"Нужно отстрелять свиней... нужно отстрелять свиней... нужно отстрелять свиней... нужно отстрелять свиней " - тихо шептал он себе под нос отливая в кабинке университетского сортира. Если бы его кто-то услышал то подумал бы что он ведёт себя странно и распустил очередные сплетни обрастающие подробности такого уровня ненормальности, который ему даже и не снился... Жёлтая струя вливалась в поверхность воды унитаза местами покрытого говном, а он думал о том что будет делать когда выйдет. Ведь он пришёл туда вовсе не за этим. Ему нужно было ещё раз смакую продумать свои дальнейшие действия. Он выбрался в эту нейтральную територию за передышкой. Плечи стягивал рюкзак. В нём был его реквизит. Закончив свои дела он накрыз унитаз крышкой и сел, положив рюкзак на колени...
Государство слабо - поэтому надо ему помочьс стать сильнее. Гуманитарное государство больше защищает агрессоров чем жерт и это он уже давно понял. Убив при самообороне кого-то из несколькиз противников нападающих на тебя одного - попадаешь в тюрьму за превышение рамок самообороны. Не убив рискуешь быть убитым. Попадание плевка на чьи-то дорогастоющие ботинки - более вероятная причина для неприятностей, нежели торговля наркотой. Избиение педиков за то что они педики - более караеться чем нападение на беззащитную старушку с целью отнять деньги. Мир провалился в бездну абсурда и затянул его с собой. Поэтому он приобрёл оружее... Он хотел указать на ошибки. Помочь...
Он извлёк из рюкзака хороший армейский нож и нелегально купленный складной пистолет-пулимёт системы УЗИ. (а откуда б ему достать лицензию?) Сложив, зарядил и подержал в руке какое-то время, примеряя. Вес был терпимый. Даже при отдаче от выстрелов очередями удержать оружее трудности не составляло. Единственное ствол довольно быстро начинало сводить в сторону и огонь тогда вёлся неточно. Когда тренировался стрелять в лесу неподалёку от загородного дома то обнаружил что меткость оставляет желать лучше. К счастью, на дальние дистанции вести огонь не придёться, УЗИ для дальнего огня и не предназначен. В рюкзаке была и одежда приготовленная им специально на этот случай. Камуфляж а-ля солдат - ведь теперь он начнёт войну активного сопротивления. Он солдат вступающийся за сильную государственную власть...
Переоделся. Свою обычную одежду, закинул в толчок и полив жидкостью для разжигания костров - запалил спичкой. (её он также пронёс в рюкзаке специально для этого случая). Воняло. Но воняло приятно. Был красивый огонь... "Нужно отстрелять свиней... нужно отстрелять свиней... нужно отстрелять свиней... " - шептал он всё с большим возбуждением, глядя как сгорает последнее что связывало его с прежней жизнью...
Уже готовый выйти он вдруг испугался того, что увидит когда повернёт дверную ручку. Это была последняя дверь. Если он выйдет с оружее в руках то его сразу увидят и обратного пути уже не будет... Последний шаг... Самый трудный... Просто впал в панику от обилия возможных вариантов полного позора провала. Наверняка они уже догадались ЧТО в его сумке. А что если в здании уже была полиция и ждала лишь того когда он выйдет, чтобы всадить в него пулю? А что если почувствует слабость в теле и его оружее у него просто отберут? Он обмяк и снова сел на унитаз. Опустил голову. Вжался. Страшно. Чувствовал как холдный пот обильно стекает по лбу и выделяеться на руках. Затаился. Затих. Старался дышать как можно реже и тише. Слышал биение собственного сердца. Слышал тишину из пространства находящегося вне кабинки вроде бы вокруг никого небыло. Но это было слишком неправдоподобно. Они явно были там. Просто затаились чтобы его обмануть. "Нужно отстрелять свиней... Нужно отстрелять..." - повторял он держа себя за голову, не столько вслух сколько про себя, как заклинание, стараясь успокоиться...
