Принцесса Диана
(очерк)
http://www.youtube.com/watch?v=IMXtcU0ORjs&NR=1 (пройдите по ссылке и сверните ее. Приятного прочтения очерка.)
Январь 2006-го был обычным январем для Лондона и лондонцев. То есть никакого смога, тумана, сырой погоды. Точнее это я, впервые вступивший на британскую землю, рассчитывал окунуться сразу чуть ли не в молочную муть, которая должна была по моим представлениям витать вокруг Баскервиль холла.
А королевство напротив, как бы щелкая меня по носу за мои устаревшие познания о бывшей владычице морей, встретило меня цветущей сакурой, пальмами, диковинными разноцветными цветами на газончиках перед респектабельными домами и теплым бризом на устье Темзы, где уже можно почувствовать едва уловимый запах моря.
Но не стоит думать, что фасад Лондона – это такая веселенькая фривольная картинка, цветущего города, избавившегося от пресловутого смога, оказывается еще в 1954 году. Просто ввели большой налог на отопление каминов дровами и дым усилиями бережливых британцев, как говорится, рассеялся, явив миру лик великолепного горделивого настоящего имперского города.
Ну что ж, у англичан есть все основания задирать нос перед остальной Европой. Как-никак два столетия владычества британской короны над огромной частью мира, не только принесли этой стране богатство, образцы самой разнообразной культуры, которую она с удовольствием впитала в себя, но что самое главное, она сумела сохранить свой имперский дух, не позволив столице превратиться в старуху, которой добрые родственники умыли лицо, но забыли, извините, хотя бы подмыть соответствующее место.
Кто не догадался, это я в сравнение с нашим Питером, в коем побывал совсем недавно. Не удалось мне в переулках той же Пикадили -стрит найти полуразрушенные дома- колодцы с запахом отхожего места. А вот сверни с напомаженного Невского и фигура писающего мальчика привидится тебе воочию без всяких там мечтаний о столице Бельгии.
Конные разъезды гренадеров по Сейнт- Джеймскому парку вокруг Букингемского дворца, бесчисленные памятники королям, регентам, тиранам, героям войн, через которые был гордо пронесен красный цвет британского мундира, музеи и парки, построенные по приказу коронованных особ, - не оставляют сомнения, что ты находишься в бывшей столице мира, сохранившей, несмотря на все старания беспощадного времени, свою горделивую осанку.
Центральные площади и улицы, в отличие, например от Москвы, плавно переходят в ухоженные парки, которые сопровождают тебя все время, пока ты прогуливаешься по Лондону. И если ты уж забредаешь на дорожки парка, то не сможешь отвести глаз от самоуверенных белок, нахально дергающих тебя за брючину, требуя законного ореха. Хотя тут с белками вышел казус. Несмотря на настойчивые требования этих ушастых англичанок, в Кенсинготском саду есть аллея, которая содержится лично королевской семьей, и там повсюду стоят таблички с убедительной просьбой не кормить этих привередливых зверюшек. Но разве наш брат-турист устоит, особенно, когда написано, что «нельзя».
Причем что интересно: аллея отгорожена от остального парка невысокой чугунной оградкой, которую эти рыжие бестии преодолевают одним взмахом хвоста. Так вот за пределами аллеи запретов на кормежку белок нет, а тут, на королевской земле – будьте любезны- соблюдайте правила. Ну и конечно стоило мне потихоньку достать в пределах владений ее величества заветный орех, как ко мне подошла прогуливающаяся рядом высоченная и худющая миссис в английском твидовом костюмчике, и строго указала мне на табличку.
- Вот ведь, подумал я. - Хранительницы традиций, туды их в качель.
При этом раздосадовался сразу по двум причинам: во-первых: что им на это не наплевать, а во-вторых, что моей русской душе все равно хотелось нарушить королевскую просьбу. Ну, как-то по-разному устроены наши мозги. И сравнение этих мозгов по части законопослушания, конечно, было не в мою пользу.
