорно и безропотно мирился он со своим положением: он сначала хотел встать и из окна посмотреть, когда владыка пойдет на служение в собор, потом отложил это до времени закладки и, наконец, чувствуя, что встать уже не в силах, только поручил сказать ему, когда закладка совершится, и, когда ему об этом передали, он перекрестился и сказал: “Ну, слава Богу! Благодарю Тебя, Господи, что мое желание исполнилось: будет ли Пимен жив или нет, закладка собора сделана, теперь нельзя его не продолжать... Слава Богу, я теперь спокоен”.
После закладки храма митрополит Макарий сменил облачения и при колокольном звоне вместе с князем В.А. Долгоруковым направился к кельям настоятеля. Владыка поздравил отца Пимена с торжеством и благословил его.
Закончился праздник большой трапезой. В верхней трапезной палате был накрыт стол на 120 персон, в нижней трапезной угощалась братия и младшее духовенство, а игуменьи и мирские посетительницы обедали в гостинице. Перед отъездом митрополит Макарий вновь посетил болящего отца Пимена, беседовал с ним минут десять, потом благословил его и простился - уже навсегда.
В ночь на 17 августа 1880 г. на семидесятом году жизни архимандрит Пимен отошел в вечность. Он был тожественно погребен в резной деревянной часовне, построенной на братском кладбище еще в 1868 г. с благословения святителя Филарета, митрополита Московского.
17 декабря в Николо-Угрешский монастырь прибыл новый настоятель - игумен Нил, который с 1870 г. управлял Николаевской Берлюковской пустынью и привел ее в цветущее состояние. А до этого он более 20 лет провел в Угрешской обители. 1 апреля 1887 г. игумен Нил был произведен в сан архимандрита.
Началось строительство Преображенского собора на средства монастыря и на небольшие пожертвования паломников. Но вскоре нашелся человек, ставший, по словам Д.Д. Благово, “самым главным и щедрым поспешником в этом великом деле”. Это был потомственный почетный гражданин Москвы Владимир Васильевич Пегов. Во многом благодаря его содействию и богатым пожертвованиям был возведен Преображенский собор.
Руководил всем строительством и отделкой внутренних интерьеров архитектор А.С. Каминский. Величественный белый собор, увенчанный торжественным пятиглавием, стал украшением архитектурного ансамбля Угреши и достойным памятником пятисотлетию обители.
Преображенский собор представляет собой четырехстолпный крестово-купольный храм с трехчастной алтарной апсидой, крытой низкими полукополами - конхами. Прясла стен, как в древнерусских храмах, завершаются полукруглыми закомарами. Высота храма достигает 36 саженей (77 метров). Центральный барабан, украшенный нарядным аркатурно-колончатым поясом, венчает ряд круглых кокошников, из которых как бы вырастает главный купол. Четыре других барабана с куполами имеют меньшие размеры.
Стройные пропорции собора подчеркивают пилястры, разграничивающие фасад на три вертикальные секции. Узорный пояс сложной архитектурной композиции, не затрагивая пилястр, как бы делит фасад на две горизонтальные части На линии этого пояса завершаются стены апсид и западной пристройки. Окна в нижнем ряду окаймлены красивыми декоративными наличниками. В углублениях верхней части фасада - тимпанах - расположены высокие удлиненные окна. Тимпаны завершаются красивыми полуциркульными обрамлениями - архивольтами, которые начинаются от карниза и опираются на далеко выступающие пилястры.
Пристройка с западной стороны собора оформлена особенно нарядно. Ее фасад разделен на три неравные части. Средняя часть, самая высокая и широкая, имеет треугольное завершение с кокошниками, над которыми установлены три небольших барабана, увенчанных изящными главками, возвышающимися над порталом, как над святыми воротами в град небесный. По размерам центральный шестигранный барабан превышает два крайних.
Средняя часть западной пристройки красиво декорирована небольшими арками, опирающимися на выступающую из стены консоль. Северные и южные участки пристройки украшены двумя рядами кокошников. В нижнем ряду кокошники круглые с углублениями внутри, а в верхнем - треугольные.
