Из глубокого сна меня выводит далекий назойливый звонок телефона. Не сразу соображаю, что этой мой сотовый телефон, нечаянно забытый вечером на кухне. Вставать после трудного дня по выбиванию долга у сопливых китайцев совсем не хотелось. Начал цепляться за разные спасательные мыслишки – может, ошибочно позвонили…или пацаны балуются. Сознание перешло на другой уровень сна, и я уже невольно прислушиваюсь к тишине. Резко и требовательно зазвонил привычной трелью обычный телефон, к которому, перелезая через меня, кинулась жена.
- Саша! Срочно! - кричит она.
Сжатая пружина сразу выбросила меня с теплой постели. Я слушаю, как на другом конце телефонного соединения голос моего зятя поясняет, что пьяный сосед ударил мою дочь кулаком в гортань и она сейчас без сознания. Я хорошо знаю, что такое удар в гортань. Сам учил этому удару своих спецназовцев. Это самая опасная точка на теле человека. Даже небольшое усилие приводит к деформации положительной сферы. Хрящики кадыка сминаются и закрывают отверствие гортани для дыхания воздухом . Ломается и язычковая косточка. Это страшно. Человек может умереть от удушья.
-Скорую! Быстро! - ору я в трубку, – Сейчас буду!
Я весь немею от мысли, что из-за какого-то козла вот сейчас могу потерять свою дочь, своего ребенка, мать моего внука. Пока впрыгивал в брюки и натягивал черный свитер с надписью на спине ОМСН (подарок моих учеников) возникли разные картинки мучений моей дочки.
Я никогда не бегал так быстро. В два часа ночи без лифта, прыжками через три ступеньки вниз. И так же, в несколько трехступенчатых прыжков, я взлетел на восьмой этаж.
Дочь, бледная как мел, с трудом дышала, держась за горло.
И-и-и. И-и-и.- с трудом вдыхала она.
-Доченька, дыши не глубоко, но чаще. Придерживай горло немного сбоку- даю я ей хоть какие-то рекомендации. Гортань ее от удара представляла расширенный увеличенный узел, неестественно расположенный под подбородком.
- Кто это сделал? - спрашиваю у зятя.
-Сосед! Сегодня у них день рождения. Они орали так, что мы не смогли уложить спать сына. Я пошел попросить, что бы они сделали музыку тише. В коридор вывалило шесть человек. Пьяные. Пока разговаривали с одним, его жена через голову начала царапать мне лицо. Я ее оттолкнул, и он начал меня бить. Лена выскочила нас разнимать, и этот козел с размаху ударил ее кулаком в гортань.
- Скорую вызвал?
-Да!
-Звони еще раз. Скажи, что удар в гортань. Если они не приедут через пятнадцать минут будет уже поздно.
От этих слов я начал звереть. С каждым шагом к двери соседей я превращался в машину для убийства. Чувство справедливой мести накатывало на мои девяносто пять кило мышечной массы , заполнило все мое сознание. Мысль о том, что мой ребенок может умереть у меня на глазах , а я ничего не смогу сделать, выбросила в мышцы тонну адреналина. Такого состояния своего организма я не помнил уже двадцать лет после Афганистана. Но там была война.
Стук в соседскую дверь видно с первого раза не докатился через пьяный гомон отдыхающей публики. На повторный – ногами , пьяная рожа соседа возникла в проеме. За ней виднелись какие - то бледные, лицевые пятна.
-Этот ударил ? - спрашиваю у зятя
-Этот!
Я тут же хватаю его правой рукой за шиворот и резким рывком тащу на себя.
- Ты что, козел, сделал с моей дочерью?
-Это не я. Это вот он ударил.- Чмо показывает пальцем на моего зятя
Хорошая ложь! Чем более она невероятна - тем больше сбивает с толку.
- А ногу он ей не сломал? Иди , сука, смотри как она дышит.
Я тащу его в комнату к дивану, где лежит моя задыхающаяся дочь. Краем глаза отмечаю, как эта пьянота столпилась у раскрытой двери.
Слишком много свидетелей.
Я поворачиваю его к себе лицом и наношу коленкой удар в пах. Он оседает. Вкладываю в удар на провороте корпуса все свои девяносто пять кило.
