Опять черти меня надули! Они оформили мои деньги как выигрыш, и мне пришлось заплатить фантастический налог в 35 миллионов рублей. Примерно миллион евро. Сообщить об исполнении желания ко мне заявились двое: 916-й и Волерог. Наверное, хотели хлебнуть гептильчику на халяву, но когда я узнал, какую шутку они со мной сыграли, то чуть не прогнал обоих взашей. Волерог долго оправдывался, утверждал, что я тоже виноват, не смог чётко выразить желание. В конце концов, я налил им их отравы, хотя моя обида ещё не совсем прошла. В ту минуту я бы, наверное, мог плескануть им настоящего яду, только вот не знал, чем этих чертей травят, если даже ядовитый гептил -для них лакомство. Обычно разговорчивый 916-й, в присутствии своего начальства был молчалив, вёл себя даже несколько подобострастно. Волерог, наоборот, был раскован и разговорчив. Я сделал попытку выяснить для себя вопрос, который очень занимал меня: что делают черти с душами грешников, которые попадают к ним? Я уже знал, что котлы со смолой и гигантские сковородки- дешёвый поповский анекдотец. На мой прямой вопрос о загробной судьбе душ, бозе почивших людей, 916-й чёрт не сумел, не захотел, а, может быть, не имел права ответить. Надеясь, что Волерог будет разговорчивее, я задал ему свой вопрос. Увы , не оправдав моих надежд, он отделался какой-то шутливой фразой. Спустя некоторое время я, однако, заметил, что главный чёрт чувствует себя неловко, не ответив на вопрос хозяина застолья, то бишь меня, но, в присутствии своего подчинённого, не может быть со мной вполне откровенным. Я оказался прав. Через некоторое время, он отправил 916-го в ад по какому-то пустяковому поводу. От выпитого зелья язык у старика развязался. Начал он издалека:
-Ну что такое душа? Говоря языком компьютерщиков, это совокупность программ в мозге человека-носителя этой души. Назовём это метапрограммой. Более примитивной метапрограммой обладают животные. Каждая такая метапрограмма имеет огромную информационную ценность. После смерти человека, душа его, эта метапрограмма, мгновенно скачивается на виртуальный носитель. Вопрос в том, на чей носитель она попадёт. Тот, который там, как вы называете « на небе», отнюдь не всемогущ, но он забирает себе души получше, по праву автора, так сказать. Нам достаются души поплоше, но у нас их больше, поэтому на Земле давно уже наши порядки, хотя формально считается, что правит Бог . У нас не всё ладится, согласен, но Старик всё норовит вернуть власть себе, вставляет нам палки в колёса. Нам приходится изворачиваться, хитрить, бороться за каждую душу, например , покупать их, как в случае с Вами. Кстати, покупка душ- наша давняя привычка, и хотя, она давно уже приносит нам мало пользы, отказаться от неё мы не можем. Ещё бы! Традиция, идущая из глубины веков! Но самая главная наша победа- информационные сети, интернет. Практически, мы владеем им безраздельно. Даже большинство религиозных сайтов- наши! Ещё одна наша победа- развал и унижение России. Русская православная душа, с её внутренней религиозностью, с её альтруизмом, для нас особенно опасна. Эрозия Русской Души- для нас великая радость. Наша главная концепция- разумный эгоизм, уже торжествует на планете, и скоро Земля будет в нашей безраздельной власти! Впервые во вселенной! Армагеддон-чушь, Бог на это не пойдёт, побоится! Я огорчился и спросил:
- А разве это хорошо, что правите вы?
-А что в этом плохого? Правим мы разумно, не то, что Бог. Он со своей добротой вечно попадает впросак! А альтруизм вообще не от мира сего! С ним у нас не выживешь.
- Но мы уже привыкли, что добро- это хорошо, зло- плохо.
