Ловушка для Осьминога. Глава 1. Ура-маваши в Зерав

Ефрем Рябов
      Глава I.
      
      (Лихие девяностые. Столица Узбекистана - Ташкент. "Зеравшан" - самый лучший ресторан в центре города.)
   
      "УРА-МАВАШИ"   В    "ЗЕРАВШАНЕ"

      Фальшививший ресторанный оркестр заиграл медленную мелодию. Азиза запела грустную песню на узбекском языке, Цветные прожектора высветили на подиуме полуобнаженных девиц, эротич­но извивавшихся в восточном танце. Пьяневшая публика сплелась парочками, возбуждаясь представленным шансом интимного полу­мрака на перекрестке сальных взглядов, бесстыдно ощупывавших и мысленно раздевавших жертву по произволу ненасытимой похо­ти.

- Станцуем, красавица,- в развязном полублатном стиле обратился к задумавшейся Наргизе самоуверенный верзила, и ру­ка его с короткими мясистыми пальцами уже нагло потянулась к нежной спутнице Сергея, удивленно вскинувшей точенную бровь и торопливо отставившем бокал с шампанским, напрягшийся Сергей перехватил беззащитный тревожный взгляд бесподобных карих глаз, подавших ему сигнал готовнос­ти уступить грубой силе  дабы избежать ненужного скандала и отвратных базарных разборок. Но горячая кровь упрямства уже ударила высоковольтным разрядом в висок Сергею, порождая бычью упёртость и яростный гнев.

- Она танцует только со мной! - твердо отчеканил сухоща­вый, поджарый кавалер и вызывающе дерзко ухмыльнулся в заплыв­шее жиром лицо ресторанного завсегдатая.
        - Сам откуда будешь, братан? - с деланной шепелявостью старогородской шпаны протянул полупьяный плейбой с пудовыми кулаками и потянулся наглыми грабками, пытаясь ухватить Сер­гея за пуговицу рубашки. - Кто тебе разрешил с узбечкой гу­лять? Ты у меня позволения спросил? Или она - татарка?
        - Ты любишь вопросы задавать,- процедил сквозь зубы, закипая, Сергей и окинул взглядом балкон, где на них пока никто не обращал внимания. - А я не люблю на вопросы отвечать!
        - Не надо, Сергей, не надо! - воскликнула Наргиза и дер­нула его за рукав. - Черт с ним, я станцую с ним один танец.

        Но Сергей уже встал из-за стола, отшвырнув стул. На балко­не ресторана "Зеравшан" в этот жаркий вечер было мало посети­телей, и если бы не злополучный инцидент, Сергей с Наргизой приятно и мило провели бы вечер. Но отдыхающие уже заметили, как вскочил из-за стола стройный парень со светлым ежиком волос, напоминавший обликом Арнольда Шварценеггера.

        Наргиза поняла, что ей не под силу остудить вышедшие из-под контроля страсти и, подавленно охнув, заметалась. Тело Се­ргея напряглось, превратившись в клубок мышц, напоминавших скрученные веревки, перетянутые лесками жил, и ощетинилось на­битыми костяшками кулаков, локтей и других частей, которыми можно наносить удары. Над ним грозно возвышался непробиваемый мордоворот с двумя морщинками вместо лба, маленькими поросячь­ими глазками и огромной толстой шеей.

         Внезапно пружина Сергеева тела распрямилась и выстрелила резким ударом сустава среднего пальца точно в верхнюю губу самоуверенного наглеца, не ожидавшего от "неизвестного русско­го" необыкновенной прыти и способности поражать цель с расстояния, далеко превышающего длину вытянутой руки. "Змеиный укус" пришелся прямо в болевую точку.  Гора агрессивного мяса истошно завизжала и осела подтаявшей снежной бабой.

         На вой ужаленного мордоворота, отвлекшись от разудалой пьян­ки, ринулись от дальнего столика два пристебая, таких же накачанных хозяев жизни, сытых, наглых, развращенных вседозволенностью. Наргиза, испугавшись, закричала, но Сергей успел отодвинуть ее в сто­рону, в безопасное место, поближе к балконному ограждению.