Концентрация внимания предельная, бокового зрения просто нет. Я вижу кожей всех фигурантов вокруг, кто, где стоит и по многолетней , выработанной привычке смогу вспомнить потом мельчайшую подробность. Движения стремительные и резкие. Тело в концентрации не чувствует боли. Рука что-то сломала, не почувствовав сопротивления.
Я подхватываю его за шею и зашагиваю за спину. Далее, движение, доведенное годами до автоматизма. Шею на предплечье - в замок и шаг назад . Чмо начало хрипеть.
Мозг прогнозирует дальнейшее натренированное действие- удар в основание черепа. Рука уже сформировалась в пальцево- кистевой жесткий молот, который немилосердно сокрушит мягкие косточки основания так же, как и слабые хрящевые образования гортани моей дочери и я готов поставить окончательную точку на его жизни.
Гулким эхом прокатилась команда подсознания
- Остановись! Нельзя! Это не война!- в висках рельсовым стуком отдавались удары сердца.
- Остановись! Нельзя. Остановись! Нельзя. Остановись! Нельзя.
Я отпускаю захват и отталкиваю тряпошное тело .
Через мгновение он приходит в себя и начинает подниматься с ковра. Наверное, почувствовал, что происходит со мной и начал скулить.
-Прости, брат! Я не хотел!
-Ты, сука, если моя дочь умрет, я тебя урою, гнида.- ору я на него.
Правой рукой хватаю его за пояс и как щенка тащу к двери к этим пьяным лицам.
Пинком ноги помещаю его в бесформенную массу. Слышу, как пошла распальцовка.,
- Это нападение на сотрудников ФСБ при исполнении служебных обязанностей.
Интересно. Это что же за обязанности в два часа ночи, за рюмкой водки?
Две дамочки сидят на сотовых телефонах– видно, вызывают милицию.
Я сбрасываю курточку и остаюсь в черном свитере. Через несколько минут появляются новые действующие лица. Два сержанта из вневедомственной охраны совсем другого района и какой-то старший лейтенант милиции из той же оперы. Это их крыша. Что-то не торопятся менты брать меня. И тут я вспомнил , что на мне свитер с надписью ОМСН.
Они все забежали в соседнюю квартиру. Я слышу, как они дают советы практического характера. Как вести себя, что говорить, как показывать по времени.
Прибыла Скорая. Я веду дочку в машину с надписью 03. Ожидая выхода доктора, сижу в машине.
Мне страшно. Я хорошо понимаю, что случись с моим ребенком непоправимое, на эту оголтелую публику я управу не найду. Суд примет решение об условном наказании и может быть пожурит по-отечески .
- Де-скать, ну что же Вы так неосторожно!
Мне страшно, от понимания последствий возможных событий и от того, если бы я переступил эту грань.
Руки дрожат. Я делаю несколько глубоких вдохов.
Вспомнилась как-то упоминавшаяся в споре с дочкой фраза,
- Хочешь быть живым - будь трусом!
На мои увещевания не лезть в пекло, моя пигалица честно отвечала,
-Папа, ты меня так воспитал!
Мне страшно от нынешнего мирного времени, где своя безопасность и безопасность своих близких требует еще больших усилий, чем на войне.
От подонков.
От государства.
От бандитов.
***
Если вы любите колбасу- никогда не ходите на мясокомбинат!
Если вы верите в правосудие - не попадайте в суд!
***
Дочь решила , учитывая мой совет, обратиться в суд по поводу возмещения ущерба в связи с нанесением ей повреждений средней тяжести . Однако вызов в суд соседей как ответчиков принял особые формы. Несмотря на то, что семь месяцев осуществлялись различные попытки «надлежащего извещения» судья делала переносы рассмотрения материалов без ответчиков.
Уже было подтверждено справкой из Краевого адресного бюро их регистрация и проживание в адресе. Несмотря на общепринятую практику- извещение заказным письмом с уведомлением, судья посчитала недостаточным, и очередной перенос рассмотрения дела был осуществлен как само собой разумеющийся факт. Она хотела любыми средствами иметь перед глазами ответчиков. Используя свои старые служебные связи, я организовал вручение повесток на рабочем месте непосредственными руководителями , и они вынуждены были расписаться в получении. Таким образом, они почувствовали, что после этого суд будет рассматривать материалы без их присутствия или примет меры по принудительному приводу .