Преображенский собор имеет три входа - западный, северный и южный. Попадая в храм, паломник восхищался его внутренней отделкой, которая соответствовала наружному великолепию. Вся стенопись была сделана по эскизам и под наблюдением. A.С. Каминского. Стены и своды собора, как в древнерусских храмах, были сверху донизу покрыты росписями, украшены орнаментами сложного и разнообразного рисунка.
Бог-Вседержитель должен быть превыше всего сущего, поэтому в своде главного купола находилось изображение Господа Саваофа, благословляющего верующих двумя руками. Его славят бесплотные шестикрылые серафимы. Свет, исходящий от Создателя, затмевает солнце, а необъятное небо служит Ему престолом: “Небо - престол Мой, земля же - подножие ног Моих” (Исаия, 66, ст.1). Игра света, льющегося из окон подкупольного барабана, как и в других русских храмах, иллюзорно отрывала изображение Вседержителя на своде от ниже расположенных стенописей, и создавалось впечатление, будто Господь парит на небесах.
В парусах и медальонах с четырех сторон главного купола были помещены образы Евангелистов Марка, Матфея, Луки, Иоанна и их символы. Темы стенописей восходили к Евангельским сюжетам: на западном своде - “Успение Пресвятой Богородицы”, на восточном - “Сошествие Святого Духа на апостолов”, на северном - “Вознесение Христа”, на южном - “Преображение Господне”. На своде западной пристройки взорам богомольцев открывалось изображение Новозаветной Троицы. Роспись над аркой западной стены со стороны пристройки была посвящена крещению Руси святым равноапостольным князем Владимиром. На столпах храма располагались изображения Святителей, святых воинов и мучеников.
Поражал воображение пятиярусный резной позолоченный иконостас превосходной работы мастер В.А. Астафьева. Высота иконостаса была 33 аршина (23,5 метра), а ширина - 36 аршин (25,7 метра). Все образа были написаны талантливым иконописцем М.Н. Сафоновым. Храм украшали шесть великолепных бронзовых золоченых паникадил, драгоценная церковная утварь.
Старая сосна, в кроне которой в день закладки собора находилась икона святителя Николая, засохла. На ее месте по проекту А.С. Каминского была возведена часовня во имя святителя Николая. Ее освящение состоялось 14 сентября 1893 г. Спилы сосны хранились в часовне как святыня.
К лету 1894 года строительство и внутренняя отделка Преображенского собора завершились. К сожалению, до этих дней не дожили ни митрополит Московский Макарий, преставившийся в 1882 г., ни архимандрит Нил, скончавшийся 6 мая 1893 г. и погребенный под сводами еще не отделанного до конца собора. Не довелось присутствовать на освящении собора и Владимиру Васильевичу Пегову. 22 июля 1893 г. он умер на своей даче в Кузьминках, а спустя три дня тело незабвенного благотворителя было с великими почестями погребено в склепе под алтарем Преображенского собора. Перед могилой находилась икона с неугасимой лампадой. Над захоронением был установлен беломраморный памятник. В соборе под святым жертвенником 17 апреля 1896 г. был похоронен также преосвященный Донат, архиепископ Донской, доживавший свой век на Угреше с декабря 1894 г.
Новым настоятелем Николо-Угрешского монастыря после смерти отца Нила стал иеромонах Валентин, который до этого был казначеем. 18 июля 1893 г. в храме Христа Спасителя он был возведен в сан архимандрита. При этом настоятеле было совершено освящение Преображенского собора. Вначале 20 июля 1894 г. был освящен престол во имя святого равноапостольного князя Владимира и благоверной княгини Ольги, устроенный по желанию В.В. Пегова в память 900-летия крещения Руси. 24 августа 1894 г. был торжественно освящен весь собор и его главный престол во имя Преображения Господня. “Священнодействовал Владыка-митрополит Сергий в сослужении четырех архимандритов и протодиакона Успенского собора. Торжество было преславно, при ясной погоде, народу было очень много. Обед был на счет благотворителей, кондитерский, но по чину обители - с чтением и раздаянием “Пречистой”, - пишет Д.Д. Благово в книге “Угреша”, - Владыка кушал в трапезе вместе с братиею и гостями мужеского пола, а женский пол угощался обедом в гостиницах”.
