Компаньон Виктора Петровича по бизнесу, не единожды намекал ему на то, что непротив познакомится с его родственницей, которую, он однажды видел с Виктором на торжестве, но так как в тот вечер он был не один, во избежание всяческих проблем с подругой, держался на расстоянии от Антонины Васильевны. Теперь ему представится удобный случай для встречи с ней. Тем более подруги на его горизонте не было. Сопровождение женщин проблемой для Виктора не являлось, оставалось лишь все заботы о делах фирмы, на завтрашний день, взять на себя.
Домой добрался без приключений, поставил машину в гараж, поднялся к себе в квартиру. Выложил на блюдо гостинец от тётушки, кухня наполнилась ароматом печеного рулета. Несмотря на серьёзный разговор с Натальей, на душе было легко. Он многое понял сегодня, чего никак не укладывалось в его голове.
В их с Лидой семье не было детей, и они как могли, оберегали и заботились друг о друге. В этом была их сила и слабость одновременно. Натальины отношения в семье, складывались вероятнее всего по другому принципу. Со временем он разберётся и поймёт, как правильно выстроить свои отношения с ней, но вот будет ли у него это самое время, вопрос.
Помня о том, что должен обеспечить им на завтра сопровождение, и решил, что нужно заранее позвонить Федору Степановичу, предупредить о намеченном мероприятии.
- Федор Степанович, не спишь ещё, бодрствуешь. У тебя как с планами на завтра? Ничего серьёзного, ну тогда я тебе ответственное поручение даю. Тётушка моя, помнишь, что приглянулась тебе, просит сопроводить, они с моей хорошей знакомой собрались побродить по магазинам. Я бы конечно и сам не против их сопроводить, но по ряду причин, не могу этого сделать.
С Антониной Васильевной, будет ещё одна женщина, ты друг мой на неё не заглядывайся, иначе битому тебе быть – не шутя, предупредил Виктор, Федора Степановича.
- Не подскажешь мне, кто меня бить будет – с иронией задал вопрос Фёдор Степанович.
- Догадайся с трёх раз.
- Понял не дурак. Ты их профинансировал или мне свои прихватить? – поинтересовался коллега.
- С финансами у них всё в порядке, а там сам смотри – ответил он.
- Адрес и время ты мне скажешь, наконец, или дальше будешь инструктировать, по поводу к кому мне приставать, а к кому не нужно приставать? - настроение у Федора Степановича было отличное, и Виктор подумал, что всё завтра будет хорошо, и немного успокоился.
- Адрес и дальнейшие инструкции получишь завтра в офисе, это я тебе позвонил заранее, чтобы ты по нечаянности не слинял с утра по делам, меня не дождавшись, ищи тебя потом. Всё отбой, спокойной ночи.
- И тебе того же – добродушно ответил Федор Степанович.
Виктор Петрович положил телефонную трубку. Не звонок, а лёгкий стук в дверь, отвлёк его от размышлений. Так поздно он никого не ждал. В глазок он увидел Елену Ивановну. Открывать право слово не хотелось, но и осложнять отношения с соседкой в его планы не входило.
- Здравствуйте Виктор Петрович, разрешите парой фраз с вами перекинуться – спросила разрешения Елена Ивановна.
- Проходите, сегодня я вас рулетом угощу - поддержал её Виктор.
- Честно сказать, извиниться пришла, некрасиво поступила в отношении вас и светлой памятью вашей супруги. Женские амбиции. Всё должно быть по-нашему. Обидно стало, что не пришли, а того, что вы в трауре в расчёт не приняла. Простите ради бога.
- Выходит, что я для вас как игрушка. Захотели получить, но не получили. Тогда вам стало интересно, почему и вы направляете за мной слежку, где бываю, с кем ночую. Как такое можно объяснить. Вы, что в милиции генералом работаете, откуда у вас люди и полномочия, а может, вы в детективное агентство обратились? Я не ваша собственность и не потерплю, такого отношения к себе – Виктор решительно высказывал ей, своё недовольство её поведением.
- Всё, всё мир, я вела себя непозволительно, давайте останемся друзьями Виктор Петрович, смените гнев на милость. Давайте выпьем по чашке чая и забудем нашу размолвку. Со своей стороны обещаю, не переходить черту добрососедских отношений – в данный момент она могла пообещать, что угодно лишь бы он сменил гнев на милость.
- На таких условиях я согласен сохранить добрососедские отношения – ему было глубоко наплевать на эти отношения, но ссора с ней была ни к чему. Они попили чай, уже уходя, Елена Ивановна вспомнила о старой кукле и предложила в знак примирения, отреставрировать её, но Виктор Петрович, сказал, что отвёз её своей тёте.
- Отвезли, так отвезли, бог с ней, просто хотелось сделать, что-то приятное для вас – разочарованно проговорила Елена, ей хотелось раз и навсегда покончить с ней, но вот расправа опять откладывалась.
Наконец-то дверь за ней закрылась. Вздох облегчения вырвался у него из груди, до чего встречи с ней, стали ему неприятны
Если бы кто-нибудь спросил Елену Ивановну, зачем ей это было нужно, ответа она не нашла бы. Но спросить её было некому. Опустошённая этим нелёгким для неё разговором, она бродила по комнатам. Одна, она всю свою сознательную жизнь стремилась быть при деньгах и не от кого не зависеть. Что она имела на сегодняшний день? Денег и драгоценностей хватит ей на три жизни. А вот проклятущей независимости как не было, так и нет. Нельзя быть независимой в обществе, а без общества, это понятие вообще теряет смысл.
