Запад или Восток –
Всюду одна и та же беда,
Ветер ровно ходит.
Басё
Хидейори долго пытался разыскать друга, но безуспешно. Он обошел все окрестности с помощью двух самураев, но так и не мог отыскать Инадзуму. Время приближалось к полудню, приближалось так же и время приезда господина Ёритомо, Инадзума так и не возвращался. Но вот заскрипели ворота, самураи впустили двух людей на лошади, именно одного из них дожидался Хидейори, он подбежал к лошади друга, но внезапно остановился, заметив Кадзэ на одной лошади с Инадзумой. Девушка сидела, спустив ноги на одну сторону, перед юношей, бессильно опустив руки и, похоже, дремала. Инадзума бережно придерживал ее одной рукой, боясь, что она может упасть.
- Инадзума, - прошептал Хидейори, - эта девушка…кто она?
- Я помог ей спастись от Тайра, - тихо, чтобы не разбудить Кадзэ, ответил юноша. Он аккуратно слез с лошади и взял на руки девушку, - куда ее можно отнести? Ей сильно досталось, и она устала.
Хидейори, все еще недоумевая, повел Инадзуму к дому, но свободных комнат не было, а оставлять беззащитную девушку в доме самураев юноша не посчитал правильным. Он отнес Кадзэ в свою комнату и осторожно уложил на свою одежду. Сам Инадзума предпочитал спать на голом полу, что, возможно, было бы не удобным или не привычным для молодой девушки.
Проснулась девушка очень скоро. На улице заскрипели колеса подъезжающей телеги, отворились ворота. Войны засуетились, встречая хозяина. Инадзума сидел на крыльце и протирал сухой тряпкой свой меч. Девушка, у которой из одежды были только оборванные грузные тряпки, не постеснялась взять одно из серых одеяний монаха Инадзумы. Когда девушка вышла на крыльцо, юноша даже не обернулся, а продолжал монотонные движения рукой вдоль клинка.
- Я так благодарна тебе, юный воин. - Мягким голосом проговорила она, усаживаясь рядом со спасителем. Несколько часов назад, когда слова благодарности звучали бы куда более уместно, Кадзэ была слишком напугана, и ей было не до благодарности.
Но юноша молчал. Девушка окончательно сдалась и поняла, что разговор он поддерживать не будет. Откинулась назад и прислонилась спиной к стене, вздохнула. Только тогда юноша на секунду повернулся к ней, но в секунду мгновенно отвел глаза. Такая внезапная холодность поразила девушку. Инадзума не был ей никем, но в первую секунду из встречи он вел себя иначе, чем сейчас. Инадзума же отлично понимал что с ним происходит, но вот не знал что ему делать. Кадзэ притягивала его сердце, юноша видел ее первый день, но сразу стал испытывать к ней необычные чувства. От нее исходил свет, влекущий Инадзуму за собой, пробуждающий в его сознание того неопытного маленького мальчика Синдзо, который не знает ничего и боится всего, неуверенно держит в руках тяжелый меч и смотрит на настоятеля, который отводит взгляд от строгих глаз, не умеет жить один. Этого Инадзума и боялся, прошлое осталось позади. Есть только он и его меч. Но Кадзэ пробуждала это время, которое юноша отчаянно стремился забыть.
- Прибыл господин Минамото! – резкий голос одного из воинов вывел Инадзуму из забытья. Юноша поднялся на ноги и пошел поприветствовать хозяина. Он близко подошел к телеге, оттуда высунулась чья-то голова. Волосы этого человека были затянуты в тугой самурайский узел, тоненькие усы не были длинными. В общем, лицо было красивым и почему-то знакомым Инадзуме.
- Кто ты, воин? – Обратился к Инадзуме незнакомец.
- Я – ниндзя! – Гордо ответил юноша. – Я прибыл на задание сопровождать господина Минатомо-но Ёритомо в Хэйан Кё!
- А ты знаешь, что я – Ёритомо?
Инадзума этого, конечно, знать никак не мог. Да и господина он представлял намного старше. Этому человеку было около сорока лет, но он вполне мог являться отцом Хидейори.
- Теперь я это знаю.
Ёритомо только дружелюбно рассмеялся в ответ и вылез из повозки. Вскоре к ним стал приближаться Хидейори.
- Здравствуй, отец, – приветствовал он Ёритомо, - как дорога?
- Нам встретилась только маленькая шайка этих Тайра, не осложнившая пути. – Легко ответил он сыну и похлопал того по плечу. – Я отдохну, и завтра мы сразу отправимся в путь. – Сказал он уже обоим и пошел к дому, приготовленному уже к его приезду.
Еще не войдя в свою комнату, Инадзума услышал тихий плач. Он осторожно заглянул в помещение. Кадзэ сидела в углу, поджав под себя ноги, и тихо плакала. Юноша, не зная, что ему делать, просто пошел вперед, к ней.
- Тебя что-то огорчило? – Только и нашел спросить он.
- Я… - Девушка слегка вздрогнула, не ожидая чьего-либо прихода. – Нет, нет.
- Но ты плачешь…
- Да. Это потому, что…
- Почему?
- Здесь нет ветра…
- Выйди на улицу, там холодный ветер дует с равнины, ледяной! – Юноша слегка улыбнулся, и Кадзэ ответила на его улыбку, но потом вновь помрачнела.
- Я не нуждаюсь в ветре, который дует на улице, - вздохнула она, - мне нужен ветер, что живет в людях. – Девушка внезапно дернула Инадзуму за полы его одежд, и он невольно опустился рядом. Девушка протянула свои руки вперед и прикоснулась к пылающим щекам юноши.
- В тебе есть ветер, свобода, - прошептала Кадзэ, - но ты прячешь его, и мне больно. Я знаю, что ты думаешь обо мне. И твои чувства взаимны. Не скрывай ничего.
- Я…- проговорил с трудом Инадзума, - ты права…
Кончалось лето.