В офисе зазвонил телефон. Олег знал, что звонят Меркулову. Но тот сидел за компьютером не шевелясь, потому Самойлов, устало вздохнув, поднялся, прошлёпал по комнате и снял трубку:
- Да?.. Анатолий, это тебя, – равнодушно бросил он, положив трубку на стол.
Снова уткнулся в монитор компьютера, продолжая выстраивать логическую цепь алгоритма, оборванную звонком. Через какое-то время опять раздался мелодичный, негромко курлыкающий звук. Олег оторвался от компьютера:
- Это Меркулова. Анатолий, тебе звонят!
Анатолий, выслушав что-то и немногословно ответив, положил трубку. Самойлова окончательно отвлёк от работы второй звонок, и он, откинувшись на высокую спинку кресла на колёсиках, с удовольствием потянулся, хрустнув суставами, и неожиданно спросил:
- Не удивлён?
- Чему?
- Тому, что я знал, кому был звонок и сказал об этом.
- Ты хочешь сказать, что всегда знаешь, кому звонят?
- Да, очень часто. Например, дома, когда звонят дочери, я говорю: “Мария, это тебе”. Даже если мне только протянуть руку, я не снимаю трубку, а зову того, кому звонят. Жене или сыну. Или дочери. И не ошибаюсь.
Меркулов с недоверием посмотрел на него, подошёл и, придвинув гостевой стул, сел рядом.
- Ты хочешь сказать, что ты – провидец? – с вызовом спросил Анатолий.
Самойлов засмеялся:
- Нет, я этого не говорил! Я только лишь сказал, что часто знаю, кому адресован телефонный звонок. Я не знаю, как это происходит, просто знаю, и всё. А если специально пытаюсь узнать, пробую настроиться на процесс – ничего не получается. Всё происходит интуитивно. Понял? Я только это и имел в виду.
- А почему тогда в первый раз не сказал, а сам пошёл к телефону?
- Из вежливости. Ты же был занят.
Последовала минутная пауза.
- А ты можешь выйти из тела, сходить в соседнюю комнату, посмотреть, что там делается, прийти и рассказать? – напористо продолжал наседать Меркулов.
- Нет, Анатолий, – засмеялся Олег. – Всё не так просто. Дело в том, что наш материальный мир оттуда не очень хорошо виден. Он выглядит менее реальным, чем тот астральный мир, и надо приложить немало усилий, чтобы разглядеть что-то, принадлежащее нашему миру. В принципе, наверное, можно, но не всё так просто. Вот если окончательно выйти из тела, то есть умереть, тогда материальный мир должен восприниматься чётче. Ведь тогда из тела выходит вся астральная субстанция, а не часть её. А если говорить об астральном зрении, то оно совсем другое. Физических глаз там нет, и зрение вообще даже не бинокулярное. Я плохо объясняю?
Прищурившись, Меркулов недоверчиво сверлил взглядом Самойлова. Опять зазвонил телефон. Меркулов сидел рядом с Олегом, загораживая дорогу к телефону.
- Это опять тебя, – буркнул Самойлов и, давая понять, что разговор окончен, снова уткнулся взглядом в текст программы на экране монитора. И он не ошибся.
Был дождливый и ветреный день. Наступило долгожданное время обеда, но Олегу Самойлову расхотелось бежать в закусочную на углу соседней улицы. Он поставил чайник и попытался втянуть Меркулова в разговор. В опустевшем офисе кроме них никого больше не было. Стояла непривычная тишина, по оконным стёклам расплывались струйки дождя. Олегу не терпелось вызвать на откровенный разговор своего товарища, он в предвкушении забавного разговора даже заёрзал в кресле у компьютера. Дело в том, что Меркулов был, что называется, истинно верующим, крещённым в православии уже в зрелом возрасте. Он свято соблюдал все православные праздники, стойко постился и посещал церковь.
- Так ты и в самом деле считаешь, что у каждого живущего на Земле человека за правым плечом находится ангел-хранитель, а за левым – бес-искуситель?
