Резкий повторяющийся электронный звук врезался в уши. Сквозь сон я не мог сообразить в чем дело. Яркие вспышки красного света проникали даже сквозь плотно закрытые веки. Все тело будто каменное. Когда попытался резко поднять голову – обо что-то ударился.
Глаза потихоньку начали открываться, и все стало ясно: я очнулся от криогенного сна, в который погрузился на время третьей мировой войны. Я создал для себя экспериментальный бункер с автономной системой энергоснабжения. На его постройку пришлось потратить более трех лет, и это обошлось мне в шесть миллионов евро. Практически все мое состояние ушло на криокапсулу и бункер под подвалом, где находилась лаборатория. Я выжил. Это означает, что толстые стены бункера смогли защитить меня от взрывов.
Я аккуратно выполз из капсулы. Ноги меня не слушались, а голова кружилась. В животе такое ощущение, что не ел дня три. Хотя… на самом деле, если верить системе оповещения – пятьдесят лет. Я с трудом доковылял до пульта управления, который был всего в двух метрах от меня, и отключил этот ужасный «будильник». Сам не рад, что создал такую отвратительную систему… мощная сирена 80 децибел и красная мигалка 75 ватт буквально сводят с ума. Как будто военная тревога, а не сигнал к пробуждению.
Щелчок рубильника, и адский вой сменила тишина. Красная лампа уступила мягкому освещению. Я подошел к задней части капсулы и открыл отсек, в котором хранилась пища. Едой это назвать сложно: несколько килограмм овощей и фруктов. Не смог придумать ничего более питательного, что может сохраниться так долго в замороженном состоянии и сразу готового к употреблению. Система сработала отлично: плоды начали размораживаться пять часов назад. Они уже оттаяли, но все еще были холодными и свежими. Я откусил кусок от яблока, но не смог проглотить с непривычки. Похоже, мой организм позабыл что это. Второй раз я пережевывал более тщательно. Ох, до чего же сочные эти яблоки. Такие вкусные. Я с трудом проглотил маленький кусочек, но меня чуть не стошнило. Затем вспомнилось про медведей, которые после пробуждения из спячки не могут есть, и понял в чем дело. Я не учел того, что не смогу сразу же перекусить.
Ну и ладно, – подумал я. – Пойду, нагуляю аппетит, заодно и гляну на мир. Надеюсь, он уцелел.
Я надел скафандр, который так же сам разработал. Он был не очень удобный, но зато защищенный и почти не ограничивал моего восприятия мира, если забыть про осязание и обоняние. Сомневаюсь, что после третьей мировой войны мне придется что-то нюхать или щупать. Но… это самый пессимистичный вариант. В глубине души я надеялся, что на тех двух ядерных ударах, после которых я укрылся, все закончилось, и человечество процветает и живет в согласии. Да… в этот бред мне самому верилось с трудом. Больше всего я ожидал встретить несколько групп дикарей, которые настроены не дружелюбно, но надеюсь и не воинственно. Ладно уж, полно догадок! Пора идти наверх. Если все пойдет отлично, то можно попробовать принести свет людям, и стать их королем, а если нет – что ж… раз суждено было умереть пятьдесят лет назад, значит так надо. Тем не менее, делал я эту комнату только ради науки… и себя, конечно же.
Я подошел к двери и нажал на кнопку, которая открыла дверь в небольшой коридорчик. После небольшой дезинфекции и очистки – следующая дверь открылась, и передо мной предстал второй коридор. Когда проход закрылся – ворота стали медленно подниматься. Счетчик Гейгера начал пикать и показывать опасный уровень радиации. Мои самые худшие опасения подтвердились: ворота выходили прямо из стенки огромного кратера. Удивительно, что они не пострадали, ведь судя по всему, в нескольких десятках метров от моего дома упал заряд мощностью не менее мегатонны.
У меня был шок: местами лежал подтаявший серо-черный снег вперемешку с пеплом на гнилых останках домов и машин. Небо было удивительно ясно, но тем не менее казалось чуточку красноватым. Это дало мне понять, насколько все ужасно. Может быть, что я единственное живое существо на этой необитаемой планете. Я попробовал спрыгнуть на снег, но кубарем покатился по довольно пологому склону из почвы, покрытой редким снегом и обломками чьей-то крыши.
К счастью, нет заметных повреждений на скафандре, и сам я в порядке. Несмотря на слабость, мне не составило большого труда подняться на ноги и отправиться по обломкам соседнего дома вверх. Они были сложены так удачно, что по ним легко может подняться даже обычный пробудившийся после полувекового сна ученый в довольно таки громоздком скафандре.
Мне пришлось отключить счетчик Гейгера из-за этого ужасного пиканья, которое буквально сводило с ума. Я итак понял, что при таком уровне радиации надеяться не на что, но все равно любопытство двигало мной. Эти ужасные развалины, некогда бывшие моим районом, выглядели так… прекрасно. Это как смотреть на последствия дерби, только в тысячи раз зрелищнее.
