Хотелось водить ручкой по бумаге, выливая на лист свои мысли, которые «пачками» скопились на полках памяти и чувств. Но как? Ручки нет, да и бумаги, собственно, тоже. Просто ощущение реальности, которая касается меня то ледяной жестокостью, то нежной мягкостью. Зима полностью овладела мною, связала по рукам и ногам, забирая свободу. У меня ёё больше нет.
Снег летал маленькими точками в воздухе и тут же таял на мокром асфальте. Деревья вскинули свои голые костлявые руки к синему небу, моля о теплой шубе и мягких рукавицах. Но небо скупо бросало им на ладони белые точки. Ничего, со временем оденет. Но сколько терпения будет потрачено, сколько слез!
Как хочется много снега. Белого и пушистого, который замел бы преступление прошлых лет, отчистил головы и сердца людей. Всех тех, кого я сейчас вижу, но слышать не могу. Не могу, потому что все мои мысли ушли глубоко. Я сжимаюсь до минимума своего мира. Тут нет места звуку города.
Мои руки… Неужели они, такие живые и сильные, ничего не могут? Прикоснуться бы к чему-то живому и согревающему. Остановить бы кого-нибудь. Дотронуться до чужого мира, прожить день, не чувствуя себя…
Утро порадовало меня белым, еще пока неокрепшим снежком. Надо же так, проспать и даже ни разу не выглянуть в окно! Зато насколько приятно открыть парадные двери подъезда и увидеть то, чего ты так давно ждала и о чем просила небеса. Сама того не заметила, как улыбаюсь и напеваю в такт своему уже хорошему настроению. Еще темно, но сияние снега придает голубой оттенок утру. Такой яркий, что уже не сомневаешься: день будет удачным.
Вновь улыбаюсь, боязливо поглядывая по сторонам – вдруг кто увидит. Зачем я прячусь? Пусть смотрят! Счастье нельзя скрывать от людей, им надо делиться. Вот, возьмите себе мои улыбки, забирайте себе веселые взмахи моих ресниц и даже каждый цвет пальчика на моих перчатках! Пусть знают все, да и счастье скрыть сложно от мудрого взгляда.
Белые снежинки устроили свои задорные хороводы, не ожидая, что люди будут прятаться в своих теплых квартирах. И только лишь необходимость заставит их покинуть уютное свое гнездышко, чтоб закружиться вместе со снежными красавицами. Люди спешат по своим неотложным делам. Мне бы следовало тоже поторопиться, но я, как ни странно, замедляю шаг.
Как же манит меня зима, как же восторгает! И, видя идущих навстречу людей, все пытаюсь как-то заговорить. А потом мысль моя уносится с этим диалогом куда-то далеко. Быть может туда, куда уходят прохожие. А я им все продолжаю рассказывать, что такое зима…
– Расскажи мне… – кто-то дотронулся до моей руки. – Мне не хватает твоего знания, чтоб прогнать стужу, бушующую во мне.
Перевожу взгляд на незнакомца. Что я чувствую? Не знаю, наверное, его отчаянные глаза и боль непонимания. Зима отчистит все. И Земля, надев белое платье, сохранит и приумножит тепло и ласку до весны. Весной же снимет фату под лучами согревающего Солнца и принесет плоды любви его. Оживет все вокруг – зазеленеет. И человеческие чувства окутываются холодом, чтоб сохранить их до самой весны, наградив терпением и умиротворением.
Так все было и в самом начале. Всему начало – Зима, где теплится маленький огонек надежды и белый чистый лист деяний. И смотришь на все другими глазами, ожидая чего-то и ничему не удивляясь.
– Спасибо… – сказал он, сжав мою ладонь.
А я не удивилась… Потом, когда завтра открою ему дверь.
Харьков
9 января 2009 г.