(из серии «Крестовые гастроли»)
Обыватель обожает читать про то, как обдуривают других. "Лишь бы не меня!" - он никогда не скажет этого вслух, потому что смутно чувствует: это-то и есть его главное заблуждение. И пока он так смутно думает и тупо чувствует - именно его-то и будут обманывать все, кому не лень.
Будь моя воля, я бы в школах ввел обязательный курс "Технология и профилактика преступлений". Включил бы в программу Ильфа и Петрова, О'Генри, Булгакова, Конан-Дойля, Семенова и Сименона, а также братьев Вайнеров и прочих мэтров детектива - на полном серьезе учил детей не быть лохами. Не брать чужое - это да, но и свое не отдавать кому попало... Правда, в группе Креста - отнюдь не "кто попало", это аферисты Высшего полета, широко известные в узких кругах. Лидер сидит сейчас в одной из подчимкентских зон - "Своя газета" как-то упомянула об этом. Так что не бойтесь, граждане, ваши кошельки пока что в относительной безопасности.
Сегодняшняя публикация - про сравнительно давний эпизод крестовых гастролей. Дело было приблизительно так...
Человек, который изобрел колесо, отнюдь не имеет права считать себя более гениальным, чем изобретатель шарика. И если вы имеете хоть чуточку воображения, то сразу согласитесь: шарик - фигура куда более совершенная. Грубо говоря, шарик - и есть само совершенство или, уж во всяком случае, его геометрическое воплощение. Вы только посмотрите на чистоту линий, игру бликов на его боках и отражение вашей физиономии на его зеркальной поверхности!.. Ах, шарик, шарик, шарик-марик!
Вовсе не случайно сам Бог если, конечно, верить версии о сотворении мира, стремился именно к этой фигуре, создавая Землю. Правда, не совсем ясно, в каком состоянии он ее творил и почему она у него вышла, мягко говоря, не совсем круглой - но я сегодня не об этом. Тут важен сам факт... Конечно, если домогаться истины, невольно возникает вопрос: как же это можно было за одну неполную рабочую неделю состряпать столько всяческих Венер, Юпитеров и Сатурнов вместе с кольцами? Это ж с какой производительностью надо было работать, чтобы нагородить Млечный Путь, Большую Медведицу с Медвежонком и прочих астронимических уродцев?! Это ж какие должны быть производственные отношения, чтобы потом еще говорить про коммунизм?!
Нет, Бога нет, ребята. А вот изобретатель шарика был. И на него стоит молиться, ему запросто надо поклоняться, его вполне пора занести в святцы, и уж во всяком случае, аферисты всех мастей и народов обязаны каждое утро возносить ему аллилую и прочие благодарственные куплеты. Аве, шарик! Да святится имя твое, да приидет царствие твое, хотя именно на этом царствии мы все и прозябаем. Все равно - аве!
…Валдес вошел в "Малахитовую шкатулку" без пяти четыре. Прогулялся вдоль стеллажей, индифферентным взором окинул полки и поднял глаза на Танечку. Танечка, конечно же, заприметила симпатичного морского офицера, в груди ее слегка затренькала лирическая струна.
- Нет, именно это колье ВАМ не было бы к лицу, - почти серьезно проговорил Валдес.
- Главное, чтобы оно оказалось по карману... - с профессиональной снисходительностью и дежурной улыбкой отпарировала продавщица.
- Ну, это-то как раз не проблема, - усмехнулся офицер, - было бы кому дарить...
- Тоже мне, нашли проблему! - теперь уже от души улыбнулась Татьяна, и к первой струне в ее сердечке присоединилась вторая: "Неужто не женат?" - Это вы-то, такой симпатичный и представительный, и не знаете, кому сделать подарок?
- ТАКОЙ - нет, милая девушка,- с легкой печалью в голосе ответствовал посетитель. Такие подарки кое к чему обязывают, а я пока не встретил леди, перед которой захотелось бы иметь столь серьезные обязательства.
Аккорды в ее душе явно складывались в популярную мелодию "Лав стори".
Легкий треп длился в том же духе еще минут пять. Продавщица и посетитель познакомились, она небрежно тыкала пальцем в украшения, от которых, пожалуй, не отказалась бы; он продемонстрировал свой недурной вкус и недюжинное знание камней и даже слегка намекнул на возможность продолжения столь захватывающего диалога.
Наконец, глянул на часы.
- Терпеть не могу необязательность! - в сердцах пробурчал он. - Вот если бы вы, Танечка, опаздывали на свидание, было бы все ясно. Но офицер к офицеру - на деловую встречу - опаздывать не имеет права! Согласны?
