И снова ночь. И снова дождь. Снова я еду один, прислушиваясь к радио и не разбирая слов в песнях. Ночь давила на голову, дворники соскребали воду со стекла, слегка покачивалась машина. В аэропорт, куда я не ездил уже довольно давно. Остались позади рабочие заботы, гнусный телефон в холодном, пустом и неуютном доме, остались проблемы и радости. Я один на дороге в полночь, несусь в дождь и темноту под светом одиноких фонарей. Больше никого.
Без нее все не так и не слава богу. Без нее как летом без солнца, хотя, не люблю я такие определения. Литературно как-то, вычурно, наигранно, не жизненно, не так приземленно, как я жил. Большим пальцем левой руки вращаю обручальное кольцо на безымянном пальце, вращаю и думаю о другой. О той, с которой опоздал, а может, поторопился. Ужасно хочется вывернуть руль, развернуться и уехать куда-нибудь подальше. Напиться? Обкуриться? Это не по-взрослому, не практично. И не по мне. Прилетает жена, любящая, но не любимая. Красивая, хорошая и милая, но не та...
Кто-то заказал другую песню, и я приоткрыл окно, закуривая во влажном и тяжелом воздухе. Вода летела из-под колес, струилась по капоту, мелкой пылью залетала в приоткрытое окно.
"Дорога в аэропорт..." - пела Света, а я летел, прижимая ногой педаль. Ни встречных, ни попутных машин. Никого. Спокойствие и размеренность, покой.
"...последний вечер лета, я зажигаю свечи-и-и..."
А когда-то я умел играть на саксофоне. Мне нравилось, но получилось так, что не смог я заняться музыкой. Да и мог ли? Навряд ли, не такой я человек. Назло всем и себе в первую очередь женился на нелюбимой, назло себе устроился работать туда, куда раньше пошел бы в последнюю очередь. И подарил кольцо, простое золотое кольцо, на которое тогда истратил все деньги. А она смеялась и плакала, не знала, что делать от радости. И я улыбался как идиот, протягивая ей коробочку. Как в фильме. Опять-таки наигранно и вычурно.
По обочине шли двое, парень и девушка. Держались за руки, а девушка сняла босоножки и шагала по лужам босиком. Парень что-то показывал ей рукой на небе, а она смеялась. Я перестроился на левую полосу, чтоб не обрызгать их, и пролетел мимо, но им, кажется, было все равно. Они были вдвоем и только вдвоем в эту сырую ночь, они были счастливы. А если и не были, то верили, что счастливы.
"Дорога в аэропорт..."
В любой другой ситуации я бы переключил радиостанцию, но сегодня не переключил. Не хотел. Гигантскому четырехмоторному лайнеру было плевать на дождь, и он тяжело, на первый взгляд, оторвался от полосы, пролетая прямо надо мной. Мы встретились с ним именно здесь и в этот момент, и от гула турбин заложило уши. Вода брызнула в окно, и я выбросил сигарету. В этом лайнере сидят полторы сотни человек - кто-то уже спит, кто-то разговаривает, кто-то взял книгу и читает, а в кабине два пилота, молча делающих свое дело. Другая машина мигала огнями где-то в высоте, и наверно, это был ее самолет, заходящий на посадку.
Песня Светы закончилась, но кто-то заказал ее вновь, и я несся по мокрому асфальту под саксофон, откинув голову на подголовник и пальцами отбивая по рулю мелодию. Полное спокойствие. Откуда? Ведь все не то и не слава богу...
Она вышла из терминала, такая же, как и тогда. Голубые глаза, светлые волосы, улыбка.
- Здравствуй, милая, - сказал я, целуя ее.
- Здравствуй, - улыбнулась она. Я взял у нее сумки.
- Устала?
- Отдохнула, - снова улыбнулась она. Посмотрела в глаза, словно понимая мои мысли. Наверняка она поняла за много лет, что мы провели вместе. Но я был ее. А она была моей. И мое золотое обручальное кольцо у нее на безымянном пальце говорило об этом настойчиво и убедительно.
- Поехали.
Она быстро уснула в машине, держа мою ладонь. Песню Светы заказывали снова и снова, дождь не унимался, и я ехал обратно. Аккуратно высвободил руку и закурил, приоткрыв окно. Она чуть улыбнулась во сне, и я улыбнулся вместе с ней. Все, что ни случается, все к лучшему.
"И провожает меня
она,
дорога в аэропорт..."