Под Новый 2009 год в Абхазии выпал снег, да такой, что вода Черного моря лизала его как мороженное, а громоздкий Ново-Афонский монастырь к своему кирпичному, с желтыми прожилками, облику, добавил бирюзовые блестки, густо лежащие на его сферических куполах и окружающих горных скалах.
Дом Османа врезан в гору напротив монастыря, видного отовсюду, в этом районе Абхазии. Построен монастырь в царство Николая II. Сюда же в конце 19 века были пробита через горы железная дорога, по всем законам техники того времени, и теперь туннели через горы причудливо и естественно украшают ущелья райского уголка Земли.
Это благодатное, поросшее эвкалиптами и пальмами место на Кавказе - истинные субтропики, и запусти сюда обезьян - они будут размножаться быстрее черепах и змей. Но нет - во время войны 1992-го года, Сухумский питомник был разрушен, обезьяны разбежались и вымерли. Но воробьи цветные остались, а вместо привычных гусей во дворах по-прежнему ходят пеликаны. Знаменит Афон и дачей товарища Сталина, скрытой в ущелье, ощерившей дотами, и до сих пор стоящими рельсами в форме треугольником, с предупредительными надписями "Стой! Стреляют!"
В доме Османа главная - большая комната, в одну стену которой врезана громадная голландская печь, в другую - многоцветный иконостас. У третьей стены стоят несколько телевизоров, один на другом, под которыми несколько бидонов с чачей, инжировым вином и всем прочим, что круглый год растет на этой земле. В центре комнаты - громадный стол, за которым за многие сезоны отсидели сотни туристов с избытком русских охристых десяток, красных сотенных и голубоватых тысячных купюр. Для охраны всего этого возле дома бегает масса строгих кусачих собак.
Зимним вечером, если это освежающее время года можно называть зимой, когда свет в небольшом городе то гаснет, то загорается, как Рождественская звезда, в гости к Осману пришли художники из Москвы: Сергей с рыжей косичкой сзади и Лена в красной шапочке. Они приехали из Москвы и поселились в заброшенном пансионате "У монастыря", бывшей госдаче, любимой членами Политбюро ЦК КПСС.
- Чача готова. Нести? - спрашивает хозяин, которому далеко за 70, но по абхазским меркам - он молодой горец, - так вы, значит, были в Сухуми, на набережной погуляли?
Над телевизорами висел портрет хозяина с двумя медалями.
- Это наше счастье, что Россия спасла нас. Теперь можно и творчеством заняться! Наливаю чачу. Она снимает эти дела! - говорит Осман с неповторимым кавказским акцентом и приподнимает 40-литровый прозрачный баллон с коричневой чачей.В Абхазии больше слышишь русскую речь. Сами абхазы, говоря друг с другом, стараются говорить по-русски, если присутствуют русские.
У Османа есть всё. На его обширных огородах, граничащих с садами товарища Сталина, оранжевые мандарины и горящая хурма свободно и в изобилии висят еще не убранные. И конечно, тут и там стоят голубые эвкалипты.
- Эвкалиптовый мед, он от всех болезней, говорят? А пчелы - как они летают на такие высокие эвкалипты, которым по триста лет, Осман? - спрашивает Лена, загребая ложкой мед и присасываясь к ней.
- Это потому, что пчёлы кавказские. Они труженицы, у них свой рай. А кусочки эвкалипта из мёда не трогай. Не вынимай. Это кто-то ушедший. Ты глотай, Лена! Если в печени камни есть, то он и камни чистит! Если застрянет, есть, чем запить. Вот баллон со счастьем. У тебя Серега, как у художника, зрение нормальное должно быть, так что пей. Налито? У меня всё есть, и мамалыга, и чача, и свобода.
- Осман, давай за тебя. Твое гостеприимство требует подготовки. Может, порой ты испытываешь минус от гостей - восклицает Сергей, поднимая бокал с чачей, - Но закон известен: каждому воздастся за его труд. Там в монастыре сидит ангел, и на счетах считает очки: в рай, в ад, в рай, в ад.
- Осман - Божий человек. Скорее всего, в рай. Это не просто так, что он живет в бывшем доме настоятеля монастыря, - заметила Лена, которая при художнике Сереже служит и женой, и искусствоведом, и собирателем травяных средств от алкоголизма.
Лена с Сергеем уже не в первый раз приезжают в Абхазию. Сергей – из Подмосковья. Он когда-то окончил технический ВУЗ, но в 90-х годах появилась потребность в реставраторах, и он стал Иконописцем. Особенно удавались ему лики на куполах. Его ассистенты писали лики, макая кисть в колеры, и мазали там, куда указывал Сережа специальной лазерной указкой, стоя в самом низу храма. Этот метод принес ему успех и благодарность одухотворенного люда.