- Пожалуй, - кивнула она хорошенькой головкой.
- Как же быть?.. Машина ждет... В шестнадцать двадцать я должен быть в министерстве...
- Могу ли я чем-нибудь помочь?
- Ну что вы, разве я посмею обременять вас своими заботами... Впрочем, он ведь наверняка придет сюда и будет искать меня... Возможно, даже станет спрашивать...
- Конечно!
- Так вот, не откажите в любезности - отругайте его за меня, ладно?
- С удовольствием, - засмеялась Татьяна. - Только как же я его узнаю? Он тоже будет в форме?
- Возможно. А может быть и нет - не могу знать. Но зовут его Леонид. Он высокого роста, блондин, слегка за тридцать... что еще... светлые глаза - словом, профессиональный соблазнитель столь симпатичных девушек, как вы... Я даже начинаю ревновать заранее! Так что, уж будьте с ним построже, ладно?
- Хорошо, хорошо, - продолжала неизвестно чему радоваться продавщица.- И что ему передать?
- Что шарики у меня, пусть подъезжает к министерству и отлавливает меня там... Хотя, стоп, отставить! В министерстве - нежелательно... Ах, черт, какая досада!.. Он просто не сможет запеленговать меня в этом тыловом крысятнике - и что тогда?.. - В его голосе сквозила неподдельная тревога. - Меняем курс... Танюша, мы с вами не имеем права сорвать боевую операцию, тем более что главная огневая мощь - в наших руках. - Он вскрыл свой шикарный кейс и положил на прилавок небольшую черную коробочку.
- Я буду вам чрезвычайно признателен, если вы не сочтете за труд передать это Леониду.
- И только? - Перед Танечкой явственно замаячила перспектива увидеться с этим блестящим офицером по крайней мере еще раз. - Какие могут быть разговоры?! Конечно, передам!
- Вот видите, как просто бывает такой очаровательной особе спасти честь и достоинство морского волка?! В котором часу вы сдаете вахту?
- В семь.
- Не позже девятнадцати ноль-ноль буду иметь счастье лицезреть вас вновь, даже если этому воспротивится весь советский генералитет. А сейчас - надеюсь, вы меня простите - вынужден отдать швартовы. Опаздываю. - Он вытянулся, откозырял и убежал.
Верка из "серебрянного" отдела оказалась рядом с подружкой даже раньше, чем стукнула входная дверь.
- Танюха! Кто этот шикарный кадр?
- Пока не знаю.
- Но хоть зовут-то как?
- Валдес.
- Рижанин-парижанин? Ой, мать, ну ты даешь! Телефончик спрашивал?
- Сам заедет к концу дня.
- Женат?
- Да нет похоже.
- Ну, везуха!
- Тьфу на тебя, отстань!
- Ой, ой, зарделась, будто маков цвет... Че я, не видела, как он на тебя зенки пялил?
Оркестр под управлением Поля Мориа в душе Татьяны небывалым упоением исполнял свою коронную "Лав стори".
Через десять минут у дверей "Малахитовой шкатулки" с визгом затормозило такси. Из него выпрыгнул высокий блондин и рванул в магазин. С порога оглядел весь салон, чертыхнулся, всплеснул руками и совсем уже было развернулся уходить, но задержался. Секунду потоптался у порога и нерешительно двинулся прямиком к Татьяне, которая уже готова была перепрыгнуть через прилавок.
- Здравствуйте, девушка, извините, пожалуйста, вы случайно не обратили внимания... - в голосе его было столько искренней досады, что она решила не мучать его.
- Вы - Леонид?
- Да, а откуда вам... Ах, да, конечно, разве мог Валдес, - он подчеркнул интонацией имя друга, - проигнорировать такую красоту?! Наверняка выдал все наши военные тайны?
- Ну, все - не все, но отругать вас поручил. А заодно - уж так и быть - просил передать вам вот что, - и выложила коробочку на стекло.
- Шарики? О, прекрасная мадонна! Вы спасли мне жизнь! Век не забуду! Здесь все сто?
- Понятия не имею.
- А можно я при вас пересчитаю?
- Да ради Бога, мне-то что...
Леонид вскрыл коробочку и лихорадочно пересчитал аккуратно уложенные в специальные желобки шарики.
- сто... Все! Уф-ф! Какое облегчение. Вы не представляете, как это важно для меня. Он больше ничего не говорил?
- Да нет, вроде. Сначала хотел назначить вам встречу в министерстве, но потом...
