Не люблю я таксистов – они стоят у своих машин, как хозяева судьбы, а ты стой под дождем или отдавай недельную пенсию за дорогу.
Конечно, таксисты, как и собаки, бывают разных пород – добродушные сенбернары, целенаправленные ищейки, бесшабашные борзые, мелочные чи –хуа-хуа. Этот список можно множить, но не люблю я таксистов как породу людей и, поэтому, ловлю частников. То ли дело частник – случайный заработок ему по сердцу, он рад попутчику, да и сам – брат безденежный.
Однажды, таким образом рассуждая, я словила замурзанного красненького «Москвича», или, скорее, то, что от него осталось. Мельком взглянув на бабу за спиной и заметив мальца, обнимавшего сзади сидение водителя, я лихо переполовинила предполагаемую сумму, отвечая на вопрос водителя: -
- Скильки дасы?.
Щлепнувшись на переднее сидение под одобрительное «ну, сидай, довызу», я вздохнула - слава Богу, ну хоть теперь не опоздаю.
Пожилой частник, лихо крутя руль, сразу задал вопрос:
- У церкву ходышь?- Я ответила общительному водителю, что бывает, хожу.
- В яку? - поинтересовался хозяин, не отрывая глаз от дороги.
- Да, в нашу…православную.
- Добре! - кивнул головой водитель и, поясняя мысль, продолжил,- я усих спрашую!Менэ церква спасла…Я усэ бачив… Я - Бога бачив! Матер Божию бачив!..
Эту тему я не намерена была обсуждать – мало ли кто кого и после чего «бачив», как вдруг водитель затряс обеими руками, оборотясь ко мне всем корпусом и - внезапно - заорал на меня истошным голосом так, что я не успела испугаться - просто окаменела:
- Я сатану бачив, вот як тэбе! Як тэбэ – бачив Сатану! - орал он, потрясая надо мной руками. Машина тем временем ехала сама по себе, приближаясь к опасному повороту.
- Спаси, Господи!» - нашлась, что ответить я, - держите руль!
- Дойидэм, не бойсь… - мужик ответил почти тихо, даже задумчиво, спокойно перехватив руль.
Баба за спиной не подавала голоса. Пацан стоял, как вкопанный, держась обеими руками за подголовник водителя. Отец семейства тихо продолжал:
- Мэнэ уси знають... Отец Алексей… отец Михаил… отец Сергий… – уси знають мэнэ!.. - Он перечислял священников местных церквей, которым он уже рассказывал, кого и как он видел.
Сумасшедший, - определила я, но это не помогло. Выпрыгивать на ходу не входило в мои планы, а выйти под благовидным предлогом не позволяла дорога – пустырь да пустырь. С другой стороны, любое мое движение могло вызвать непредвиденную реакцию этого явно тронутого – что тогда? Тем временем хозяин начал новую тему «як вин не любэ начальникив».
Я с радостью поддержала – а кто их любит, душителей свободы и карьеристов?
Внезапно водитель размахнулся кулаком, да так им двинет вперед, почти в лобовое стекло с бешеным криком :
-Я б йим вот як бы дав!!! У лоб! У лоб! У самый лобешник! - в это время я перестала себя осознавать как физическое тело. Но ум не отключался, и я, не помня себя, выдохнула:
-Не волнуйтесь… Вы, собственно, о ком?- Вот дура! Мужик сразу повернулся ко мне снова да как заорет, опять бросив на трассе руль:
- Начальныкив - у лоб!!! У самый лобешник – як бы дав вот так! - и кулаком на меня замахнулся, но не ударил...
Машины сновали мимо нас, обгоняя.
И тут же спокойно, почти тихо, водитель примирительно добавил, не суетясь взявшись за руль:
- Це я так усегда ругаюсь, - и поехал как ни в чем ни бывало в полной тишине.
Отчаявшись, я решила поменять раз и навсегда тему:
- А этот малец – ваш? - надеясь, что это любимый внук, и у дедушки проснутся положительные эмоции. Не тут – то было!
- А як же!- застеснялся больной на всю голову водитель, - у мэне йих пьятэро – шостого ждемо…
Батюшки святы, позади сидела его беременная баба!
Мужик тем временем самодовольно продолжал:
-Цей, малый, - он имел в виду стоявшего позади него белесого пацанчика лет пяти – шести - як шо не так – батьке по морде р-раз! – и готово. Значить, я шось не такэ зробыв…
В этот момент мы выехали на оживленную трассу с двухсторонним движением.
Малец, все это время безмолвно стоявший, как бы подтверждая слова родного отца, внезапно, но со знанием дела, залепил смачную плюху, пришедшуюся батяне как раз по правому глазу. Тот аж крякнул, но руль не бросил:
- Ото так, сынку, ото так. Шось зробыв батяня ны такэ…
Впереди показалась Троицкая церковь – я, не веря во спасение, вышла, деревянными ногами ощупывая асфальт.
А они поехали дальше – частник, его беременная шестым жена и малец…
Обратно я вызвала такси, не торгуясь.
Молодой таксист был похож на беспородного щенка – услужливый и верный.
Я впервые почувствовала себя защищенной.