Так он сидел пока не начал замечать, что стены кабинки медленно уплывают куда-то вдаль. Его взору открылось широкое пространство. Широкое поле безконечно уплывающих всё дальше стен, в середине которого он был. Всё было усеянно ниспадающим мягко-зелёным светом. Он мог чувствовать воздушные холодно-ласковые капли этого света, источник которого был на потерявшем почву и провалившемся в бездну потолке (он не заметил как тот стремительно уплыл). В лицо отдавал мягкий ветерок, подобный бризу. Вскоре он начал слышать шум воды и почувствовал влажность воздуха. Перед ним расстилалось море удивительной розовой воды. Такого же мягкого оттенка как и зелёный вокруг. Холмы из нежно-зелённого песка возвышались кругом. Было тепло и хорошо. Он беспечно улыбался. Он мог бы находиться безконечно в этой далине... Ему небыло так спокойно уже очень давно... Постепенно из песков начал вырисовываться силуэт обнажённого человека. Человек этот был без каких-либо половых признаков и не имел пупка, двигался как-то странно, словно слеплен слепленный из глины и сердце его запустил мотор от старого комбайана. Он приблизился и заговорил. Тот непонятный человек хотел чего-то но его речей нельзя было понять. Он тянул в его руки ружьё, из которого вырастал цветок, когда спускался курок. Потом он начал трясти его сильно. Видимо побуждал пробудиться...
У него тряслось всё тело. Он сидел на толчке уже непонятно сколько. Судя по часам прошло не меньше сорока минут. Надо было выходить. Если слишком затягивать то это приведёт к провалу. Руки сжимали УЗИ так сильно что выступили все вены. Он должен был собраться и переступить эту грань, ведь далее всё пойдёт своим ходом. Будет что будет. Он проверили кобуру - все тридцать два патрона были в ней. Десять запасных обойм он прикрепил скотчем к своему "торжественному костюму". Уж он устроит им всем торжество. Нож в ножне за поясом. (на случай если придёться вступить в близкий контакт). Его глаза вдруг пристально уставились на увесистый металический УЗИ. А что если его заклинет?! Ведь он подумал о всём, кроме такого варианта. Если его единственный ствол заклинит в самый отвественный момент? Что он тогда будет делать? Ну почему он не купил хотябы ещё пистолет. Так для страховки. Но было уже поздно об этом горевать. Он уже был там... Оставалось только дёргнуть эту проклятую дверь. Но он всё стоял вслушиваясь в тишину. Тиииихооо... тииииихоооо... БАЦ! Звук отхлопнутой двери спровоцировал его выскочить. Он сам не успел осознать как нажал на курок. Очередь вырвалась из ствола и изришитела вошедшего парня в упор, который так и не успел понять что произошло. Внесебе он решетил его пока не кончилась обойма. Он не знал того вошедшего, но еслиб знал то возможно бы ненавидел. В лужи расширяющейся лужи крови валялось мёртвое тело с застывшим выражением недоумения и ужаса. Половины головы не было. Оно было ещё немного тёлым и шевелилось. Единственный оставшийся глаз уставился в пустоту навеки...
Нужно было действовать быстро, пока ещё никто не осознал происходящего. Перезарядив УЗИ, он выбежал из туалета. Из соседней двери, где было женское отделение непонятно зачем выскочила на шум небольшая группа тупых крашенных в блондинистый овец со штукотурочным слоем самой дорогой косметики, на которую они не заработали ни гроша или заработали ртами. Без размышлений он открыл огонь. Пятеро дур, которые только что разводили очередные сплетни в своих тупых дегенеративных разговорах - теперь валялись на полу. Одна из них была ещё жива и верещала. Он помог ей. Далее побежал по коридору. Перезарядил обойму и переключив УЗИ на одиночный режим в целях экономии боеприпасов (в очередях был очень обильный расход) немедля расстреливал всех кого видел. Один за другим они падали. Другие продолжали бежать. В конце коридора - они удирали к лестнице. Перезарядив очередную обойму он вновь выстрелил очередью. Донеслись вопли боли. Они, мешавшие друг другу протиснуться теперь почти все валялись мёртвые у выхода к лестнице, не добежав совсем немного. А ведь еслиб они не пихали бы друг друга, то спаслось бы гораздо больше. Он перезарядил УЗИ и пошёл дальше. Опередил работника универстетской охраны очередью в грудь. Охранника отбросило назад и пистолет выпал из рук. Теперь следовало подниматься наверх, чтобы прибить как можно больше из тех кто там остался. Теперь всё шло чередом. Всё было как надо. Вопли ужаса и предсмертные крики сливались с какофонией выстрелов и ругани. Свиньи с жутким визгом падали одна за другой. Напоминало свиноферму...