- Истинно так.
- Ты знаешь, что-то я там не видел ни одного, ни другого. Там такие же люди, как и здесь, на Земле.
Пауза. Меркулов не ответил, и Олег продолжал:
- Анатолий, давай на эту проблему посмотрим с точки зрения здравого смысла. Предположим, что земное человечество под руководством божественных сил в лице ангелов и не знаю, кого-то может быть ещё, стремится к спасению. Тогда логично предположить, что всё это в совокупности похоже на школу, где под руководством директора (в нашем случае – Создателя) учителя (то есть ангелы) предпринимают определённые усилия по обучению и воспитанию нерадивых учеников-лоботрясов (то есть нас – людей). В обычной школе число учеников заметно превосходит число учителей. Это только при обучении в домашних условиях – в исключительных случаях – на одного ученика приходится один учитель. Получается тогда, что в реальной жизни на всех людей не хватит ангелов-хранителей. Ведь их, как старших и более совершенных существ, должно быть меньше, чем подрастающей молоди. Иначе это вступает в противоречие с основными природными законами. То же самое касается и бесов-искусителей. Понимаешь мою мысль? Получается, что ни тех, ни других на всех-то не хватит! А? Анатолий?! – Олег довольно откинулся на спинку кресла, ожидая, что на этот раз возразит его приятель.
- Так в книгах написано, – рассердился Меркулов и, наклоняясь за своей чашкой, повернувшись спиной к Олегу, перекинул на маленьких замусоленных деревянных чётках, обмотанных вокруг указательного пальца правой руки, очередной шарик.
Самойлов бесшумно фыркнул в усы.
- Вот ты говоришь, что умеешь выходить из тела, – занял оборону Анатолий. – Хочешь знать, что это значит? Это всё от лукавого. Кажущаяся у тебя эта способность. Так не бывает. И в книгах про это тоже ничего не написано.
В каких книгах – Олег знал. Под “книгами” Меркулов подразумевал лишь те, что были изданы с ведома и благословения православной церкви. Все остальные на обсуждаемую тему книгами для него не являлись. Очередной раз разговор на эту скользкую тему не клеился. Олег никак не мог понять, как это в начале XXI века можно верить церковным догмам, жить словно страус, воткнувший голову в песок, пряча её от реалий времени. Ухмыльнувшись, отметил про себя, что неплохо бы явиться к Меркулову ночью в астральном теле, пробудить ото сна и поговорить с ним, а на следующее утро попросить вспомнить о том, что ему снилось минувшей ночью. Что он тогда скажет? Так ли упорно будет повторять заученные догмы или попробует разобраться в том, что произошло?
* * *
Через пару дней после этого разговора Олег позже обычного ложился спать. Тихонько, чтобы не тревожить спящую уже жену, забрался под одеяло. Лёжа на правом боку, смотрел на светящиеся зелёные цифры и мигающие в темноте точки электронных часов. Было около половины третьего. Вспомнив недавний разговор с приятелем в офисе, Олег улыбнулся. Попробовать сходить к Анатолию? Вот завтра-то развлечение может быть! Он не был уверен, узнает ли его Меркулов, потому что была здесь одна проблема. Поймал себя на мысли, что сейчас он готов был нарушить им самим же установленное много лет назад правило – не ходить в астральном теле по знакомым. С минуту Олег колебался, но озорство взяло верх над благоразумием.
Отточенная с годами техника расслабления быстро сделала своё дело. Олег почувствовал, как начинается отделение тонкого тела от материального. Сначала ноги, затем туловище и, наконец, голова. Сконцентрировавшись на ощущениях, получаемых от фантомного тела, Олег мысленно выругался. Он не чувствовал уже биологического тела, так же как не чувствовал и некоторых необходимых составляющих тела астрального, которые бы указывали на его принадлежность к мужской половине человечества. Самойлов давно уже знал, что при разделении тел его астральное тело почему-то меняет пол. Это необъяснимое явление угнетало его настолько, что, в конце концов, у него выработался комплекс неполноценности, о чём он никому не мог рассказать. Во-первых, ему никто не поверит, а во-вторых, ему было просто ужасно стыдно. Сейчас Олегу очень хотелось, чтобы Анатолий его не узнал. Не хватало ещё только позора.