Осман встает, и его, крепкая подтянутая и, совсем не стариковская фигура качается на фоне шикарного бумажного иконостаса.
- Не просто так попал я сюда. Он (показывает на иконостас) меня спас во время бомбежки. Я живой сейчас потому, что он меня спас. "Убегай!" - кричал. Хотя никого дома не было. Лена, до дна надо пить!
Ребята, я вообще-то в Афоне живу с 66 года. Начал после института с самой низкой должности в горсовете. Стал домоуправом, потом начальником коммунального хозяйства. А в этом доме жил в то время мэр города. Он уже старик был. Не перебивай, я хочу, чтобы эту историю вы знали. Весь Афон я обслуживал. Уборка, благоустройство, строительство. А мэр - пожилой, лет 80, Герой Соцтруда, уже на пенсии. Приходит ко мне: Бери, говорит, дом.
Чача греет душу, и быстро работает изнутри. Так что голоса за столом усиливаются. В России за столом услышишь обсуждение политической ситуации и взаимные исповеди. На Кавказе застолье идет с рассказом хозяина о самых ярких моментах жизни. Осман разливается красноречием, и руки его крутятся, как в неповторимом кавказском танце.
- Так что я сюда попал по обмену. При социализме умер человек - его дом по труду передавали. У меня сын, дочка, жена. Четверо. Но холодно. Зима. Начал топить. Дым в трубу не идет. В комнату идет. Хотя труба открыта. Мне подсказали: этот дом обслуживал при монахах один грек, в горах живет. Нашел его. Сидит грек, сгорбленный, в пещере, с иконами. Я подошел к нему, поздоровкался: "Я, говорю, такой- то, у меня дым в комнату идет. Жене холодно, снег лежит. У меня печка задыхается, дым в дом идет". Ну, посадил я его в машину. По дороге он мне говорит: "Осман, у тебя есть петухи"? Я говорю: "А сколько надо"? Думал, он для себя хочет. "Да, 3-4 есть". А у меня тогда девяносто кур было. Давай, говорит, лови трех петухов. Я думал, что он хочет петухов в знак благодарности. Я поймал трех и в ящик. Он говорит: "Давай большой котел, и совок. Ставь котел, а теперь одного петуха бери, залезь на крышу и в трубу бросай". Догадался я. "Слушай, - говорю, - давай хоть завяжем, а то он застрянет". А он: "Не надо". Я поверил. Одного петуха красного беру, бросил. Он крыльями бьет. Бегу. А грек не успевает собирать, уже полный 100 литровый бак сажи. Мы вынесли и еще раз поставили. Смотрю, петух вместо красного черный. "Сейчас ты его под краном помой и отпускай. Другого петуха давай", -командует грек, - "А теперь зажигай". Зажег. Рукава так и потянуло внутрь - тяга в печке стала как водопроводный насос.
- Это у вас простой дымоход. А если бы она винтовая была? - недоверчиво сказал художник Сергей с завистью. У него тоже были проблемы в Подмосковной даче-мастерской.
- Теперь я знаю, что нам делать! Нам тоже надо сделать так – согласилась Лена - у нас в доме камин древний, но тяги нет. Подруги лифчики в него бросали. Поэтому тяги и нет.
-А теперь расскажу еще одну историю - продолжал Осман. Поселились мы в доме. Через несколько дней иду в подвал порядок наводить. Открываю его - там люк, а потом еще один! А в люке кузнечный замок, проржавевший. С двух сторон - перила. Отпиливаю замок, второй срываю ломом. Свечу шахтерской лампой. А там - винтовая лестница. Пошел - двести - триста метров, и слышу - шум моря, и решетка.
- Может, у тебя там сокровища? - говорит Сергей - и зачем ты ход забетонировал?
