«Нет случайных встреч: или Бог посылает нам нужного нам человека,
или мы посылаемся кому-то Богом, неведомо для нас»
(Священник А. Ельчанинов из писем к молодежи)
1.
Страница никак не хотела загружаться.
Он сидел и от скуки рисовал на проекте договора аккуратную цепочку вложенных друг в друга квадратиков.
Сашка – партнер, друг и, по совместительству, редкая сволочь – должен был подъехать минут через десять, чтобы обсудить детали договора с поставщиками. Время уверенно таяло, а эта чертова страница никак не желала открыться.
Он глянул в угол монитора: «разве это скорость?» А ему так хотелось посмотреть повнимательней на ее хорошенькую, почти детскую мордашку, почему-то именно сегодня вынырнувшую из необъятных глубин Интернета. Тут ведь как: увидел – лови, сейчас потеряешь – и все! Еще и Саня вот-вот появится так некстати, хотя он-то всегда некстати.
Ну что, успеет открыться? Нет?
Осмотрев стройные ряды собственноручно нарисованных квадратиков, он ухмыльнулся: «Ника. Это же надо придумать такую банальность? «Ник», «Ника» сколько их болтается в нете? Сотни, тысячи, миллионы? Видать, на большее мозгов-то у девочки не хватает. Впрочем, оно и к лучшему». Довольная улыбка расплылась по лицу.
Его звали Влад. Хотя здесь, на сайте, он был известен как @Nomad, что, в общем и целом, отражало его неиссякаемую любовь к переменам.
«Надо будет при случае сказать ей: «Детка, могла бы придумать что-то более оригинальное!» – улыбка стала еще шире, от предвкушения собственного превосходства.
/// – Детка, могла бы придумать что-то более оригинальное! – действительно скажет он через несколько месяцев, в ответ на ее очередное: «знаешь, что-то голова сегодня болит…» ///
За окном посигналили, и послышался скрежет ворот – Сашка приехал. В этот момент страница наконец-то загрузилась, и в упор на Влада посмотрели смеющиеся глаза цвета недоспелого винограда. Было конечно и еще что-то, была и та самая симпатичная мордашка, но этого Влад уже почти не видел. Этот смеющийся взгляд дикой кошки словно приковал его к экрану невидимыми, но весьма ощутимыми цепями.
– Здоров! – дверь резко распахнулась, и в кабинет вихрем ворвался Саня.
Влад нехотя оторвал взгляд от монитора и, свернув страницу, волком глянул на вошедшего.
– Заходи.
2.
– Привет, – каким-то слишком бодрым и совершенно чужим голосом сказал Влад, с удивлением глядя на хозяйку кошачьих глаз, оказавшуюся в реале миниатюрной девчушкой с копной по-мальчишески коротких, почти черных волос.
Ему всегда нравились фигуристые блондинки, кроме того, будучи хозяином породистого кобеля, он терпеть не мог кошек.
– Привет, – засмеялась она в ответ и, заглянув куда-то внутрь Влада, непринужденно отколола кусочек от его души, положила в карман своей куцей курточки и, продолжая смеяться, аккуратно застегнула карманчик на «молнию».
Он даже не успел ничего понять.
– Рад встрече. Пойдем, посидим где-нибудь, а то холодно, – сказал он первое, что пришло в голову, и тут же мысленно обругал себя за такую шаблонность.
– Ну что ж, пойдем, – весело отозвалась Ника.
Ему было сорок.
Огонь, вода, медные трубы были уже далеко позади, впрочем, как и скрип кирзовых сапог вкупе с лязгом затвора. Он смотрел на жизнь снисходительно прищурив глаз, дескать, меня ничем не прошибешь.
/// «Меня ничем не прошибешь!» – будет убеждать он себя через каких-то полгода, набирая раз за разом ее номер, вслушиваясь в тягучие гудки и истово ненавидя тех, кто придумал сотовую связь. ///
До ближайшего кафе доехали практически молча. Лишь расположившись за столиком, Влад немного расслабился и после ритуальных реверансов решил сразу расставить все точки над i.
– Знаешь, я ведь женат.
– Я поняла, – сказала Ника, легонько кивнув в сторону кольца, поблескивающего в полумраке кафе.
