* Написано совместно с моим давним другом,Владимиром Северским
- Вы, товарищ СТУДЕНТ, - вежливо, с ударением на последнем слове, - любезный, зачем Ленина грохнули? - мрачный взгляд Блюхера, сына Блюхера, камнем давил на душу и без того отягощённую раскаянием. Да что там раскаянием! Страхом за светлое будущее, которое маячило впереди и пыталось здесь и сейчас накрыться медным тазом.
И не за такие прегрешения выгоняли из института…
Казалось бы, как может безобидный плевок, никому не адресованный, а улетевший свободным полётом в открытый оконный проём, сломать кому-то жизнь? Ну, а если не сломать, то круто повернуть её? Стечение обстоятельств, или игра судьбы?
Но именно в тот момент, когда слюна кружевом растянувшись и ,сверкая пузырями, ринулась к земле... двумя этажами ниже высунулась голова, томимая желанием лично убедиться в наличии хорошей погоды.
Судьба-насмешница щёлкнула пальцами, и плевок сочно приклеился к глазу смотрящего в небо. Безмятежный обозреватель небес, оказавшийся носителем нетрадиционной для Уральских просторов, ярко выраженной, южной национальности, отреагировал вполне традиционно, по существу момента. Ярко, выраженно и целенаправленно. На языке горцев, но с пристрастием.
Три головы: одна - плюнувшего и две - сочувствующих, немедленно выглянули с верхнего этажа. Дитя гор решило повторить тираду, но уже на русском языке, умело расцветив её многообразием нецензурного фольклора.
Злобные и витиеватые ругательства резонансом вошли в души добродушных парней. Нарушили стройность мирной дегустации "Рябиновки" домашнего приготовления , праведным негодованием затмили рассудок…
И был ещё шанс, чтобы такое мелкое недоразумение не перешло в разряд катастрофы местного масштаба, если бы удалось точно определить комнату матерщинника, а не бить ни в чём неповинных грузин. Одна дверь в сторону и ... другая судьба.
С клеймом о разжигании межнациональной розни, одного из троих борцов за чистоту русского языка выгнали из института.
...а сейчас Ленин пострадал.
- Ленина я не убивал. Он сам умер, - вырвалось наружу, а в голове застучали горохом здравые мыслишки :" Мол-чи, мол-чи, мол-чи ... может пронесёт мимо блюхеровский меч праведного гнева. Мол-чи, мол-чи, мол-чи!"
Под монотонные наставления декана, удерживая слёзы смеха и пытаясь найти поводы к оправданию, прокручивал историю вчерашней ночи. Не за что было зацепиться. Не видать прощения.
...Мы с Кабановым подрабатывали сторожами в школе, что напротив нашего института. Вчера была моя смена, а он припёрся вечером. Явился не один, а с четырмя девицами, с которыми познакомился в соседнем парке час назад. За совместным распитием бутылки портвейна.
Наобещал им, как обычно, встречу с интересными людьми, танцы и продолжение банкета в цивильных условиях. Дежурство переросло в грандиозную вечеринку. Если не сказать хуже.
По телефону, из директорского кабинета, срочно вызывали тех, кто считает себя интересным, не прочь выпить и потанцевать. Люди откликнулись. В школьном дворе, парами и по-одиночке, материализовывались фигуры, стучали в дверь - три длинных, три коротких, и исчезали бесшумно в недрах учереждения. Одинокие, в основном, шли пощупать новых девчонок.
Были не просто танцы, а какой-то бал, благо, места в школе предостаточно.
"Танцуй так, будто тебя никто не видит!" Магнитофон орал, заглушая визги и смех дрыгающихся в полутьме тел. Разгорячённая публика неистово отплясывала, осваивая движениями всё большую территорию.
И получилось как-то, что одна из девиц толкнула своим внушительным, черезчур заштормившим задом, бюст Ленина. Постамент под ним закачался, увеличивая амплитуду движений... Ленин, с суровым видом наблюдавший за всей этой вакханалией, потерял ориентацию и, не удержав равновесия, рухнул на бетонный пол.
Страшный грохот раздался именно в тот момент, когда закончилась музыка...
В полной тишине все посмотрели на голову, которая с треском разделилась на две половины...и опять танцы. Всем было наплевать на Ленина. Цели присутствующих были определены, дело шло к логической, кульминационной развязке.
А с меня вожделение слетело так же, как ухо с Ленина. Я-то на работе, я-то комсомолец, мне и отвечать по всей строгости пролетарского сурового закона. Мне очень сильно захотелось учиться дальше.
Спрятав ухо вождя в карман и бросив неистово отплясывающих, я стал вызванивать Димку Зарчука. Раз пять пришлось объяснять спящему телу, зачем мне среди ночи потребовался алебастр и ... фотография Ленина.
К утру все достигли своих целей. Кавалеры одевали и провожали дам, а мы с Димоном закончили ваять образ вождя пролетариата.
Разбудил нас Вовки Кабанова отец. Пришёл, стучал, стучал в дверь - никто не открывает. Полез в окно стучать, где сторожа спят на диване. А там его сыну незнакомая девица делает..... делает то, от созерцания чего папа сорвался с подоконника и очень сильно ударился. Ноги попали между подвальных решёток...В травмпункте выявили факт перелома одной из конечностей.
...А днём меня вызвали к Блюхеру....Ленин подсох, и через его огромный лоб шла широкая борозда. В потолстевшем облике наблюдалась какая-то неясная aсимметрия.
- Куда ухо дели, паршивец? - Вопрошал устало Блюхер.
Я достал из кармана забытое ухо вождя и робко положил на стол ректора.
-Владимир,вы учиться хотите?
После моего утвердительного ответа, произнёс:
- Так почему вы из Ленина копилку сделали?
… Вышел на улицу, солнце светит. Пронесло!!!
* Замечнаие соавтора и героя истории:
" ...Василий Васильевич Блюхер кроме, как "голубчик" ,"любезный", к нам, рабфаковцам ,уже отслужившим в Советской Армии, не обращался.
Умный и достойный человек."