Вот так, в размышлениях о природе британского и русского миропонимания, я дошагал до конца Кенсингтонского сада и увидел через дорогу указатель: «Гайд парк», «Мемориал принцессы Дианы». Для особо привередливых оговорюсь, что все надписи были, конечно, на классическом английском, но ведь и нас чему-то в школе учили.
- Странно,- подумал я.- О мемориале Дианы нет ни слова, ни в одном справочнике. Что это и откуда? И если это королевский мемориал, то как его можно не заметить в Гайд парке, который весь лежит перед тобой, как на ладони, но никаких значительных построек на нем не заметно? Уж дворцов королевских особ я уже в Лондоне насмотрелся. Кстати и Диана с Чарльзом жили во дворце в Кенсингтонском саду, и уж он то на фоне сада виден достаточно.
Я перешел так называемый ринг, ну то есть часть кольцевой дороги, отделяющей Гайд парк от остального мира, и направился вдоль пруда по указателю: "мемориал принцессы Дианы". Однако ничего примечательного на пути не встретилось, кроме наглых гусей и уток, которые были уверены, что туристы в парке существуют исключительно для того, чтобы покупать в стоящем на берегу ресторане быстрого обслуживания булки и скармливать их обитателям пруда. Наконец я уперся в табличку с надписью: "мемориал принцессы" и стрелкой, указующей в обратную сторону.
Иными словами, заблудился я на прямом берегу пруда длиной не более 200 метров напрочь: вперед идешь, еще нет мемориала, а в конце пруда - поворачивай обратно.
Тут уж пришлось напрячь все школьные познания и обратиться к прохожему на чисто ломанном английском языке
- А где же, мол, мемориал- то, плиз?
Переход от состояния полусовкового разгильдяя к человеку, начинающему разговаривать со своей совестью, с Богом значит, произошел совершенно незаметно. На газоне, ниже уровня земли, было выложено кольцо неправильной формы с углублением из белого мрамора. Высота кольца была разной, и по его желобу, весело брызгая каплями воды, бежал маленький вечно молодой и живой водопадик. Он перескакивал по мраморным ступенькам, так же жизнерадостно, как задорная девчонка скачет на одной ножке, играя в классики. Потом его вода сбегала на нижний уровень, теряла свою скорость и приобретала степенность. Казалось, что вода становилась солидной дамой, матерью двух сыновей, но при этом набегавшие сзади небольшие волны от водопада из детства, изредка, с оглядкой покрывали спокойное течение жизни игривой рябью, а то и просто вспарывали сонное бытие искрящимися брызгами. Поток добегал до самого нижнего уровня кольца и попадал в небольшой водоворот, в котором перемешиваются все молекулы счастья и невзгод, упавшие в воду, пока она бежала по этому кругу. А дальше…Дальше по прихоти архитектора вода из водоворота поднималась на небольшой пригорок и вновь сбегала с него веселым водопадом, прыгая на одной ножке по мраморным ступенькам.
Я стоял в центре этого кольца, кольца-символа бесконечности жизни и конечно символа судьбы народной принцессы , судьбы такой необычной и скоротечной. Да, пожалуй, именно народной принцессы, потому что мемориал ее установлен не в чопорном Кенсингтонском саду, расположенном здесь же рядом с ее домом, а в парке, открытом для всего народа, мировом символе свободы мысли и духа без званий и различий. Той самой свободы, к которой принцесса всю жизнь стремилась, но обрела ее только после смерти.
Тихий шелест воды, одинокие пожелтевшие листья, все еще летающие в теплом лондонском зимнем воздухе, изумрудная трава лужайки, вокруг которой бежал этот поток длинною в жизнь, навел меня на мысль, что не такие уж мы разные, люди с планеты Земля. И если простой водопадик, бегущий по замкнутому кругу, смог выразить нашу общую боль, наши надежды, нашу состоявшуюся или не состоявшуюся любовь, если он донес до нас глубокую скорбь о принцессе, очаровавшей весь мир, значит все же есть надежда, что красота и доброе слово когда- нибудь спасут мир.
Москва. 2009 г.