– Я не просто женат, я люблю свою жену и ничего менять в своей жизни не собираюсь! – его даже немного покоробило от собственного пафоса.
– Ну и…? – Ее глаза смеялись, и Влад почувствовал себя задетым, хотя не понял, чем именно.
– Что «и»?
– Ну и зачем тогда тебе я? Это ведь ты меня нашел, не я. – Её глаза на мгновение перестали смеяться и стали черными. По спине Влада пробежал холодок. – Раз ты не хочешь ничего менять, то и живи себе спокойно!
Ника откинулась на спинку кресла и обезоруживающе улыбнулась то ли Владу, то ли самой себе. Он почему-то занервничал и начал злился: «Что ты психуешь, как дурак! Обыкновенная девчонка, не первая и не последняя! Расслабься!»
– Хочешь знать правду? – ухмыльнулся он. – Если быть совсем откровенным… Общения, драйва и хлопот мне в этой жизни и так хватает… Вот времени свободного – мизер. Но хочется иногда устраивать себе маленькие праздники. И главной сценой в этих праздниках должна быть, конечно, постель, а актрисой – женщина. Вот и ищу таких отношений и такую женщину, а проще – любовницу, которая согласилась бы на нечастые и недолгие встречи. Теперь ясно?
– Теперь да, – В смеющихся зрачках звякнули кубики льда. – Яснее некуда.
– Ну, и…
– Не ко мне.
Она встала из-за столика и пошла к выходу, небрежно накидывая на плечи курточку.
– Подожди, подвезу. – Бросил он вслед и нехотя поднялся.
Надо было тогда дать ей уйти.
/// – Надо было тогда дать ей уйти? – еще ни один раз спросит себя Влад. Ответ, словно мячик от пинг-понга: «да» - «нет», «да» - «нет»…будет прыгать по тонким струнам его настроения, всякий раз бессовестно ускользая прочь. ///
3.
Она оказалась точной копией Влада, вывернутой наизнанку, утрированной до предела, но настолько буквальной, словно кто-то очень постарался, выводя под копирку замысловатые узоры тайных закоулков его души.
Её звали Лера. Она совершенно ничего не понимала в бизнес-планах, тендерах и обналичке, искренне считая весь этот бред пустой гонкой за призраками. Он с усмешкой наблюдал за ее тягой ко второй древнейшей профессии, иногда начиная тихо ненавидеть обожаемый ею Nikon, с которым она никогда не расставалась и которому посвящала почти все свое свободное время.
Они смотрели на жизнь абсолютно одинаковыми глазами с абсолютно противоположных сторон.
Оказалось, что у жизни есть-таки противоположные стороны! Но тогда еще Влад этого не понял, просто в очередной раз с легкостью ступил на светлую тропинку ни к чему не обязывающих отношений, которые порой совершенно неожиданно заводят в непроходимые дебри.
Прошел месяц.
Они мчались навстречу ночному городу.
– Слушай, Лер, я хотел попросить тебя об одной вещи. – вдруг посерьезнел Влад, вдоволь отсмеявшись над свежим анекдотом.
Она откинулась на спинку сидения и сверкнула обезоруживающей улыбкой:
– Что ж, проси! Я сейчас добрая, – в ее черных зрачках заплясали веселые отблески фар встречных машин.
– Что бы ни случилось, ты только никогда мне не ври!
– Что это на тебя нашло? – тонкие брови удивленно изогнулись.
– Ничего не находило, просто я терпеть не могу враньё. Мне его и так хватает, давай хоть с тобой будет все по-честному.
– Это ты-то терпеть не можешь врать? Не смеши, ты только этим и занят! Взять хотя бы твою жену... – Лера рассмеялась.
– Вот именно, хотя я жене не вру, просто всей правды не говорю. Но я хочу, чтобы между нами такого не было.
– А ты уверен, что тебе это нужно?
– Да.
Улыбка медленно растворилась на Лерином лице, а кошачьи глаза сверкнули нехорошим светом.
– Хорошо, только учти, ты сам этого хотел. – Лера перевела похолодевший взгляд на стремительно бегущую навстречу ленту дороги и затихла.
