Посвящается человеку, который знает, что он
замечательный и который, слава небесам, явил
себя мне. Труд навеян сном о нас с ним.
Предсказание? Тайное желание подсознания?
Не знаю. Вот мои мысли…
***
Спасибо, любимый, за ложь в твоих словах, но честность в глазах! Спасибо… Ты прячешь правду в путанице слов, но она, будто по закону сохранения энергии, проступает в глазах. И чем больше красивых, спасающих (непонятно кого) слов, тем ярче блеск во взгляде, что подобен лакмусовой бумажке, через которую проявляется правда. Твоя правда!
Ты влюблен! Хотя прости… Ты любишь!
Я поняла это давно. По твоей задумчивости, что устремлена в окно, сквозь струйную поверхность дождливого стекла. По твоим полуулыбкам, когда мы говорим о женском образе в твоих последних стихах. По твоему честному, а потому виноватому взгляду…
Ты любишь.
Так скажи мне об этом. Иначе правда ослепит твои глаза, зальет их собой и вырвется в виде слез. А ты же сам говорил, что слезы, даже от раскаяния, это признание в слабости. А ты… Любимый, ты гордый. Я знаю.
Скажи, что ты любишь. Её.
Поначалу я подумала… да нет, хотела думать, что это всего лишь увлечение, каприз вечно детской души поэта. Мне мечталось, что Она прошла по касательной твоей жизни. Прошла и исчезла, растворившись где-то на пороге Вечности. Но Она прошла в самый центр твоего Я. Она похожа на радиус: соединяет твою оболочку и твою суть, твой центр… Поэтому ты счастлив.
Я знаю, почему ты не говоришь мне о Ней. Думаешь, расстанемся. Нет, я знаю, ты не боишься меня потерять, ничуть. Знаю. Просто, если я уйду из твоей жизни, то Она станет ближе. И тебе страшно. Она – мечта. А если мечту, как например, и звезду, можно было бы взять в руки, ощутить, понять сплав и расщепить на молекулы, то и мечта, и звезда потеряли бы свое парение. Они станут объяснимы, понятны, а поэтому… скучны. Очарование исчезнет, а с ним, значит, и их пусть кажимая, но прелесть. Она, твоя Мечта, твоя Звезда, должна быть там, в горнем мире, на недосягаемых высотах, чтобы вдохновлять. Как может вдохновить на оду или романс кофта или шкаф?! Никак.
Тебе удобно, что Она заслоняется мной, тем самым «шкафом», который не вдохновляет, а просто для комфорта и бардака. Но я не виню тебя. Она – Муза. Может быть, даже Лаура для Петрарки, одна и на всю жизнь. Я для тебя Агафья Матвеевна из «Обломова».
И все же скажи мне о Ней.
Будь честен в словах.
Хотя бы сейчас, когда сидишь передо мной. Ты, нервничая, размешиваешь каппучино. Кусаешь губу, а в глазах – правда. И ты понимаешь, что я её вижу, но молчишь.
Я буду для тебя удобной. Пусть не любимой. Только не молчи!
… Ну вот, наконец.
Ты набрал воздух в легкие. И впервые прямо взглянул на меня. Твоя правда отчаянно бросилась мне в лицо, оставив кровавый след – жгучий румянец. Я кожей поняла твое состояние.
Вот!.. Сейчас!..
- Знаешь, я кое-что должен тебе сказать…
25.06.05 г.
1-2 ночи.