После девятимесячной сплошной нервотрепки состоялось первое заседание суда, на котором были с их стороны предъявлены встречные обвинения меня и моих детей в самых, что ни на есть, «смертельных грехах». Оказывается, они мирно отдыхали, выпив в день рождения одну бутылку сухого вина, а соседи запрещали им слушать любимую музыку.
Представленные доказательства о том, что ответчику была назначена витаминная терапия для нейтрализации алкогольной интоксикации, судьей не были приняты во внимание и ходатайство о приобщении к делу этих доказательств отклонено.
Исходя из того, как судья старательно ограждала материалы дела от доказательств и показаний очевидцев о виновности ответчиков, как ворковали и «манерничали» адвокат ответчиков и служитель фемиды, можно было сделать вывод, что с таким судебным разбирательством логического завершения не последует. Кассация на неправильное решение суда без существенных доказательств дела стала не возможной. Поэтому, когда их адвокат на очередном комедийном заседании предложил нам пойти на мировую, я уговорил дочку дать согласие. Они мне судом просто связали руки. Без мировой любые резкие воспитательные действия расценивались бы как наличие мотива. А в добрых отношениях все случается естественным путем
***
Через оперативные источники я получил данные, что адвокату они все же заплатили пять тысяч рублей. Одного фигуранта дела, который работает в банке охранником, через своих друзей я поставил «на попа» и очередная пьянка закончится его увольнением. У него, как-то внезапно, украли автомобиль, ограбили квартиру и он разводится с женой.
А все из-за чего?
Пить надо меньше!
Да и жизнь еще не кончилась.
***
Его хотя бы раз в неделю можно было видеть на беговой дорожке или на летней тренировочной площадке стадиона, оборудованной для команды военного округа по хоккею. Неизменно подтягивался на перекладине, приспособленной между двумя толстыми тополями с подставкой из металлической перевернутой урны. Хотя рядом стояли добротно вкопанные трехуровневые стандартные перекладины, всегда предпочитал ту, что между тополями и не изменял себе даже в этом. Постоянность была чертой характера, давшая ему почти счастливую жизнь- любимую жену, троих детей
В свои сорок четыре года он успел поработать в военной прокуратуре следователем. Открытый «пласт новых взаимоотношений» в обществе в начале девяностых годов, ознаменованный борьбой государства с наполнением бюджета с помощью налоговой полиции, позвал его в свои ряды. Там он, в течение почти 10 лет, работал следователем по особо важным делам. Толковый « важняк» был. За ним раскрученное дело , несмотря на чудовищное давление, с закрытием «Макобанка», арест ста пятидесяти миллиардов и доведение до суда филиала банка «Русский дом Селенга» , где сначала взлетал рекламный гадкий утенок, а потом летел прекрасный лебедь.
«Важняк» в полной мере испытал на себе гримасы перестроечного времени, когда власть бросила в толпу народа клич - «Обогащайся, кто как может». Одна часть избранников, из числа «слуг народа», очень быстро приняла эти правила игры и рвала безжалостно и откусывала от государственного пирога, отталкивая себе подобных, убивая, растаптывая, унижая. Другая, большая часть, беспомощно взирала на эту резвую суету не понимая, как вчерашние «народные» избранники и слуги в одно мгновение превратились в столь матерых хищников, без зазрения совести, пожирающих себе подобных.
И хотя «важняк», в силу уже приличного жизненного опыта, службы в прокуратуре, войны Афганистане, и выработавшейся позиции к часто меняющимся законам, не помышлял о другой деятельности, при случае без особых колебаний оставил службу в налоговой полиции.
Слишком много интересов схлестнулось на результатах ведомых им дел.