         Официантка, заметив разгоравшийся сыр-бор, метнулась к слу­жебному выходу вызывать блюстителей порядка. Подраненный верзила елозил по полу на коленях, обхватив двумя руками рот, чтобы унять шоковую боль, и размазывал кровь по губам. Он бился головой о стул в бабьей истерике.

         С двух сторон к Сергею приближались два опасных противника, слоноподобные головорезы, бойцы бандитских бригад, незаменимые для устрашения цеховиков в пресс-хатах и выбивания долгов из свя­занных беглецов. Сергей пошел им навстречу на свободное простран­ство, где легче было маневрировать.

         Прозвучали последние аккорды медленной мелодии, зажегся бо­льшой свет, разомлевшие парочки направились к столам, все взгляды устремились в эпицентр скандала.
         - Ты чо, лох, совсем нюх потерял? - это приблизился первый костолом, и его жирная рука потянулась к худощавому пареньку, бу­дущей жертве.

         Боевая пружина вновь взвелась, на скулах Сергея вздулись желва­ки, тело со свистом пращи распрямилось, выводя ногу в грозный удар "ура-маваши" по челюсти жирняку. В это время с другой стороны подоспел второй бандит, заключавший Сергея в клещи, и его огро­мный кулак тупым ударом всесокрушающей мощи полетел в голову смельчака.

         Сергей успел уже приземлиться на обе ноги и обречь равно­весие, боковым зрением увидел надвигающуюся смертельную опас­ность и автоматически выкинул левую руку, блокируя удар против­ника. Мягко провернув предплечье, после того как удар мордово­рота завис в воздухе, и тело его, провалившись, начало терять равновесие, не уткнувшись в цель, Сергей ухватил запястье бой­ца и дернул тушу на себя. Очередная гора мяса взвилась пташкой
в ресторанную атмосферу, и в течение ее полета Сергей подбил челюсть агрессора хлестким ударом правой ноги.

         Летящая "торпеда", потеряв сознание, приземлилась, продол­жая по инерции пропахивать ковровую дорожку, как "Кировец" це­лину, пока не залетела под стол, увлекая за собой стулья, и не уткнулась в женские ноги, вызвав визг и суматоху.

         Первый нападавший тем временем очухался, и Сергей, огля­нувшись, заметил это, он наклонился вперед, заряжая ногу для вы-стрела "ударом мула". Стопа утонула в жирном животе, будто погру­зилась в ватную мякоть.

         Второй нападавший, справившись с болевым шоком, стряхнул искры из маленьких глаз, и не смирившись с поражением, обману­тый микрос копическим мозгом, затуманенным адреналином, схватил первый же попавшийся ему под руки стул, поднял его высоко над
головой и ринулся в очередную атаку на обидчика, неуклюже спотыкаясь о тела распростертых, корчившихся от боли подельников.

         Сергей увидел взметнувшийся стул и бросился под удар, подныривая под нацеленный на него стул. Если бы нападавший был бы кило­граммов на 30 полегче, то Сергей бы пошел на прием и кинул ба­ндита через плечо или из-за головы, но опасаясь, что не спра­вится с изрядной тушей рафинированного обжорства, он решил действовать менее эффектно, но зато более надежно. Попав под руки со стулом и укрывшись в зоне недосягаемости, Сергей вычис­лил, что агрессия нападавшего сконцентрирована наверху, а вся нижняя часть туловища открыта и беззащитна, поэтому он пред­принял простые и убийственные действия: ударил для начала вер­зилу лбом по подбородку, затем добавил мощный короткий боковой удар по животу правой рукой и, ислользуя обратное действие пружины, разогнулся в другую сторону и ударил противника ле­вым коленом в пах.

         Толстяк только и успевал охать, обрабатываемый кулачной машиной, и под конец рухнул, так и не выпустив стул из рук, плавно соскальзывая по телу Сергея, уже расслабившемуся. Кро­воточившая губа жирняка проехала по белой рубашке Сергея, ос­тавляя на ней розовый след. Сергей отбросил тушу и перешагнул через нее. К нему уже бежали два милиционера, придерживая на бегу фуражки и держась за кобуры.

         На балконе ресторана было неестественно тихо. Только кор­чились на полу три амбала. Лицо официантки, вызвавшей милицию, было белее скатерти. Немногочисленные зрители пассивно засты­ли, не двигаясь с мест, и мрачно наблюдали за развязкой. Все избегали смотреть в глаза друг другу.

