Начало:
http://proza.ru/2009/01/11/116
Но мне хочется думать, что это не так,—
Что сжигать корабли скоро выйдет из моды.
Я, конечно, вернусь, весь в друзьях и мечтах.
Я, конечно, спою, я, конечно, спою,—не пройдет и полгода.
В.С.Высоцкий
Не часто встречаются в море пограничные корабли. Каждому нарезан свой участок, которого нельзя оставить без присмотра. Только исключительные обстоятельства могут свести их вместе. Два сторожевика шли навстречу навстречу друг другу на максимальной скорости для передачи «гостей».
Друзья командиры Шипилов и Новиков давно знают друг друга, служили вместе еще на Востоке, где вместе гонялись за назойливыми, как мухи, пластиковыми японскими шхунами. Иногда приходилось их топить, разрезая пополам стальным корпусом «мошки»*, естественно ночью, без свидетелей. Как это удавалось без международных скандалов теперь непонятно. Но у японцев не было желания встречаться с советскими пограничными кораблями. Тогда государство было сильное, не нынешнее.
Прием, которым Шипилов ловко задержал бандитов, он привез с Востока. Только пользуется таким способом лишь в редких, исключительных случаях, так как он противоречит наставлению по службе. Комбриг Мищенко, одноклассник Шипилова, хорошо знал повадки своих командиров. В свое время сам был способен на такое, но будучи командирам бригады не мог открыто поощрять пиратские замашки. Поэтому, пока позволяет время, скрываются следы. Штурман с помощником усиленно переписывают навигационный-вахтенный журнал под соответствие пунктам наставления. Поди докажи, что было иначе. Командир действовал исходя из своего опыта, поэтому не боится ответственности за свои действия. Тем не менее, так надо. Волк собак не боится, но дрязг не любит.
—Товарищ командир! Цель по пеленгу 220 дистанция 100 кабельтов, цель быстроходная, предположительно ПСКР-645—доложил радиометрист.
—Молодец! Радиорубка проинформируйте 645. Начинаю немой артиллерийский бой. И тот час опять боевая тревога. С ПСКР-645 передали, что вызов принят. Экипаж занял места по боевой тревоге, хотя он был уже достаточно измотан. Корабль на полном ходу, прыгая по волнам, готовится ввязаться в артиллерийский бой, с кораблем такого же класса.
—КП-5!
—Есть! Командир БЧ-5 старший лейтенант Косаревский!
—Давай наверх! Садись на «Орион»—командир решил, во что бы то ни стало выйти победителем. ПСКР-645 давний соперник.
Война продолжается. Главная работа штурмана. Он весь в расчетах. Рядом суетятся штурмана курсанты. Они бегают с рубки на мостик и обратно, снимают расстояние до цели, пеленг, тоже производят расчеты. Впрочем работа подброшена всем, используя малейшую возможность для боевой подготовки, Шипилов оттачивает мастерство экипажа. Артиллерия морская зря снарядов не бросает.
Заткнув уши самолетными лампочками, чтобы от свиста дизелей не порвать перепонки, Закревский вышел в кормовое машинное отделение, где проблемы с компрессором. Невольно остаюсь в посту один, смотрю за приборами, мечтаю о встрече на берегу.
Приборы в норме, дизеля работают по установившимся параметрам. Вспоминаю профессора с кафедры двигателей внутреннего сгорания. «Большинство аварий и поломок происходит при пуске дизеля и на переходных режимах». Как раз эти режимы и начались. Известное дело, еще помешать противнику атаковать корабль, помешать его расчетам. Надо быть предельно внимательным. Но как? Управляет механик с рубки. Мне только и остается молча, безучастно следить за тахометрами и параметрами. Вдруг замечаю, что давление топлива уже меньше единицы. И еще задрожала стрелка давления масла после турбины. Понимая, что начинается что-то не понятное, даю звонок в носовую машину и кормовую машины, вызываю в пост мотористов.
В носовой машине через окно в тяжелой двери вдруг вижу языки пламени. Дверь открывается и оттуда выскакивает, вместе с черными клубами дыма, горящий моторист Зайцев с криком: «Пожар в машине. Горит правый двигатель», закрывая рукой глаза. Снимаю робу и пытаюсь сбивать пламя с моториста. Но моторист, весь в горящем масле, выбегает из поста. Что делать? Надо тушить. Как? Герметизировать отсек.
—Электрику герметизировать машинное отделение!