- Нет, что вы! В министерстве? Невозможно! - он даже замахал руками. При этих тыловых рожах, без толку протирающих лампасы? Да ни за что!!!
- Он примерно так и говорил.
- Да, но как же быть с деньгами?
- С какими деньгами?
- Ну как же... - Он достал из кармана пачку червонцев в банковской упаковке, - за шарики...
- Он вообще-то обещал заскочить к концу дня...
- Да? Вот хорошо! Вы знаете... Извините, вас как зовут?.. Танечка, уж будьте нашей благодетельницей до конца! Умоляю вас, передайте ему эту тысячу и скажите, что я улетел в Ригу, вернусь завтра-послезавтра и обязательно позвоню. Лады? - Он прикрыл пачку червонцев двумя 25-рублевыми бумажками и, упреждая ее возражения, прошептал: - Ш-ш, ни слова больше! Я должен был бы сбегать за цветами и шампанским, но боюсь опоздать к рейсу. В другой раз, ладно, Танечка? Умоляю, не откажите... - Схватил коробочку, уже на бегу послал воздушный поцелуй, крикнул: "Танечка, вы - прелесть", - и испарился.
Верка, разумеется, тут как тут.
- Поделись, подруга, мне хоть одного уступи!
- Да перестань ты, Верка...
- А че - тебе два, а мне - ни одного? Не по-комсомольски...
- Да забирай обоих - жалко что ли.
- Как же, у тебя отобьешь... Слышь, а че они вокруг тебя вьются? Деньги какие-то...
- Сама удивляюсь... Шарики... Сто штук - за тысячу... Не пойму я что-то.
- Выходит, каждый - за червонец? Хоть какие из себя - золотые, что ли?
- Можно подумать, я их разглядывала. Золотые? Да нет, не похоже - шарики и шарики, обыкновенные. Упакованы, правда, как порядочные, а так - ну, шарики и шарики... Он за услугу мне еще полтинник отстегнул.
- Да ну!? Ползарплаты! Не-е, подруга, просто так такие башли не швыряют. Че-то тут не то, Танюха. Ты гляди...
- Затараторила! Уймись. Вот приедет Валдес - все и объяснит.
- А ты и поверила, уши развесила, раскисла от любви.
-Ох, Верка, язык у тебя - чистое помело.
- А че, неправда, скажешь? Глазками стреляет, титьками виляет… Влюбилась - че я, слепая что ли? Ой, гляди, девка, русских в Прибалтике не шибко жалуют.
- Да брось ты, Верка, вот заладила... Иди, работай, вон к тебе клиент пожаловал.
- Это ж разве клиент? Твоему не чета...- вздохнула Верка и поплелась к своему прилавку.
В 18-55 к "Малахитовой шкатулке" солидно припарковалась черная "двадцатьчетверка". Верка боднула витражное стекло, которое отделяло ее отдел от Калининского проспекта, охнула и завопила на весь магазин:
- Танюха! Твой прикатил!
Татьяна вздрогнула.
- Да не кричи ты так - покупателей распугаешь...
Но Верку было не унять:
- Да с цветами, да на черной "Волге", а красивый!.. Ну, Танька, все - шей подвенечное платье!
Валдес спокойно вошел в магазин, мягко улыбнулся и протянул Татьяне изрядную охапку роз:
- Любите розы? - Таня кивнула. - Ну, вот и прекрасно... Я все знаю, Танюша. Леонид мне отзвонил - благодарю вас.
- Да не за что! Он вот оставил тысячу и сверху... вот, возьмите, мне не нужно...
- Стоп, стоп, стоп-машина! Полный назад! Не я вам давал - не мне и отнимать. Для него это действительно важно, а я тут совершенно ни при чем. Более того, считаю, что он поступил абсолютно правильно и далее не желаю об этом говорить.
- Он стряхнул два четвертака с пачки, червонцы небрежно сунул в карман. - Могу я поинтересоваться вашими планами на вечер?
Танюша вспыхнула:
- Сегодня?
- А почему бы и нет? Разумеется, если вы заняты...
-Да, вы знаете...
- Чрезвычайно жаль, ну, а скажем, послезавтра? Завтра, к сожалению, никак - служба.
- Понимаете, у меня мама болеет, - залепетала Татьяна. - Боюсь, что на этой неделе она еще не встанет... А дом на мне...
- Обидно.
- Но вы не подумайте...
- То есть надеяться я все-таки могу?
- Вы знаете, я послезавтра опять работаю... Может, и мама поднимется...