         Сержант изучил поле битвы, оценил обстановку и довольно спокойно приказал Сергею:
         - Пройдемте за нами!

         Сергей был бледен. Пунцовые пятна схлынули с щек, руки слегка подрагивали, он вновь обрел улетучившееся во время боя хладнокровие и безропотно следовал за сержантом и его подчи­ненным, на ходу усиленно соображая, как будет выкручиваться из создавшейся ситуации.

         В это время опомнилась Наргиза и подбежала к сержанту:
         - Это не он! Не он первый начал. Он за меня заступился. Это они на него напали первые,- возбужденно кричала она, вцепившись сержанту в рукав.

         - Разберемся, девушка! - холодно ответствовал страж поря­дка, и вид его не предвещал ничего хорошего.

         - Я с ним пойду,- вдруг смело решила Наргиза.

         - А ваши родители знают, где вы сейчас находитесь?- при­пугнул ее тертый сержант.

         - Знают,- дерзко ответила ему Наргиза, не подав виду, что испугалась, хотя неприятный холодок пробежал по ее живо­ту.

         Сергей тоже нашелся, и чтобы несколько разрядить обстано­вку, придумал повод оттянуть время, обычно дарующее возможно­сть  поиска шансов избежать ответственности.

         - Дайте мне хоть с официанткой рассчитаться,- как можно
убедительнее попросил он.
         
         - Можно,- разрешил важный сержант, весьма довольный тем, что победитель трех известных бандитов ведет себя послушно и этим льстит его властным полномочиям.

         Его помощник, рядовой милиционер, внешне напоминавший приезжего из дальнего кишлака, с уважением оценивал физические данные задержанного и не мог поверить, что этот задохлик, худой как бойцовский петух, мог раскидать несомненных здоровяков, уделав их как мясник говяжью тушу.

         Смертельно бледная официантка с трясущимися губами только взмахнула беспомощно руками, когда Сергей вернулся, чтобы рас­считаться с ней за ужин. Сергей довольно улыбнулся, обрадовав­шись, что она своевременно не догадалась заставить его опла­тить все убытки за сломанные стулья, побитую посуду и порван­ные скатерти. У него все равно не хватило бы на это денег. Сер­гей достал бумажник из кармана джинсов и бросил, смяв, кучу купюр нас стол. Официантка все еще была в невменяемом состоя­нии и никак не отреагировала на жест Сергея.

         Когда Сергей вернулся к своим сопровождающим, Наргиза в чем-то горячо убеждала милиционеров. Группа удалилась. Из-за столика, где с размахом гуляли бандиты, тихо поднялся европей­ской внешности солидный узбек с приятным лицом, на котором ог­ромный лоб плавно переходил в лысину ленинского типа. Никто ничего не заметил.

         Пестрая по составу группа во главе с самодовольными ми­лиционерами уже спускалась по лестнице.

         - Паспорт у вас есть при себе? - деловито спросил сержант, когда вся компания, включая его самого, втиснулась в мили­цейский "Уазик".

         - Нет, не предполагал, что надо захватить с собой,- невесело ухмыльнулся Сергей.

         Сержант уже связывался с начальством по рации и вызывал "Скорую помощь" для пострадавших.

         - Очень плохо,- подвел он безрадостный итог. - Придется ехать в отделение. Там с вами разберутся, кто на кого напал,кто кого избил, кто посуду побил.

         Снаружи к двери "Уазика" подошел лысоватый мужчина, еще несколько минут назад сидевший за одним столом с местными бан­дитами. Он властно постучал костяшкой пальца по стеклу, и сер­жант, узнав его, послушной собачонкой выбежал на тротуар для конфиденциальных переговоров.

         "А все так хорошо начиналось!" - подумал Сергей.

         Он только что вернулся с офицерских сборов. Набегался по сопкам, как горный козел, загорел до черноты и похудел. Отмыв­шись дома, стал планировать ближайшее будущее и первым пунктом в повестку дня включил утоление желания обладать женщиной.
 
         Остервенело накручивал диск телефона, названивая своей подруге Вике. Он сначала не обратил внимания на то, что мать и сестра избегали его вопросительных взглядов, отводя глаза и увиливая от ответов на его расспросы.

