Начинал Сергей Владимирович Ходателев как многие – в начале 90-х взял 3 га пашни под фермерское хозяйство близ деревни Мамонтово Ногинского района Московской области и начал помаленьку хозяйствовать. И выросло за десяток лет хозяйство, но не простое…
Многие приезжают посмотреть хозяйство, познакомиться с необыкновенным фермером. Сергей Владимирович – невысокого роста, загорелый, со спокойным доброжелательным лицом – показывает свое хозяйство просто, обстоятельно, но без лишних слов. В его облике нет никакой аффектации, никакой подчеркнутой романтики. По виду и не скажешь, например, что держит он изумительного арабского скакуна, к которому и подойти-то не каждый решится, и скачет на нем по полям, да так, что конь весь распластывается в стремительном беге…
Смешанный лес обступает большую поляну, на которой несколько домиков, огромный сенной сарай с брезентовыми стенами, две-три сельхозмашины, прудик, ходят гуси, кричат индюшки; дальше – огороженный загон, в каких обычно держат коров или другую какую скотинку… Это первый взгляд. А второй взгляд отмечает – в загоне-то не коровки, а пятнистые олени, а корм у них – свежие ветки; вдоль дорожки не смородина, а пушистые сосенки посажены; в клетке из прочных прутьев катает автомобильную покрышку полуторагодовалый медвежонок; соседняя клетка пустая – был волк, да его в лес выпустили.
А если пройти чуть подальше, увидишь совсем близко за забором прикормочную площадку для кабанов, а если повезет – то и самих кабанов. В зимнюю бескормицу их сюда голов по шестьдесят разом приходит. А всего таких площадок в окрестном лесу штук 10, и солонцов для лосей столько же.
Лоси здесь и раньше водились, а вот кабаны к началу 90-х давно исчезли, но теперь их в окрестном лесу сотни две с половиной, и появились они благодаря Ходателеву. Обратился фермер в районный экологический фонд: помогите кабанов купить в Калужской области, буду разводить, потом в лес выпущу. Поверили, помогли. Через некоторое время ещё просьба: в Ивановской области одно охотохозяйство разваливается, пятнистых оленей продают дёшево, а нет покупателя – так режут. Купили 14 оленей, через некоторое время добавили ещё два десятка. Пятнистые олени – они насчёт корма не капризные, и держать их в неволе не очень сложно. Одна беда – пугливые очень.
- Не дай Бог, собака в загон забежит – рассказывает сын Сергея Владимировича, тоже Сергей, - они так начнут метаться, насмерть разобьются о сетку… Недавно перегоняли мы их из загона в загон, так один вдруг испугался чего-то, бросился о сетку, шею сломал, погиб… Вот поэтому, когда мы их привезли четыре года назад, то первый год приплода не было: слишком сильным стрессом для них стала транспортировка. А уж потом стали появляться оленята, сейчас у нас стадо в 90 голов. У оленихи в год только один олененок рождается, двойни ни разу не было…
- А сколько раз олениха приплод даёт за свою жизнь? – спрашиваю я.
- Мы этого ещё не проходили, - чуть смущённо отвечает Сергей. Оказывается, он заочно учится на охотоведа.
Хороший сын у Ходаталева вырос. Лицом на отца похож, но выше, крупнее. А главное – работы не боится, землю, лес и зверей любит, дело отцовское не бросит.
- Тяжело со всем этим справляться? – спрашиваю, - работы-то вон сколько!
- Да нет, - отвечает Сергей, - тут и один человек мог бы управиться, когда всё налажено по уму…
А ведь парень этот ещё и охотоведом работает в небольшом охотохозяйстве, которое создано совсем недавно, и возглавляет которое Сергей Владимирович. В штате охотохозяйства всего 5 человек. Хорошо, есть милиционер, с которым совместно и осуществляются обходы.
- И много браконьеров?
- Во время нереста – много, - говорит Сергей Владимирович, - пока щука нерестилась, мы 60 лодок у браконьеров конфисковали, а сетями, что отобрали у них, можно весь этот участок сплошь выстелить… Ещё горячая пора, когда сезон охоты открывают, тут ежедневные обходы, следим, чтобы в зону воспроизводства, где охота запрещена, никто с оружием не совался. А так не сказал бы, что много озоруют. Тем более что с местными жителями у меня контакт хороший.
Во-первых, людей, которые хотят видеть лес чистым и населённым всяким зверьем, все равно больше, чем тех, кто хочет за счет леса поживиться, и поддержка этих людей важна. Во-вторых, любому конкретно взятому браконьеру сподручнее действовать не на той территории, что тщательно охраняется, а на той, что не охраняется почти никак. А таких территорий, сами знаете…
- Ну, охотохозяйство, ладно, государственная структура и всё такое, - пристаю я к Сергею Владимировичу, - но ведь это недавно организовано. А раньше Вы всё это как бы на добровольной основе делали? Как это возможно? Деньги-то откуда? Это же больших денег требует?
- Да нет, не требует…
- Ну, как же, - не унимаюсь я, - вот сетка для загона – денег стоит? Вот дома построены – денег стоит? Вот трактор работает – солярка денег стоит?
- Мне помогают много. Вот надо поле вспахать, овёс посеять для подкормки. Прошу ребят – вспашите; пашут, денег не берут, хотя могли бы.
Брезент –это мне от военной части досталось, сруб новый для утятника – это тут одна организация срубы на заказ делает… Да и так по мелочи. Ко мне же много приезжают – посмотреть, отдохнуть. Пожалуйста – беседка, мангалы, пруд рыбку половить, можно и с ночёвкой, есть где разместить гостей. Денег я за это не беру, а так – привезёшь потом два ската новых в подарок, спасибо, не привезешь, не надо. Например, у меня друг – директор одного московского хладокомбината, так он мне всю некондицию отправляет – крошкой вафельной оленей кормим, а недавно две тонны мороженого прислал, возим кабанам на подкормочные площадки.
- Едят?
- Едят! Сейчас кабанята маленькие, вот оно им как раз…
Ах, вот что за бело-коричневая кашка у медведя в колоде налита! Это же растаявшее шоколадное мороженое! Медведик на него и не глядит – надоело.
А все-таки, - гну я свою линию, - эта деятельность - разведение животных – могла бы прибыль приносить. Оленей же продавать можно?
- Вот доведем стадо до 500 голов, станем продавать.
- А почему уже сейчас не продаёте помаленьку?
- Жалко…
Такой вот фермер. Смотрела я и глазам своим не верила – неужели это возможно, в нашем-то сегодняшнем, жестком, бездуховном, насквозь криминальном мире создать такой островок, где мирно живут звери, а люди помогают им и их хозяину просто так, от души…
- Мне на хороших людей везёт, - сказал Сергей Владимирович. А я подумала – не в том дело. Просто при виде всего этого и плохие становятся хорошими, хотя бы частично, хотя бы на время.
Но есть такие вопросы, на которые не знаешь, у кого и помощи просить. Речка Загребка, в которой та самая щука нерестится, принимает в себя стоки с очистных сооружений академгородка Черноголовка. Раньше очистные работали хорошо, и проблем не было. А в последний месяц вода идет вонючая, синюшного цвета, не справляются очистные со стоками, и когда ситуация нормализуется – неизвестно.
- Наказывают их за это, штрафуют ли, дело второе – говорит Сергей Владимирович, - мне важно, чтоб вода чистая в речке была. Что делать с этим, не знаю…
Провожая нас, улыбнулся хозяин спокойной своей улыбкой, рукой нам вслед помахал. И пошёл к загонам обустраивать что-то – хозяйство-то, оно забот требует….
2002