- Потому что покоя бы не было. Экскурсоводы, когда узнали, говорят мне: "Осман, ты хочешь каждый день свежие деньги?" - "Хочу". И пригласили они меня в ресторан, там, где озеро и лебеди: "Давай сделаем бизнес. Бар откроем, русских водить будем, страшнее Афонских пещер. За 3000 рублей на ночь оставлять будем, это больше, чем берут за ночевку в постели Сталина". Задумался я, а настоятель монастыря, Петр, говорит мне: "Осман, эти деньги добра тебе не принесут, днем и ночью покоя не будет". Но все равно, когда вип-гости приезжают, то показываю им. И вот в 94 году пришли ко мне настоятель Петр, и с ним однокурсники по Академии приезжают из Загорска. "Осман, говорят, покажи этот подземный путь". Показал, а потом сидим, кушаем. И задал вопрос: "Ребята священники, для чего все же этот подземный ход был сделан?" Один монах говорит: " Я отвечу. Этого настоятеля охраняли, как президента. А он любил кого? Женщин!!! Он им ключ отдавал, они оттуда заходили, никто не видит, ни собака. Они входили, он обрабатывал. И всё". А второй как его облаял! - "Как тебе не стыдно! Так в заблуждение вводишь. Это было сделано для того, чтобы, когда будут коммунисты их убирать, пока охрана ждет, чтобы он открыл ход и быстро отошел к порту". И какой вариант верный, Лена?
- Первый вариант отпадает. Делать можно и без подземного хода. У него домработница была? А грехи можно снять.
- Да, первый вариант отпадает. Такого уровня священник на это неспособен. И что? Именно такой случай произошел, когда большевики пришли сюда. Пока они спорили, он убежал подземным ходом, уплыл. И - нету его. Девяносто человек тогда ушли. Вот эта государственная дача Сталина вся их. Ихние маслины, которые мы кушали, мандарины, которые он детям на Кремлевскую елку отправлял. И 90 монахов сказали: "Мы не сдадимся. Убивайте нас". Тогда большевики подогнали корабль: "Отправим вас в Константинополь". Все сели со своими вещами. Тогда было неизвестно, а сейчас известно: девять километров отъехал корабль, и затопили его. И когда до Алексия II дошло это дело, в прошлом году 20 водолазов прислал, две недели работали. Корабль нашли, все сфотографировали, доложили. И считают нецелесообразно вытаскивать. И сейчас проектируют буй, типа памятника. Вот такое дело. Девять километров от берега. Глубиной метров 20. Они хотели - расстреляйте мол, мы не хотим жить. А коммунисты сказали, чтобы здесь они не остались. А настоятель живым ушел.
-Все, что Бог делает, все к лучшему - подтвердила Лена.
-Нет! - возразил Сергей.- Я хочу построить лазерный памятник этим монахам. Это будет виртуальный, сопереживающий памятник. А запитать его можно будет от той гидроэлектростанции 22 года, который работает в Афоне от водопада на реке. Только вчера отремонтировали генератор.
- Слушай, Сергей, здесь тысячи человек отдыхало. Пятьсот комнат, в каждой комнате по 2 кровати. Все 24 часа девушки танцевали, курили, в каждом окошке насиловали, обрабатывали. До 1992 года. А когда монахи пришли, то сказали, что в таком месте нельзя гулять, курить, пить нельзя, такое святое место. И все-таки - Господь пожалел - столько снарядов летело, ни одного окна не вылетело. А здесь госпиталь стоял. Всех раненных, мертвецов, всех сюда завозили. И вот в июне в один день, числа уже не помню, сирена загудела. Все мы должны прятаться в убежище. А я ехал по длинной дороге, которая к даче Сталина идет. По дороге падают бомбы каждые 5 минут. Ветки кипариса лежат. С трудом загнал машину в гараж. Давай, думаю, посижу здесь. Гараж всё- таки толстый. Шесть-семь минут сижу, кто-то сверху кричит на русском языке: "Алексей, ты чего здесь сидишь, убегай!". У-у-у! Один раз, второй раз. Всё оставляю, и ключи, и машину, выбежал по дороге, прибегаю в подвал. Все врачи, раненные, соседи, все там сидят. "Осман, что ты так поздно?". Я говорю: "По работе" " Афон живой?" - спрашивают. " Пока живой Афон". А там один солдат без ноги сидит, рацию крутит. Падают бомбы, земля дрожит. Одноногий поймал грузинскую волну. - "Черный, черный, что ты наделал"? Это корректировщик. Где то высоко в горах сидит, и видит, куда снаряды падают: "Всю рыбу поглушил! Пятьдесят процентов твоих снарядов в море падают".
А-а-а! Ты понял? Между прочим, действительно, много снарядов в море падало. Вода как кипарисы трубой поднималась, когда снаряды падали.
"А что мне делать?" Тот отвечает: "Бери правее метров триста. На монастырь".
Тот взял, видимо, на нас. Ох, как начало падать. Ну, думаю, Афон распотрошит. А у нас два русских офицеров были, которые могли вычислить по траектории, откуда эти снаряды летят. И все сорок стволов Града, которые под горой были спрятаны, ударили туда, навстречу. Прекратилось.