- Дай Бог ей здоровья и бодрости! Если позволите, я заеду поинтересоваться ее самочувствием?
- Пожалуйста... Валдес, я знаете что спросить хотела...
- Слушаю вас.
- А что это за шарики такие?
Валдес засмеялся.
- Понимаю. Не берите в голову: шарики самые обыкновенные, стальные. Правда, с высокочистой обработкой поверхности - вот и все. А ценность товара всегда определяется спросом. Сейчас на них есть аппетит - завтра не будет. У нас их уйма, а Леонид искал полгода, найти не мог. Ну, я ему и подсобил... Итак, до послезавтра?
- До свиданья, - прошептала Таня, и Поль Мориа отозвался печальным, но светлым аккордом.
* * *
- Ну че, Танюха, будем ждать твоего шарикоподшипникового?
- Здравствуй, Верка. Я и думать про него забыла.
- Ой, уж куда там, - с издевкой протянула Верка. - Как мать?
- Лучше.
- Стал-быть сегодня не откажешься?
- Посмотрим...
- Да че смотреть-то? Такие бравые кавалеры на дороге не валяются.
- Ладно, ладно, уговорила, - и день потек своей чередой. Чуть рассасывались покупатели - Верка начинала мурлыкать себе под нос, но так, чтобы Татьяна слышала:
- "Сегодня жизнь моя решается - сегодня Танька соглашается". Татьяна тихо бесилась.
...Обед прошел - а Валдеса все нет. И как ни успокаивала себя Татьяна - на сердечке становилось все тревожней и тревожней. Около четырех часов стало совсем невмоготу, а покупателей - как отрезало... Ну не на ком душу отвести бедному работнику прилавка! И вдруг - распахивается дверь, врывается Леонид.
- Здравствуйте, красавицы!
- Здорово, коли не шутишь, - подсуетилась Верка.
- С приездом, - еле слышно отозвалась Татьяна.
- Что не веселы? Али торговля не идет? Воздыхатели замучили?
- Да уж какие там воздыхатели, - опять встряла Верка...
- А я ведь опять к вам, Танечка, - не слушая Верку, перешел сразу к делу Леонид. - Валдеса потерял. Грешным делом подумал, не поможете ли вы мне отыскать пропажу?
- И часто он так пропадает?
- Часто - не часто, а как в загранку уйдет - так месяца на три... Служба! А мне позарез надо бы с ним повидаться.
- Сегодня обещался быть, - не унималась Верка.
- Правда? - обрадованно переспросил Леонид у Татьяны. Та только кивнула. - А я все по то же делу. Мне бы еще сотню... Передадите?
- Отчего же не передать, - справившись с волнением, ответила Таня. – Только, пожалуйста, без этого, - она вытащила из кармашка своего фирменного халатика 50 рублей и протянула Леониду.
- Э, нет, милая девушка. - Леонид решительным жестом отвел ее руку в сторону. - Я вам не брат, не сват, а вы мне помогли неплохо заработать. И есть надежда заработать еще столько же. Так что, пожалуйста, не отказывайтесь - это было бы элементарно несправедливо.
- Но...
- Нет, нет и нет - и прекращаем этот диспут. Иначе мне придется отказаться от вашей помощи и пол-Москвы обегать, чтобы найти нашего майора. Очень, знаете ли, не хотелось бы...
- Да передам я, передам, не волнуйтесь!
- Вот спасибо! А можно, я сразу денежки оставлю?
- Вы так уверены, что он выполнит вашу просьбу?
- Конечно! У него этого добра - навалом.
- Ну, как хотите, мне все равно.
Леонид опять вытащил точно такую же пачку червонцев и 50-рублевку:
- Пожалуйста, не отказывайтесь, это вполне адекватная плата за услугу.
- Леонид, прекратите, я же вам сказала!..
Он не стал настырничать, взял "зелененькую" за уголки и, обмахиваясь ей, словно веером, подъехал к Верке:
- Хоть вы мне помогите, честное слово, - вручая ей полтинник, попросил он. - Давайте купим ей подарок? А еще лучше - истратим эту несчастную никому не нужную бумажку на цветы, шампанское и шоколоад, лады?
- А почему бы и нет? - не растерялась Верка.
- Вера! - попыталась урезонить ее Татьяна. - Как тебе не стыдно?!
- Стыдно, когда видно! Да и то смотря что, смотря у кого и смотря кто смотрит. А у тебя - так и вовсе ни при каких обстоятельствах не стыдно подглядеть.