Он ничего не заметил, и удовлетворенно хмыкнув в ответ, включил музыку погромче.
4.
Влад, блаженно улыбаясь, рассеянно рассматривал дефекты потолка, пытаясь в полной мере насладиться собственной победой. Он в очередной раз убедился, что девчонка оказалась хоть куда – еще более безбашенная, чем он.
Да, они действительно очень похожи… Слишком похожи…
– Слушай, – он повернулся на бок и с удовольствием осмотрел недавнее поле сражения, – сколько же у тебя было мужчин?
– А это тебе зачем? – она по-кошачьи медленно потянулась и приоткрыла глаза.
– Просто интересно.
– Мало ли кому что интересно… – Лера удовлетворенно засмеялась и внутри Влада тут же натянулась звонкая струна желания. – Глупость, какая!
– Почему глупость, просто мне хочется знать о тебе больше. Ну, сколько?
– Честно? – она сверкнула узкими полосками зрачков, соскочила на пол и легонько застучала босыми пятками по холодному полу в сторону ванной. – Точно не знаю, может тридцать…– донеслось под шум воды.
Влад попытался улыбнуться, но в это время тридцать невидимых остро отточенных лезвий медленно поползли внутри его груди, оставляя за собой сочащиеся болью полосы. Ощущение было таким ярким, что он удивленно осмотрел себя, однако никаких следов не увидел.
«Бред, какой! Не буду же я, в самом деле, ревновать эту девчонку к ее бывшим? Мне-то какое дело!» – пробормотал он себе под нос и поспешил за Лерой.
/// – Мне-то какое дело! – где-то через год скажет Влад равнодушно-презрительным голосом, когда Лера мимоходом сообщит ему о своем очередном потенциальном женихе. Скажет и замрет, в предвкушении привычной порции боли, ставшей за последнее время почти родной. ///
Струи воды оставляли блестящие дорожки на смуглой Лериной коже, темные волосы стали совершенно черными и торчали в разные стороны смешными непослушными рожками. Капли замерли на ее лице искрящимися веснушками, делая и без того детское личико совсем беззащитным.
– Ну а сейчас? – спросил Влад, нежно выводя рукой мокрые узоры у нее на груди – сколько у тебя сейчас мужчин?
Из-под влажной челки на Влада внимательно посмотрели Лерины глаза, казавшиеся ярко-бирюзовыми на фоне синего кафеля.
– Честно?
– Честно-честно! Мы же договаривались. – Влад засмеялся, предвкушая ответ, но услышал совершенно неожиданное:
– Трое.
Улыбка медленно сползла с его лица, уступив место выражению холодного безразличия.
– Не много? – отстраненно спросил Влад, чувствуя, как свежие борозды засочились где-то в груди.
– Нет, в самый раз. А что тебя удивляет? Можно подумать, что у тебя меньше. – В Лерином голосе зазвенел металл. – Мне же надо как-то устраивать личную жизнь. Это у тебя жена есть, а в мои двадцать пора и о семье подумать. Разве тебе не все равно?
– Да ради бога, устраивай! – презрительно процедил Влад. – Я свое место знаю. Мне по барабану твои мужики, лишь бы мне доставалось, – с видом заправского циника резюмировал он, смутно подозревая, что никакой барабан тут ему не поможет.
– Тем лучше, – бирюзовые глаза сверкнули стальным блеском.
Именно тогда, сам того не ведая, он начал терять Леру.
5.
Зима проносилась стремительным ураганом, коверкала и без того сложную жизнь Влада бесконечными проблемами и заботами, лишь изредка делая причудливые виражи к островкам незабываемых встреч с Лерой.
Как-то незаметно она оттеснила остальных его подружек на дальний план, постепенно растворив их в глубинах безликого «было». По сравнению с Лерой они казались Владу такими предсказуемо-пресными и скучными, словно вареный лук. И только находясь рядом с ее взрывным и неуловимо-изменчивым «сейчас» он никогда не знал чего ждать от следующей секунды. Только с ней он вновь и вновь становился самим собой, скинувшим опостылевшую маску солидного бизнесмена и пару десятков лет в придачу.
