Небо покрывало темная скатерть, так говорил про себя Михаил, уставившись выпученными до бесчеловечности глазами в небо и представляя, будто эта скатерть лежит перед небольшой ободранной дверью, открывающийся в мир, где можно было бы умереть либо от испуга, либо от смеха, либо от взрыва сознания. Михаил чувствовал себя сумасшедшим, было три часа ночи, он хотел спать, но не хотел идти спать. Он был уверен, у всех кого он знает, сейчас сомкнуты глаза и они видят сны. Сладкие сны, в этом Михаил тоже был уверен, и принимал эту уверенность с некой болью, так как он на протяжении последних ночей видит одни кошмары или какие-то бессмысленные иллюзии– это тоже одна из причин, почему он не хотел закрывать глаза, чтобы уснуть.
Во сне, который ему чаще всего снится, он находился в сказке Фрэнка Баума «Волшебник Страны Оз», он бежал по дороге из желтого кирпича от оживленного пугала именовавшегося Страшила, который гнался за Михаилом с топором в руках и улыбкой, которую если увидеть то все внутри замораживается. Страшила кричал, даже визжал в след Михаилу: «Эй, Миха, я хочу играть!». Михаил боялся оглянуться, так как если бы он это сделал, его ждет приступ смеха, от которого он должен умереть. Так было по сну. Он бежит и видит, что ему навстречу бежит Железный Дровосек и кричит: «Все это ложь! Оглянись!», и Михаил просыпался.
Книгу Фрэнка Баума «Волшебник Страны Оз» Михаилу читала постоянно на ночь его мать. Она все время перечитывала и перечитывала ему эту книгу, и Михаил, наконец, стал умолять ее не делать этого. До этого реакции у него были две, совсем противоположные друг другу: он либо после прочтения главы час не мог уснуть из-за того, что долго над всем этим смеялся, либо потому что ему было очень страшно. И вот, в его 26 лет ему снятся эти сны, память о его странном детстве.
- Моя мать сумасшедшая женщина, - пробормотал он, глядя в ночь.
Мать его была женщина, которая выглядела всегда старее своих настоящих лет, у нее были каштановые не длинные волосы и серо-голубые глаза, ярко олицетворявшие ее саму. Еще она была очень радостной женщиной, но в ее радости и смехе Михаил всегда видел зло. О смерти его матери он узнал самым первым. Когда, придя днем, домой он обнаружил ее неподвижно сидящей на стуле, и потом оказалось что у нее остановилось сердце. Узнав тогда об этом, у него было лицо как будто бы в маске. Бледная, бледная, кричащая маска.
Проходило время, и Михаил становился очень жизнерадостным, веселым и остроумным ребенком, он часто проводил время с пользой, как сам для себя тогда считал. Но спустя долгое время это закончилось.
Ему бывало и присниться сон, где она сидит мертвая и в руках у нее эта книга, еще бывало в таких снах иногда, что на нее умершую смотрели какие-то три силуэта, похожие на людские, и они были высокие.
Михаил смотрел на луну, и она, казалось, говорила ему: «Иди за мной», на луне этой как будто тоже была злобная улыбка. Некуда бежать от того, что чувствуешь и себе представляешь. Он встал на подоконник и увидел большой город в ночи, над которым сияла большая, властная луна, смотревшая в это время только на Михаила, выбравшая именно его. Посмотрев вниз, Михаил увидел двух человек, два темных силуэта, совсем как по сну. Оба будто смотрели на Михаила, и тот не выдержав, крикнул им вслед: «Кто ты?!» и один из темных силуэтов, казалось, становился еще выше и приобретал нечеловеческий облик. И тут он ответил, голосом, который не казался таким который можно слышать каждый день или часто:
- Я дитя смерти твоей и отец твоих снов!
* * *
На следующий день уже в полдень в районной газете была новость – с окна выпрыгнул мужчина лет 25-26. Его кожа была совершенно бледна.