Повисев над своим телом, Самойлов представил себе лицо Меркулова, сосредоточился на желании увидеть его, и сразу возникло чувство перемещения, сопровождаемое характерным сверлящим звуком. Через несколько секунд движение прекратилось, и в темноте в полуметре от себя Олег увидел слегка светящееся серо-голубое полупрозрачное образование с чертами лица и обликом Анатолия Меркулова. Он протянул к лицу приятеля, имеющего не совсем законченные очертания, свои такие же светящиеся полупрозрачные руки. Ощупал лицо с бородкой а`la начинающий святой старец.
- Анатолий, ты меня слышишь? – Олег со сжимающимся от страха сердцем отметил высокий тембр переливающегося от смеха задорного женского голоса. – Анатолий!
Лежащее внизу в полуметре под ним и под углом астральное тело Меркулова быстро развернулось и, став параллельно его телу, вплотную приблизилось к нему. Олег засмеялся от души. Ему понравился комизм ситуации: позиция “леди сверху”.
- Анатолий, ты узнал меня?! Анатолий!!! – смеялся звенящий женский голос, и в такт ему содрогалось от хохота эфирное тело Самойлова. Приятель молчал. Тут Олег сначала почувствовал, а затем и увидел, как астральный Меркулов начал его ощупывать. Олега душил смех. Если бы Меркулов знал, кого он лапает на самом деле! Интересно, подумал Олег, как же он выглядит в Тонком мире, если у мужиков там от него сразу сносит крышу? Вот бы посмотреть на себя, есть ли там зеркала?
Определённо, у Анатолия напрочь отказали тормоза. Или он в момент стал невменяем. С настойчивостью и упорством пьяного корсара Меркулов шёл на абордаж.
- Анатолий! Ты узнал меня, Анатолий?! – не сдавался Олег, заходясь от хохота, отбиваясь от настойчивых рук и пытаясь достучаться до сознания приятеля. – Анатолий!!!
- Нет.
Он не был уверен, но получилось! Но каков же гусь этот Меркулов, блудливый охотник до женских прелестей! Хоть бы спросил сначала, как зовут даму, а потом уже… И этот ответ послужил “спусковым крючком”. Мгновенно в сознании родилась безумная мысль: “Сейчас вот сделаю так, что эту ночку ты точно никогда не забудешь!”
Взявшись обеими руками за плечи Меркулова, приподнимаясь и опускаясь, скользя вперёд-назад по телу Анатолия грудью и низом живота, он вконец зашёлся в хохоте. Сейчас он нисколько не стыдился произошедшей с ним метаморфозы, своего голоса и своего тела. Вдруг неожиданно ощутил, как где-то внутри зародилась сладко-тягучая жаркая волна, столь желанным жидким огнём растекающаяся по каждому нерву, и он, словно растворяясь и тая, бессилен противостоять ей. Такого радостного и звонкого, сияющего и мощного чувства он, находясь в теле мужика, никогда и не испытывал.
Вот тут у него перегорели все пробки. Буря щемящего пронзительного чистого восторга, распирающего изнутри и пылающего уже жарким огнём, в стремительном вихре закружила и понесла, разрастаясь в бушующий ураган сладострастия, заставляя терять голову и позабыть не только цель визита, но и вообще обо всём на свете. Мелкая неуёмная дрожь электрическим током прокатывалась сквозь всё существо, отчего ему вдруг показалось, что это постыдное желание должно быть слишком заметно. Но остановиться он уже не мог – магия соблазна окончательно околдовала его. Он совсем не хотел этого, просто так всё само собой получилось. Он же не знал, что здесь это тоже возможно. Ведь всего-то хотел посмеяться…
Только краешком сознания Олег ещё помнил, зачем он сюда пришёл, и этот самый краешек – последний бастион всего рационального – уменьшался с катастрофической быстротой.