Архитектору А.С. Каминскому довелось полюбоваться своим детищем во всей красе. Он умер в 1897 г. и был похоронен на кладбище Алексеевского женского монастыря. До сих пор многие его нарядные постройки украшают Москву, а в Угрешской обители возносит свои главы великолепный Преображенский собор, после освящения которого число паломников увеличилось почти вдвое. Добирались они сюда на линейных конных экипажах от железнодорожной станции Люберцы и на пароходах по Москве-реке. Специальный Угрешский маршрут, организованный пароходством Н.Э. Бромлей, начинался от Большого Устьинского моста.
Взгляду паломника открывалась великолепная панорама обители, напоминавшей древнерусский город. Особенно красив был вид со стороны Москвы-реки: на голубого неба четко вырисовывался монастырь от основания ограды до крестов храмов в окружении роскошной зелени. Белой свечой тянулась вверх шестиярусная колокольня высотой 37 саженей (около 79 метров). Звон ее 18 колоколов был слышен далеко окрест. Центром ансамбля стал грандиозный Преображенский собор, где во время богослужения можно было насладится духовными распевами в замечательном исполнении монастырского хора, в котором вместе с братией участвовали воспитанники народного училища.
Богослужения в Преображенском соборе продолжались предположительно до 1925 г. С 1918 г. в монастыре размещалась детская колония, потом с 1924 г - Красный Детский Городок, объединявший четыре детских дома. На основании постановлений Моссовета от 26 мая 1925 г. и Президиума ВЦИК от 7 июля 1925 г. (№№ 13-19) в бывшем Николо-Угрешском монастыре подлежали закрытию четыре храма: церкви Иоанна Предтечи, Успения, Никольский и Спасо-Преображенский соборы. Постановлением предписывалось следующее: “Предоставить помещение первой и второй из них для расширения Детского Городка, а третью и четвертую передать в ведение отдела по делам музеев Главнауки Наркомпроса как археологические и художественные памятники, помещения же которых временно использовать под склад предметов культа закрываемых церквей”. Но это постановление в точности исполнено не было. В 1927 г. помещения монастыря передали трудовой коммуне № 2 ОГПУ-НКВД. В соборе одно время проходили театральные представления, потом были возведены межэтажные перекрытия, изуродовавшие сооружение изнутри, устроены грубые прямоугольные окна. В те трудные времена помещений не хватало, поэтому использовали все, что только можно, даже помещения подкупольных барабанов. В храме размещались фабрика-кухня, столовая, различные мастерские, учебные аудитории завода-ВТУЗА, спортзал...
К концу 1990 г., когда Николо-Угрешский монастырь был наконец возвращен русской православной Церкви, дряхлеющий Преображенский собор находился в плачевном состоянии. Но с Божьей помощью, благодаря усердию братии монастыря во главе с архимандритом Вениамином, усилиям строителей, пожертвованиям различных организаций, жителей г. Дзержинского и паломников, собор на наших глазах обретает прежнее великолепие. Как и в конце 1870-х годов, небольшие церкви обители стали тесны для многочисленных верующих, терпеливо ожидающих открытия просторного храма.
Весной 2000 г. работы по восстановлению Преображенского собора близки к завершению. Глядя на него, вспоминаешь стихотворение великого русского поэта Пушкина:
Художник-варвар кистью сонной
Картину гения чернит
И свой рисунок беззаконный
Над ней бессмысленно чертит.
Но краски чуждые, с летами,
Спадают ветхой чешуей;
Созданье гения пред нами
Выходит с прежней красотой.
Название этого стихотворения символично - “Возрождение”. Возрождение Преображенского собора знаменует собой преображение святой Угреши, ее возвращение к своим духовным истокам.
Авторы выражают благодарность А.Ю. Соловьеву за полезные консультации по архитектуре.
Статья опубликована в книге:
Преображенский собор на Угреше. - Дзержинский: ДМУП "Информационный центр", 2000.