         Первой не выдержала обожавшая Сергея мать, решившая, что самый короткий путь - это правда, а удары судьбы молодые пере­носят легко.

         - Да не звони ты ей,- взмахнула она руками. - Я видела ее уже с другим парнем. И
не переживай особенно. Найдешь себе другую, зачем она нужна тебе, эта вертихвостка. Она
мне никогда не нравилась. У нее такое самомнение! Что ты! Из богатой семьи. Королева! Все
равно она тебе не пара. Тебе нужна серьезная девушка.

         Сергей побелел. Неожиданный удар попал в болевую точку. Он не испытывал большой
любви к Вике, но ему было лестно, что он встречается с красивой и богатой девушкой, а на
их пару все обращают внимание. Он легко вжился в роль любовника-телохранителя и любил
осанисто восседать рядом со смазливенькой Викой, лихо управлявшей "жигуленком", подарен-
ным мамой, заведовавшей металлобазой.

         Амурные отношения складывались в стиле заводных кукол. Завод у красивой куклы
с импортной внешностью кончился, стоило Сергею покинуть игровую комнату на срок, превыша-
ющий промежуток между приемами пищи. Его опередил богатенький Буратино.

        "Не звони ей! - злился Сергей. - А кому звонить? Теперь я понимаю, почему у нее
телефон не отвечает. Узнала мой номер по определителю. У меня из-за нее ни подруг, ни
просто знакомых не осталось. Закукуешь от холостяцкой жизни."

        И в это время ему позвонила Наргиза. Сергей знал ее сто лет, столько, сколько
вообще помнил себя. Они жили по соседству, ходили вместе в детский сад, затем все годы в
школу, на всех детских фотографиях он стоял рядом с Наргизой или в обнимку с ней. Разош-
лись их пути только после школы, когда Сергей пошел в армию, а Наргиза поступила в медицинское училище.

        Он никогда не испытывал сексуального влечения к Наргизе, не думал, что это возможно, она была для него сестрой и толь­ко. Сколько раз на вечеринках он танцевал с ней, восторгаясь ее упругим телом, чувством ритма, податливым характером. Гла­дил ее, проводя рукой вдоль позвоночника, она выгибалась, рот ее приоткрывался, а упругие как теннисные мячики груди вопро­сительно утыкались в ребра Сергея, а он только превращал все в шутку и по-братски чмокал Наргизу в щечку и уходил в темные комнаты с другими девчонками.

        Сергей понимал, что значит эта дистанция, он знал, что родные Наргизы, как бы сильно они ни любили Сергея и ни счита­ли его за своего, все равно отдадут Наргизу за выбранного ими узбека, и ей как порядочной девушке необходимо сохранить дев­ственность до этого дурацкого дня свадьбы.

        И тут появляется, откуда ни возьмись, этот верзила и по-хамски заявляет: "Почему ты русский гуляешь с узбечкой? Спро­сил ли ты у меня разрешения?" Ну, не обидно ли?

        Сергей выглянул из окна "Уазика". Лысоватый мужчина о чем-то темпераментно беседовал с сержантом. Затем он полез в карман за бумажником и всучил сержанту несколько купюр.

        - Это твоя девушка? - спросил рядовой, чтобы отвлечьвнимание пассажиров от интересной сцены снаружи.

        - Это моя сестра! - с вызовом ответил Сергей и подмигнул Наргизе. Она тепло улыбнулась ему в ответ и прислонилась го­ловой к его плечу.

        Милиционер понимающе хмыкнул и долго думал, что бы еще такое умное спросить, дабы
не показаться ограниченным.

        - Кто первый начал драку? - спросил он важным тоном.

        - Они до меня докопались, - спокойно разъяснил Сергей.

        - Ты один с тремя справился? - не поверил рядовой.
       
        - Да,- скромно ответствовал Сергей.

        - Ты - что? - в спецназе служил? - полюбопытствовал милиционер.

        - С детства карате занимаюсь, - гордо сказал Сергей.

        - Первый раз в жизни вижу, чтобы такой худой парень раскидал троих здоровенных
амбалов,- искренне поделился рядовой.

        - Бывает,- согласился Сергей.

        - Мы бы тебя отпустили, но слишком много свидетелей,- пожалел его рядовой.