—Есть! Герметизировать машинное отделение!—Электрик тоже убегает в люк над постом. Почему он убежал из поста? Наверно герметизировать машину, закрывать вентиляционные грибки и шахту забора воздуха для главных двигателей. Через иллюминатор в тяжелой двери уже ничего невидно, сплошной дым. Вспоминаю тактику борьбы с пожарами в машинных отделениях. Черт возьми. Надо останавливать механизмы. Нажимаю на стоп клапаны главных двигателей. Дизеля глохнут. Одновременно глушу и средний двигатель, носовой дизель генератор. Выключаю вентиляцию.
—КП-5! В чем дело?—слышу командира, но меня заклинило, ничего не соображаю –Что случилось? Есть там кто живой? …мать вашу!—наконец-то меня расклинивает.
—Пожар в носовом машинном отделении. Главные двигатели заглушены. Отсек загерметизирован. Прошу использовать систему объемного пожаротушения – вспоминаю тактику борьбы с пожарами капитана 2 ранга Лямина В.М.. Как близки оказались его летучки и пророчества.
—Человек за бортом! Катер к спуску!—уже слышен голос командира по кораблю. Ничего не понимаю. Может по плану ученья, достали эти погранцы своей «войной». Как это оказалось позже, это было уже не ученье. Случилась страшное.
Матрос Зайцев спасаясь от огня, под инстинктом самосохранения или сознательно пробежал, через столовую, тамбур, выбежал на верхнюю палубу и сиганул, между торпедными аппаратами, за борт. Его увидел сигнальщик и все внимание от пожара переключилось на спасение моториста.
Вода в Черном море зимой холодная. Эта главная беда, человек может переохладиться. Наступающие предутренние сумерки и его умение плавать—спасли моряка. Корабль после заглушенных дизелей еще некоторое время двигался по инерции и Зайцев прошелестел мимо борта, и оказался в кильватерной струе. К счастью, он уже был виден с мостика в трех кабельтовых от корабля. Быстро спустили катер, в него прыгнул помощник командира, рулевой матрос и моторист. Катер завелся сразу. Сам Зайцев был мотористом катера, как будто для себя его заранее подготовил. Вскоре катер выхватил его из воды.
Тем временем в пост прибежал Косаревский, а из кормового машинного отделения Закревский.
—Что горит?—спросил Косаревский.
—Пожар в носовой машине. Зайцев кричал правый главный.
—Люди есть там?
—Нет! Моторист убежал наверх. Он получил ожоги.
—Все! Надо гасить системой СЖБ. Я пошел включать! Закревский со мной! Громко скомандовал Косаревский. – у него нет и тени замешательства. Слышу как хлопается крышка шахты воздухозабора.
—КП-5!
—Есть КП-5.—уже начинаю входить в обстановку, слышу так же звонок, в носовой машине, приглашающий её покинуть и шипение воздуха.
—Вам добро включить систему СЖБ.
—Есть! Включить СЖБ. Система включена командиром БЧ-5!—уже докладываю более мене уверенно. Косаревский полностью разрядил носовую станцию в носовую машину. Эффективная система объемного пожаротушения к счастью оказалась заряженной, был воздух и в баллоне. В запасе ещё оставалась кормовая станция. Для повторного включения.
Вдруг стало тихо. В окошке по-прежнему дым. Вспоминаю. Надо провести разведку пожара. Докладываю на ГКП:
—ГКП! КП-5.—Предлагаю провести разведку очага пожара.
—Хорошо! Передайте Косаревскому, пусть самостоятельно борется за живучесть. Доклад через каждые пять минут.
Появился Косаревский с включенным ИП-6**, уходит в носовую машину.
Таковая учесть всех командиров БЧ-5. Первым в горящий отсек. Первым с аквалангом по воду. Первым получать взыскания. Можно и моряка послать, но что он сделает. Он все равно всего не знает, а если знает не сможет объяснить. Все равно надо лезть самому в пекло повторно. И, конечно же, спокойней погибнуть самому, чем потом смотреть в глаза матери, отписываться и объяснять прокурору. Знатоки говорят, что умирать не больно. Косаревского нет, кажется прошла вечность. Но, наконец, весь черный от дыма Косаревский появился в ПУД. Снимает противогаз и кричит:
—Закревский бегом на палубу, закрывай вентиляционные грибки. Идиоты не закрыли, опять начинает гореть….мать вашу. Закревский тоже исчез в вечность, но скоро прыгает в ПЭЖ.
—Товарищ старший лейтенант. Закрыл. Только по правому борту проворачивается маховик, не закрывается клапан, но я снял чехол с торпедного аппарата и закрутил вокруг грибка.
—…..твою мать. Что за напасти? Беги разряжай кормовую станцию.
—Мех, дорогой! Не молчи!—уже волнуется командир?—Что у тебя?
