Вдоль Великой засечной черты Средневековой Руси

Жизнь прекрасна, между прочим, еще и потому, что можно путешествовать.
И.А. Гончаров.

Всем нам надо проездиться по России, ее глубинке… -  призывал когда-то своих современников великий Гоголь. В наше время его призыв исполнил писатель Солженицин, возвращаясь из Америки в Россию поездом через Сибирь и делая остановки даже на небольших станциях. Я вспомнил этот гоголевский завет, когда в новогодние всероссийские каникулы поехал поездом из Ульяновска через Сызрань, Пензу, Балашов, Тамбов на юго-запад - к родным в Белгород, что на самой границе с Украиной. За  оконным стеклом проносились весьма скромные виды российской глубинки, в вагонных купе – сплошные разговоры «за жизнь». Подумалось: Гоголь до сих пор жив и прав. 

Мало кто знает, что исторически  эти два города - Ульяновск-Симбирск и Белгород  - настоящие города-братья. Правда, братья очень далекие, потерявшиеся в глубинах истории и географии, а потому со временем позабывшие о своем родстве, о том, что они были основаны как оконечные города-крепости Великой засечной черты Средневековой Руси: Белый город был ее южным форпостом, а Симбирск – восточным. Пограничная служивая жизнь со временем одинаково сменилась  жизнью мирной, глубинной России. А сегодня, почти строго по былой засечной черте, из Города на Волге на семи ветрах в Белый город на Северском Донце тянется железная дорога. Но добраться из Ульяновска до Белгорода без пересадок  невозможно, первая - в Сызрани, где мчит скорый поезд Владивосток – Харьков. 

От Владика до Харкiва
   
Этот поезд не похож на своих собратьев, спешащих в Москву: в нем едет как бы и тот же народ, да не тот -  по другим делам. Малороссы «идут в Украiну», россияне – дальневосточники, сибиряки, уральцы, волжане и казахстанцы едут кто в гости, кто домой. Кто здесь «кто» - сразу не разберешь, у всех близкий выговор. Здесь и большая политика и малая. С малой - все просто: угощают друг друга всевозможной снедью и разговорами; с большой - разговор быстро принимает «пикейный» характер: «Ющенко – не голова, а Юлечке – палец в рот не клади, а Россия – на распутье…»  Но состав харьковского формирования старый и грязный, а владивостокского –  чистый и дышит теплом, и это красноречивее всяких слов.

Полная женщина с грустными голубыми глазами из Петропавловска (Северный Казахстан) едет к дочери, которая живет и работает в Валуйках. Дочь получила высшее образование (программист) в Астане, а сейчас получает российское гражданство, и мать не знает, как ей теперь жить и где. В России есть работа и перспективы, а в Казахстане средняя зарплата – 3000 российских рублей, правда, пока спокойно.

Два полковника-сибиряка едут в отпуск, один в российский Балашов, другой в Харьков. Оба разговорчивые, улыбчивые. «Да вся Германия меньше нашего Тайшетского района». 
«А мы, во Владике, купаемся в Тихом океане с середины июня до августа», - рассказывает кому-то о родном Приморье худенькая чернявая проводница. Всю ночь шумят славяне, пьют кто пиво, кто чай, считают остановки, когда им выходить. Без малого сутки под стук колес пролетели незаметно. Пора и мне собирать вещи.
 
Станция Алексеевка, следующая – Валуйки

Такие простые,  но очень искренние в своей простоте названия. Они никогда не станут громкими именами, потому  что это, может быть, столицы глубинной, покрытой веками России, дальняя окраина Белгородской области. Маленькие, неказистые станционные строения, в которых памятниками минувшей эпохе стоят омертвелые автоматические камеры хранения. Но – чисто, пристанционные площади украшены вкраплениями коттеджей и евроремонта. Дальше за ними – уже Украина.

От любой из этих станций рукой подать до Белгорода, и эта «рука» весьма комфортабельна: на областных маршрутах курсируют автобусы-иномарки.
Стайка молодежи - или может быть стая? -  с девчонками, привольно устроилась в креслах зала ожидания. Разговаривают громко, вставляя крутые модные словечки, постреливая глазами по сторонам. Да, телевидение с его «Домом-2» проникло и сюда. 
Появляется наряд милиции, проверяет документы. По паспорту нашли одного украинца, переписали его данные и отпустили бедолагу «к родне в Лиски», что в соседней Воронежской области. И мне пожелали счастливого пути.
      
Белый город в Новый год

В советские годы Белгород был одним из самых неприметных областных центров, много позади родины Ленина, сегодня же он берет первые места по благоустройству в России. В целом городе сделали как бы евроремонт: отреставрировали что можно, остальное – отстроили заново. Все тротуары и площади давно выложены плиткой, дороги в идеальном, по нашим представлениям, состоянии.  И чистота и порядок на улицах.

Это кажется невероятным, но Белгород признают небольшим «европейским городком» не только заезжие волжане и сибиряки, но и гости из Питера и Москвы.
В Белгороде живут и работают и ульяновцы –  один  из них оказался моим случайным попутчиком – и они не думают возвращаться. «Ульяновск, конечно, больше, но Белгород – теплый и красивый». При этом белгородцы очень патриотичны – красно-бело-синий триколор и георгиевские ленточки встретишь почти везде как непременное украшение.

В основании этого чуда лежат, конечно, богатства Курской магнитной аномалии. Вопреки названию, это крупнейшее в Европе месторождение железной руды и  электрометаллургические комбинаты Старого Оскола находятся в Белгородской области. Но благосостояние и не свалилось на белгородцев с неба как манна небесная: они добыли его из недр своей земли и сумели направить на благо области. Если это стало возможно в Белгороде, то возможно ведь и в других местах?.. 

Ночной Белгород весь залит праздничными огнями, а главная елка города блистала в новогодней ночи волшебным светом. Необычное впечатление создавала искрящаяся синяя иллюминация, огромным шатром накрывшая всю центральную площадь города, что и придавало обычной, в общем, елке сказочный вид. Поэтому, наверное, даже сильный мороз не мешал горожанам гулять по площади в бликах фотовспышек. Пресса писала, что белгородская елка признана одной из самых красивых в России. 

Это сладкое слово – домой!

Обратный путь, хоть и после отдыха, но под грузом впечатлений, всегда несколько утомителен, однако интересен тем, что пленка путешествия как бы мотается в обратном направлении и можно проверить свои былые впечатления, пристальней всмотреться в проносящиеся полустанки, лица соотечественников, которые едут теперь уже на  Восток.
А еще в дороге хорошо размышлять. Вот мы ищем города-побратимы за границей, а ведь они есть много ближе, причем настоящие, с историческими корнями.

Возможно, для кого-то российская глубинка в сравнении с Европами и Америками  не  представляется достойной внимания. Однако в путешествиях по ней есть нечто мистическое: это ведь словно в машине времени попасть в «старую», стремительно исчезающую Россию. Между прочим, Гоголь призывал «проездиться» по России после длительного пребывания в Европе, в Риме. Чтобы окунуться вдруг в глубины родной земли и «почувствовать разницу» времен, и припасть, хоть на время, к ее родникам.

Ульяновск, январь, 2009