«Важняк» был не подкупен, взятки не брал. А идеально честный, он на этом месте многих не устраивал. И незадолго до расформирования налоговой полиции он ( не только по своему желанию), « как фанера над Парижем», плавно переместился в кресло народного судьи районного пошива. Его качества как раз пригодились на этом поприще. Он сразу влился в коллектив, дав фору опытным судьям, и своей эрудицией, и спокойным уравновешенным нравом, и умением «разруливать» даже самые сложные ситуации. Показатели у него были на высоте , меньше всего кассаций по рассмотренным делам. Имелись и благодарности за оперативность в работе.
Совсем не думал и не гадал бывший «важняк» о том, кто принесет в его жизнь такие крутые перемены, заставит его не спать по ночам, вдумываться в философию жизни, вспоминать ночи на войне, где было все предельно ясно. Вот тут- наши , там -враг, за спиной - великая держава и дело наше правое.
Первые полгода он присматривался к коллективу районного суда. Доминирующее положение во всех сомнительных делах занимал заместитель районного судьи по кличке «дюбель». Сначала он в судебной реформе, когда общественное мнение волнами накатывалось на недобросовестность и алчность этой категории правосудия, играл совсем определенную роль, настраивая всех судей и внушая мысль о том, что если судье платить хорошую зарплату- то он взятки брать не будет. Впоследствии оказалось, что нет такого размера зарплаты для судей, которую они считали бы достаточной и стыдливо отвергали бы самые малейшие поползновения у взяткодателя « дать на лапу». Даже больше того, они активно создавали ситуации, в которых благоприятный исход дела зависел полностью от их решения. «Дюбель» парился в бане с фигурантами дела, там и решались все великие дела, а денежки в приличных суммах перетекали из кармана подследственного в карман служителя фемиды, на укрепление его семейного положения, на конфетки детям и очередную шубу жене.
Его не уважали и даже презирали! О ненасытности ходили слухи, но никто не смог предъявить факты. Да и до этого ли было? Все компетентные знали, что особый порядок привлечения взяточника-судью к ответу еще ни разу не приводил к логическому завершению. Дело закрывали либо за недоказанностью, либо из-за отсутствия состава преступления или из-за нарушения процедурности «особого порядка». Правосудие не может бросить даже маленькую тень пятна на свой мундир.
Из системы выгнать тоже не могли. Имелись у него какие-то тайные нити, которые оборвать было непросто.
Но самой колоритной фигурой в коллективе районного суда была его начальница. По какому-то несчастью мадам была к свому служебному положению разведенной и профессионально властной. Наверное, в ее семье мужской половиной ценились больше женщины, чем начальники. А если женщина этого понять не может, то ее «величие начальника» очень быстро помещается на постамент одиночества. Так, вероятно, и произошло. Семейная жизнь легко сменилась на полное служение фемиде. Трудно сказать о компенсации физических потребностей в сочетании со своей должностью, но она вынуждена была выбирать середину между частыми разгульными вечеринками, постоянным поиском сексуального партнера и соблюдением элементарных мер конспиративности. Лишние разговоры ни в коллективе, ни, тем более, в краевом суде были не нужны.
В первое время он не обращал на нее никакого внимания. Женщина как женщина! Его дело маленькое. Отход-подход, бумага к сроку, процессуальные кодексы без нарушений, кассаций не имел. Но вдруг наступил такой момент, когда он начал замечать явные проявления панибратства. Она стала чаще заходить в его кабинет, бесцеремонно садилась перед ним на рабочий стол, в разговоре пропускала жаргонные слова и вольный «матерок». В душе он даже посмеивался, но держался корректно. Ее благосклонность оборвалась внезапно и сменилась на иной характер действий.
Вызывает она его к себе в кабинет и без всяких предисловий сообщает сногсшибательную новость-
- Значит так! Завтра ты едешь со мной в отпуск. Билеты я взяла, путевки в дом отдыха - тоже. Самолет в 9 00 утра. Не опаздывай.
Он мог только предполагать, что этим все кончится, но никогда не думал, что так быстро, без всяческих условностей, нагло, бесцеремонно и с таким унижением.
-Я, в общем-то, привык сам завоевывать женщин, а альфонсом быть не хочу и не буду.
-В натуре! Я сказала! Иначе… пожалеешь.