Прибегаю домой. А гараж весь в дырках. И ни одного стекла. В руле весь круг пробит. Так что спас меня тот, кто крикнул. Так что должен дорожить всем этим хозяйством. Спасибо ему.
- А вот насчет Сталинской дачи. Сталин сюда часто приезжал?- спросил Серега.
-Редко.
-А Берия был?- спрашивает Серега, - говорят, что он любил… женщин - это само собой. .. сероводородные источники.
- Ну, Берия был здесь, когда хотел. Берия был у нас первый враг. Бывшего нашего президента Лакубу отравил. Он его пригласил к себе и отравил. Со Сталиным тоже решил в том же духе. В нашей войне, ребята, нам здорово помог Шамиль Басаев - зажглись глаза у Османа.
- И что же, чеченцы с грузинами воевали ради идеи, или за деньги?- спросил Сережа с косичкой.
- Нет, без денег, - ответил Осман, - уже когда он стал Героем, все стали считаться с его боевыми действиями. Начали к нему прислушиваться. Умный человек. Когда одну сопку освободили с его помощью, в Совет взяли. Говорят ему: "Ладно, эту сопку освободили. Давайте теперь освободим Сухум". А он говорит: "Нет, не спешите. Сухум пока оставим, надо Гагру освободить. Почему? Потому что у нас уже бензина нет, патронов нет. Границу откроем, и оттуда бензин пойдет, продовольствие пойдет, люди пойдут". А самый сложный он участок берет в Гаграх. И дает он команду своим чеченцам: "Тем, кто оружие держит, убивает, уши обрезайте и несите. Скажите, что чеченцы приехали мстить". А помнишь, в 44-м году Сталин выселил чеченцев из Кавказа. И вот каждый боевик по 5, по 6 грузинских ушей несет. Грузинских. Слух идет: "Чеченцы приехали мстить! Лучше убегайте". Всё оставляют! Машины заведенные бросают с ключами и на границе. И вот, кто смог, через речку перешел, машины оставляют с ключами, со всеми богатством. Потом Гагру освободили, машин полно, товара полно. И вот к Президенту он приходит, к нашему. "Владислав Григорьевич! Нас, чеченцев, здесь немного, в моей бригаде 11 человек, я - двенадцатый, а в батальоне - сорок". "40 человек - это не батальон", - говорит генерал. "А мне больше не надо. Мне 12 человек хватает. У вас денег нету, а мы и не просим. Разреши по одному вопросу". "Какому?" "Разреши мне брать грузинские иномарки. Машины. Без денег же". А генерал говорит: "Слушай: сюда море, сюда горы, там границы России. Не то, что машина, человек не может пройти. И куда ты будет девать эти иномарки"? "Это мои проблемы, ты только разреши". Арзынба думает: раз такой человек столько сделал, надо разрешить. "Ладно, давай, только когда через ГАИ будешь проходить, то докажи, что действительно эта машина принадлежит грузину". И что вы думаете? На второй день по ущелью прилетает грузовой вертолет. А там уже машины стоят. В день два-три рейса. Ты понял, что он сделал?
- Значит, стимул у него был, - вскочил Серега, - он фактически очищал Абхазию от грузин и пользовался этим. Когда мы ехали в Сухум, то видели брошенные дома. Это дома грузин, что ли?
-Да!!! Слушай, перед войной, я по своей работе ездил в Тбилиси, где занятия проходили по гражданской обороне. Поэтому знаю: в Абхазии до 92 года жило 570 тысяч всего населения, из них 370 тысяч грузин, а 200 тысяч абхазов, русских, греков и других национальностей. Когда голосование идет, выборы - всё они проходили. Из Тбилиси идет приказ: такого-то назначить начальником МВД, пансионата, оттуда все назначали.
- А что случилось в 92 году. С чего началась война?
- В 1989 году приказ пришел из Тбилиси, из Министерства образования. Во всей Абхазии в неделю только 2 урока на абхазском языке. Будет знать твой мальчуган язык? Английский 2 урока, немецкий 2 урока, остальное на грузинском языке. Отсюда всё и началось.
- Вот так и на Украине начинается, - сказал Сергей, - ну, Осман, пойдем и мы в свой холодный без света и воды, пансионат.
И они пошли по скользкой горе, освещая тропинку светом из мобильного телефона, а на горизонте моря, которое любили обозревать члены Политбюро, сверкали лазерные искры, освещая то место, где лежит корабль со спящими монахами Ново-Афонского монастыря.
10 января 2009 г.