- Ну, вот и прекрасно, - обрадовался Леонид. - Когда прикажете заглянуть за ответом?
- Мы работаем через день, - окончательно взяла инициативу в свои руки Верка.
- Значит, послезавтра? На том же месте, в тот же час? Нет возражений?.. Тогда - до встречи. - Он весело помахал руками и убежал, словно его и не было.
- Ты че стесняешься, подруга? - накинулась Верка на Татьяну. - Дают - бери, приспичит - разберемся.
- Сама же говорила, что-то здесь нечисто.
- Ну, говорила... А теперь вижу: свидетелей нет, кто что докажет? Не боись! Поговори со своим, а мне оставь этого - справедливо?
- А и правда...
Валдес появился, как и прошлый раз, перед самым закрытием. Но не на "Волге" и без цветов.
- Я на минутку. Как дела у мамы? И, кстати, что с ней? Не нужны ли лекарства?
- Маме лучше, она меня даже отпустила сегодня.
- О-о, какая досада - зато меня отцы-командиры запрягли так, что еле вырвался извиниться и перенести нашу встречу. Ничего не поделаешь - на носу штабные учения, а потом маневры на Балтике...Боюсь, времени будет в обрез и с каждым днем все меньше. Но ближайшие выходные я не отдам никому. Как вы смотрите на небольшой пикничок в Пирогово?
- Ну, до выходных еще дожить надо, - разочарованно потупилась Танечка.
- Ай-я-яй. Я испортил вам настроение? Танечка, - весело начал он, а потом резко перешел на доверительный полушепот. - Вы знаете, план штабных учений явно под угрозой: я слишком много думаю о вас... И у меня - правда - почти не остается времени сегодня. Поверьте: мне чрезвычайно жаль, но в девятнадцать ноль-ноль за мной подойдет машина. И следующие сутки я буду загружен выше ватерлинии. Когда я смогу вновь вас увидеть?
- Послезавтра.
- Да, это, пожалуй, подойдет. В это же время?
- Ой, чуть не забыла: приходил Леонид...
- Леонид? А что же он не позвонил? Ах да, он же не знает мои новые координаты... Так, понятно, и чего же он хотел?
- Опять того же... Вот, просил передать, - и она отдала ему пачку червонцев.
- Хорошо, сделаем. Когда, как?
- Послезавтра он зайдет сюда часа в четыре.
- Есть! Будет исполнено. Только... Ну, если я сам не освобожусь до шестнадцати ноль-ноль - пришлю шофера, хорошо?.. А вот и он, - Валдес кивнул в окно. - Сигнальщик семафорит: "Офицеры, на борт!" Ничего не попишешь - служба! - Он взял Танину руку и поцеловал сначала пальчики, а потом - нежно-нежно - ладошку. Глядя прямо в ее глаза, умоляюще прошептал:
- Танечка!.. - Резко повернулся и быстрым твердым шагом почти выбежал
на улицу. Хлопнула черная дверца, взревел мотор, "Волга" умчалась.
...И был тоскливый четверг и, наконец, пришла пятница.
- Верка, привет!
- О! Давно ли ты стала бегать на работу, как на праздник?
- А вот и стала! А что - заметно?
- Да ты сияешь, что твой брыльянт!
- Ничего, к вечеру поблекну.
- И-и, нет, милая, сегодня тебе нельзя. Ты должна быть в высшей форме и при всех своих соблазнялочках.
Словом, до четырех часов ничего особенного не стряслось. А ровно в четыре к магазину со стороны знаменитого роддома имени Семашко подъехала черная "Волга", со стороны кинотеатра "Октябрь" подошел Леонид. Шофер и Леонид одновременно вошли в салон, но поскольку они явно не были знакомы, не обратили друг на друга никакого внимания. Татьяна получила коробочку. "Волга" уехала. Продавщица тут же пододвинула коробочку Леониду, но тот ее не взял. Покосившись на семейную пару, вот уже полчаса глазевшую на витрины, он еле заметно покачал головой и отошел в сторону.
А парочка явно никуда не торопилась - они обсуждали достоинства и недостатки выставленных драгоценностей так, будто запросто могли купить по крайней мере половину, да вот никак не выберут - какую же именно.
Терпение Леонида иссякло, он решительно подошел к прилавку и взял коробочку. Именно в этот момент коробочку увидел и посторонний. Сначала он как бы не обратил на нее внимания, а потом, вдруг что-то сообразив, резко повернул голову и чуть было не рванулся к Леониду, который стоял к нему почти спиной и колебался - открывать или не открывать. Решил все же пересчитать. Открыл. Сверкнули блики на круглых боках, и посторонний отбросил последние сомнения.
