Спокойно детка, - бормотала я себе под нос. – Время работает на тебя. Всё идёт так и с той скоростью, как должно. Выбрав другую бригаду, возможно, ты бы вляпалась в большие неприятности, чем те, что провоцируют твою нервную систему. Детка возьми себя в руки! Внутренности клокотали, руки тряслись, ноги подкашивались. Абстрагироваться от того, что происходило в квартире удавалось с трудом, но если не абстрагироваться, то, как работать? Моя фирма нуждалась в моей светлой голове, бригада рабочих в моих деньгах, моя квартира в моей заботе. В городе разгуливал и пел май, прихорашивались цветы, радовались солнцу птицы, лишь я материлась от обилия «Ротбанта», загородившего проход. Меня нервировали пыль, оседающая на лице и одежде, и рабочий-двоеженец, ведь это из-за него, но за мой счёт пришлось вызывать аварийку, чудом обезопасившую квартиру от потоков горячей воды. Временами я боготворила прораба, но чаще его ненавидела. Мои эмоции путешествовали из крайности в крайность, начисто игнорируя равновесие. Я исхудала, стала заплетать волосы в косички и вычеркнула из своей жизни восторженно ликующий май. Не сошла ли я с ума? Неужели можно вот так бездарно лишить себя мая? Но я пошла на эту крайнюю меру, выбрав для себя не май, а прораба.
Прораб появился в моей квартире как символ грядущих перемен. Он был удивительно похож на певца Александра Малинина. В белоснежной рубашке, красивых туфлях и чёрной кожаной куртке. Я представляла прорабов по-другому, а потому купилась и на чистейшую рубашку, и на внешность певца. Общаясь с ним, узнала, что он в придачу ещё и интеллектуал, ибо хорошо знал историю и английский. Я восхитилась и доверила его интеллигентным рукам свои квадратные метры. Так я вписалась в тот необозримый перечень объектов, что он вёл одновременно. В квартире то появлялись рабочие, то вновь повисало затишье. В смете на проведение работ день ото дня я обнаруживала всё больше и больше финансовых нестыковок. Я считала и пересчитывала квадратные метры, умножала их на тарифы и негодовала от неприкрытого надувательства. К концу второй недели ремонта научилась масштабно считать, торговаться за каждую сотню, без стеснения инспектировать качество работ и филигранно материться. Кроме того, поняла, что мой ремонт будет длиться вечно, ибо такими темпами его невозможно было бы закончить и к Рождеству.
Ремонт - это состояние напоминающее затяжную болезнь. Я заболела ремонтом. Мой сон расстроился, всё чаще и чаще мне хотелось напиться отнюдь не сока. Неужели я умудрилась запасть на этого проклятого прораба? Что произошло в тот момент, когда я увидела его невозмутимость, переодетую на время сантехнических работ в камуфляж. Надо отдать должное, он был профессионалом и свой участок работы делал быстро, как оказалось в последствии, даже качественно. Я не хотела ничего чувствовать, запрещала себе что-то чувствовать и… таяла от его взгляда, и ворковала с ним по мобильнику, и ждала его как небесного спасителя, ибо уже целиком от него зависела. Каждый мой день начинался с позитивного мысленного внушения: «Коней на переправе не меняют. Коней на переправе… Ух, мне бы только почву под ноги! Лишь бы замаячил спасительный берег! Лишь бы замаячил!» Ждала ли я окончания ремонта? Ждала, но больше всего, желала избавить себя от амплуа фригидной стервы, ведь именно такой я виделась двоеженцу.
Как можно к прорабу чем-то проникнуться? Оказалось можно и не только к прорабу. Вспомнила свою знакомую филологиню, которая затеяла прошлым летом ремонт. Квартира после него посвежела, а в положенный срок в ней прописался ещё один член семьи – ребёнок, зачатый с помощью кафельщика. Я видела того кафельщика – огромный и сильный самец. Теперь он вынужден жить на два дома. Полнейшее безумие, но я в десятый, наверное, раз возвращаюсь к вопросу: «Так кто же из них был сексуальным провокатором? Неужели хрупкая преподавательница русской литературы?»