-Всё в мире относительно, да и кто будет определять, где добро, где зло? Вот, скажем, некто застрелил человека. Это добро или зло?
-Конечно, зло, тут нет вопросов!
-А если убитый- серийный убийца и маньяк, который перед убийством как раз намеревался надругаться над ребёнком!
- Тогда это добро!?
- Не можете ли Вы привести мне какой-нибудь пример вопиющего злодейства , который Вас сильно взволновал? Особенно такие случаи впечатляют в детстве.
Я призадумался. Действительно, один рассказ бабушки в детстве очень сильно потряс меня. его то я и пересказал чёрту.
В ту пору бабушка была ещё девочкой. Их крестьянская семья по нынешним временам считалась бы очень многодетной- четырнадцать детей! В те времена это было нормой. Правда выжило только пять, и это тоже было в порядке вещей. Стояла зима. Одна из сестёр бабушки , девчонка лет двенадцати сильно захворала. Отец запряг лошадь в сани и повёз больную в соседнее село к «фершалу». По дороге два огромных волка увязались за санями. Отец во всю стегал лошадь, но волки обходили, тогда он сбросил им рогожу. Они отстали, но , убедившись в обмане, рьяно стали догонять добычу. Деревня уже была близко, за поворотом. Но волки настигали. Тогда отец сбросил им на растерзание … девочку. Приехав в деревню, отец рассказал домашним, что девочка на крутом повороте выпала из саней сама, и её растерзали волки. Однако ночью бабушка случайно услышала разговор матери с отцом, где последний рассказал всё, как было на самом деле. Они ругались, потом вместе плакали, а, под конец, мама отца простила.
Рассказ бабушки ранил мою детскую душу. Оказывается волки на самом деле такие опасные, а ведь во многих сказках волк вовсе и не страшен. Ещё больше поразило меня поведение прадеда. Как мог он, здоровенный мужик, бросить на съедение зверям свою кровинушку- дочку?! Спрыгнул бы к ним сам!
Выслушав меня, чёрт усмехнулся:
-Вольно же Вам осуждать прадеда сидя в тепле на мягком диване! А что сделали бы Вы, окажись ,вдруг, на его месте?-
- Спрыгнул бы к волкам!
Без колебаний ответил я.
-Поверьте, сказать это легко, но не так то просто сделать, но, предположим, Вы спрыгнули. Волки Вас растерзали. Лошадь, сумела , не завязнув в снегу без управления, добежать до дома, спасти себя и девочку. Однако, семья осталась без кормильца, без мужика. Бедность, нужда, нищета ,голод…
Другой вариант. Мужик гонит во всю прыть, но волки всё равно их догоняют. Валят лошадь. Не факт, что они на этом остановятся и не тронут мужика и девочку! Но, допустим, хотя это маловероятно, волки их не тронули. Сожрали кобылу и ушли восвояси! Большая семья лишилась опоры. В те времена лошадь в крестьянском хозяйстве заменяла и трактор, и грузовик, и легковушку. В голодный год в случае крайней необходимости её можно было ещё и съесть! Девочек у мужика было много, а лошадь возможно одна. Лишённое лошади крестьянское хозяйство , быстро придёт в упадок. Опять нищета , разор, голод. Не даром ,на Руси лютым, смертным боем били конокрадов. Не любили их больше, чем убийц. Выходит, мужик поступил правильно, жестоко, но разумно! К тому же мужик был православным. Он искренне считал, что девочка, хотя и помучается немного, но тотчас очутится в раю. Ей будет хорошо! И это его успокаивало. Мужик поступил по -нашему, рационально. Если бы он поступил по- божески: бросил бы вожжи и стал молиться, заставил бы молиться девчонку, то волки быстро бы съели всех троих. Его душа и душа ребёнка угодили бы в рай, а его семья пошла бы по миру.
