Караванщик Али.
Володя Малинин, Витин дядя, жил в Ангрене – небольшом шахтёрском городке в горах под Ташкентом, вместе с 16-летней дочкой Мариной. У них была двушка на втором этаже прямо над ювелирным магазином.
- Володя позорит фамилию, - сокрушался Витя, - живёт над ювелиркой, а самому водку взять не на что.
Было это уже в конце 80-х, в самый разгар кооперативного движения. По делам нашего кооперативного объединения Володя уехал на Украину, а приглядывать за Мариной оставил меня. Наивный Володя и представить не мог, как всё запущено. У Марины были две подруги: кореянка Таня Ким и немка Луиза Шнейдер. И любовник, Ибрагим кошА, которого она ласково называла Кешей. Кеша уже успел семерик отмотать, говорил - за политику . Борьбу за возвращение крымских татар на историческую родину. Но стоило ему рот открыть, становилось ясно: из Кеши политик, как из ****ы – наездник. Кеша не обделял вниманием так же и Луизу, да и вообще любую особь с мандой между ног – изголодался на зоне. В свою очередь у Луизы был любовник Али, недавно вернувшийся из армии. Служил в Афгане, на границе с Пакистаном, и по этой уважительной причине был в анаше по самые уши. Он не обделял вниманием и красавицу Таню, от одного вида которой у меня так сносило крышу, что я тут же начинал её раздевать, а Марина с Луизой, вдвоём, едва меня оттаскивали.- Знал бы Володя, кому доверил дитя…Вечерами все собирались у нас, пили водку с "Амаретто", курили анашу и пели под гитару блатные песни. Тем ни менее , я честно, хотя и непоследовательно пытался исполнить Володин наказ приглядывать за Мариной. Однажды сменил замок и запер дверь, чтобы не пустить в квартиру эту гоп-компанию. Лёг спать. Не прошло и получаса, как кто-то тормошит меня за плечо: все уже сидят за столом. Луиза жила через подъезд, тоже на втором этаже: они зашли в её квартиру, вылезли в окно на козырёк и спокойно вошли к нам, благо, что летом окна всегда открыты. Ключ Марине пришлось вернуть: в конце концов, это была её квартира. После она признавалась: Али предлагал меня вальнуть, чтобы не мешал. Решили поступить проще. Однажды вечером в мою комнату зашла Луиза, и ни слова не говоря, выдала мне всю произвольную программу. Заодно- с обязательной. Потом открыла окно, шагнула на козырёк ювелирки и растаяла в ночи. Лишь на третий день, когда у меня закапало с конца, я оценил красоту замысла. Я собрал сумку и двинул на остановку. Прощай, Ангрен – город дрючбы народов! Меня качало на сиденье автобуса, медленно ползущего в гору по дороге на Ленинабад , а в голове звучал такой знакомый Кешин голос с непередаваемым восточным акцентом :
«Вот идёт караван
По зыбучим пескам.
Он везёт анашу
В свой родной Пакистан.
Караванщик Али
Раскумарил чилим
И вдали увидал
Свой родной Пакистан».
В Киевском кожвендиспансере, на Саксаганьского, долго не могли поставить диагноз, спрашивали, где я подцепил такую экзотику.
- Караванщик Али привёз из Пакистана.
Думали – шучу.
(продолжение - "Однажды у меня сосал Бодлер")