Спустя месяц после одиночного отпуска начальницы, он сразу почувствовал весомость этих слов. Несколько дел были задержаны ею на подписи, и это явилось причиной наложения на него взыскания. В годовой отчетности он фигурировал как нерадивый судья, имеющий больше всех нарушений. Он понял, что дело идет к его увольнению по профессиональной непригодности. И после бессонной ночи он решился написать заявление об увольнении по собственному желанию.
***
Не придуманные диалоги
-Ваша честь ! Прошу приобщить к материалам дела информацию доказывающую, что ответчики в рассматриваемый период были в нетрезвом состоянии!
-Это не имеет отношения к делу!
-Почему не имеет?
-Не имеет и все !
***
Судья- Все, что положено ответчиком – является доказательством.
***
-Ваша честь! На основании приказа Министра МО РФ и Федерального закона «О прохождении воинской службы» доверенное лицо ответчиков не может находиться в зале суда во время исполнения своих прямых воинских служебных обязанностей.
-Да что вы говорите?
***
Судья: - Я не могу наказать ответчика за то, что он находился в нетрезвом состоянии. У нас в стране нет « сухого закона».
***
-Ваша честь! Предоставленные доказательства должны отвечать принципам судебно правовой системы – достоверны, соотносимы и процессуально введены в судебное рассмотрение.
-Вы еще учить меня будете?
***
Несколько не придуманных историй.
Я уже шестой год заседаю в краевой комиссии по помилованию. Практически комиссия рассматривает материалы и прошения каждый месяц. За последние полтора десятка лет преступники за убийство получали наказание ниже низшего предела санкции. Несмотря на то, что общество пытается соблюдать мораторий на смертную казнь, в то же время с легкостью относится к самому преступлению. Парадокс в том , что низкой мерой наказания судебная система принижает ответственность за тяжкое преступление. А если учесть систему УДО (условно-досрочное освобождение за примерное поведение по истечению двух третей отбытия наказания) то сама по себе отсидка за «мокруху» оказывается вообще смехотворной. Так! С восьми годков шесть лет в зоне- и свободен.
За все время работы комиссии было помиловано единицы.
Обращает на себя внимание один стиль и почерк написания прошения. Слезу выбивающие слова о раскаянии и осознании своего недостойного поступка, о тяжелом детстве и родителях алкашах, желании доказать обществу свое исправленное существо, о детях, просто рыдающих без несчастного отца, можно наблюдать на каждом листе бумаги. Пишет шелкопер - самоучка, за две пачки чая- президенту, за одну пачку- губернатору.
Среди множества дел выделяются своим подспудным- Я сказал, горбатый!(читай- Виноват не виноват - будешь сидеть!)
Одному мужику за кражу неохраняемых железнодорожных башмаков , которые лежали в нескольких метрах от полотна дороги за пределами станции дали 4 года колонии. Другому, который в сговоре с группой лиц уменьшил на секретные блоки наведения ракет стоимостью по 300 тыс. долларов две эскадрилии СУ-27 и был задержан с поличным в момент передачи китайцам, дали всего три года условно.
Или как следственное управление возбудило уголовное дело по факту незаконного предпринимательства только на основании разъясняющей части закона, а не по номенклатурному перечню видов деятельности, подлежащих лицензированию. Если следовать этому, то надо было бы возбуждать уголовное дело на каждого автомобилиста, за отсутствие лицензии при заправке собственного автомобиля. (Оказалось, управлению нужен был компьютер).
Или как судья довела до слез истца, которая то и просила лишить отцовства ее дочь. Отец не принимал никакого участия в воспитании и был сам не против, а мать к нему не имела никаких претензий ни в части взыскания алиментов, ни в его родстве. Тем не менее, совершенно очевидное дело с согласием всех сторон было перенесено четыре раза. Не согласен был только судья!
Это так наводит на мысль о суде, которое дышло, как повернул - так и вышло.
Можно много рассказывать о работе по помилованию и приводить истории от смешных до трагических. И всегда мы будем сталкиваться с человеческим фактором. Общество стало другим, и судебно-правовая система изменилась. В суде сталкиваются интересы не только истцов и ответчиков, но и адвокатов и судей. Отдельные группы общества все чаще решает (вернее под прикрытием интересов государства) свои интересы. А если рынок в суде- беспристрастности фемиды не дождешься.