У него оставалось две обоймы когда приехала полиция. Он сидел на своём обычном месте и конспектировал события этого дня. Даже пытался делать зарисовки. УЗИ лежал неподалёку. Когда ворвались полицейские он поступил правильно - поднял руки и сказал что сдаёться. При таком поведени у них небыло права на выстрел. Спустя пару минут его, искренни улыбающегося уже выводили из университета в наручниках. Ему было весло. Его теперь покажут по ТВ. Его даже не смогут казнить - так как был мараторий. Из него теперь сделают почётного человека и знаменитость. Он указал государственному строю на существенные недостатки и при этом помог себе. Он ненавидел этих свиней. Им с самого рождения до получения пули подтирали жопу. Он учился, а стипендию получали шлюхи раздвигающие ноги. Он учился, а лучший бал был у детей тех кто давал взятки. Он учился, а хорошая работа ждала тех кто имел связи. Он забрал их жизни за то что они всё своё существование как могли забирали чужие жизни. Он был горд тем что сделал и не терпел когда же наконец увидит заплаканные лица их родственников. Они сами виноваты что вырастили поколение дегениратов. Ему было приятно что он принёс столько горя. Количество трупов ещё не посчитали, но он предполагал что будет не меньше сорока....
Как только его завели в камеру - он там набросился на первого попавшегося человека, пока надзиратли ещё не ушли. Так он обеспечил своё выживание - за счёт отсидки в карцере. На суде он изображал раскаяние. Даже была истерика со слезами. (только на самом деле он смеялся что было мочи и прикрывал рот руками). Он утверждал что был невминяем к моменту совершения этого чудовищного деяния. (то и дело пробирало на смех но он держался как мог и похоже никто не замечал). Он рассказывал о том что государство чрезмерно ослабло. Оно должно иметь больше власти и полномочий. Он ставил себя в пример и говорил что с отменой маратория на смертную казнь таких как он не могут убить. Что он теперь будит жить за счёт деньги налогоплатильщиковю. С ним никто не соглашался. Судебный процесс закончился тем что его признали невминяемым (заключение эксперта) и отправили в психиатрическую лечебницу.
Там ему часто приходили письма от поклонников. (письма с угрозами отбирались и уничтожались так как они могли привести пациента в состояние волнения). За пять лет лечения в психиатрической леченице он написал две автобиографические книги и открыл свой собственный сайт. Никого не интересовали герои. Никого не интересовали порядочные люди. Никого не интересовали те о ком они обязаны заботиться. Обществу нравился отморозок который вырезал сорока двух людей. И он сам с этого откровенно смеялся. Он ржал над идиотами которые делали его своим кумиром. На шестой год лечения (когда СМИ о нём уже совсем забыли) его выписали. На доходы от книги он купил дом и ферму - поселился на жизнь за городом. Спусия десять лет разразился скандал - его дом оказался притоном для проведения безчеловечно-жестоких оргий во время которых убивали людей. По сбивчивой информации в подвале было найденно от десяти до двадцати трупов проститук. (частично съеденных). Хозяин дома с улыбкой поднял руки вверх и не сопротивлялся оресту. Вместе с ним орестованно ещё несколько человек, с которыми познакомился по переписки, когда проходил лечение в психиатрической больнице. Он знал что такому как он обеспеченна одиночная камера и начал готовиться к написанию новых скандальных автобиографических книг. (общество любит скандалы)...