—Опять горим, плохо загерметизировали. Пошли разряжать кормовую станцию—вынужден доложить Косаревский,и опять влезает в ИП-6 и обречённо исчезает в машине. Одновременно опять звонок и шипение огнегасительной жидкости.
—КП-5! Ну что у вас? Может уже боезапас пора топить! Взлетим к чертовой матери на воздух!
—Товарищ командир! Косаревский в машине. Туда разрядили уже кормовую станцию. Ждем,—говорю в микрофон.
Косаревский в горящем отсеке. Прибежал боцман с еще парой изолирующих противогазов спустился и командир. Весь в копоти из отсека выползает командир БЧ-5. Снимает противогаз:
—Все! П..ц! На этот раз кажется, задавили!—но видя командира в отсеке, спустя несколько минут, докладывает:
—Товарищ командир! Произведена разведка очага пожара! Пожар локализован и ликвидирован. Продолжительность пожара 4 минуты Причина пожара. Разрыв масляного шланга на ПТК*** правого главного двигателя и попадание масла на раскаленный газовыхлоп. Последствия пожара уточняются, сильно закопчено машинное отделение. Получил ожоги моторист Зайцев. Главные двигатели будут в строю после замены шланга. Время устранения 30 минут. Доложил командир БЧ-5 старший лейтенант Косаревский.
—Есть! Устраняйте последствия пожара. Время на устранение 1 час.
Какая главная черта командира корабля в частности, для командира БЧ-5? Наверно, выдержка, умение не стоять над душой, дать время на устранения неисправности и не гнать в шею. Командир и механики друг друга учат, иногда в резких тонах, через мат, но учат надолго. Главное они учатся взаимопониманию. Наверно и Шипилова кто-то когда-то научил. Он умел ждать и спокойно ждать выделенное время. Впрочем ему было, чем занять себя.
В каюте командира лежало обгорелое и переохлажденное тело матроса Зайцева. Он был жив, но весь дрожал от холода. Молодой организм боролся со смертью. Командир и замполит освобождали его от одежды. Вскоре он остался в одних военно-морских трусах. Отцы командиры начали растирать его спиртом. Дали и во внутрь. Справа на спине был обнаружен большой ожог. Зайцев согрелся, но застонал от боли. Командир вскрыл индивидуальный пакет и ввел обезболивающий укол. Надо было спасать моряка.
Бог есть на земле, в ЗИП-е нашелся соответствующий шланг на главный двигатель. Он был длиннее чем порванный, наделавший столько бед, но подходил по резьбе. Косаревский запустил главные на холостой ход, системы целы, надо идти, все остальное: разбор пожара, устранение последствий потом - надо спасать своего моториста. Упаси вас бог читатель, оказаться в соответствующей ситуации.
Точку встречи с ПСКР -645 и разбор боя пришлось перенести, потому что уже ПСКР- 630 нёсся на всех парах в Феодосию, где на причале уже стояла скорая помощь. Там же стоял и воронок для опасных рецидивистов, пытающихся уйти за границу.
Мы совсем забыли о них туша пожар и спасая матроса. Это были все же люди и им тоже пришлось хлебнуть горюшка. Душевая как раз над машинным отделением, где был пожар. И когда он начался, палуба в сушилке раскалилась мгновенно. Даже начала обугливаться краска и на ней не возможно было стоять. Напрасно бедняги стучали в закрытую дверь. Экипажу было не до них. Развитие пожара, его распространение неизбежно погубило бы их, и смерть была бы тяжелой и мучительной. Ликвидация же пожара спасла им жизнь. Впрочем танцуя, они уже сообразили, что можно открыть воду в душе, и открыли клапаны, но воды не было. Вода в море по расписанию.
Пожар наделал много шуму. Доложено было в ГУПВ. Как оказалась серия таких пожаров пронеслась и на Балтике. Начали проводить профилактику. Шланги начали крепить кронштейнами, чтобы не протирались о корпус ПТК, подкладывать фальшдюриты, закрывать асботканью компенсаторы газовыхлопа. Наконец завод «Звезда» в Ленинграде, выпускающий дизеля, перешел шланги новой конструкции, с металлической защитой, исключающий их разрыв. И хотя ко мне, в моей дальнейшей службе на 205 П, дизеля с новыми шлангами не поступили, таких пожаров все же удалось избежать.
Друзья командиры встретились уже в Феодосии. Разбора боя не было. После передачи пострадавшего в больницу и нарушителей в отдел КГБ, командиры выпили вместе по кружке чая и корабли разбежались. Новиков в Ялту, Шипилов опять на рейд Керчи. Но дойти до Керчи не успели. Неисправности не ходят по одному, они ходят рядами. На этот раз забились топливные фильтры. Пришлось стать под берег и чистить путевые топливные фильтры.
