А вы её кисточкой, кисточкой тонкой, какая у вас? Из зайца? Пойдет из зайца, только
самой тонкой.
Да рисуйте уже, рисуйте, черным по зеленому, что тянуть, что себя уговаривать, рисуйте
её, рыжую, улыбающуюся, вот так, и с этим, раз попали туда же, чего умалчивать. Такую,
какая есть, с этим чертовым хрустальным боком у губ. Что вы там ждали и кого, это вы не
сюда, это вы не по адресу, это вообще ваше личное дело, особенно если опять в дураках
остались.
Смачивайте! Поболтайте там у себя в стакане, видите, слишком густо получается. Вы ж её
не видели даже не разу, а голос надо рисовать нежнее, вы же в конце концов её слушали, а
не щупали. Да голубее же, голубее, пусть растечется дугою!
Что говорили там? Рябь выбивали, тонкими пальцами, полулежа в лодке? Господи, пошлость
какая! Но хорошо, что было, что помните как может под телом биться вена соляная. Только
здесь не так, здесь даже смотреть нельзя, только кисточкой, только тонкой, каждый изгиб,
каждый свет, каждый нет.
Глаза? Что не знаете? Они вас могут, а не вы их, вы даже не смейте! Зажмурьтесь,
рисуйте, рисуйте глаза, где в них тот снимок развалин. Какая же все же бесхитростная
фантазия. Рисуйте уже их и всех, и музыку сзади, она же в зале, там должна быть музыка и
шум должен быть. Да, шума достаточно. Всё, теперь откиньте её на спинку стула, чтобы
тряхнула она волосами и засмеялась, да, и отставьте бокал. Всё. На сегодня всё…
И дома, тренируйтесь дома, и там и там и там, везде, куда не придёт, везде её рисуйте,
что вам ещё осталось, чем вам дышать ещё? Где дышать, там и рисуйте, ничего сложного,
просто привыкнуть…