Постоянный кураж, невероятный надрыв и сказочный секс медленно, но уверенно приковывали Влада к этой непостоянной девчонке. Это его-то! Его, который никогда не обременял себя «серьезностью» отношений, полагая перемены главным жизненным двигателем.
Единственной темной тучей на светлом небосклоне по имени Валерия стала для него ревность. Участившиеся приступы тупой боли начинали злить, а порой и пугать Влада. Его бесила собственная слабость. Назло всем врагам, подло затаившимся где-то в груди, он с маниакальным упорством каленым железом прижигал кровоточащие раны, заставляя Леру во всех подробностях описывать ее отношения с другими парнями. Она смеялась и называла его «мазохистом»…
– Слушай, ты когда-нибудь угомонишься? – Влад заглянул в самую глубину виноградных глаз и тут же наткнулся на глухую стену.
– Ты о чем? – Лера состроила наивную мордашку, прекрасно понимая «о чем», но не сдержалась и заразительно рассмеялась. – Ой, не могу… Видел бы ты сейчас свое лицо…
– Лицо как лицо, – огрызнулся он.
– Ты словно жабу проглотил…
– Ты меняешь мужиков как перчатки, не надоело? – Влад понимал, что ведет себя как последний болван, но остановиться не мог.
– Нет. Может, я в поиске, – она заговорщически подмигнула. – А что тебя так удивляет? Ты сам такой же! Мы с тобой вообще как близнецы-братья.
– Угу, как партия и Ленин… – злобно пробубнил Влад, пытаясь уйти подальше от неприятной темы.
– При чем тут Ленин? Я про нас говорю.
– Не при чем, темнота! В школе надо было лучше учиться, тогда бы дурных вопросов не задавала. Еще журналисткой хочет быть…
– Я хорошо училась, а твоего Ленина только пенсионеры и поминают. – Она смешно надула губки.
– Хочешь сказать, что мне уже на пенсию пора?
Лера разразилась новой порцией смеха и запрыгнула ему на колени.
– Нет еще, ты у меня дедуля хоть куда!
/// – Ты у меня дедуля хоть куда! А что? Не успеешь оглянуться, как внуков подкину, – смеясь, заявила недавно Владу старшая дочка в ответ на неуклюжие попытки родительского полового воспитания. ///
Он хотел знать о ней всё.
Он должен был знать о ней всё, чтобы понять самое главное – «почему?»… Но Лера ускользала, сочилась сквозь пальцы ртутью, не давая ему возможности хоть за что-нибудь зацепиться.
6.
Выставку запланировали на самый конец весны. Пусть кто-то с презрением смотрит в сторону фотохудожников, но Лера искренне считала себя настоящим творцом. Первая серьезная выставка! Это было как сон. Она готовилась, тщательно отбирала работы и ничего не замечала вокруг, даже маячивший не за горами диплом ушел на второй план, не говоря уже обо всем остальном.
Влад был в бешенстве. Мало того, что щелканье камерой в его понимании являлось пустой тратой времени, а не искусством, так еще ему изо дня в день приходилось слышать: «нет, сегодня я очень занята».
– Чем? Чем ты так занята, что не можешь найти час времени? – почти кричал он в трубку.
– Я готовлюсь к выставке, – привычно сухо звучало в ответ.
– Сколько можно к ней готовиться? Ладно, я понял. Пока, – и он с яростью давил на кнопку отбоя ни в чем не повинного телефона.
Влад тосковал.
Он так скучал по этой вечно взъерошенной взбалмошной девчонке, что временами ему хотелось выть. Он боялся признаться себе в том, что эта весенняя депрессия вовсе не от авитаминоза, постоянных стычек с партнером-другом Сашкой и частых конфликтов с женой, а от затяжного Лериного отсутствия. Он срывался на всех и вся…
Даже Саня, привыкший за столько лет к всевозможным закидонам друга, с неподдельной тревогой спросил однажды:
– Какая собака тебя укусила?
