Автор повести «Челентана», сказочно соблазнительная Валерия Орлова, пишет эту повесть от лица мужчины и сразу признаётся, что перевоплотиться в мужское обличье так, чтобы это выглядело убедительно и правдоподобно, ей очень нелегко. Тем более, что в титульном вступлении к своему собранию сочинений Валерия откровенно и без обиняков заявляет, что сквозь характеры её героев всегда ясно виден её собственный характер. В общем, это заметно и без подсказки, а внутренний мир нашей чаровницы (который столь же волшебно прекрасен, как и её внешность) её взгляды, отношение к жизни, её восхитительная душа, - сугубо, до мозга костей женские, женские до самой последней ниточки. Вот почему перевоплощение в мужчину ей даётся с таким трудом.
Укажем на один очевидный огрех такого перевоплощения, на то место, где сквозь мужское обличье героя отчётливо проглядывает женский характер и женская душа автора.
Главный герой повести недавно испытал большое личное горе, от которого он ещё не полностью оправился. И, тем не менее, с первых же минут знакомства с Челентаной он начинает к ней умело, можно даже сказать – профессионально, кадриться. Флиртовать, ухаживать, очаровывать, соблазнять. Мало того, эти его действия сразу же ему удаются, сразу же имеют полный успех. Но ведь чрезвычайно маловероятно, что человек, находящийся в подавленном состоянии, человек с потухшими глазами, забывший о радостях и удовольствиях, может настолько привлечь к себе внимание женщины, которая является сама по себе потрясающе привлекательной особой, и давно привыкла к ежедневным комплиментам, ухаживаниям, флирту. Привлечь настолько сильно, что она, перекинувшись с героем всего несколькими фразами, уже внутренне готова полностью ему отдаться. Очевидно, веяло от этого незнакомца такой очаровывающей силой, уверенностью, надёжностью, которые везде и всегда действуют на женщин совершенно безотказно мощнейшей, притягательной колдовской силой. Скорее всего, красавице Челентане удалось украдкой подглядеть за ним уже тогда, когда он, парясь в баньке, несколько раз выскакивал на воздух. И хотя, чтобы оценить достоинства мужчины, равно как и женщины, совсем не обязательно рассматривать их голыми, всё же, думается, что женское любопытство не дало Челентане удержаться от того, чтобы не заглянуть поверх изгороди. Итак, несомненно, что к моменту встречи с Челентаной острый период депрессии у героя повести закончился. Горе отступило, и хотя оно не исчезло окончательно, но уже не держало сердце в своих острых когтях непрерывно, а царапало его лишь изредка. Герой начал возвращаться к нормальной жизни, к жажде наслаждений, в его глазах появился призывный блеск, в его движениях – притягательная мужская уверенность…
Поэтому полным диссонансом выглядит эпизод со слезами… Надо сказать, что большим заблуждением является мнение, что будто бы мужчины искусственно сдерживают проявление эмоций. Ничего искусственного в таком сдерживании нет, оно является полностью естественным. Мальчик с самого раннего детства усваивает привычку не плакать на людях, и потому за долгие годы совершенно лишается малейших позывов к слезам из-за горя, боли, мук и лишений. Мужчины плачут по другим поводам: от обиды и унижения, в связи с огромной грустью, непроходящей тоской или безысходностью. Плачут тогда, когда нет других каналов для выхода эмоций, и потому это чаще всего происходит у них наедине с собой, в одиночку. Никак невозможно, чтобы мужик расплакался во время беседы, да ещё находясь в постели с любимой женщиной, да ещё только что получив огромную порцию восхитительных наслаждений, от которых он ещё не успел остыть. Причём наш герой играет активную роль в разговоре: именно он задаёт вопросы, распрашивает… и вдруг – слёзы. Никак это с настроением героя в тот момент не склеивается. Ведь накопившийся груз отрицательных эмоций сейчас выплеснется наружу и так, вместе с рассказом о пережитом. Наверняка, нашему герою до того момента просто некому было так подробно обо всём рассказать, и вот, наконец, случай представился. Уже облегчение, и зачем же к этому ещё и слёзы? Да такие, что подушка насквозь промокла. Это похоже на истерику, а мужская истерика случается в одном случае из миллиона и даже реже.
Абсолютная нереальность данного эпизода объясняется двумя причинами. Во-первых, тем, что автор – женщина, а у женщин отношение к слезам кардинально другое. Девочек с детства учат, что плакать надо обязательно, сдерживаться, копить в себе – ужасно вредно. Пусть не прямо учат, а косвенно, опосредованно, существа дела это не меняет. Девочки видят и слышат, когда и как ревут в голос, рыдают и голосят окружающие их сверстницы и взрослые тётеньки. Общепринято: если женщина в горе не плачет – это ненормально. Поэтому и наш необычайно талантливый автор – женщина от кончика носа до кончиков ногтей, женщина редчайшая, женщина, каких в целом свете поискать – не сразу найдёшь – считает, что и мужчинам плач приносит облегчение. А на самом деле это совсем не так. Мужской плач не облегчает, а усугубляет, и поэтому допившиеся до белой горячки мужики, расплакавшись, начинают искать смерти, либо ввязываясь в отчаянную драку, либо разрезая себе вены и выбрасываясь из окон.
А во-вторых, женщина – это прежде всего мать, и материнский инстинкт у несравненной Валерии брызжет через край. Валерии так ЗАХОТЕЛОСЬ, чтобы герой её повести хотя бы на миг оказался беспомощным, беззащитным, нуждающимся именно в МАТЕРИНСКОЙ опеке, ласке, утешении. Поэтому она ЗАСТАВИЛА его расплакаться даже в ущерб правдоподобию. Легко заметить, что и в других произведениях автора обязательно встречаются эпизоды, в которых героиня-женщина либо выручает героя-мужчину из беды, либо учит его жизни, то есть, проявляет именно материнские качества…
Думается, что желание в полной мере проявить такую поистине материнскую любовь и заботу о своём любимом, о своём избранном, о своём желанном (простите за тавтологию) и является той отличительной чертой автора, на которую прежде всего следует обратить внимание её читателям.