Анатолий молчал, продолжая сосредоточенно лапать астральное тело резвящегося суккуба. Было совершенно очевидно, что приятель так и не распознал незваного гостя, и от этого задуманная вакханалия приобретала особый шарм. Вот это прикол! Он безудержно хохотал во всё горло, елозя по Меркулову, и никогда в жизни ещё ему не было так хорошо и весело. Тембр слышимого голоса заводил его всё больше и больше, и, похоже, не только его одного.
Вдруг он смолк и остановился. Не может быть! Пониже живота, как раз между ног, в него толчком внедрилось что-то инородное, распёрло как клин, и под давлением стало проникать всё глубже. Олег почувствовал, что его задница приподнялась. Ни одному мужику на свете никогда не испытать такого. Для этого надо быть… Неужели… Вот чёрт! Так он на самом деле в этом мире на все сто – баба?! И это всё – не маскарад?! Но тут оргазм утопил его, в очередной раз накрыв тяжёлой и сладкой волной, и новоявленный суккуб вновь во всё горло дико захохотал. Во истину пути Господни неисповедимы!
Пригнувшись к правому уху нежданного любовника, Олег несколько раз выныривал из сладкой пучины, пытаясь сказать, что не за этим к нему пришёл, но учащённое дыхание прерывалось, говорить он уже не мог, лишь загнанно дышал и слабо постанывал, и получалось только: “Анатолий... Анатолий...” Вдруг неожиданно поймал себя на мысли, что всё это крайне отвратительно, и что ведёт себя как последняя бесстыжая шлюха. Но тут же новая волна эмоций захлестнула с головой, отчего сознание почти помутилось, и сумасшедшая мысль “а… будь что будет!” гаснущей искрой сверкнула перед тем, как рассудок окончательно утонул в водовороте безумного восторга.
Давление в центре тяжести нарастало, и возникшая внутри боль быстро стала нестерпимой. Всё желание мгновенно улетучилось как дым, и вот тут Самойлов по-настоящему испугался. Вот же чёрт! Ну надо ж было вляпаться в такую глупость! Позабавиться решил! На свободу вырвался, как школьник на перемену! Вот ведь сам и виноват!
Олег сделал попытку освободиться, но тщетно – Меркулов крепко сжимал его в объятиях. Он стал похож на баркас, севший килем на мель, когда волна переваливает его с левого борта на правый, и обратно. К такому повороту событий Олег никак не был готов. Шутки шутками, но это уже зашло слишком далеко! К тому же он не собирался доставлять удовольствие этому насильнику, который молча старался делать своё дело. С него хватит!
Побарахтавшись ещё немного, Олег упёрся правым локтем и коленями в прелюбодея, просунул левую руку к низу живота и, приподняв зад, зажал в кулаке корень мужнины Меркулова. Тут же последовала короткая и яростная борьба – с бешенством дикого кота Меркулов дрался за обладание женщиной, посмевшей вырываться из тисков его объятий. Но отчаяние умножает силы, и нахальному суккубу быстро удалось вытянуть из себя то, что ему не принадлежало, и любовничек, опустив голову, тупо уставился на свой предмет мужской гордости, загнувшийся буквой “Г”. С отвращением и брезгливостью обеими руками Олег оттолкнул от себя молчащего Меркулова и сразу подумал: “Домой!”
Самойлов тотчас благополучно оказался в своём физическом теле. И пока он в нём устраивался, ещё ощущал внизу живота тупую пульсирующую боль. Открыв глаза, посмотрел на часы. Они показывали двадцать минут четвёртого.