/// – Какая собака тебя укусила? – Влад удивленно посмотрел на Леру, неожиданно запустившую рюмкой в ближайшую стену и тут же разревевшуюся навзрыд в ответ на его настойчивую просьбу рассказать о достоинствах очередного ухажера. В такие минуты он совершенно переставал ее понимать. ///
Влад задыхался в привычно-нудном водовороте жизни без ее живого смеха, пронизывающего до самых глубин, без кошачьих глаз, выжигающих еще глубже, и сумасбродных выходок. Ему так хотелось снять ногу с осточертевшей педали тормоза и унестись вместе с ней к неизведанным тайным закоулкам своих желаний…
Однажды она наконец-то оторвалась от своих предвыставочных хлопот и позвонила.
– Привет! Как ты сегодня, занят? – раздался в трубке ее радостный голосок.
– Нет, – не раздумывая, отозвался Влад, одновременно прикидывая, что скажет жене и Сашке.
– Тогда встречаемся как обычно? – весело прозвучало в ответ.
– Ок!
Влад был счастлив. В предвкушение встречи он тут же забыл свои недавние обиды, главное – она опять будет с ним!
Они поехали на озеро. Там еще кое-где лежал снег, но уже пронзительно остро ощущалась неизбежность весны.
Лера, заливаясь смехом, скользила по влажному склону, без остановки щелкая затвором Nikonа. Влад, снисходительно улыбаясь, любовался ее неловкими маневрами и искренне радовался такому неподдельному Лериному восторгу от озера, предвкушая другой, не менее восторженный взгляд, который вот-вот достанется ему. Она никогда не фальшивила, и он был уверен, что всегда сможет доставить ей максимум удовольствия. Как-никак он уже «взрослый мальчик», который знает себе цену.
– Ну, как? Ты довольна?
– Ой, еще бы! Такая красота! – Лерины глаза сияли от радостного возбуждения.
– Тогда иди сюда… – его голос слегка охрип, и все опротивевшие табу тут же с треском разлетелись в разные стороны, словно стая перепуганных воробьев. Наконец-то Влад снова мог быть собой…
Возвращаясь в город по ночной дороге и рассеяно слушая беззаботную Лерину трескотню о событиях последних дней, временами прерываемую звонким смехом, Влад чувствовал, как каждый звук оседает у него внутри сладким пухом, бережно, словно кокон, окутывая воспоминания об этом дне.
– Ой, слушай! – Лера даже подпрыгнула на сидении, на полуслове оборвав свой бесконечный юмористический рассказ из жизни будущих журналистов, и уставилась на Влада огромными глазищами. – У тебя же скоро день рождения!
– Ну, да. – Влад чуть не рассмеялся, глядя на ее сосредоточенную мордашку.
– А ведь я тебе подарок приготовила, – Лера загадочно заулыбалась и ласково погладила слегка колючую щеку. – Тебе понравится.
– Да ты что? – решил подыграть Влад, удивленно округлив глаза, – не может быть! А что за подарок?
– Потом узнаешь, в день рождения, – в ее глазах засветился счастливый огонь.
– Нет, в день рождения я буду дома. И ты не вздумай мне звонить или отправлять смс, а то моя не дай бог прочитает! Потом как-нибудь встретимся.
– Ок, как скажешь, – ледяной душ моментально загасил счастливый огонь, оставив после себя тлеющие угольки сузившихся зрачков.
– Завтра увидимся? – Влад, усмехнувшись, поцеловал ее в застывшую щеку.
– Да, конечно… – Лера, не мигая, смотрела на дорогу.
Они не увиделись не только завтра, но и весь следующий месяц.
То одно, то другое, то третье… Лера ссылалась на выставку, Влад погряз в рутине дел.
Ни в день рождения, ни позже она не позвонила, и загадочный подарок, так и остался для Влада вечной загадкой.
7.
На выставку он пришел из принципа.
Сам не понял, из-за какого, просто назло всем: ей – потому что не звала, себе – потому что неинтересно. Пришел только для того, чтобы посмотреть на Леру, которую так давно не видел. Пришел и сразу понял – зря.
Слегка пригламуренная братия тонких ценителей бродила туда-сюда, с умными лицами обсуждая сюжетную направленность, цветовые решения и композицию. Влад тут же почувствовал себя неотесанным чурбаном-солдафоном, невежественно забравшимся в кирзовых сапогах на балетную сцену, и разозлился.
