ГЛАВА ПЕРВАЯ
Допустим, мы бы с вами сидели в тихой комнате с видом на сад, болтая и прихлебывая из чашек зеленый чай, и когда бы мы говорили о делах давно минувших дней, я сказала бы вам: «Тот день, когда я встретила того-то и того-то…. был одновременно и самым прекрасным, и самым худшим днем в моей жизни». Предполагаю, что вы отставили бы свою чайную чашечку и сказали: «Да, сейчас-сейчас, и каким же он был, этот день? Был он прекрасным или ужасным? Потому что невозможно, чтобы он был и тем, и другим!» В обычном случае я бы рассмеялась и согласилась с вами. Но истина состоит в том, что день моей встречи с господином Танакой Иширо был одновременно и самым лучшим, и самым ужасным днем моей жизни. Он показался мне таким притягательным, и даже рыбный запах, исходивший от его рук, представлялся мне запахом своего рода духов. Если бы я никогда не познакомилась с ним, я уверена, что я никогда бы не стала гейшей.
Я родилась и воспитывалась не для того, чтобы стать гейшей в Киото. Я даже в Киото и не родилась. Я — дочь рыбака из небольшого городка под названием Йоройдо на побережье Японского моря. За всю свою жизнь я никогда не рассказала о Йоройдо и десяти людям — не говорила я и о доме, в котором я росла, о матери, отце, моей старшей сестре, и, конечно, о том, как я стала гейшей и о том, что это значит — быть гейшей. Большинство людей склонны были бы питать свои фантазии, думая, что моя мать и бабка были гейшами, и что я начала учиться танцам, как только была отнята от груди, и так далее. Однако, случилось так, что однажды много лет назад я наливала чашечку саке человеку, который невзначай упомянул, что был в Йоройдо всего лишь неделю назад. И я почувствовала себя так, как должна себя чувствовать птица, когда она пересекла океан и натыкается на существо, которое знает, где ее гнездо. Я была так ошеломлена, что не смогла не сказать:
— Йоройдо! О, это место, где я выросла!
Бедный мужчина! По его лицу пробежала волна самых разных выражений. Он изо всех сил попытался улыбнуться, хотя хорошо это у него не вышло, поскольку он не смог спрятать свой шок.
— Йоройдо? — спросил он. — Этого не может быть.
Давным-давно я выработала весьма полезный способ улыбаться — улыбку, которую я называю «Улыбкой Но», потому что она напоминает соответствующую маску, чьи черты как бы заморожены. Ее преимущество состоит в том, что мужчины могут истолковать ее смысл, как хотят; можете себе представить, как часто я прибегала к ней. Тогда я решила, что лучше применить ее прямо сейчас и, безусловно, это сработало. Он выдохнул и накренил свою чашку с саке, который я наливала ему, а потом громко захохотал, причем, я уверена, скорее от облегчения, чем от чего бы то ни было еще.
— Сама мысль-то! — сказал он, опять громко смеясь. — Вы, дескать, выросли в дыре, подобной Йоройдо. Это все равно что заваривать чай в помойном ведре.
Затем, отсмеявшись, он произнес:
— Вот почему с вами так занятно, Саюри-сан. Иногда вы заставляете меня поверить, что ваши шуточки — чистая правда.
Мне не очень нравится думать о себе, как о чашке чая из помойного ведра, но я полагаю, что в некотором роде это соответствует действительности. В конце концов, я-таки выросла в Йоройдо, и никто не считает его гламурным местечком. В него почти никто не заглядывает. Что же касается людей, в нем живущих, то у них нет возможности уехать. Возможно, вам будет интересно, как решилась уехать я. И с этого момента начинается моя история.