1. Good news: монреальский писатель Владимир Морган объявлен лауреатом громкой литературной премии. Премию присудила матушка-Метрополия. Незадолго до того я читал в газете, что Россия «поворачивается лицом» к своему потерянному колену: то есть к нам с вами. Эмигрантам и дважды эмигрантам. Присуждение Владимиру Моргану премии «Золотое перо России» представляется поворотом лица в правильную сторону.
Быстрым и искренним было и реагирование на местах. Лауреата чествовали ГенКонсульство и Конгресс. Откликнулись газеты. Прозу Моргана читал со сцены Большой Артист Сергей Приселков. И, наконец, в довершение торжеств автор извлёк из рукава самый главный фактор своего присутствия: свежетипографский ТОМ «Тет-а-Тет с судьбою»..
Весомый и выстраданный.
Эта книга сама по себе повод к празднику. А то, что один из очерков, составляющих её, и есть тот самый, лауреатский, только добавляет ей обаяния...
2. ... при том, что «Тет-а-Тет с судьбою» не сочинялся с целью обаять кого бы то ни было. Единственная жизнь, буреснежная, как здешняя зима, облеклась в неё. То есть в него. Потому что эта книга – мужского рода. ТОМ. Колючий и травматический.
Одинокий Том – в не собранном собрании сочинений.
Владимир Морган – сочинитель «пожилой». От слова «пожил». А не от слова «старый». И самой малой меры его прозы (двух-трех предложений и характерной сцепки между ними) довольно, чтобы узнать литератора первоклассного. Словесность – она и мать ему, и жена, и сестра. Но собрания сочинений как бы не существует.
До-эмигрантское писательское прошлое Моргана покрыто тайной.
Все, сочиненное до «Охоты за деньгами» и «Тет-а-Тет с судьбою», утеряно и забыто, и восстановлению не подлежит. По утверждению автора.
Стихи, проза, эссеистика, дневники...
В это легко поверить. Две эмиграции порукой тому.
Возможно, так оно и есть.
Но меня обуревают подозрения.
Подозреваю, что как читатель я вовлечен в блестящую литературную мистификацию, хотя и не первую в своем роде. История литературы знает сюжеты, когда писатели как бы сбрасывали кожу. Меняли имена и родословные. Эстетику и стиль. Такова была цена полного обновления. Новых токов.
Сложно судить, что за писатель был Владимир Морган 15-20-30 лет тому назад. И что он был за человек. Допустим, он был советский интеллигент, газетный работник из имперского города, хороший боксер, остроумный фрондер, любитель болгарского сухого вина и фильмов Тарковского... И вот – он сбрасывает с себя эту кожу... Впредь он – не интеллигент, не боксер, не ценитель Тарковского...
Впредь – это писатель, сушность которого пламенеет с грандиозными ясностью и накалом: ЭМИГРАНТ.
3. В томе «Тет-а-Тет с судьбою» дороже всего мне его первый портал. «Русские эмигранты в Канаде». Как, допустим, промерзают на морозе металлические поручни и столбы, вот таким лютым холодом калечит наши читательские пальцы и глаза цикл «На Флаерсах». А за ним и цикл «В Джейле». Не будем гадать, сколь долго сам ВМ работал на флаерсах и сидел ли он в джейле. Отличие писателя от репортера в том и заключено, что первый захватывает тот или иной пласт жизни целиком как куб. И по определению ведает всё, что внутри. Поражает, что ВМ знает о своих героях всё. И добро бы это распространялось на Рене-хоккеиста, профессора Никича, флаерщиков Серегу и дядю Лёву, то есть на центральные персонажи. Но и некий «второстепенный» сморчок, заключенный тюрьмы Бордо, возникающий на страницах короткой повести только для того, чтоб померяться силой рук с «центральным» Венесуэльцем Уго, оказывается «сильным, хитрым и опытным квекебским бомжем, главой бомжарей». Пока лето красное, они бомбят туристов, а на зиму устраиваются кто куда. «Сморчок» привычно устраивается в тюрьму, поджигая пустые дома на окраине города...
Рассказы из вышеуказанных циклов несут на себе родовые приметы очерковой, журналистской стилистики. Но если бы их писал журналист, то нам, читателям, оставалось бы только возмущенно поцокать языком в солидарность с социальным протестом, заложенным в их ткани. Мол, надо же – как заэксплуатировали новых эмигрантов.
В случае же с писателем в игру вступают совсем другие элементы: состояние мира и природы, история души, жизни и смерти.
«Тампет де Неж», пугающий снежный пурган (слово, запатентованное В.Морганом. Как и «Бульвар Дикарей», ну тот, что Decarie, и порядочно еще другого словотворчества, еще находок) ... так вот, снежный пурган из Первого Портала новой книги В.Моргана – есть художественное изобретение, открытие. Много было в русской литературе снегов и льдов,.. но эмигрантские снега и льды Владимира Моргана явились нам новосотворенно как часть природы, не бывшей доселе.
4. Не правильным будет не коснуться и т.н. хроникерских страниц в новой книге. Когда автор такого уровня выбирает в тему повествования некий, скажем, концерт в парке Кент (разумеется, это концерт артистов-эмигрантов) ... или выставку (художника-эмигранта) ... или магазин пылесосов (молодого меркандайзера, тоже эмигранта),.. когда даже персонажи-квебекуа попадают на эти страницы лишь по «протекции» того или иного персонажа-эмигранта, это похоже на обсессию. Или на принятие на себя определенной Миссии, как угодно. Мир «Тет-а-Тет с судьбою» пронизан токами слова «эмигрант». Слово «эмигрант» встречается на его страницах столь же часто, как знаки препинания. А как состояние души – оно, это слово, останавлено во времени. Оно трагически-самоценно, почти комфортно. При всех ушибах, переломах, даже смертях, сопутствующих ему. И вот оно, это состояние души, именуемое «эмигрант», и есть то состояние, ради которого писатель Владимир Морган отказался от всего, сочиненного им прежде...
5. За две сотни лет литературная Русская эмиграция явила писателей самых разных убеждений: традиционалистов и модернистов, монархистов и либералов... Особенность писателя Владимира Моргана в том, что он свое эмигрантство понимает как служение.
Нам.
Со-эмигрантам его по времени и по бульвару Декарей.
Ничего не требуя от нас взамен.
Мы, читатели-эмигранты, ничем не обязаны ему вследствие миссии, взятой им на себя. Даже купить и прочитать книгу – не обязаны.
Тем благородней художественное свершение, произведенное им.
---------------
P.S. Рецензия впервые опубликована на страницах международного еженедельника «Запад-Восток» THE WEST EAST №1 (436) 1-7 января 2009 г.
Размещено на прозе.ру с благосклонного разрешения автора. (-ВМ)