        Сержант с шумом распахнул дверцу и ввалился вовнутрь, плюхнувшись на переднее си-
денье.

        - Выходите. Свободны, - скомандовал он, довольный изменившимся раскладом дела.

        Сергей выпрыгнул из "Уазика" и джентльменски подал руку Наргизе. Она легко спорхнула с подножки в объятия Сергея.

        - Садитесь ко мне в машину,- вежливо предложил лысоватый мужчина. - Я вас подбро-
шу.

        После случившей неприятности у Сергея с Наргизой притупилось чувство логического
анализа ситуаций и необходимой осторожности. Они уже действовали чисто машинально, дове-
рившись стечению обстоятельств.

        Лысоватый уселся за руль зеленой "шестерки", Сергей с Наргизой угнездились на зад-
нем сидении.
        - Куда вам? - деловито спросил лысоватый незнакомец,когда "шестерка" резко вырулила с пятачка около «3еравшана» и выскочила на центральный проспект с веющими прохладой фон­танами и разноцветными огнями иллюминаций.

        Только теперь сквозь туман рассеянности Сергей  осознал двусмысленность ситуации: "Лысоватый нарочито собирался под­везти их, даже не зная куда. Интересно, какие у него намере­ния. А-а, после всего происшедшего уже ничего не страшно."

        - На Катартал,- спокойно ответил Сергей, но внутренне напрягся.

        - Шухрат,- вспомнив, что не представился, бросил через плечо лысоватый, и остановившись на светофоре, подал руку, обернувшись к Сергею.

        - Сергей,- ответил пассажир и пожал пятерню с массивной золотой печаткой, после секундной паузы он добавил: - А это Наргиза.

        - Твоя подруга? - нескромно начал распрос Шухрат. - Из-за женщин бывает много неприятностей.

        "Шестерка" вылетела на проспект Дружбы народов и лас­точкой неслась к метромосту. Ночной Ташкент расслабленно от­дыхал от изнуряющей дневной жары.
         - Да, подруга,- подтвердил Сергей, не развеяв двусмыслен­ности слова, но затем разъяснил: - Сегодня почему-то все уди­вляются, что у меня может быть подруга-узбечка. Я не собира­юсь на ней жениться, мы дружим уже сто лет.
         - В чем я, интересно, виновата? - обиделась Наргиза.

         - Да нет, я ничего не имею в виду,- вежливо отступил Шух­рат, сохраняя при этом командный авторитет. Очевидно было, что он - сторонник патриархального уклада жизни, поэтому немного по­думав, он сменил тему: - Карате давно занимаешься?

         - Давно. Со школы. И в армии служил в спецназе,- разоткро­венничался Сергей. Шухрат почему-то внушил ему доверие своей респектабельной внешностью и спокойной уверенностью хозяина жи­зни, точно знающего чего он хочет, и не сомневающегося в том,
что добьется желаемого. Рефлексирующий Сергей завидовал таким типам, потому что, комплексуя, считал, что общество недооцени­вает его оригинальность, и жизненный расклад мешает до конца раскрыться его талантам.

         - Молодец! Здорово ты моих шестерок раскидал,- умело поль­стил Сергею Шухрат. - Идиот Алиш сам виновато Не будет лезть к кому попало. Выпьет лишнего, тормоза совсем у него отказывают. Это моя недоработка. Я распустил их. Надо было всех держать в кулаке. Когда он направился к вашему столику, я предупредил его: "Будь повежливее!". Наверняка он грубостей наговорил. Мозгов-то нет, одни мышцы. Когда ты его вырубил, я бы мог тебя убить,- и Шухрат приоткрыл бардачок, где стальным вороненком притаился пистолет.

         Наргиза задрожала. Сергей наконец понял, с кем имеет дело, и отметил про себя, что фортуна в этот день была на его стороне. Все могло кончиться и более плачевно.

         - С этими штучками мы тоже знакомы,- храбро выступил Сер­гей.

         - Мог бы я тебя убить в "Зеравшане",- вслух размышлял Шухрат. - Но когда эти бараны разлетелись по углам, что-то меня остановило. Я подумал: "А этот парень что надо. С ним можно идти в разведку." Дело в том, что мне как раз сейчас нужен такой человек. Где вам остановить?