Когда я вылез из кратера – был еще больше очарован. Груды стройматериалов вперемешку с покореженными ржавыми автомобилями, усыпанные снегом, напоминали мне не свалку, а декорации некого постапокалиптического фильма. Вдали видно только один единственный уцелевший небоскреб. Наверное, чудо спасло его, и оно же сделало его подобным вершине мира.
В желудке начинало появляться чувство сильного голода. Кажется, пищеварительная система приходит в норму, но мне от этого не лучше. Какой толк жить, если на свете нет больше никого?
Чувство сожаления мучило меня из-за того, что я создал этот бункер с криогенной капсулой. Ведь можно было умереть быстрой, не мучительной смертью. Лучше уж «хобана и все!», а не странствовать по пустынному миру, пока не помру от голода, если одиночество не доконает меня раньше.
Я бродил вокруг кратера. Медленно и тоскливо. Я впервые во всей своей жизни не знал что делать. А ведь я профессор, доктор наук. Мне стыдно чего-то не знать.
Пока я медленно ходил и оплакивал свою судьбу – мое внимание привлекло движение под обломками. Подойдя немного ближе, заметил, что там цветковое растение, и оно движется. Будто оно следит за мной. Что это? Подснежник? Радиация не убила его и заставила мутировать? Второе чудо, которое я увидел после войны. Этот подснежник просто прекрасен. Есть надежда, что кроме него и меня выжил еще кто-то, и надеюсь – разумный. Удивительно, но останков людей не было видно. Похоже, они все попрятались, перед тем, как грянул гром. Эх, а ведь было бы прекрасно понаблюдать за взрывами. Я пригляделся, а ведь не все живое погибло: вокруг было полным полно разных мхов и мелких травянистых растений. Почва изрыта мелкими ходами, сделанными, судя по всему, насекомыми. Может быть, и люди выжили? Я должен их найти! Надежда умирает последней, даже в моем сегодняшнем случае.
Я снова спустился в кратер и попытался забраться в свой бункер. Получилось у меня не с первого раза, но, тем не менее, удалось забраться. Ворота за мной закрылись, и, пройдя дезинфекцию в следующем коридорчике, я, наконец, оказался в своем бункере. Быстро скинув шлем скафандра – я жадно налетел на фрукты. Они были просто прекрасны, хоть и не очень питательны, но это еда и влага. Сочные, сладкие плоды это то, чего требовал организм. Так же почувствовал, что мне надо по небольшой нужде, но, дурак, не создал тут хоть какого-то подобия туалета, а на улице не сходишь. Там от радиации все загнется, по крайней мере, в секторе, где находится мой бункер. Я не придумал ничего лучше, чем взять полиэтиленовый пакетик и сделать свое дело туда, потом вынесу и выкину.
Подзаправившись, я снова пошел наружу. Выкинул зловонный пакет в кратер, а сам попробовал спуститься аккуратнее. У меня это получилось! Подъем на край кратера так же не вызвал затруднений. Карканье, которое неоднократно повторялось – сначала не привлекало моего внимания, но затем до меня дошло, ведь это мертвый мир, а ворона выжила! Разве это не чудо? Уровень радиации критический, а птицы живут. Я пошел на звук и… был немного разочарован. Нечто хромое, облезлое с одним коротким крылом ползло по земле и каркало. Это просто ужасно! Да того здоровенная и изуродованная от рождения ворона. Эта картина вызвала только жалость. Я никогда не чувствовал чего-то подобного по отношению к животному. Но затем это нечто прыгнуло и зарылось глубоко под землю. Удивительное зрелище, ведь у нее не было даже передних лап с когтями, чтобы провернуть такой трюк. Кажется, этому существу не так уж и плохо живется.
В противоречивых чувствах и с непонятными мыслями я пошел к центру города. В сердце была надежда, что там смогу найти что-то или даже кого-то, но после встречи с птицей мне страшно представить, что могло случиться с человеком. Тем не менее, надежда от меня не уходила ни на секунду, даже когда начало белеть в глазах, и шлем скафандра был полон выпавших волос. Ноги просто не могли больше сделать ни шагу. Все стало жутко болеть, к тому же изображение в моих глазах заметно село. Что-то я сделал не так и получил смертельную дозу радиации. Прощай мир, столь недружелюбный даже после того, как человечество было уничтожено. Было приятно прожить жизнь светоча науки и неприятно оставаться последним живым человеком. Возможно, нашей планете не суждено больше выносить еще хоть одну разумную цивилизацию после того, что сделала прошлая, недальновидная, алчная, движимая лишь своими интересами. Шрамы, оставшиеся не только после войны, но и активной жизнедеятельности останутся на лице нашей планеты еще не один миллион лет. Пока экология восстановится – пройдет много времени, а все из-за чего? Конечно же из-за нефти, которую более несуществующие существа с хищнической страстью выкачивали из недр земли. Собственники грызли друг другу глотки за каплю презренной органической жижи. Как я рад, что вместе со мной вымрет эта «болезнь». Пусть даже если я последнее разумное существо во Вселенной. Она просто не заслужила таких обитателей.