С появлением в моей квартире плиточника Виталика страсти по прорабу скоротечно захирели. Виталик оказался универсалом, он штукатурил стены, выкладывал кафель, занимался электрикой, сантехникой и при этом успокаивающе приговаривал: «Красиво! Скоро будет совсем красиво». Я растерянно озиралась по сторонам, принимая на веру, что скоро, действительно скоро всё станет в моей жизни лучше некуда. Действительно благодаря Виталику мой домашний мирок начал преображаться на глазах. И вот я уже беспечно защебетала о мае, о предстоящем отпуске и своей опрокинутой на дыбы жизни. Виталик работал и слушал, слушал и слышал, и как-то вполне естественно пригласил меня в кино. Вскоре на мой мобильный пришла SMS-ка: «Я постоянно думаю о тебе», затем вторая, третья, десятая. Виталик стал приносить мне розы и конфеты. Его цветы благоухали розовым маслом, его зеленющие глаза лучились желанием, его татуировки дразнили. Я уже вновь подумывала о Вьетнаме и Японии, о Непале и Индонезии. В очередной раз мне грезилось большое плавание, ибо ремонт в моём представлении более ничем не походил на стихийное бедствие.
Сердце билось ровно и весело. Май обнимал и пьянил дыханием… Я ощущала себя спасённой. Как только мои ноги достигли отмели, я распустила налево-направо ненадёжных старателей, придержав лишь одного, самого выносливого, сильного и самого порядочного.
Быть плиточником – значит обладать сильным сексуальным потенциалом. Не я первая подметила эту особенность, знакомая филологиня меня и здесь опередила.
- Не задевай меня грудью, я от этого возбуждаюсь. – Виталик сиял как солнце.
- Я? Да я не прикасаюсь к тебе! Это не грудь, это банка с затиркой! – Мои губы самопроизвольно направили в его сторону воздушный поцелуй.
В то же мгновение я ощутила на себе тепло мужских губ. Виталькины руки сжимали мои рёбра, мой живот приклеился точно плитка к его животу. Правым бедром почувствовала, как нарастает его желание обладать мной.
- Отпусти, хулиган! – Высвободившись из объятий, начала вдохновенную проповедь. – Совесть имей! Лучше работай! Пожалуйста, ты же можешь ещё лучше! – Но он снова шагнул ко мне, заткнув мой рот своими губами.
Встряхнувшись, я вновь погрузилась в дела и заботы. Решались головоломки из чужих проблем и чувствовалось уже привычно. Чужие проблемы на то они и чужие, чтобы находить им здравое решение. Они ни в какое сравнение не идут с проблемами собственными...
Виталик, поигрывая мускулами оголённого торса, постоянно был у меня на виду. Он допекал меня со всех сторон, я вбирала его тепло и вскоре стала похожа на переспелую грушу.
- Да-а, с тобой мне ничего не светит… - констатировал он и, желая убедиться, что точно ничего, переспрашивал. – Ведь точно ничего не светит?
- Ничего, кроме моих денег за выполненную работу. – Поддразнивала я его, намекая на то, сколь огромна меж нами дистанция.
- Ну, так я воды выпью?
- Выпей и остынь. На здоровье!
Он ловил мой взгляд и облизывал пересохшие от желания губы…
Однажды, укладывая инструменты в сумку, Виталик с искренней грустью сказал:
- Завтра буду на другом объекте. Без тебя. Как я буду без тебя?
- Хорошо будешь. – Я воспринимала его лишь как небольшой, но трудный эпизод своей жизни, а потому известие о грядущем расставании нисколько меня не огорчило.
Ремонт вроде закончился, но из воздуха квартиры по сей день не выветрился дух недоделок. Половина зимы миновала, а я по-прежнему в доделочных хлопотах. Так стоило ли затевать ремонт? Нужно ли было испытывать своё терпение и выносливость на прочность? Нужно! Мой дом – моя крепость. Дома и стены помогают. В доме как за каменной стеной. Кто не знает этих поговорок? Каждый знает. Действительно стены могут стать опорой человеку в жизни, но и сами они нуждаются в поддержке, в заботе, внимании, участии. Сильный дом, в котором нет признаков увядания, оберегает своих обитателей, защищает их, вселяет чувство безопасности. Прекрасно наконец-то понять это истину. Что ж выдохну с облегчением, значит, мои ремонтные старания не зря и затраты оправданы, и расход сил, и нервных клеток. Всё было своевременно: ведь если затеялся ремонт, значит, мой дом серьёзно в нём нуждался. И он не молчал, нет, он тихо, но настойчиво взывал о помощи.
Теперь, если кто-то намерен ввязаться в ремонт, я, умудрённая жизнью, широко улыбаюсь и глубокомысленно констатирую: Значит, время пришло. Пришло время менять жизнь к лучшему.