- Извини, дорогая, - тронул он свою жену за рукав, - я на минуточку, - и подошел к Леониду. Тот немедленно захлопнул коробочку. - Ради Бога, извините, это у вас не шарики Эсмарха, случаем?
- Допустим, - сердито ответил Леонид, - а в чем, собственно дело?
- Примите тысячу извинений, но я ищу их по всему Союзу. Полгода назад ГПЗ-2 прекратил их производство - у нас вот-вот остановятся мельницы и выйдут из строя последние подшипниковые пары. Мы бы заказали их в Германии, но нам не выделили валюту - черт бы побрал этих бюрократов! Заклинаю всеми святыми: скажите, где вы добыли этот дефицит? Почем?
- Н-ну, видите ли, - явно растерялся Леонид, - это в общем-то не мой секрет, я сам - обыкновенный покупатель... Поэтому... Вы не могли бы дать нам возможность переговорить вот с этой девушкой тет-а-тет?
- Конечно-конечно! Пожалста-пожалста! Располагайте мной как угодно - я ваш вечный раб! Только не оставьте коллегу без надежды!.. - Он вернулся к супруге и начал жарко растолковывать, как дико ему повезло.
Тем временем Леонид, лихорадочно соображая, быстро проинструктировал Татьяну:
- Танечка! Это ваш звездный шанс!! У Валдеса этих шариков - несметные тысячи - и заработать на них можно больше, чем за все побрякушки в ваших запасниках. Мне он их отдает за бесценок - по червонцу. С этого "коллеги" можно слупить и два - запросто! Не упускайте свою удачу!! А я побежал... Передайте Валдесу мою благодарность и, может быть, он найдет время хотя бы на выходные ко мне заехать? Буду рад и вас видеть вместе с ним. Лады? Ну, я умчался.
Ошарашенная Татьяна видела, как он подошел к "рабу-коллеге", что-то вежливо сказал, мужчины любезно пожали друг другу руки и разошлись, весьма довольные судьбой. "Раб" кинулся к Татьяне. Леонид - на выход.
- Умоляю! Не погубите! Скажите, где я могу заказать хотя бы десять тысяч этих шариков? Готов платить любые деньги.
- Так уж прямо любые?
-Конечно!!! Рублей по 15-20 - запросто, хоть сейчас!
- За десять тысяч штук?
- Конечно! Разумеется!
- Ну, хорошо, я выясню, но это будет только в понедельник. Вас устроит?
- Спасительница! Вы реанимировали целый завод! На всякий случай я приеду в понедельник сразу же с деньгами - вы позволите? Заклинаю: не откажите!
- Ну, деньги, может, и не надо, а за ответом приезжайте.
- Нет-нет! На всякий случай я возьму с собой все двести тысяч и предъявлю вам, чтобы вы не сомневались.
- Да я и так не сомневаюсь. Понимаю: завод вот-вот встанет...
- Ах, вы - умница! Вы - чудо! Размеры моей благодарности будут безграничными даже за пределами разумного! До понедельника! Ах, "доживем до понедельника"! Спасибо вам!
- Да пока еще не за что...
И он чуть не вприпрыжку вернулся к супруге, весело подхватил ее под руку и повел к выходу, то и дело оборачиваясь со счастливой улыбкой на губах. Жена даже вынуждена была пару раз дернуть его за рукав - настолько несолидно вел себя этот матерый производственник.
...Выйдя из магазина, она и правда шлепнула "мужа" кулачком по спине и сердито отчитала:
- Ты явно переигрываешь, Крест! А ну как они не созреют до понедельника? Где тебе Валдес родит десять тысяч шариков? Или двести тысяч рублей?..
Но Татьяна не могла всего этого видеть и слышать - на нее плотно насела Верка.
- Да ты что, сбрендила? - из последних сил отбивалась Татьяна. - Где мы возьмем столько денег?
- Да в кассе! Дуреха, нам же выручку только в среду сдавать!..
- Да нету там сто тысяч - только восемьдесят.
- Ну и хватит! Продадим восемь тыщ, остальные, мол, через день-два... Еще убедительнее прозвучит...
А время неумолимо приближалось к девятнадцати ноль-ноль. Покупателей было по-прежнему мало. К половине седьмого в кассе собралось чуть больше девяноста тысяч. Только один жутко черный "гвинейский друг" в аляпистом бурнусе, противно коверкая русские слова, все требовал примерить массивные золотые браслеты, и когда Татьяна совсем уже было вышла из себя, - купил-таки самый тяжеленный безвкусный и дорогой за восемь пятьсот.