«Сам дурак, нечего было сюда соваться», – хаял он себя, но уйти сразу не позволял все тот же зловредный принцип.
Леру и других молодых авторов стиснули кольцом то ли почитатели, то ли противники их таланта и, чтобы не выглядеть среди этого «бомонда» полным идиотом, Влад стал молча рассматривать выставленные работы, с которых на него смотрели десятки, а может и сотни лиц. Кого тут только не было: дети, старики, нищие и лоснящиеся от собственного блеска знаменитости…
«Только этим двинутым ценителям прекрасного может быть интересно рассматривать чужие лица. Тоже мне искусство – скука смертная! Надо быстрей сваливать, пока Лерка меня не увидела», – думал он, медленно лавируя среди посетителей в сторону выхода, когда его взгляд случайно уперся в знакомое изображение.
От неожиданности Влад замер, словно соляной столб. С одной из фотографий смотрело его лицо, обезображенное презрительной ухмылкой прожженного циника. Таким он себя никогда не видел, более того, даже не представлял. Застыв напротив, он не мог оторвать взгляд от фото, и чем больше вглядывался, тем противней и гаже становилось на душе. «Когда же это было?» – пытался вспомнить Влад и злился еще сильнее. Лера постоянно снимала. Его комп давно уже ломился от фотографий, но такой она ему никогда не показывала.
– Удачный снимок, не правда ли, – удовлетворенно проблеял рядом невзрачный старикашка, обращаясь к Владу, – мастер уловил самую суть.
– Что?! – от такой наглости Влад тут же взорвался, – какую еще суть?!
Собеседник удивленно перевел взгляд с фото на нервного зрителя, но, заметив явное сходство, тут же стушевался и поспешил прочь, миролюбиво забубнив:
– Прошу, прощения… Виноват…
Внутри Влада все кипело и больше всего хотелось засадить куда-нибудь кулаком. Он в бешенстве стал искать глазами виновницу его позора и тут же заметил на себе внимательный немигающий взгляд Леры, что-то рассказывающей окружившей ее группке.
Как оказался на улице, Влад не помнил, переведя дыхание лишь в салоне своего авто.
– Этого я ей так не спущу! – крикнул он лобовому стеклу, и в сердцах пнул ни в чем не повинный руль. – Еще прощения просить будет!… Еще побегает за мной, дура малолетняя! Что она себе думает???
Руль и стекло молчали, но Влада это не смущало.
– Выставила меня полным кретином… Ни за что не буду больше ей звонить!
/// – Ни за что не буду больше ей звонить! – накручивал себя Влад последующие несколько месяцев, рассматривая на экране монитора многочисленные Лерины фото, подаренные в разное время, и глухая тоска болью отдавалась в ответ на каждый ее смеющийся взгляд. ///
Лера позвонила примерно через неделю после выставки.
– Привет, – радостно прощебетала трубка.
– Привет.
Внутри у Влада тут же всколыхнулась новая волна злости. Мало того, что она не звонила так долго, не извинилась перед ним, так еще имеет наглость быть такой счастливой, словно ничего не произошло.
– Ну, как тебе выставка? Понравилась? – Лера засмеялась.
От такой неприкрытой издевки Влад просто опешил.
– Да пошла ты.... !!! – гаркнул он во весь голос и нажал на отбой.
Судя по последовавшей за этим продолжительной тишине, именно туда она и пошла.
8.
Медленно потянулось душное лето.
Сначала он ждал, что она не сегодня-завтра опомнится и позвонит. Она не звонила. Потом ждал, что получит диплом и позвонит. Она не звонила.
Влад уговаривал себя не думать, убеждал, что ему плевать, вновь и вновь накручивая новые спирали прошлых обид.
«Придурок, на кой сдалась тебе эта девка? Посмотри, сколько их вокруг! У тебя же все есть, все хорошо, что ты бесишься?» – пытался он взывать к разуму. Но от этих участившихся внутренних монологов становилось еще тоскливей.
Влад чувствовал, как липкое одиночество медленно разрастается внутри, заполняя его мерзкой вязкой слизью.