Олег повернулся на спину и сладко потянулся. Вот это приключение! Он, в этом материальном мире – молодой и сильный, здоровый мужик с нормальными сексуальными предпочтениями в соответствии с нормами, определёнными Природой – вдруг в Тонком мире оказался полной противоположностью! Да ведь от осознания этого у любого может съехать крыша! Но что самое удивительное, Олег больше не чувствовал себя ущербным. Сейчас краски жизни в обоих мирах ему казались ярче, он понял, что абсолютно нормален. Он понял, что, живя одновременно в двух мирах, представляет собой две разные сущности, и, как эти два мира составляют одно неделимое целое, так и он также един в этой целостности двух противоположностей. Чего ему стыдиться? Того, что в астральном мире он не принадлежит к касте мужиков? А так ли уж это плохо? Чем может гордиться мужская половина человечества? Тем, что они придумали деньги, оружие и государство? Тем, что из-за их амбиций и по их вине случаются войны, льётся кровь ни в чём не повинных людей?! Тем, что маленькая кучка богатых купается в роскоши и бесится с жиру в то время, когда большая часть населения планеты испытывает нужду, и многие люди умирают с голоду? Да ему всегда хотелось давать жизнь, а не отнимать её, созидать и учить, а не разрушать и обворовывать!
Душа словно освободилась от многолетнего заточения. Внутри сыпалось и звенело разбитое пыльное оконное стекло, давая путь свету, нежными переливами звучала лютня, и звенели маленькие серебряные колокольчики. В нём просыпалась долгие годы дремавшая женщина, смелая и решительная, своенравная и озорная, лишённая любых комплексов. Собственное “Я” словно начало расти, и он ясно ощутил, что его личность неизмеримо больше того, чем он всегда в себе ощущал. Все ранее прожитые воплощения, все те многие другие личности, которыми он когда-то был, и которые сформировали его нынешнюю сущность, теперь наполняли его, реализовавшись в единой цельной личности. Это был он и не он одновременно. Точнее, это был он, но мудрее, добрее и чище!
Олег испугался. Только не сейчас! Всему своё время! Пока он здесь, на Земле, тому не бывать! Он привык к своей теперешней роли и совсем не готов к таким изменениям своей души. Может, позже он и пожалеет об этом, но сейчас не время! Не время!!! Он придвинулся к спящей жене, нежно обнял, и провёл ладонью по шелковистой коже её живота, тихонько шепнув ей в ухо:
- Танюшка, ты совсем спишь? А то, может, займёмся более интересным делом?
Её равномерное дыхание прервалось, и после того, как она ответила на ласку, в его внутреннем противостоянии полов победил самец. Олег, обнимая свою Татьяну, ехидно подумал, обращаясь к собственной высшей сущности, не надеясь получить ответ: “Вот тебе, подружка, смотри, кто в доме хозяин! Ты своё ещё возьмёшь, но – потом, после того, как закончится моя командировка на Земле. Не сейчас!” И он мысленно сотворил непристойный жест, понятный всем жителям нашей планеты.
* * *
На следующий день, улучив момент, когда Самойлов с Меркуловым остались в офисе вдвоём, Олег спросил:
- Анатолий, так кто приходил к тебе сегодня ночью?
- Сын пришёл в час ночи. Больше никого не было.
- А в три часа? Ты ничего не хочешь рассказать?
- Да спал я! Я же сказал, что кроме сына никого не было!
Олег улыбнулся:
- Ладно, давай я задам вопрос по-другому. Ты можешь вспомнить, что тебе снилось в три часа ночи?
- Снилось? Ничего не снилось. Я же сказал, что спал, – быстро ответил Анатолий.
- Я не смог тебя сегодня разбудить, поэтому направил к тебе своего посланника, – соврал Олег. – И он мне всё рассказал.
- Какого посланника?
- Ну, ты же сам хотел доказательств. Мой посланник пообщался с тобой сегодня ночью. Неужели ты ничего не помнишь? – По настороженности и замкнутости собеседника Олег понял, что тот многого не договаривает и уходит от откровенного разговора. Улыбка тронула его губы.