С некоторым сомнением, я вынужден был согласиться, что в рассуждениях Волерога есть разумное зерно. Чёрт вдруг предложил:
-Прадед Ваш наверняка у нас. Хотите, затребуем сейчас его душу и расспросим его самого? Правда, это дело хлопотное! Загадывайте желание!
Я отказался, испугался, наверное: как же это я буду допрашивать своего предка? Но сама возможность разговаривать с душами умерших!
Чёрт заторопился:
-Ну мне пора, засиделся, хорошо тут у Вас!
Выпив «на посошок», Волерог распрощался и ушёл через стену. Страшные вещи говорил чёрт. Я слушал и не верил своим ушам, никак не мог переварить полученную информацию. Зачем я продал душу этим распроклятым чертям? Жил бы, да жил себе спокойно! Ох, не в радость мне будут чёртовы миллионы!
-Подумаю об этом завтра!
Решил я совершенно как Скарлетт. После этого пришлось принять ещё стопочку народного универсального средства, которое употребляют и в качестве снотворного. Вскоре я заснул
В моей жизни намечались разительные перемены. Я уволился с завода, которому отдал почти четверть века- больше половины своей жизни. Решил посвятить себя литературному творчеству. Моей задумкой было написать большой роман. У меня уже было написано несколько глав, но когда работаешь на заводе, слишком мало времени остаётся на сочинительство. К тому же, я жил один и мне приходилось вести какое- никакое домашнее хозяйство.
Жить я намеревался в Подмосковье. В Москве, столице, в том числе и литературной, было легче напечататься. Мой знакомый по литературному сайту работал в агентстве недвижимости. По моей просьбе он подобрал мне подходящий вариант. Так или иначе, мой путь лежал в Москву. Большую часть чёртовых денег я поменял на евро. Набралось полтора миллиона. Я положил их на депозит в банк. Оставшуюся сумму- около пятнадцати миллионов рублей – решил взять с собой. В любом случае я не мог уехать , не попрощавшись с Ингой. С нетерпением я несколько дней ждал её приезда, и на вокзал поехал встречать их сам.
Анатолия было не узнать. Измученный болезнью и операцией, сорокалетний мужчина выглядел на все шестьдесят. Я поздоровался с ним и выразил сочувствие. Толя отрешённо кивнул. С чего бы ему любить меня- любовника его жены. Мишенька бросился мне на шею. Измученная заботами Инга, поздоровалась со мной и вместе с ней мы понесли многочисленные чемоданы и сумки в машину. Анатолию поднимать тяжести было нельзя, а Миша не мог помочь нам по малолетству. Я быстро довёз их до дома, помог расположиться; прощаясь, шепнул Инге:
-Ты зайдёшь?
-Нет, Миш, извини, устала как собака!
-Хорошо! Отдыхай, забегу завтра!
На послезавтра у меня уже был билет на самолёт до Москвы. Я сдал бы или поменял его, если бы мне не удалось последнее свидание с Ингой. На следующий день с утра я побежал к Марусевичам. Якобы, помочь по хозяйству. На самом деле мне безумно хотелось вызвать на свидание Ингу. Ещё раз я ужаснулся измождённому виду Толи. Не верилось, что он идёт на поправку. Инга охотно приняла мою помощь. Я тщательно убрался ещё до их приезда, но нужно было перестирать и перегладить гору белья , приготовить обед и ужин. Анатолия нужно было отвезти показать в госпиталь. Сколько повседневных забот и хлопот у наших женщин! За этими хлопотами я успел шепнуть Инге, чтобы она зашла ко мне вечером. Она устало кивнула.
Инга пришла в девять. Я думал, что это случится попозже, но Мишенька устал и уснул рано. Я уже сказал Инге, что уезжаю. Она расстроилась, но успокоила себя тем, что Анатолию будет легче, когда я уеду. Действительно, вряд пи ему была приятна мысль, что мы с его женой, у него под носом…
Мы занимались «этим» как в последний раз. Впереди –долгая разлука…