Курсанты высыпали на ют, перекурить, обсудить прошедшие события. Ветра нет, волнения тоже. По- южному, тепло. На берегу острые отвесные скалы большой горы. Того и гляди, появится одноглазый циклоп и начнет бросать камни. «О горы Крыма, горы Крыма» вспоминается песня, которую пела под гитару Галя. В какой то момент сильно захотелось в Балаклаву, вернуться к Гале, чтобы с ней вновь пережить прошедшие события.
Скоро фильтра промыты, дизеля введены в строй и корабль ушел в пролив для швартовки к знакомому пирсу.
У пирса пусто, не кому подать швартовный конец. У края пирса одинокая девушка. Видимо с гидрографии, что-то пишет в блокнот. Она увидела швартующий корабль и подходит к пирсу. Старший помощник кричит по громкоговорящей связи:
—Девушка! Примите конец у боцмана!
Экипаж, баковые и ютовые взорвались от хохота. Старпом опять кричит:
—Швартовный, швартовный! - уже не выдержал и улыбнулся командир.
Девушка взяла швартовный конец и завела за кнехт*. Корабль благополучно ошвартовался к причалу. Боцман угостил девушку шоколадкой.
Заняться у пирса было чем. Было проведено расследование пожара. Установлено, что Зайцев спас дизеля от разноса, закрыв входники турбокомпрессора и тем самым не допустил попадание паров масла во всасывание дизеля, что неизбежно привело бы к разносу. При этом сам был обрызган маслом и загорелся. Командир подвел итоги борьбы с пожаром. Боевая часть 5 начала зализывать раны. Группа матросов с корабля убыла на волейбольную площадку.
Через три дня следов пожара уже не было. Через "танкиста" друга командира удалось получить белую эмаль. Вскоре машина сверкала лучше, чем до пожара. С Феодосии пришло сообщение, что угроза для жизни Зайцева миновала. Это сняло напряженность на корабле. Происшествие понемногу стало забываться, другие свежие вводные способствовали в этом. Тем временем срок корабля заканчивался, пора было возвращаться. Вскоре пришла смена. ПСКР 635 пришел и стал на рейде. Командир передал участок и корабль опять в весь разноцветных радугах побежал вдоль живописного Южного берег Крыма. Путь домой всегда короче. В кают-компании шутки и смех, заводила в основном Косаревский.
—Товарищи офицеры! Надо определиться, кто будет обеспечивать на корабле первый день после захода в базу,—озабоченно спросил замполит Ковалев.
—Товарищ командир, я предлагаю командира БЧ-5. Ему надо все равно восстанавливать запасы корабля.
—Кто у нас инженер человеческих душ?—спросил у присутствующих Косаревский.
—Замполит наверно. Надо, чтобы он подтвердил. Как зам, согласен?
—Конечно, кто же еще.
—Ну тогда обеспечивай наши души.
—Я согласен. Утверждается!—сказал командир.
Всегда так. Кто первый спрашивает, тот и остается. Корабль не считая 2-х остановок для очистки топливных фильтров прибыл на рейд Балаклавы и, не становясь на якорь, поднял флаги "Глаголь червь", что означает—захожу в базу. Пройдя по бухте предзнаменований, ПСКР лихо, на глазах офицеров штаба, построенных на пирсе, и под звуки оркестра, ошвартовался у пирса. И тот же час по кораблю сыграли большой сбор для построения на баке для встречи с командиром бригады.
—Товарищ капитан 1 ранга ПСКР-630 прибыл с охраны Государственной границы. За время границы не допущено безнаказанного нарушения государственной границы. Приказ на охрану выполнен. На пожаре в машинном отделении получил ожог матрос моторист Зайцев А.С., находящийся в городской больнице в Феодосии. Командир корабля капитан 2 ранга Шипилов!
—Здравствуйте товарищи моряки!
—Здравия желаем товарищ капитан 1 ранга!
—Благодарю за службу!
—Ура, ура, ура!
—Товарищи! У командования бригады есть все основания гордиться вашим кораблем -начал скупой на похвалу командир бригады- не каждый день командиру бригады звонит Председатель КГБ и благодарит за службу. Командир корабля. Представите достойных моряков и офицеров, отличившихся при задержании нарушителя границы и на пожаре, к поощрению моими правами и вышестоящими начальниками. Также прошу спланировать отдых и ППР. Через десять дней корабль опять выходит на границу. После роспуска строя офицерам собраться в кают-компании.
