У меня есть друг. Хороший друг. Не смотря на то, что видимся мы редко, встречи всегда наполнены лёгкими тёплыми беседами, как весенние облака пропускающими лучи солнечных мечтаний и радужных надежд. У каждого из нас они свои. Мы не проговариваем их от корки до корки, позволяя собеседнику проявить фантазию, задуматься и, может быть, дать объективный совет. Мы только друзья, но каждый в своё время выразил более чем дружескую симпатию. К сожалению, для нас двоих это время не совпало. А может и к счастью.
Я помню лето, когда для меня почти всё изменилось. Я сжёг и закопал свои семена на заброшенном поле, обрекая их стать перегноем. Я вошёл в независимую жизнь бодрыми и решительными шагами, как в ключевую воду купели, а вынырнул голым, замёрзшим и беззащитным. Но всё-таки вынырнул. Мы бродили по улицам целыми ночами, вдыхая новые запахи и роняя осторожные комплименты. Я рисовал её портреты в полумраке, а она каждое утро спешила домой. Думаю, разжать дружеские объятия, она была готова раньше, чем я. Да и был ли я вообще к этому готов? Когда ребёнок, с гордостью принеся на праздник игрушки, видит, что другие дети с ними не играют, он стыдливо прячет их в мамину сумку и просит поскорее унести. Так и она, не встретив поддержки, увезла с собой робко вспыхнувшую надежду. Но эта сага не о любви, по крайней мере, не в том ракурсе, в каком вы привыкли её боготворить.
Судьба человека подобна каменной скале. Чтобы оказаться на вершине, можно разверзнуть землю у подножия, можно карабкаться вверх, подобно альпинисту. Мой друг собирал камни, аккуратно складывая их друг на друга. Зачем нужна вершина и стоит ли она подобных усилий? Думаю, эти вопросы хоть раз в жизни задаёт себе каждый. Мой друг расставил приоритеты, он нашёл ответ, что в своё время не смог сделать я. Поэтому я посадил семена. Как они у меня оказались? Очень просто, их разносит ветер. Не штормовой, не сладостно упоительный, а тихий и незаметный. Он обволакивает вас, путами, рентгеном проникает в мозг. Он точно определяет, кому нужны его дары. И однажды, вынув руку из кармана, вы обнаруживаете на ладони несколько зёрен. Что с ними делать вы знаете. Выбор за вами.
Они уже пустили корни, когда я начал их бояться и ненавидеть. Может, там, в раю Адам испытывал те же чувства, держа в руках запретный плод. Я боялся того, что из семян может вырасти, и возненавидел за то, что не мог их уничтожить. Но я жаждал чуда. Оно не заставило себя ждать. Ростки пробились очень быстро. Они обладали волшебством. С поразительной силой они притягивали к себе всё ближе и ближе. Вдыхая неземной аромат распускающихся бутонов, я чувствовал, как волшебство проникает в меня, перенося в иной мир, наполненный гармонией и совершенством. Часами я не мог оторваться от завораживающего процесса, я был околдован им. Настолько, что не заметил трансформации часов в дни и недели. Я потерял счёт времени.
Вскормленные питомцы жалили моё тело подобно ядовитому плющу, оставляя на коже тёмные пятна. Я стыдливо и с опаской прикрывал их одеждой, иногда даже спал, не снимая её. Ядовитые зубы безошибочно целились в одну и ту же истрёпанную жилу, пока не отыскивали новый пульсирующий портал для соития, тогда старая на время получала возможность реанимироваться. Синяков на теле становилось больше, а заживали они всё тяжелее. Ростки беспощадно паразитировали в моём организме. Но я прощал им это. За возможность попасть в чудесный мир я готов был на всё.
На смену забвению и безмятежности всё чаще приходили страхи. Одним из них был страх потерять мой дивный сад (растения уже не помещались на узком подоконнике и я высадил их в плодородную почву; участок перед домом в мгновение превратился в цветущий рай). Я стал прятать его от постороннего взгляда, развеивая любые подозрения и намёки. А может, это был страх осуждения? Ведь они не могли понять меня. Они не были садовниками. Я скрывал своё творение от всех, чтобы было, где самому прятаться от них. Но целый мир не утаишь в табакерке. Они нашли его и окрестили не «чудом». Они назвали его «болезнью».
Вслед за откровением пришёл новый страх. Нет, не смерти. Её я уже не боялся. Это был страх безвыходности. И ненависть. Я ненавидел сам себя. От моей тени шарахались дальше, чем от прокажённого. Не было человека, с презрением не ткнувшего в меня пальцем. И только друг ни разу не упрекнул даже словом. Он привёл с собой надежду.
Осознание болезни есть первый шаг к выздоровлению. Именно тогда я вырубил свой сад, выкорчевал пни и сжёг семена. До заброшенного поля был долгий путь, но я проделал его. Я справился. Я каждый день ждал своего друга с нетерпением, он приходил с надеждой. Я полюбил утро, подолгу стоя у окна и смотря на бесплодную почву некогда цветущего участка. За это время на нём не выросло ни одного сорняка. Я знал, что без семян живут, но уже не помнил как. Нет, я не сожалел, я боролся.
У моего друга тоже были семена. Думаю, рано или поздно их находит каждый. Семена – это ещё не выбор, это – неизбежность, которая, так или иначе, окружает нас. Вот ростки – это выбор. Если у вас есть лет десять ненужной жизни (больше вам не понадобится), и вы хотите испытать свою силу, пробуйте. Если сомневаетесь, никогда даже не думайте о выборе.
У моего друга есть сила воли. Именно её мне не хватило, когда я трясущимися руками откапывал на поле обугленные зародыши. Я не смог без них обходиться. Моё убогое существо в лихорадочной ломке искало убежище. Мне нужен был мой сад. Это то, чем мне хотелось заниматься, единственное, о чём я мог думать. Итак, я стал агрономом.
Я оживил их. Они начали расти с удвоенной скоростью и зверским аппетитом. Я понимал, что сад уже не часть моей жизни, я стал частью сада. Не ярким благоухающим цветком, даже не сорняком, я стал плодородной почвой для их размножения. Я закопал себя на своём участке. В моменты просветления я по-прежнему ждал своего друга, но его приоритеты нерушимы. Повторяю, у моего друга есть сила воли. Он всё-таки приехал, но, увы, не нашёл меня. К тому времени я окончательно заблудился в своих джунглях…
…Не один раз ещё я выжигал свои плантации, снова и снова возвращаясь на заброшенное поле по протоптанной дороге. С каждым новым походом было всё труднее проделывать этот путь. Стоя на коленях там, на изрытой земле, я чувствую себя самым беспомощным и жалким человеком. Но всё-таки чувствую. Всё-таки человеком.
Покидая моё кладбище, я каждый раз обещаю своему другу, что больше никогда сюда не вернусь…