- Это судьба, - подлила Верка масла в огонь. - Давай снимем кассу.
- А чего ее снимать? Девяносто восемь тысяч семьсот пятьдесят рублей тридцать четыре копейки.
- Че?! Тыща двести пятьдесят рублей не хватает? Да я щас сбегаю, перехвачу у Галки, - отмахнулась от последних слабых возражений, - подмени меня, ежели чего, - пулей вылетела из магазина.
Ах, девочки, девочки! Говорят же вам: не нарушайте советских инструкций, не оставляйте подружек один на один с материальными ценностями, а еще хуже того - с греховными соблазнами! А если друг в бурнусе решил бы ограбить Танюшку? Кто бы ей помог, кто бы сигнализацию включил? Нет, не подфартило в этот день нашей бедной Татьяне, не взвыла сигнализация в светлой ее головке - все перебил сиреньими мелодиями Поль Мориа. Никто ее не ограбил, никто не покусился на выручку, и даже товарищ Блюмберштейн из ювелирторга почему-то не позвонил и не поинтересовался товарооборотом. Решительно никто не помешал ей сбиться с понталыку, спутаться с нечистым и придушить комсомольскую совесть. Блеск гениальных шариков слепил глаза похлеще бриллиантов под стеклом витрины. На них, на этих примитивных шариках, и правда можно было заработать сразу тысячу зарплат - и почти не нарушая законов. "А и правда - кто что докажет? Валдес? Так у него и так рыльце в пушку: где он берет эти шарики? То-то! Да и потом - влюблен ведь по уши!.. Или производственник? Ему-то зачем? Он же счастлив реанимировать свой дурацкий завод - чуть про жену не забыл на радостях... Вот только надо бы так обставить прием-передачу, чтобы... Ах ты, черт! Конечно! Надо же, чтобы Валдес при этом не присутствовал! Да-да-да! Надо ВЫКУПИТЬ у него эти шарики СЕГОДНЯ ЖЕ! Ну - завтра, край - в воскресенье. И тогда - тип-топ. В понедельник "раб-коллега" приедет с деньгами и на машине - обязательно на машине! Ведь десять тысяч - это не одна коробка, а целая сотня, без машины - никак. Вот я с ними и сяду и поеду... Куда? А хоть куда! Домой - ко мне или к Верке... Лучше - к Верке - она одна... Чтобы даже мама ничего не знала..."
И все это Танюша четко просчитала, пока Верка бегала за деньгами. "Подумаешь - тыща! Ясное дело, ей стоит рискнуть ради сотни..." Верка влетела в магазин взмыленная, но счастливая:
- Есть! Полторы взяла на всякий пожарный. Вдруг не хватит... Или на такси понадобится.
- Не понадобится, Вера. - Татьяна стала строгой и серьезной - такой Верка ее никогда еще не видела. - "Коллега" сам нас привезет и увезет за бесплатно.
- Точно... А куда это?
- К тебе - куда же еще? Я все обдумала...
- Ой, мать, чтой-то мне страшно стало...
- Ну, теперь уже поздно бояться - раньше надо было предохраняться... Шарики мы выкупим сегодня. Снимай кассу, считай деньги - времени нет, Валдес вот-вот заявится.
- Ой-ой-ой-е-ей! Танюха!
- Все, все, не причитай! Говорю тебе - я все обдумала.
И тут подъехала "Волга". Верка едва успела пересчитать и разложить по пачкам купюры. Таня подкрасила губы, стерла с лица озабоченность и напялила самую обворожительную из своих улыбок.
- Здравствуйте, девушки! Вы сегодня необычайно прекрасны! - Подошел к Татьяне и, целуя ручку, приглушенно добавил: - Особенно, конечно, вы, Танюша. - И опять вслух: - Какая будет вечерняя диспозиция? Я поступаю под ваше командование.
- Ну, во-первых, разрешите доложить, товарищ майор, - перенимая его шутливо-уставной тон, встала Татьяна по стойке смирно и подбросила к виску ладошку. - Ваше приказание выполнено и перевыполнено!
- Вольно, вольно, с вашей женственностью это солдафонство явно не сочетается... Что значит "перевыполнили"? Отдали Леониду больше, чем привез шофер?
- Хуже, товарищ майор, гораздо хуже! - на красивом лице офицера обозначилось веселое недоумение. - Мы вам нашли оптового покупателя на целых десять тысяч штук.