Уважаемый читатель! Наступила пора прощаться со славным экипажем ПСКР -630. Впрочем это был типичный экипаж пограничного корабля того времени на Юге, Западе, Севере и Востоке. Вскоре мы все в этом убедились придя в морчасти погранвойск из училища. Таких было много по границам нашей необъятной родины. Как было много славных доблестных парней несших пограничную службу. Иной моряк больше стоит офицера.
Судьба сводит людей на корабле вместе, но и разлучает. На корабле вообще никто долго добровольно не задерживается. Уходят, оттянув лямку, повзрослевшие матросы. Они еще долго, всю оставшуюся жизнь будут вспоминать службу на корабле. Иногда будут видеть во сне, просыпаясь в холодном поту. Иногда во хмелю, на день пограничника, или в другой час радости или безысходной грусти и тоски. Они будут вспоминать корабль и море, ибо кто ходил в море, тому море входит в душу. Входит навсегда. Несколько позже уходят офицеры, мичманы. Кто в академию, кто в штаб, кто на корабль выше рангом. Умные командиры не позволяют состариться офицерам на своих должностях. Иные уходят с корабля по здоровью, иные на пенсию, иные на морское кладбище. Но всем им честь и хвала. Они выполнили свое предназначение. «Счастлив, кто посетил сей мир в его минуты роковые»
Что уж говорить, о нас курсантах. На корабле мы были случайными гостями, не обремененными штатными обязанностями. Но и мы оставили там частичку своей души. Где же ты теперь ПСКР-630? Списанный с корабельного состава пограничных войск ржавеешь ли где-нибудь под открытым небом, а может пробит снарядами собрата лежишь на дне морском, чтобы не занимать место у пирса. А может распилен на металлом в Турции? А может из тебя сделали музей и теперь тебя осматривают дети? Нет ответа. У каждого корабля, как и человека, своя судьба.
Стажировка закончилась. Курсанты опять умчались на поезде в свое училище, писать дипломы и получать погоны. Некоторые после выпуска вернулись в Севастополь. Что же стало с героями этих трех глав?
Алексей Блохин. Не взят особым отделом в пограничники. Убыл на Черноморский флот, в бригаду ОВР-а. Женился на Вике, она родила ему трех дочерей. Уволился со службы в 2000 году. Проживает в Севастополе.
Юрий Литвинов. После стажировки Татьяна родила сына. Служил на Камчатке на ПСКР. Службу закончил в учебном центре морских специалистов в 1998 году. Проживает в Анапе.
Саша Косаревский. Дослужил до пенсии в Балаклаве. Уволился со службы. Работает шеф представителем завода «Звезда». Живет в Балаклаве.
Саша Мелешкевич. Служил на ПСКР. Ушел в особый отдел. Встречались в Одессе в 1987 году.
Володя Виноградов, штурман из Калининградского училища. Дослужился до капитана 1 ранга. Работает инспектором патрульных судов ФПС РФ. Живет в Южно-Сахалинске.
Юра Большунов. Встречались в Одессе в 1987 году. Служил командиром БЧ-2 на ПСКР «Молния» на Балтике.
Командир корабля Шипилов. Ушел начальником штаба бригады.
Галя. В 1978 году вышла замуж за капитана дальнего плаванья.
Крым. Перешел в состав Украины.
Балаклавская пограничная бригада. Перешла в состав морских частей Украины. По причине отсутствия топлива корабли в море не выходят.
Единственный в мире подземном завод по ремонту подводных лодок. Брошен властями Украины на произвол добытчиков лома цветных и черных металлов. С 1995 года, когда выведена последняя лодка, превратилась в "черную дыру" - головную боль муниципальных властей Балаклавы. Подземная гавань стала пристанищем бомжей и преступников. Она брошена, раскурочена и превратилась в место повышенной опасности, где исчезают люди.
Года сменяю годы, проходят столетия. Как древние черноморское государство Пантикапей развалился и Советский Союз. Черное море осталось. Украшенное набегающими друг на друга волнами, продуваемое ветрами, оно по-прежнему волнует моряков, поэтов и живописцев. Уходят из жизни моряки, рождаются новые. Сменяются корабли. Ходят волны по морю, молва по людям. Как ходили морем, так и будем ходить. История на этом не оканчивается.
Владивосток 2002 год.
*201 проект, предшественник 205-П
**Изолирующий противогаз
***Приводной турбокомпрессор на главном двигателе.
*Кнехт- Тумба, для завода швартовных концов на корабле и на берегу.
P.S. Владимир Виноградов переехал в г.Анапа, работает лоцманом в порту Кавказ
Продолжение:
http://proza.ru/2009/01/11/115