Он запаниковал и, вспомнив, что клин клином вышибают, пошел в разнос. Но прежние подружки не радовали, новые требовали времени и сил, которые почему-то стало жаль тратить на вживание в новые роли. Даже привычная маска любящего отца семейства начала невыносимо давить.
Он не самодурствовал, он просто хотел хоть иногда побыть самим собой!
В сентябре Влад не выдержал и набрал Лерин номер.
– Але! – услышал он ее веселый голос, тонущий в каком-то шуме.
– Привет! – еле выдавил он, изо всех сил пытаясь изобразить непринужденность.
– Это кто? – удивленно спросила трубка.
Внутри Влада что-то оборвалось и с грохотом покатилось, сметая на пути последние остатки надежды.
– Что, не узнаешь старых друзей? – сдаваться сразу было не в его правилах.
– Ой, Влад, это ты?
– Я. Как поживаешь?
– Лучше всех, – засмеялась она.
– Давай встретимся? – небрежно бросил он и замер, мысленно проговаривая, словно заклинание: «Только не говори «нет»! Только не говори «нет»!».
В трубке повисла пауза, показавшаяся Владу вечностью.
– Хорошо, давай встретимся, – неуверенно донеслось сквозь шум, и стеклянный обруч, сдавивший его сердце, разлетелся вдребезги.
С этой минуты время снова пустилось вскачь…
Осень набирала обороты.
Жизнь вернулась на круги своя, прятавшаяся где-то энергия вновь била из Влада ключом. Как-то враз все наладилось: проблемы улеглись, бизнес уверенно пошел в гору, скандалы в семье растворились как дым, и дом вновь стал для Влада уютной пристанью.
Он вновь был счастлив.
Все свободное время Влад посвящал Лере, безропотно терпя ее выходки, ставшие еще более изощренными, приходя в неподдельный восторг от такой неиссякаемой жажды жизни, с удивлением открывая для себя все новые и новые стороны этой шальной девчонки.
– Скажи, зачем тебе эта собачья профессия? – спросил Влад, любуясь изгибами ее красивого тела.
– Почему собачья? Мне нравится, – Лера блаженно растянулась на кровати, поблескивая перламутровой спиной в полумраке комнаты. – Столько людей вокруг, столько событий. Кроме того издательства охотно берут мой материал. Видел последний номер? – В виноградных глазах засиял огонек гордости.
– Видел, видел, – он снисходительно хмыкнул.
– Понравилось?
– О, не то слово! – Влад театрально закатил глаза – Правда, дальше названия я читать не стал, но название – просто супер!
– Как ты можешь так поступать со мной? – И Лерин смех заискрился переливами в вечерней тишине.
/// – Как ты можешь так поступать со мной? – совсем скоро будет кричать уязвленная гордость Влада, напрасно взывая к Лериной совести, захлебываясь от обиды и беспомощности, задыхаясь в душных объятиях тоски. ///
Лера открывала Владу все новые и новые закоулки жизни, в которые он раньше никогда не заглядывал. Она взахлеб пересказывала Пелевина с Бахом, время от времени, приходя в неподдельный восторг от Гришковца. Он упрекал ее в невежестве и полнейшем незнании классики, уверяя, что лучше Федора Михайловича о людях еще никто не написал. Она, смеясь, называла его «прошлым веком» и предлагала на досуге почитать Сорокина. Влад обещал, хотя ни на что, кроме текущих новостей, очередных постановлений и поправок к ним времени у него катастрофически не хватало. Она держала его в курсе всех новомодных премьер и тусовок, о которых он слыхом не слыхивал и на которых никогда не бывал.
– Как тебя на все это хватает? – смеялся он, глядя в ее горящие глаза.
– Ты не понимаешь, вокруг столько всего! – и она принималась за новый рассказ о своих похождениях.
Они нигде и никогда не показывались вместе, что вовсе не мешало им знать о жизни друг друга все. Ну, почти все…
9.
Шелестя мишурой и сверкая витринами елочных украшений, стремительно приближался Новый год.
Неожиданно Лера пропала.
Влад пытался до нее достучаться, раскаляя телефон настойчивыми звонками, атакуя сообщениями – все тщетно. Ответом ему было молчание. Он нервничал и ругал себя за то, что за все время не удосужился узнать ее точный адрес.