- Да что вы говорите?! Где? Кто такой, почему не знаю? Десять тысяч?
- Представьте себе! И даже приняли оплату вперед. - И Татьяна обрисовала сцену с участием "коллеги", подчеркнув, что он, якобы, даже деньги оставил.
- Сто тысяч? И расписку не взял?
- Расписку взял... И так упрашивал, бедняга, что невозможно было устоять.
- Та-ак. Это мне не нравится. Вы! Танечка, и вдруг - "невозможно устоять". Десять тысяч, говорите? Боюсь, столько не наберется...
- А теперь уже мне кое-что не нравится... Вы - и вдруг "боюсь"...
- Один - ноль! И для вас я совершу невозможное: я сам буду всю ночь шлифовать эти чертовы шарики... Телефон у вас далеко?
- Нет, вот он, рядышком.
Майор сосредоточенно крутил диск, но дозвонился не сразу.
- Але, Петрович? Где там этот бездельник Шахрияров?.. Да нет, не надо. Ты не в курсе, сколько там у него на складе шариков Эсмарха?.. Это ты считаешь "полно"?.. Х-ха! Тысяч десять!.. Да, да, не ослышался - десять тысяч... Ну, так беги и выясняй! Да смотри, чтобы все было точно... Постой, вот еще что. Кто там сегодня на кассе?.. Да? Это скверно... Плохо, говорю! И сколько у нас в наличии? Да ты что, мерзавец, да я тебе!.. Ну, ладно, об этом позже. Бегом выяснять наличие! Через восемь минут перезвоню...
- Плохо дело, - положил он трубку и повернулся к Татьяне. - Только 7-8 тысяч упаковано. Сейчас Петрович уточнит. К тому же на кассе сидит сегодня такая старая грымза, мимо которой не пронесешь без оплаты.
- Так это не страшно - деньги-то у нас есть!
- Ну-у - нет, Танюша, так нельзя! Не могу же я взять ваши деньги, не имея на руках товара. Только из рук в руки, что вы... - И опять взялся за телефон. - Петрович?.. Ну, что?.. Сколько? Четыре? А сколько не хватает в пятом?.. Всего-то? А ну-ка быстренько подними пару взводов и докомплектуйте мне пятый ящик! Сколько будете возиться? Хорошо. Смотри мне, я тебя за язык не тянул, через час приеду - чтобы все было готово!.. Вольно, вольно, приступай. - И опять к Татьяне, - Ну вот, а вы не верили. В уставе нет слова "невозможно". Надо - значит, под козырек - и будет сделано. - Верка аж завизжала и запрыгала от радости. - Мы сделаем так. Сейчас садимся в машину и едем в часть. Там... хотя, нет, вас же не пропустят через КПП. А если и пропустят - представляете резонанс: Валдес, вечером, на служебной машине - и с девшуками!!! Ай-я-яй, что же делать?
- Да вы сами поезжайте, выкупайте, а потом возвращайтесь к Верке.
- Как "к Верке", почему к Верке?
- Ну, не сюда же везти ваши ящики!
- И верно! Как же я об этом не подумал? Виноват... Но сразу исправляюсь. Значит, сейчас мы едем к вам, Верочка? Зер гут. По дороге берем на абордаж Елисеевский, захватываем "Наполеончик", шампанское, апельсины, конфеты, шоколоад и все, чего душа попросит, - так? А уже потом только я еду в часть - как раз успею.
...Через полчаса Валдес выгрузил Верке на стол уйму всякой снеди. И это были его последние расходы по операции "Эсмарха". Через час он должен был привезти пять ящиков, которых никогда не существовало в природе. На исходе второго - томительнейшего часа, когда эта подшипниковая истина дошла до продавщиц во всей своей блестящей, гениальной и кошмарной шарикообразности, подружки сели за праздничный стол и с горя откупорили коньяк.
Оркестр наяривал попурри из тюремного репертуара.
"Волга" в это время летела по Киевскому шоссе на юг. Валдес, Леонид, "шофер" и "супружеская пара" устали смеяться. Пассажиры тяпнули по рюмочке и решили немного подремать.
- Да, чуть не забыл, Петрович, - повернулся к шоферу Валдес, - в багажнике пара новых номеров. Ты бы сменил, пока еще не поздно...
- Да нет уж, лучше я сменю их, когда стемнеет окончательно. До Курска все равно нет ни одного поста ГАИ. А вот тебе не мешало бы переодеться...
"Своя газета" 1995г