         "Шестерка" на перекрестке повернула на Катартал.

         - Здесь. Прямо. На перекрестке,- ответил Сергей.

         - У меня есть к тебе серьезный разговор. Поэтому я и от­купил тебя от ментов. У меня все завязано. Но я не из тех лю­дей, кто просто так помогает людям. Оставь мне свой телефон.Я тебе позвоню.

         Сергей продиктовал номер. Шухрат записал его на каком-то клочке и закинул бумажку  в бардачок.

         - Наргиза! - вдруг обратился Шухрат к девушке впервые за все время знакомства.- Извини, что вечер немного испортили. Вы - хорошие ребята, если бы я знал это заранее, мои люди си­дели бы и не рыпались. Забудем! Хай? Ведь все хорошо кончи­лось. Я перед вами в долгу за это. А долг платежом красен. Я как-нибудь приглашу вас в ресторан или на пикник. Без обиды?

         - Без о6иды,- мило улыбнулась Наргиза, обнажив белоснеж­ные зубы.

         Шухрат газанул и растаял в ночной дымке. Запоздалая пароч­ка свернула на неосвещенный тротуар, углубляясь в утробу засы­пающего квартала.

         - Если бы ты знал, Серый, как я не хочу замуж,- горестно выдохнула Наргиза. - А мама моя спит и видит меня замужем. У нее совсем другие понятия. Она никогда меня не поймет. Она го­ворит: "Вот выдам тебя замуж, вынянчаю внуков и тогда могу спокойно умирать". Ей невдомек, что я должна любить мужчину для того, чтобы он был моим мужем. И где они еще мне жениха такого обеспеченного откопали? Чувствую я, что они мне жизнь
сломают. Как я буду с ним спать, если я его не люблю? Я его буду ненавидеть. Жизнь для меня превратится в каторгу.

          - Не переживай, Наргиза, что-нибудь придумаем,- посочув­ствовал Сергей, хотя ничего конкретного не мог предложить. - У тебя есть друзья, которые тебя не бросят в беде.

          - Не провожай меня до подъезда. Мать наверняка караулит меня. Я сказала, что буду у Ленки. Она обзвонила всех уже, ко­го только знает. Если бы ты знал, Серый, как мне тяжело и оди­ноко иногда. Жить не хочется,- голос Наргизы дрожал.

          - Я же   сказал,что у тебя есть друзья. Приходи ко мне, поболтаем. Я теперь тоже одинок,- предложил Сергей.

          До Наргизкиного подъезда оставалось всего несколько ша­гов. Во дворе никого не было. Окна в доме гасли одно за дру­гим. Сергей притянул Наргизу в темень заросших кустарников. Теплая рука нежно вцепилась в него, чтобы не споткнуться об арычный лоток. Каблучки легко перепрыгнули и клацнули о бетон­ный край. Миниатюрная девушка попала в объятия Сергея. Руки его капканом захлопнулись за спиной Наргизы.

          Она приоткрыла рот, чтобы прошептать что-то предупрежда­юще-успокаивающее, но не успела: губы ее соединились с губа­ми Сергея. Усы приятно щекотали щеки. Она ответила на поцелуй, чтобы не показаться деревянной. Но поцелуй слишком затянулся для братского варианта. Сергей запрокинул голову Наргизы. Чер­ный шелк распущенных волос пролился водопадом через цепкие пальцы каратиста. Язык его проник в рот Наргизы. Рука, ско­льзнув вдоль отозвавшегося взрывом позвоночника, прижала уп­ругое спортивное тельце названной сестренки.

          Она задыхалась в проникающем поцелуе и не могла не отк­ликнуться на внезапное проявление страсти, страшной, темной силы, манящей в неизведанные глубины. Чуткие пальчики вонзи­лись в плечи Сергея: падать на дно пропасти - так вдвоем. Во­лнующие холмики грудей встали удивляющим препятствием на пути нападающего.

          И у поцелуя бывает конец. Сергей оторвался от влажных губ, оттолкнул дрожавшее тельце напряженного хищного зверька, увлекающего в полет над бездной. Наргиза сплела пальцы с пальцами Сергея, соединив пылающие ладони, как будто хотела защи­щаться, не сдаваясь без борьбы на милость атакующего.

