Однажды осенью, глубокой ночью, писал стихи, расположившись у окна:
– Октябрь. Сердце пылко бьётся. Её красы пленительная страсть ко мне, быть может, быть, ещё когда-нибудь вернётся… ко мне ещё когда-нибудь вернётся...
Вдруг крики во дворе:
– Ах, люди! Помогите!..
– Октябрь. Сердце пылко бьётся. Её красы пленительная страсть ко мне, быть может, быть…
– Ах, люди!.. Люди, помогите!..
Говорит скороговоркой:
– Октябрь. Сердце пылко бьётся. Её красы пленительная страсть ко мне... быть может… быть… Ко мне, быть может… быть… вернётся… Ко мне… ко мне хоть что-нибудь сегодня всё-таки вернётся?! Хоть что-нибудь…
– Хоть кто-нибудь-то, помогите!
– Да чёрт с тобой!!! Октябрь. Сердце пылко бьётся. Кого-то убивают во дворе!.. Да чёрт с тобой! Твоей!.. Т-в-о-е-й красы пленительная страсть ко мне, быть может, быть... Постой, конечно же, твоей!.. Твоей красы пленительная страсть!.. Спасибо, друг, ты прав! Ты прав!.. Действительно, твоей… Послушай, брат!
Открывает окно и кричит в ночь:
– Октябрь! Сердце пылко бьётся!
Твоей красы пленительная страсть
Не канет в воду дней – она вернётся!..
Завоет диким зверем в памяти моей хоть сотню лет спустя...
И даже, может быть, когда-нибудь по осени заплачет, как дитя!..
И стихло всё, и всё на место встало… Для поэта, поздней ночью, в этом октябре.