Перед самыми праздниками телефон наконец-то откликнулся – Лера взяла трубку:
– Але.
– Але! – заорал Влад, – Лера, ты?
– Я. Чего ты так орешь? – в голосе неприкрыто сквозило холодом.
– Ты еще спрашиваешь, чего ору? Это ты мне скажи, почему трубку не берешь? – разозлился он.
– Не хочу и не беру. – Из трубки потянуло поземкой. Влад опешил.
– Что значит «не хочу»??? – чуть не задохнулся он от возмущения.
– Не хочу и все. Влад, у меня другой парень. Ты мне больше не звони.
– Что? Другой парень? Ну и что? – искренне удивился он, даже не обращая внимания на новую царапину в груди. – Одним больше, одним меньше… Я тут причем?
– Мне больше никто не нужен! – отчеканила она, и этот спокойный тихий голос привел его в бешенство.
– Скажи... Нет, ты только скажи мне одну вещь… Он, что лучше, чем я??? – заорал Влад.
– Лучше, Влад, намного лучше, причем во всем!
– Вот как… – Его голос надломился. – Могла бы и соврать!
– Ты же сам просил всегда говорить тебе только правду. Просил, а? Так вот слушай: кроме него мне больше никто не нужен!
– Я тебе не верю! – кричал он в трубку. – Ты не такая, ты никогда не сможешь быть с одним! Совсем скоро он опостылеет тебе, и ты опять прибежишь ко мне!
– Даже если и так, то я не вернусь к тебе никогда! Только не к тебе! – в ее голосе отчетливо проступили слезы.
– Это почему?
– Я любила тебя, Влад. Я так тебя любила, а ты постоянно втаптывал в грязь меня и мою любовь! Я старалась быть такой, какой ты хотел меня видеть, лишь бы угодить тебе… Ты искалечил меня, я тебя ненавижу!
– Ты врешь! Ты всегда была такой!!! – от собственного крика у него заложило уши.
– Я тебе никогда не врала, ты же сам ратовал за честность, вот и получи. И никогда, слышишь, никогда больше мне не звони!… – Лера судорожно сглотнула и выдохнула напоследок, – Прощай! Извини, если что не так.
/// – Прощай! Извини, если что не так. – Он столько раз повторял эту фразу своим надоевшим избранницам, что она со временем стала визитной карточкой заключительного аккорда его увлечений. ///
Влад в оцепенении смотрел на телефон, словно он вот-вот скажет, что она пошутила, что это – обман!
Телефон уныло пищал: «Пи-и-и… Пи-и-и…»
«Нет, этого не может быть! Только не со мной! Она вернется!» – кричала одна его половина. «Может, может. Она не вернется никогда», – тихо вторила ей другая, и отчаяние медленно накатывало, заполняя собой каждую клеточку, подготавливая благодатную почву, на которой не сегодня-завтра начнет разрастаться гнусное одиночество…
Влад посмотрел на медленно танцующие за окном снежинки и внезапно почувствовал, как где-то далеко невероятно остро заболела, забилась в иступленных судорогах та часть его души, которую Лера давным-давно унесла в своем кармашке. Только сейчас он понял, что никогда больше не сможет вернуть ее на место, что катастрофически нуждается в ней, и что с болью этой потери ему теперь предстоит жить.
***************
Страница никак не хотела загружаться.
Он сидел и от скуки рисовал на проекте договора аккуратную цепочку вложенных друг в друга квадратиков.
Сашка – партнер, друг и, по совместительству, редкая сволочь – должен был подъехать минут через десять, чтобы обсудить детали договора с поставщиками. Время уверенно таяло, а эта чертова страница никак не желала открыться.
Он глянул в угол монитора: «разве это скорость?» А ему так хотелось посмотреть повнимательней на ее хорошенькую, почти детскую мордашку, почему-то именно сегодня вынырнувшую из необъятных глубин Интернета. Тут ведь как: увидел – лови, сейчас потеряешь – и все! Еще и Саня вот-вот появится так некстати, хотя он-то всегда некстати.
Ну что, успеет открыться? Нет???
© Copyright: Юлия Ванадис, 2008
Свидетельство о публикации №2811060313