          - Сережа, родной, я тебя не узнаю,- горячо шептала он. - Ты меня никогда так не целовал. Ты же знаешь, я люблю тебя по-братски. Ты просто злишься на Вику за то, что она тебя броси­ла. Мальчик мой, я тебя понимаю. Тебе сегодня нужна женщина. Но я тебе ничем не могу помочь.

          - Да, ты права, Наргизка, я просто пьяный, не знаю, что на меня нашло,- повинился Сергей, руки его обмякли. - Прости, мы же как брат с сестрой.

          - Дай я тебя успокою, мой милый мальчик. Я не могу тебе помочь. Хочу, но могу только посочувствовать,- руки Наргизы гладили щеки Сергея. Она сжала его лицо, губы Сергея сложи­лись бантиком. Наргиза целовала легко и нежно этот бантик, щеки, уши, шею Сергея, спускаясь к груди, целовала его через рубашку и приговаривала:

          - Не бойся, я не оставлю следов на рубашке, ты уже сли­зал всю помаду с моих губ. Ты придешь домой без следов. Все будет хорошо. Ты же мне веришь? Успокойся, мой сладенький. Ты - сильный, ты - мой защитник. Мы же с тобой как родные. Я люблю тебя. Спи сегодня ночью спокойно. Я поколдую, и тебе приснятся хорошие сны.

          - Наргиза, я успокоился, ты меня совсем растрогала,- освободился от ласковых объятий Сергей. - Беги домой. Мама за­ругает. Созвонимся.

          Изящно, воздушно она упорхнула, по асфальту зацокали ци-кады каблучков. Сергей подождал, пока она дойдет до подъезда. Там ее действительно ждала волновавшаяся мать. Он безошибочно определил это, когда услышал нервную фразу, встретившую дочь. Хлопнула дверь. Все стихло.

          У Сергея дома все уже спали. Он попытался, как можно бес­шумнее, проскользнуть в свою берлогу на балконе. "Ничего не делал, а так устал",- усмехнулся он и рухнул на кушетку, как убитый.

          Мозг после дневного напряжения еще не расслабился и сопро­тивлялся сну, и фраза Наргизы о том, что она наколдует ему при­ятное сновидение, блуждала по закоулкам сознания, мелькая бе­лым крылом неизвестной птицы в кромешной тьме, вызвав отблеск улыбки на губах Сергея.

          Он уже проваливался в дрему, отплывая в далекое путешествие к чужим берегам на ловлю счастья и богатства. После того, как теплоход причалил в порту незнакомой страны, группа туристов, в которую входил Сергей, отправилась в пеший поход.

          Едва покинув пределы города, легкомысленные путешествен­ники, рискованно пренебрегшие услугами гида, элементарно заб­лудились. К полудню, зажарившись на солнцепеке и устав от од­нообразного полупустынного пейзажа, отчаянные путники наткну­лись на мелководную речушку и, поразмыслив, решили следовать параллельно водной артерии, что бы там ни случилось.

          И действительно, в конце концов они радостно наткнулись на белопенную гостиницу у подножия горы, заросшей хвойным ле­сом. К подозрительной группе усталых пешеходов вышла навстре­чу полновесная директриса и, задорно тряхнув переспелым бюс­том, остановила разогнавшихся путешественников остужающей фразой:
          - Сегодня в нашей стране праздник. Много лет тому назад наши доблестные предки одержали важную историческую победу над коварным врагом. Они заманили своего недруга в хитроумную ловушку, где отрубили главарю уши. В честь этого светлого пра­здника все здоровые мужчины нашего народа участвуют в заплыве через реку. Если вы переплывете через эту реку, то я вам раз­решу остановиться в нашей гостинице. Если же вы паче чаяния откажетесь от традиционного заплыва, то мы будем вынуждены вам отрубить уши.

          Женская половина туристической группы Сергея с мольбой и надеждой посмотрела на своих доблестных мужчин, которых бы­ло всего трое. Осторожные же мужчины пошли пощупать воду кончиками пальцев ног, чтобы проверить, не таится ли какой подвох в ви­тиеватой речи директрисы гостиницы. Того и гляди, может быть, вода в реке отравленная, и они не доплывут до того берега. Но вода была вполне нормальная, мокрая и противная, и мужчины ре­шились.