А Меркулов мелко дрожащими руками суетливо перебирал на столе бумаги, делая вид, что не может в них найти что-то очень важное, всеми силами стараясь не смотреть в сторону Самойлова, который, развалившись в кресле, сузил глаза и презрительно улыбался.
- Слушай, Анатолий! Да ты просто настоящее полено! Бревно! Ничего не чувствуешь и ничего не помнишь; ты не такой, как все нормальные люди!
Враз у Меркулова густо покраснели уши, и он подозрительно уставился на Самойлова.
- Так вот, – довольно хохотнул Олег, – мой посланник сказал мне, что ты настоящий мачо и…
- Мачо? – недоумённо переспросил Анатолий.
- Да, мачо, – более не в силах уже сдерживать смех, захохотал Олег. – Он сказал мне, что ты пьёшь всё, что горит, и тащишь в койку всё, что шевелится! Ты зачем обидел моего посланника?!
- А кто он, твой посланник?
- Я его очень давно знаю и доверяю ему, потому что он никогда не обманывает. И он мне всё рассказал! – чуть не в кровь закусывая губы, Олег безрезультатно пытался сохранить нейтральное выражение лица.
- А что было-то? – настороженно насупился Меркулов, исподлобья глядя на собеседника.
Самойлов смотрел на него и был уже не в силах подавлять откровенную улыбку, глупо растягивающую кривящиеся губы. Всё внутри пело и хохотало, дико повизгивая и подвывая, пускаясь в пляс под незатейливую музыку встряхиваемого бубна в руках африканского колдуна. Какие тут к чёрту ещё требуются доказательства?! Да вот они, ешь – не хочу!!! Он резко опустил голову, пряча лицо, но тут его словно прорвало.
- Сексуальные домогательства!!! – гоготнул Олег и, запрокинув назад голову, громко хлопнул дискетой себя по коленке, и под ним тяжко охнуло, повернувшись вбок, офисное кресло.
- О Господи! – вырвалось у Анатолия. Он резко поднялся и прошёлся по комнате. – Бесы это. Ничего не было, это всё тебе приснилось. Это бесы, Олег! Твоё умение у тебя кажущееся, от лукавого оно. Всё это тебе лишь снилось! – и он поспешно вышел из комнаты.
- Ладно, давай забудем об этом, – примирительно вдогонку произнёс Олег. Снилось! Ему только снилось! Вся его сущность готова была вырваться наружу и пуститься в самый разнузданный и дикий танец, радостно скаля ослепительно белые зубы и гремя многочисленными амулетами из человечьих и рыбьих позвонков шейного ожерелья, подпрыгивающего вместе со смуглыми грудями в оглушающем ритме бухающих барабанов, тряся ракушками на запястьях и щиколотках длинных ног, бесстыдно виляя бёдрами так, что опоясывающие пальмовые листья, едва прикрывающие вихляющий округлый голый зад, подскакивают в такт чрезмерно откровенным конвульсивным движениям лоснящегося от пота тонкого гибкого стана.
- Забудем, – словно эхо донеслось из-за закрывающейся двери.
Оставшись один, откинувшись на спинку кресла, Самойлов громогласно заржал, как здоровый племенной жеребец. Он бешено хохотал, по-людоедски дико подвывая, грохоча по столу крепкими мозолистыми ладонями так, что компьютерная клавиатура и мышь пустились в пляс. А память услужливо прокручивала курьёзные сцены из кинофильма о ночных похождениях бесстыжего и развратного суккуба.
Просто с ума сойти! Вот как, оказывается, можно узнать человека с другой стороны! Хорош гусь! Вот ведь мудила! Никогда бы не подумал, ведь тихоня тихоней, а каков, а?! Долго Анатолию ещё поститься и замаливать грехи, усмиряя гордыню и свою плоть! Олег сегодня ночью видел его истинную суть, ведь в астральном мире обмануть никого невозможно – там всякий предстаёт в своём истинном обличье, там ничего не скроешь!
* * *
2005 – 2009.