Сегодня ей горько и одиноко, выть хочется от отчаяния. Гналась за призрачной мечтой, не понимая того, что счастье было так близко, вот только разглядеть она его не смогла, да даже наверно и не пыталась.
Прогневила она бога, даже само звучание этого слова, в её устах кощунственно. Она столько раз нарушала его заповеди, что он давно плюнул на неё. И нет в её жизни ничего святого.
Страсть к Виктору, сжигающая, подчиняющая себе её волю, видя, его она не отвечала за свои поступки. Эта сильная волевая женщина становилась тряпкой, противной себе до омерзения. Она хотела, иметь его, этого упрямого, упирающегося мужчину. И она будет иметь его, чего бы это ей не стоило. Сегодня она дошла до извинения перед ним, а завтра, что будет завтра. Она не привыкла давать, она только брала, брала от жизни всё, что её душе было угодно, ничего не давая взамен. Пока была жива Лидия, она не позволяла себе даже думать о нём, как о предмете своего желания, но Лидии уже нет. Она всё равно добьётся исполнения своего желания.
Пока был другой.
Он надоел ей, до ломоты в зубах, этот бесхребетный слизняк, находящийся столько лет рядом с ней. Она истребовала его для своего тела, когда оно просило ласки, но душа её всегда отторгала его. Она никогда не перебирала мужиков как перчатки. В её понимании на первом месте всегда стояло дело, которому она посвятила, почти всю свою сознательную жизнь.
Пётр лежал с закрытыми глазами. Часы давно пробили двенадцать. От обезболивающих лекарств и снотворного он отказался и вот второй вечер не мог уснуть, беспокойство и бессонница, и пока ещё сильные боли, почти во всех частях тела, одолели его сегодня. В палату, осторожно ступая, вошла медсестра. Пётр знал, что сегодня в ночь дежурит Курочкина, эта злючка, заинтересовала его. Он частенько наблюдал за ней. Это занятие нравилось ему. А ещё ему нравился румянец, от внезапного понимания, что он за ней наблюдает. Он не был дураком и понимал, что нравиться этой женщине, но,о себе он ещё не решил, как относится к ней, но в любом случае неприязни к ней не испытывал.
Сейчас она посмотрит всё ли в порядке, тихо прикроет дверь и уйдёт, но, нет, она присела на стул стоящий у кровати. Ему очень хотелось посмотреть на неё, но ведь он притворился спящим.
- А претворяться вы и не умеете, что не спиться? Зачем отказались от снотворного, покой тоже лечит – она взяла его за руку, лежащую поверх одеяла.
- Хочется проверить себя, что могу, чего не могу – от её руки шло тепло.
- Зачем экспериментировать, доктору виднее, когда нужно принимать лекарства – она невольно проявляла личную заинтересованность в его состоянии здоровья.
- Доктора не очень верили, что я выживу, а я выжил – он не хвастался, а просто констатировал факт.
- Вы вообще какой-то странный, а почему к вам не приходят женщины? – в её голосе слышался неподдельный интерес.
- Настя – как он произнёс её имя, что вложил в него.
Её рука дрогнула в его руке, на глазах появился слёзный блеск. Как давно никто из мужчин не называл её по имени. Как давно не таяла в объятиях мужчины. Ей захотелось уйти спрятаться в свою раковину и никому не позволить растревожить своё изболевшееся сердце. Она и не заметила, что не она уже держит за руку Петра, а это Петр удерживает её, не давая ей сбежать от него.
Так вот кто прячется под маской злючки, прелестное ранимое существо, которому достаточно услышать тепло в словах и сердечко тает. По жизни ему попадались злючки другого склада характера, у них, как правило, жёлчь с языка капает, та, если не укусит и трёх дней не проживет.
Ему не хотелось её отпускать, но он понимал, что момент был упущен. Сейчас удерживать её нет смысла. Сдавая позиции на волю победителя, он отпустил её руку, чтобы она сама решила уйти или остаться. Немного посидев с опущенными глазами, она вновь с улыбкой взглянула на него. Ну, слава богу, у него отлегло от сердца. Ему было приятно, что она осталась с ним.
- Ты спросила про женщин. Жена от меня давно ушла. Она была меня моложе, наверно молодого нашла. Детей у нас нет.
Он не стал говорить ей о Наталье, что он мог Насте, о ней рассказать. Что нравиться ему женщина. Он даже не знал сам насколько это чувство глубоко. У него и сейчас есть желание увидеть её. Он не знал, насколько желаемое отличается от действительности.
- Ты поспи, я потом к тебе ещё загляну – ей хотелось остаться одной, конечно насколько это можно сделать в больнице, но сейчас продолжать этот разговор она была не в силах.
Он не стал удерживать её. Наверно не мало понадобится времени, чтобы этот человек поверил тебе. Пусть будет так, как распорядится судьба.
Наталья наблюдала эту сцену, чуть отодвинув белую шторку на дверях. Что она чувствовала? Сама не могла понять себя. Палата была небольшая, и Наталья видела любое изменение в мимике лиц. Их диалог можно было прочитать по лицам, но и слова она почти слышала. Ей казалось, что она как постороннее лицо видит фильм и сопереживает главным героям, ей хочется, чтобы всё у них было хорошо. Сердце немного частило. Когда она поняла, что медсестра сейчас выйдет, она отошла в сторону и сделала вид, что только пришла. Николай тоже только вышел из лифта. Медсестра выглядела растерянной, но быстро собралась с мыслями и проводила их к Забережному.