          Тройка отважных нырнула в мутную воду. Река была мелко­водная и полувысохшая.

          - У них тут все реки, наверное, такие,- сказал, выныри­вая, Кудрявый Сергею, сжавшему губы, чтобы не нахлебаться.

          - Это какой-то детский праздник,- не расслышал задыхаю­щийся Шестипалый и выдал максиму: - Дурацкая привычка - ру­бить уши своим врагам.

          Наконец они увидели место с пологим берегом и вылезли из воды. Правда, их уже осталось только двое: Сергей и Куче­рявый.

          - Ну, и что дальше делать будем? - с опаской поинтересо­вался этот Кудрявый-Кучерявый.

          Но тут на них внезапно напали змеи. Стало не до расспро­сов. Сергей схватил первую же попавшуюся под руки палку-суко-ватку и принялся отбиваться от ядовитого клубка.Кудрявый же не стал понапрасну искушать судьбу и, увидев рядом металличе­ский гараж,вскарабкался на крышу, где было относительно безо­пасно, но он впопыхах не учел того, что ржавая крыша раскалил­ась под прямыми лучами солнца, и ему невольно пришлось исполнять на ней сумбурную пляску Святого Витта.

          Бесшабашный Сергей очень удачно оборонялся от наседав­ших змей, фортуна благоволила, и ему даже удалось палкой уко­кошить одну наглую гадюку. Остальные в страхе расползлись, и он решил палкой перерубить твари башку, отделив ее от тулови­ща.

          Кучерявый неловко спрыгнул с раскаленной крыши гаража и с любопытством наблюдал за происходящей операцией. Сергей за­вернул обезглавленное туловище в целлофан и подал Кудрявому со словами:

          - Придешь домой, скажешь, что баранина...

          Кучерявый согласно кивнул и взял сверток. Они так увлек­лись, что, когда обернулись, то заметили, что к ним незаметно подкралась озорная девчушка. Пока Кудрявый с Сергеем мудохались, она тоже схватила одну из змей за горло и сейчас дер­жала ее на вытянутой руке.

          - Это ядовитая змея,- сообщила она со знанием дела в от­вет на их вопросительные взгляды.

          - Да, надо ее подоить, а яд выпить,- шутливо предложил Сергей, чтобы компенсировать испуг после ее внезапного появле­ния.

          Но неуловимая шалунья уже испарилась так же внезапно, как и появилась, оставив в качестве сюрприза после себя отрубленную змеиную голову.

          Поредевший отряд пловцов отправился в обратный путь, во время которого ничего сверхъестественного не приключилось.

          После водного испытания всей компании путешественников разрешили отдохнуть в гостинице, где Сергею достался один но­мер на двоих. Его сосед был богатым восточным купцом. Он си­дел на ковре, скрестив ноги, и перебирал четки.

          Все было мирно до занудности, но неожиданно пришел бо­родатый старик и стал слезно умолять торгового человека ку­пить у него древнюю шарманку.

          - Хочешь шарманку? - приставал седобородый старик к бо­гатею, раздражая того назойливостью. - Очень недорого про­даю. Никогда бы не продал, но мне нужны деньги для оплаты номера. Возьми, не пожалеешь. Она еще будет с тобой спать.

          Коридорный, наводивший уборку в комнате, хихикнул.

          - Ты - что? - издеваешься надо мной, старик? - вспылил купец и хотел уже было спрятать бумажник.

          - Нет, - настойчиво уговаривал его аксакал. - Бери, она
волшебная.

          После этих слов седобородый шарманщик поставил свой му­зыкальный инструмент на расправленную кровать, сноровисто вы­хватил бумажки из рук алчного богатея и опрометью выбежал из комнаты.

          Пузан брезгливо покрутил ручку шарманки, полилась зауны­вно-жалобная мелодия. Купец щелкнул металлическими застежка­ми и приподнял крышку, пытаясь разобраться во внутреннем ус­тройстве. Внутри чудо-шарманки действительно была красивая женщина.
"Ну и сон мне Наргизка наколдовала! - недовольно подумал Сергей, проснувшись. - Наверное, кто-то, более сильный, ее переколдовал. Приснится же такое..."

                *         *         *