Ещё только 11 утра, а я уже здесь. Передо мной стоит традиционный Джэк Дэниэлс и пачка Лаки Страйк. Мне нравится этот кабак, несмотря на то, что он больше походит на публичный дом, чем на бар, а всё потому, что любая баба здесь готова отдаться за стакан пива. И даже если с виду она ученица католической школы, ты все равно можешь смело хватать её за жопу и тащить наверх - в номер.
Если вы спросите меня, как я оказался в этом заведении - я пожму плечами. Если вы спросите меня, как я оказался в этом месте - я пошлю вас к чёрту, потому что в Квинсе не задают таких вопросов, особенно в Джамейке... Как и большинство местных - я ехал "не сюда".
Около полугода тому назад, я жил на юге Стейтен-Айленд, работал в небольшой фирме на хорошей должности. И всё было o'k, пока наш босс не скопытился, назначив преемником своего пидерастического сынка-антисемита. На этом моя карьера в фирме пошла на х*й, а остатки сбережений сожрали адвокаты, так и не сумевшие вернуть Америке звание демократической страны. Денег не было, и я понимал что пора поругаться со своей старухой, потому что эта корова, жрала невпроворот и надо было как то избавить мою шею от её жирной жопы. Тогда, позволив ей застать себя участвующим в групповухе с парочкой геев и одной целюлитной китаянкой, я собрал вещички и направился в Портлэнд. Вы спросите меня, почему именно туда? Как-то я слышал, что Портлэнд, буквально, родина скобяных лавок. Вы спросите меня, зачем мне скобяная лавка? Где-то я слышал, что на скобяных лавках делают хорошие деньги только нигеры и евреи, мол только им везёт. А мне, пятидесятилетнему афроамериканцу с фамилией Цукерман, сам бог велел этим заняться... Вот я и поехал за своей, еб*ть её в жопу, американской мечтой, только вот дальше Нью-Йорка мне продвинуться не удалось. А точнее дальше Квинс. И всё что мне остаётся, это пить в этом кабаке, сетуя на свой морщинистый енг, который всё ещё напрягается когда я вспоминаю ноги той китаянки...